Мара, чувствовавшая себя неуютно в условиях низкой гравитации, позволила сыну провести ее вокруг корпусов огромных машин в этом похожем на пещеру помещении, которое, на ее вкус, было тускло освещено слишком малым количеством световых шаров. Но на этом фоне Джук выглядел хорошо, как и почти везде. На нем было что-то вроде униформы, которую он разработал сам, практичный комбинезон с эмблемами на плечах и лацканах. По его словам, у проекта должна была быть индивидуальность — и, ему не нужно было добавлять, он сам был символическим руководителем. Мара видела, как хорошо он справлялся с этой ролью, прирожденный аристократ, который, казалось, вдохновлял одним своим присутствием рабочих, привезенных сюда со всей Земли и лунных колоний. Неудивительно, что Парц, который был никем иным, как хитрым игроком, возвысил его. И теперь Маре казалось, что Джук погрузился в проект с настоящим энтузиазмом, к лучшему это или к худшему. Размышления о моральных противоречиях не для ее сына, с тоской подумала она; технологические игрушки — это все, что его интересовало.
Но, несмотря на все обаяние Джука, именно Тайл объяснил все тонкости того, что они здесь делали.
— Проблемы, с которыми мы сталкиваемся при создании червоточин, по сути, те же, с которыми столкнулся Майкл Пул. Но у нас есть то, чего никогда не было даже у Майкла Пула. Гипердвигатели скримов, оставшиеся от их занятий.
Таскер хмыкнул. — Без сомнения, у вас есть большой запас, который вы можете использовать. Кваксы все еще конфискуют космические корабли людей, даже спустя два столетия. Я сам работал на верфи в Корее, разбирал суда, вынимал блоки гипердвигателей.
— Должно быть, это разбило тебе сердце, — сказала Мара.
Он просто посмотрел на нее в ответ.
Ясофт Парц сказал: — Признаюсь, я в замешательстве относительно того, зачем вам нужен гипердвигатель, технология, работающая быстрее света, для производства экзотической материи для другого вида связи, работающей быстрее света...
Тайл был терпелив. Очевидно, ему уже много раз приходилось отвечать на подобные вопросы. — Гипердвигатель работает, манипулируя пространством-временем — и если вы это делаете, то автоматически манипулируете гравитацией. С помощью модифицированного гипердвигателя я могу создать гравитационное поле, оптимизированное для сжатия квантового вакуума таким образом, что компоненты с отрицательной энергией данного поля извлекаются гораздо эффективнее, чем с помощью оптических систем, которые мы использовали ранее. Скоро мы сможем производить экзотические вещества в промышленных масштабах.
— Теперь он всегда так говорит, — вставил Джук с каким-то изящным восхищением. Мара увидела, что это был способ превратить отсутствие у него собственных способностей в очаровательное преимущество, а не в недостаток. Она восхищалась, по-видимому, неосознанным мастерством своего сына.
— Очень хорошо, — сказал Парц. — А что насчет конструкционного материала ксили, который вы просили?
Тайл сказал: — С конструкционным материалом проще, его легко выращивать из любого источника энергии, он непроницаем для большинства радиационных полей, очень прочный... Он идеально подходит для нашего проекта, который потребует быстрого строительства крупных объектов, если мы хотим достичь производственных показателей.
Чел потер руки. — Вы слышали это, посол? У мальчика мозги гения, но логические суждения прирожденного менеджера. Что ж, вы видели наш полный отчет...
— Видел. И вы замечательно справились, ребята, вы и другие энтузиасты-единомышленники, которых мы собрали здесь. Вы даже уложились в сроки, которые мы вам установили, всего в месяц, чтобы запустить это концептуальное сооружение. Я рад одобрить развертывание полноценного производства здесь, на Луне, и на других подходящих объектах за пределами планеты. И мы не можем терять времени. Майклу Пулу потребовалось сорок лет на Юпитере, чтобы изготовить экзотическое вещество для своего проекта "Коши". У нас осталось всего пять месяцев. Но мы справимся с этим, я не сомневаюсь. Молодцы, ребята. — Он начал хлопать в ладоши, и остальные присоединились к нему. — Действительно, молодцы!
Один инженер отказался присоединиться к негромким аплодисментам.
3
Еще месяц, и собранный на околоземной орбите "Индьюрэнс" был готов к полету.
Это был настоящий космический корабль, очень древней конструкции, фактически, дизайн, который узнал бы Майкл Пул. Когда "Индьюрэнс" был наконец собран, Мара подумала, что он похож на зонтик из железа и льда. Купол зонта представлял собой пригодный для жизни дом, а "рукояткой" был сам приводной блок, встроенный в глыбу астероидного льда, который служил реакционной массой. Стержень зонта, отделяющий жилой купол от приводного устройства, представлял собой металлический хребет длиной в километр, ощетинившийся антеннами и датчиками.
Это судно было наспех собрано из компонентов, найденных на верфях для разборки под наблюдением инженера Таскера. Как заметила Мара, когда Джук проводил для нее увлекательные виртуальные экскурсии, компоненты корабля сотнями незаметных способов показывали свой возраст. Каждая поверхность в жилом куполе была потерта и отполирована от использования, а многие из основных систем носили следы перестройки.
Но это работало. И Мара, всю свою жизнь прикованная к Земле, подданная инопланетного режима, никогда по-настоящему не понимала, во всяком случае, в глубине души, что простые люди когда-то владели подобными технологиями.
Ей предстояло узнать, что пункты назначения корабля были еще более примечательными.
Для первого рейса корабль Джука отправили в грандиозное турне по Солнечной системе — и, в частности, по местам, где быстро наращивалось производство экзотической материи, на Луне, Марсе и Титане, спутнике Сатурна. Целью была мотивация, вдохновение.
Хотя она и не сопровождала его, Мара снова и снова просматривала взволнованные отчеты, которые Джук отправлял ей по защищенным каналам при посредничестве Ясофта Парца. Луна теперь шипела растениями из экзотической материи. Дизайнеры остановились на гигантских конструкциях в форме тора для своих производственных помещений, голубых, как яичная скорлупа, как и само экзотическое вещество, и ярких на фоне серо-коричневой лунной пыли. Также и на Марсе, всего в нескольких днях полета на "Индьюрэнсе", Мара мельком увидела такие торы, приютившиеся рядом с древними и все еще населенными городами человечества: столицей Кахрой и великими аркологиями, такими как Сидония, пирамиды на Марсе, которые кишели людьми.
А потом появился Титан.
Хотя на Земле она находилась более чем в световом часе от системы Сатурна, Мара жадно следила за сообщениями виртуальной трансляции, когда флиттер, пилотируемый Таскером, спустился с хребта "Индьюрэнса" и погрузился в вечный фотохимический смог Титана. Вскоре коричневатая мгла начала рассеиваться, и она разглядела далеко внизу поверхность, странно похожую на Землю, с горами льда, твердого, как базальт, и океанами, озерами и реками из жидкого метана и этана, сильно загрязненными другими углеводородами. Майкл Пул сам открыл Титан для разведки ресурсов, и вскоре после Пула он стал самым густонаселенным миром за пределами орбиты Юпитера. Титан был колыбелью самых отдаленных городов человечества, и огромные корабли-фабрики бороздили эти сложные океаны, оставляя за собой высокие маслянистые следы; на этих гигантских кораблях производилось достаточно продовольствия, чтобы прокормить всю Землю. Что ж, океаны все еще были там, и Мара позволила древним, знакомым названиям прокручиваться у нее в голове: там было море Койпера, архипелаг Галилея, океан Гюйгенса, залив Джеймса Максвелла... Теперь Земле приходилось самой себя кормить, поскольку кваксы прекратили межпланетную торговлю между людьми, и лишь немногие корабли бороздили моря Титана.
Но здесь, как и на Луне и Марсе, были торы из экзотической материи, огромные голубые сооружения рядом с куполами старых городов — даже столицы, Порт-Кассини.
Люди на Титане приветствовали проект по экзотической материи. Он привнес в жизнь цель, выходящую за рамки простого существования в более или менее непримиримо враждебном мире. И когда флиттер приземлялся в таких местах, как Порт-Кассини, Мара наблюдала, как ее сын руководил партией с Земли на общественных приемах и митингах для рабочих. Высокий, смелый, красивый, аристократ из могущественной семьи старых военно-космических сил на Земле, Джук без особых усилий доминировал на таких мероприятиях — хотя рядом с ним всегда был его дядя Чел, манипулирующая сила, стоящая за троном.
Проект "Индьюрэнс" был человечным и вдохновляющим, как и обещал Чел. Маре показалось, что всего через месяц после того, как Парц одобрил это масштабное расширение проекта, никого из охваченных всеобщим волнением не волновало, что этот проект был вдохновлен и принадлежит кваксам, инопланетным повелителям Солнечной системы.
Или что даже сейчас никто на самом деле не знает, для чего в конечном счете был нужен этот проект. Когда Мара подумала об этом, она почувствовала уколы глубокого беспокойства.
А тем временем ее сын в эти бурные дни становился знаменитым.
Для нас стало шоком, когда снова вмешался Ясофт Парц. Темпы производства экзотических веществ все еще были недостаточными.
И это несмотря на тот факт, что конструкторы к настоящему времени нашли способ использовать гораздо меньше экзотической материи для создания своих червоточин, чем требовалось Пулу. Релятивистские уравнения, описывающие червоточины, были нелинейными и допускали эффекты обратной связи; можно было разумно использовать небольшое количество экзотической материи, чтобы создать своего рода ударную волну, которая распространялась бы по горловине червоточины, позволяя удерживать открытым гораздо больший проход при том же количестве материала... Даже несмотря на такую изобретательность, производственных мощностей было недостаточно.
Первым побуждением было перенести разработку этого проекта космических полетов с использованием высоких энергий подальше от Земли по соображениям безопасности. Хотя был достигнут значительный прогресс, вскоре стало ясно, что населения вдали от родного мира будет недостаточно для достижения цели губернатора кваксов. — Я еще раз напоминаю вам, что Майклу Пулу потребовалось сорок лет, чтобы разработать "Коши", — сказал Парц. — У нас есть еще четыре месяца...
Парц от имени губернатора приказал разместить производственные мощности на поверхности самой Земли. И когда всего несколько дней спустя к востоку от границы Меллборна началось строительство завода по производству экзотических веществ, беспокойство Мары еще больше усилилось.
4
Инженер Таскер посетил Меллборн в одиночку.
Он сказал Маре, что прибыл сюда, чтобы начать консультации по следующему этапу проекта, который повлечет за собой сбор запасов экзотической материи с таких заводов, как у Меллборна, по всей планете и отправку их на орбиту Юпитера, где, подобно "Коши" Майкла Пула давным-давно, будет собрана великая новая червоточина. Само по себе это должно было стать огромным логистическим мероприятием.
Мара приютила мужчину на ночь. Затем утром она проводила его на завод по производству экзотических веществ в Ярраранже, примерно в пятидесяти километрах к востоку от города.
И в конце дня, когда его встречи закончились, она пошла с ним по отмеченной тропинке прочь от сверкающего нового голубого тора и дальше, в сельскую местность. Производство экзотической материи было размещено достаточно далеко от города, за пределами пригородов, в ландшафте, уступающем место природе — или, по крайней мере, природе, реконструированной экологами и генетиками, работавшими до Майкла Пула, в эпоху, когда люди делали все возможное, чтобы ретроспективно исправить ущерб, нанесенный их предками Земле. Это был засушливый ландшафт — не такой засушливый, каким когда-то был австралийский после тысячелетий, когда люди выжигали кустарник, но все еще лишь изредка покрытый кустарником и камедными деревьями. И тут и там двигались огромные звери, их тени были четкими в ярком солнечном свете. Мара узнала профили огромных мускулистых кенгуру.
На фоне этой обстановки цвет пороховой сини здания кваксов выглядел уродливо и неуместно.
К удивлению Мары, Таскеру, пилоту межпланетного корабля, родившемуся в оплоте повстанцев между мирами, казалось, было на удивление неловко гулять в открытую по планете, которая, в конце концов, была домом человечества. Возможно, это и было тайной, злобной причиной, по которой она настояла на этой прогулке с ним.
— Вы в безопасности, знаете ли.
Раздалось глубокое рычание, почти подземное.
Он огляделся. — Что это было?
Она была смущена тем, что не была уверена; она жила своей собственной жизнью в городе. — Дипротодон, я думаю. Большое сумчатое животное размером с носорога.
— Чего?
— Другие по-настоящему крупные звери здесь — мегалании, разновидность гигантской ящерицы, способной справиться со взрослым дипротодоном. И динорнисы, большие нелетающие птицы. — Она посмотрела на него. — Но не думайте о птицах. Подумайте о динозаврах. — От этого ему не стало спокойнее, радостно заметила она.
Он огляделся. — И я думаю, что все эти звери каким-то образом сделаны безвредными. Обезглавлены. Кондиционированы, лишены возможности нападать на людей.
— О, нет. Какой в этом смысл? Человеческие жертвы на удивление редки... Послушайте, я шучу с вами. — Она указала на тропу, редкие столбы вдоль нее. — Вы полностью защищены; здесь силовые поля, звуковые барьеры. Твари скоро учатся держаться подальше. И вам не кажется, что то, чего достигли здесь наши предки, было замечательным? Хотя, конечно, реконструкция колледжа Парадокса относится к эпохе, когда по мере того, как технологии АВТ становились широкодоступными, продолжительность жизни увеличивалась, и люди начали серьезно задумываться о проектах на очень длительные сроки.
Он хмыкнул. — Потому что они внезапно оказались склонны задержаться, чтобы увидеть последствия своих действий. Вы ведь знаете свою историю, не так ли?
Ее всегда возмущали его колкости. — Знаю, что занимаю привилегированное положение при этой оккупации. Я сама и моя семья, но я стараюсь использовать эту привилегию во благо. Например, да, для сохранения человеческой истории и культуры.
— Рад за вас, — пренебрежительно сказал он.
Она вздохнула. — Очень хорошо. Итак, как прошел ваш день?
— Встречи прошли достаточно хорошо, учитывая масштаб того, что мы пытаемся сделать, и сроки, в которые нам приходится работать. Всего несколько месяцев! Я совершил экскурсию по объекту. Так много людей трудится на термоядерных установках, в парках конструкционных материалов ксили, в отсеках экстракции — во всех этих контейнерах, полных экзотических веществ, громоздящихся на подъемных поддонах. Знаете ли вы, что губернатор кваксов требует интерфейс червоточины еще большего размера, чем тот, который использовал Пул? Огромная икосаэдрическая конструкция, достаточно большая, чтобы проглотить корабль-сплайн... Что ж. Дела идут так хорошо, как могли бы быть, но из таких установок экзотические вещества текут струйками, а нам нужны бесчисленные тонны там, на Юпитере.
