Мое проклятие

— Здравствуй, Кэти. — Глубокий мужской голос бархатом скользнул по коже, обволакивая чувственной лаской. — Рад тебя видеть.

Медленно подняла ресницы. Безучастная. Бесстрастная. Бесчувственная.

— Доброе утро, — произнесла отстраненно. Помедлила, слегка нахмурилась и исправилась: — Доброе утро, гос-по-дин.

Постаралась, чтобы последнее слово прозвучало особенно бесцветно, бездушно, словно из уст большой заводной куклы. В воздухе точно вихрь ледяной пронесся — я внутренне невольно поежилась, видя, как мрачнеет и застывает до этого улыбающееся, оживленное сиятельное лицо.

Вдруг ярко высветилось давнее, почти стершееся со временем воспоминание, кольнув грустью и смутным чувством вины.

В школе я каждое лето ездила в гости к бабушке в маленький южный городок. Солнце, фрукты, море, свобода, общение с друзьями с утра до позднего вечера и танцы до упаду на открытой площадке одного из местных клубов, куда во время курортного сезона пускали и тинэйджеров.

С высоким кареглазым пареньком, симпатичным и веселым, мы познакомились именно там. Он не отходил от меня весь вечер, а на прощание, ловя взгляд, взволнованно спросил: 'Завтра придешь?' Столько лет прошло, имя мальчишки забылось. Зато я отчетливо помню, как сладко замерло сердце, каким ликованием наполнилась душа, когда поспешно кивала в ответ. Зачем надо было делиться с подругой? Завидовала та или просто хотела сделать гадость, сейчас трудно сказать. Но она заставила пообещать, что с парнем из чужой враждебной компании я никогда не стану ни встречаться, ни разговаривать.

Многие события детства канули в прошлое, казались теперь смутными, расплывчатыми, обрывочными, но это так и стоит перед глазами. До сих пор слышу его ликующее: 'Ты пришла!' и свое глупое, гадкое: 'Не к тебе'. Как наяву вижу увядающую улыбку, меркнущие глаза. И обжигает стыдом, отвращением к себе. Я поклялась тогда, что никогда больше не обижу того, кто доверился, раскрылся навстречу.

А вот сейчас...

Прикрыла веки, не желая видеть расстроенного лица Саварда.

Хотя что, собственно, сейчас?

Сиятельный уж никак не похож на робкого паренька. Да и о доверии с открытостью между нами речи пока не идет. Совсем. Стиснула зубы, прогоняя неуместные в данный момент воспоминания.

— Что случилось, Кэти? Тебе плохо? — встревоженный голос Крэаза, и сразу же резкое: — Ниор, приведи целителя. Немедленно!

— Не надо, все в порядке. Минутная слабость, не больше.

Только Гарарда мне сейчас недостает. Они, конечно, о чем-то там договорились с Кариффой, но кто знает, как мэтр поведет себя, когда хозяин станет задавать прямые конкретные вопросы.

Обозначила на губах блеклое подобие улыбки. Как ни странно, Саварду этого хватило. В несколько шагов преодолел разделяющее нас расстояние, взял за руку, легким поцелуем коснулся пальцев и потянул к столу.

Уже опускаясь на стул, услышала:

— Ты права, Гарард подождет. Сначала завтрак, потом осмотр целителя.

Поесть действительно не помешало бы. Это мягко говоря. А если откровенно, аппетит у меня был просто волчий. Хотелось проглотить все, что видела, без разбору, главное — чтобы побольше. После ночи, проведенной с сиятельным, я уже второй день испытывала сильное чувство голода. И тут не как 'у людей'.

Обычно у нормальных сирр наступает сонливость и отвращение ко всему, в том числе к пище, а меня, наоборот, тянуло насыщаться, наслаждаться едой и жизнью. Такими темпами вместо флегматично-анемичной иссохшей от страданий мумии Крэаз получит задорную, развеселую толстуху. Вот сюрприз-то будет. И не факт, что приятный.

Слава всем богам, слова Саварда хоть на время, но отбили аппетит. Да и навязанная самой себе роль бессильной, апатичной дамы обязывала. Так что я вяло ковырялась в тарелке, стараясь не встречаться взглядом с соседом по столу, и печально размышляла о том, что изображать кислую особу, чахнущую во цвете лет, будет гораздо труднее, чем думалось поначалу. Если 'господин' задержится в доме, пусть ненадолго, спалюсь однозначно.

— Тебе пришелся по вкусу мой подарок, Кэти? — негромкий вопрос отвлек от грустных мыслей.

Осторожно покосилась на мужчину, стараясь ничем не выдать недоумения.

Никто ни о каком подарке не говорил. Значит, были уверены, что сама догадаюсь. Быстро перелистала в памяти уроки Кариффы. А ведь точно. Наставница рассказывала о подобной традиции — после совместной ночи жаловать что-нибудь наиде с барского плеча. Такое... безумно дорогое и, с моей точки зрения, абсолютно бесполезное, не нужное запертой в четырех стенах женщине. Чаще всего одаривали украшениями. Для них даже специальная шкатулка в спальне стояла. Первым делом наиде полагалось, после того как она сможет встать с 'ложа любви', заглянуть в заветную шкатулочку, чтобы знать, за что благодарить господина.

Вот ведь, совсем об этом забыла. А Кариффа то ли не успела, то ли не догадалась напомнить о презенте. Что же Савард подарил?

— Колье словно создано для тебя, — как-то пугающе мечтательно продолжал между тем сиятельный. — Лазурно-голубые топазы и ослепительно-белый жемчуг. Блеск твоих глаз и сияние кожи.

Значит, все-таки драгоценности.

Чуть заметно пожала плечами, не зная, что сказать. Испытывая замешательство и неловкость.

— Не понравилось? — по-своему понял мою неуверенность Савард. — Хочешь, будут бриллианты.

— Я не очень люблю драгоценности, господин, — призналась откровенно.

Смотрела при этом исключительно на вилку, которой неторопливо гоняла очередной кусок по тарелке, но резкий громкий выдох услышала отчетливо. Что ж, может, кому-то и неприятно слышать эти слова, но они правдивы. В той, другой жизни у меня почти не было дорогих украшений, так что впасть в зависимость от побрякушек я не успела. Красиво? Не спорю. Но не трогает особо ни сердце, ни душу.

— Жаль, — последовало после недолгого молчания. — Чего же ты хочешь? Чем тебя порадовать? Новые наряды? Служанки? Кариффа докладывала, ты увлеклась сферами. Здесь их много, но только скажи, пришлю еще.

Наряды? Их и так уже столько, что носить — не переносить.

Служанки? Мне и Лилы с Нидой за глаза хватало. Налаживать отношения с очередными соглядатаями? Нет уж, увольте.

Сферы? Это, конечно, заманчивое предложение, но, сколько бы ни было 'фильмов', того, что мне нужно, я из них все равно не узнаю. В библиотеку бы попасть. Но подобная просьба сейчас прозвучит по меньшей мере странно, а по большей — подозрительно.

А может?..

— Мне скучно все время находиться в своих покоях. Если бы вы разрешили выходить за пределы дома, просто прогуляться, пусть недалеко...

— Ты просишь в подарок прогулку? — мужчина даже не пытался скрыть своего удивления.

Кивнула и, затаив дыхание, стала ждать ответа.

— Хорошо, — Савард рывком отодвинул стул, поднимаясь, — после завтрака — осмотр Гарарда, а потом мы отправимся в одно место. Уверен, тебе там понравится.

И он стремительно вышел, оставив меня растерянно гадать, не ослышалась ли.

Мы?!

Я-то надеялась, что сиятельный просто даст позволение покидать родовое поместье. В сопровождении Кариффы. Или охраны. Или всех сразу, неважно. Но такого, честно говоря, не ожидала. И что значит 'отправимся'? Пойдем? Поедем? Поскачем? Переместимся?

Ладно, потом разберусь. Главное, наконец-то смогу выбраться отсюда. Страшно подумать, живу в этом мире уже не первую неделю, а ничего, кроме семейных гнезд Эктара и Крэаза воочию не видела, да и то не полностью. Остальное — исключительно в сферах.

Быстро проглотила все, что осталось на тарелке, — раз уж сиятельный ушел, моего самоотверженно-героического отказа от еды он оценить не сможет, и отправилась во внутренние покои.

Целитель, минут через пять появившийся на пороге гостиной в сопровождении Кариффы, был ожидаемо бодр, оптимистичен и предсказуем. Как уж наставнице удалось этого добиться, не знаю, но она действительно 'все уладила'. Гарард словно не замечал моего реального состояния, вернее, не хотел замечать. Я ни секунды не сомневалась, что обмануть мага такого уровня нереально, и мэтр прекрасно знает, как наида хозяина чувствует себя на самом деле.

Меня осмотрели, заинтересованно хмыкнули, выдали неизменное 'Любопытненько!', но при этом тут же заверили, что тревожиться не о чем, все идет так, как и полагается в подобных случаях. Здоровью ничто не угрожает, последствия отравления скоро пройдут, наступит период восстановления, тогда станет полегче. А снадобья, которые оставят вот тут, на столике... нет, пожалуй, отдадут сирре Кариффе — да, да, так будет лучше — непременно в этом помогут.

Вспомнила о предложении Саварда. Сколько придется сегодня пробыть с ним наедине? Сомневаюсь я что-то, что сумею продержаться долгое время, безупречно изображая 'снулую рыбину'.

— Господин выразил желание отвезти меня на прогулку, — поймала пораженный взгляд Кариффы.

Объясняться с ней в присутствии Гарарда я не рискнула, лишь молча напряженно всматривалась в сузившиеся глаза наставницы, мысленно прося о помощи.

— Сиятельный саэр отложил все дела, чтобы потратить часть своего драгоценного времени на наиду, — наконец отмерла женщина. — Не хочется его расстраивать присутствием безучастной тени рядом. Мэтр Гарард, надеюсь, у вас есть какое-то средство, чтобы сирра Кателлина могла почувствовать себя прежней? Хотя бы ненадолго.

Слава всем богам, старуха поняла меня правильно.

Целитель чуть заметно улыбнулся.

— Как не быть? Только ведь частое употребление стимулятора крайне опасно для здоровья, поэтому и назначается он чрезвычайно редко... — Мэтр помялся под требовательным взором собеседницы, но все же сдался: — Ну разве что в подобных особых случаях, когда надо соответствовать, так сказать... — он отвел глаза и запнулся, не договорив до конца.

Странно, немолодой ведь мужчина, а смущается как юнец. Интересно, много в его жизни женщин было?

Вот о чем я сейчас думаю? Тоже мне, нашла подходящее время, место и самую актуальную из всех тему для размышлений!

Высокомерно вскинув голову, Кариффа заверила, что все понимает, а так как наида дома Крэаз находится на ее попечении, лично проследит, чтобы снадобье принималось только в самых крайних случаях. Целитель уныло вздохнул, кивнул, и я получила от него еще одно зелье в добавление к уже имеющимся.

Дождалась, пока Гарард раскланяется и торопливо выйдет, оставив нас с Кариффой наедине. Повертела в руках вытребованный старухой флакончик, размышляя, куда бы пристроить его содержимое, ничего лучше цветочного горшка не нашла и решительно скормила, вернее — споила ближайшему растению очередное чудо-средство. А потом повернулась к наставнице, предчувствуя ее неизбежные вопросы. Которые, собственно, и последовали незамедлительно.

О какой прогулке идет речь? — Не имею ни малейшего представления. — Понимаю ли я, насколько это поразительно, неслыханно? Что обычно саэры так никогда не поступают? — Откуда бы мне знать? — О чем конкретно говорил Савард? — Обещал показать какое-то место, уверял, что мне там понравится. Все.

Отбившись от старухи, переоделась в предложенное Нидой удобное легкое платье — так и хотелось назвать его дорожным, позволила девушке быстро уложить волосы в простую незатейливую прическу и пошла к двери, за которой уже ждали Динс с Ниором. Наставница перехватила меня у самого выхода.

— Не знаю, как вы будете добираться и куда отправитесь, поэтому хочу предупредить, старайся сдерживаться, никак не выказывать удивления. Вспомни все, что видела в сферах о мире, запомнила на уроках о сиятельных Крэазах. Ни на мгновение не забывай: сирре Кателлине, воспитаннице рода Эктар, о жизни первого сословия известно не понаслышке.

Сердце быстро и гулко билось в груди. В душе соединились, бестолково смешиваясь, совершенно противоречивые эмоции: трепетное предвкушение, нетерпеливое ожидание и затаенный инстинктивный страх, замешенный на чувстве самосохранения, настойчиво вопящем об опасности. Но все заслонял, как ни странно, азарт. Растущий, будоражащий, неподдельный азарт. Настало время моего первого экзамена в мире Эргор. Выдержу ли я его?

Погруженная в собственные переживания и размышления, не сразу обратила внимание, что наше трио идет не к главному выходу из здания, а поднимается по лестнице куда-то вверх. А когда поняла это, удивляться было уже поздно. Ниор предупредительно отворил последние двери, и мы очутились на большой, идеально круглой площадке, словно парящей в воздухе, распахнутой навстречу свету и ветру. Осмотрелась вокруг, надеясь отыскать Саварда. И ошеломленно замерла, ничего больше не видя, не слыша, почти не дыша. Забыв не только о сиятельном — обо всем на свете.

Он стоял в самом центре, пленительно прекрасный и пугающий до умопомрачения. Узнаваемый с первого взгляда. С первой встречи. Къор главы рода Крэаз.

Уроки Кариффы нередко оказывались скучными и занудными, бесконечное перечисление имен и деяний славных предков сиятельного навевало тоску, вгоняло в сон. Но когда наставница начинала рассказывать об этих необычных созданиях, показывать их образы в сферах, я словно погружалась в волшебную сказку. Слушала, смотрела, стараясь не пропустить ни одной мелочи, ни единого слова. И вот сказка, так восхищавшая меня, стала былью, ожила. Я наконец увидела великолепное бессмертное существо, сотканное из магии и силы. Воплощение стихии Крэаза, самой ее сути.

Мало кто из высокородных мог похвастаться подобным чудом. Только дваждырожденные, да и то не все, обладали достаточной мощью, чтобы, отделив часть собственной силы, облечь ее в некую форму и вдохнуть подобие жизни. Смертоносно опасные в бою, умные, невероятно быстрые, эти существа были всецело преданы своему создателю.

Обычно саэры заранее решали, как будет выглядеть их творение, и во время ритуала наделяли его определенной наружностью, навсегда закрепляя строение тела и даже голос. Лишь къоры глав родов имели несколько воплощений, принимая разный внешний вид, перетекая из одного облика в другой по желанию хозяина. Всех личин того или иного къора не знал никто. Эту тайну владелец охранял строго и неукоснительно. Но ту легендарную форму, в которой пребывал сейчас къор сиятельного саэра Саварда Крэаза, видел почти каждый житель империи Ирн. Ну или слышал о ней.

Передо мной нетерпеливо перебирал копытами огромный и вместе с тем удивительно грациозный вороной жеребец.

Переливалась всеми оттенками смоляного и багрового блестящая агатовая шкура. Словно там, в глубине, сдерживаемое лишь тонкой оболочкой, билось, рвалось наружу неукротимое адово пламя. Трепетала на ветру невесомая, сплетенная из густого непроглядного мрака грива. Чуть подрагивал длинный черный с шарлахово-красными прядями хвост. Глаза, горевшие каким-то завораживающим потусторонним огнем, смотрели прямо на меня. Пристально. Внимательно.

— В тебе часть силы. Он не тронет, не бойся, Кэти. Просто не делай резких движений и не прикасайся.

Краем глаза заметила стоявшего неподалеку Саварда и тут же забыла о нем. Все внимание полностью сосредоточилось на дивном коне.