Случайный билет в детство

Что это? Я опять в своё время вернулся? Тут я понимаю, что все несуразности, отмеченные по дороге сюда — это обстановка моей квартиры в Нижнем Новгороде. Вот почему туалет совмещенный. Как обратно-то попал? И почему сразу в квартире оказался? Через четыре тысячи километров как-то не заметно для себя перенесся. С чего? От того что меня гитара по голове треснула?

— Серёженька, что случилось? — это распахнулась дверь, и я увидел...

Челюсть, не успев занять своё привычное место, падает обратно. Передо мной стоит... Марина. Такая, как на пикнике была. Такая... красивая... и в одной ночнушке.

— Я... это... ты... ик! — От непонимания происходящего нападает икота.

— Ты ударился? Обжегся? Что случилось-то? Почему кричал?

Тут между Мариной и дверным косяком втискивается девчонка, лет десяти. И добавляет мне изумления.

— Мам, а что с папой?

— Ик! — вырывается изнутри. Я папа?

— Не знаю, доча, — зевает Марина, — папа ударился наверно, или встал не с той ноги.

Точно не стой ноги встал. Слышится частый топот, и появляются... два мальчика-близнеца.

— Ик! — у меня ещё и два сына?

— Папка, ты почему на полу сидишь? — одновременно горланят они. — Простудишься!

— Ик!

Сижу и как рыба рот беззвучно открываю. Только могу, что икать в ответ.

— Ладно, хватит сидеть на полу, — потягивается Марина, — вставай, а то простудишься. Вон, уже икота пробрала. И одевайся. Сегодня мы детей в парк везём, или забыл?

— Ик! — Не просто забыл, целую четверть века как-то не заметил!

Марина, прикрывая дверь, говорит:

— Ты сходи в спальню и младшенькую проверь, а я завтрак пока приготовлю.

Младшенькую? У меня четверо детей?

Трясу головой и... вдруг обнаруживаю себя сидящим на кровати. У себя в комнате. Ошалело оглядываюсь. На часах без пяти шесть, вот-вот будильник зазвенит. Завел вчера, чтобы не проспать, так как устал.

Фу-у-ух! Ну и приснится же! Так можно не только заикой стать. Но как реалистично! Руки сами проверяют лицо — нет, тут года два ничего расти не будет. На всякий случай в трусы заглянул. М-да. А ноги не такие уж и волосатые.

И тело ломит, а пальцы жжет, как и должно быть. Вот так, а во сне ничего не болело. Снов, мля, повелитель!

Говорят, что сны отражение всего пережитого человеком за всю жизнь. Только что означает этот? Он о том, что когда-то произойдет. Блин, даже во сне экстрим начался. Раньше мне не снились ужастики. Правда, этот сон кошмаром назвать нельзя. Раньше-то я отлично понимал все происходящее во сне и мог управлять им, а теперь и это изменилось. А как понять этот сон? Что он означает? И чего я так испугался? То, что у меня четверо детей? Девочка, два мальчика близнеца и ещё девочка. Это хорошо, просто здорово. Всегда хотел иметь много детей. Только все как-то не складывалось, а тут...

М-да, та жизнь кажется какой-то бледной по сравнению с этой. Сплошной аттракцион с мощным выделением адреналина. Даже когда сплю.

Однако я узнал свою квартиру в Нижнем Новгороде. И как такая орава в тридцати восьми метрах разместилась? В тесноте, д не в обиде? И сколько я зарабатываю, чтобы большую семью содержать? Должно быть хорошо. Может, я композитор или музыкант, но точно не бизнесмен, не моё это. Жаль, что сон недосмотрен, а то точно бы знал — по какому пути идти.

Ладно, пора подниматься. Повернулся, спустил ноги на пол, поморщился. Действительно, будто уголь вчера разгружал, а не на гитаре играл. Все болит и не хочется ничего. Завалиться, что ли, и еще поспать? Можно утреннюю зарядку пропустить один раз, подумаешь не сбегал и причина есть — устал. Хотя... нет, с таких мелких причин и начинается большая лень, так что надо вставать и бежать на спортгородок.

Солнце уже выглянуло из-за гор и теперь весело пускало зайчики от множества окон. Я припустил привычным маршрутом, радуясь утренней свежести. Сквозь кроны деревьев на дорогу падали солнечные лучики, а утренний птичий щебет мне что-то напоминал. Даже на шаг перешел, прислушиваясь. Все птахи, как сговорясь, чирикали очень знакомый ритм. Но мелодия никак не вспоминалась.

— Тара-тарам, тара-тара-тарарам, — начал подпевать я, — там-там-там-там-там-там...

Но ничего на ум не приходило. Видно все музы после вчерашнего отрыва на дискотеке, вместо меня, остались досыпать в постели.

На спортплощадке никого не было. Интересно, Тихомиров уже был тут, или ещё нет? Раз я почти весь путь прошел пешком, гадая — что за мотив чирикали птахи, то тогда можно пробежать по стадиону кружок, чтобы лучше разогреться, а там и дядя Миша появится. Интересно, почему Тихомирова нет? Может, случилось чего? В голову полезли нехорошие мысли. Не привиделись ли опять погибшие друзья, и не сорвался ли дядя Миша? Не запил ли опять?

А чего это я тут надумываю всякую дребедень? Может, он просто не смог, потому что на работу устроился, например. Или ещё какая-нибудь уважительная причина. Мало ли ещё причин? Огляделся и обнаружил, что задумавшись, пробежал мимо турников и решил ещё кружок сделать, в максимальном темпе. Затем походил вокруг турников, восстанавливая дыхание, заодно оглядывая окрестности. Никого. Обалдеть! Из всего микрорайона зарядкой занимается один человек. Надо Савина на утренние пробежки подбивать, а то 'трудовая мозоль' быстрей вырастет, да и в компании веселее. После турника на рукоход, потом на лавку качать пресс. Затем растяжка до невыносимой боли. Тяжело в учении, как говорится в пословице. Ещё бы удары по-отрабатывать. Жаль, тут макивары нет, или груши боксерской, хотя бы. Принялся наносить удары ногой по стойке турника, стараясь ударить выше. Что интересно, боли в паху нет. Значит — хорошо растянулся.

Наконец мышцы начали гудеть. Можно бы ещё позаниматься, но скоро оговоренное с Савиным время, пора домой. Напоследок качнул пресс на рукоходе, затем сделал уголок, отсчитал минуту, и, довольный результатом, побежал домой.

— Иди сразу в душ, спортсмен, — услышал голос мамы из кухни, как только в квартиру зашел, — потом завтракать.

После душа я уминал вкусную яичницу с луком и помидорами.

— А папа где?

— На службе, — вздохнула мама, — опять вызвали.

М-да, как изменилось все. В это время мы должны были уехать в Нижний Новгород, а тут ...

Надеюсь, все у нас уладится, и мне удастся решить все проблемы.

— Чем сегодня займешься? — спросила мама, наливая мне чай.

— Я и Олег в город съездим. В 'Динамо', котелок купим, да погуляем немного.

— А, это для похода? — спросила мама и достала из серванта кошелек. — Вот десять рублей, хватит, надеюсь?

— Хватит. Если что, у меня ещё мелочью пара рублей осталась. — Помню, котелок стоил около пяти рублей, так что хватит и на него и на погулять.

Пока ждал запаздывающего Савина, обещавшего зайти за мной, на гитаре подбирал тот мотив, услышанный у сквера. Опять ничего не выходило. Сыграл 'Облади-Облада', 'Алешкину любовь', и только потом, убедившись, что навык не пропал, а просто никак мотив вспомнить не могу, принялся перебирать струны, напевая под нос 'Мой конь', пока не существующей группы Любе. Когда закончил, то обнаружил в дверном проёме маму и Савина.

— Здорово! — выпалил Олег.

— Сереженька, может гитару купить тебе? — спросила мама. — Хорошо играешь, мы заслушались даже.

— Успеется, мам. Пошли, Олег, — сказал я, злясь на себя. Нечаянно засветил песню любимой группы. Не хотел же плагиатиться на наших исполнителях.

Когда увидел подходящий автобус, то чуть не вскрикнул от удивления. Это был ЛИАЗ, четверть века такой не видал. Хотя и новый на вид, но все равно он казался мне выходцем из прошлой эпохи. Входил в него осторожно, как в раритет. Вид билетного аппарата умилил. Просто раньше было — сам подошел к кассе, бросил в прорезь пятикопеечную монету, повернул ручку и оторвал один билет. Хоть в автобусе были свободные места, и ехать надо было прилично, мы все равно прошли на заднюю площадку и встали у заднего окна, тут удобно стоять и смотреть на убегающую дорогу. Я любил ездить именно тут. Автобус плавно тронулся, начало мягко покачивать. Лепота!

— Чего это у тебя такое счастливое лицо? — спросил Савин, облокотившись об поручень.

В ответ пожал плечами и улыбнулся. Как объяснить Олегу мое состояние? То, что я сейчас чувствую себя едущим в центр города на автобусе, который будто машина времени, погружает меня в прошлое все глубже и глубже. Тут Савину надо объяснять сразу всё, с самого начала истории. Но не поверил бы он в моё попадание из будущего. Так что я лучше помолчу.

ЛИАЗ весело катил по проспекту, а я с интересом смотрел в окно. Мелькали знакомые с детства остановки: 'Алмагуль', 'Университет', 'Весновка'... они совсем другие, как недавно видел, когда из аэропорта на Савиновской машине ехал, но они сейчас мне больше нравятся. Такими, как сейчас.

На остановках выходили и входили пассажиры. Водитель внятно объявлял название следующей остановки, дразня мою память, а я мысленно торопил его: 'давай быстрей, вези туда'.

— Следующая Виноградова, — раздается в динамике. Это остановка наша.

До магазина спортивных товаров 'Динамо' предстояло идти пешком, так как около него автобусных маршрутов не проходило, но находился он недалеко, всего пара кварталов по улице Советской. Сам магазин — обычная стекляшка, занимающая первый этаж жилого дома. Мы вошли внутрь и я с интересом осмотрелся. Первое впечатление не такое, как в том гастрономе. Налево обувной отдел и одежда всякая, спортивной направленности, направо прилавки с всякими мелочами, типа эспандеров, гантель, хоккейных клюшек, лыж, прочие спортивные и туристические товары. И главное — все смотрится. Не так, конечно, как в будущем, но вполне прилично. Когда-то тут я покупал себе кимоно, когда начал плотно заниматься самбо, тут же выбирал кеды и спортивные костюмы нашего производства, маску и ласты, удочки и блесны...

У одного прилавка, что рядом с вещевым отделом толпились люди.

— Что-то тут продают такое, — сказал Олег, — посмотрим?

Мы подошли ближе. Оказалось тут очередь за кимоно. Вот это номер! Только об этом думал. Савин что-то подсчитал в уме и двинул меня локтем.

— Давай купим?

— На кой?

— Для занятий карате, конечно!

— Эко как! — удивился я. — Думаешь, надел и сразу крутым стал?

— А че? — обиделся Олег. — Можно начать, удары там всякие...

— Ты лучше утром, пораньше вставай, — прервал я Савина, — и зарядку делай. А то скоро 'трудовая мозоль' вырастет.

Тот непонимающе захлопал глазами.

— Какая ещё мозоль?

— Живот, — улыбнулся я, — вот такой.

И, как помнил, примерно показал размер будущей объемной части тела друга.

— Ну тебя, — оттолкнул меня Олег, — не будет у меня никакого живота.

— Ага, — усмехнулся я, — если меня не послушаешь. Ладно, пойдем котелки смотреть.

И мы пошли вдоль прилавков. Я задержался у стойки с лыжами. Провел рукой по деревянной лакированной поверхности. Пластиковых лыж в продаже ещё долго не будет. Много чего не будет. Но ездить мы учились именно на них. И ломали их много, так как горки тут ог-го-го! Крутые. Санок порой на сезон не хватало, не то, что лыж. А клюшки? Я даже взял одну, рассматривая. 'Динамо' — написано на боку. В Нижегородской области делают, кстати. Тоже ломали пачками.

— В горы возьмешь, — съязвил Олег, — вместо посоха.

— Угу, от медведей отбиваться. — Я поставил клюшку обратно. — Пошли, вон, там котелки, вроде.

Савин обозрел тур-посуду и сказал:

— Чет-то они все какие-то... мелкие, что ли.

— Нормальные, — отвечаю и прошу продавщицу:

— Покажите мне, пожалуйста, вон тот котелок.

Получив требуемое, я хмыкнул — у меня имелся такой же. С ним я обычно на рыбалку с ребятами ездил. Двухлитровый, с толстыми стенками, округлый и с крышкой. Его вполне хватало, чтобы вскипятить чаю, или сварить уху. Е-моё! Да я его тут, в 'Динамо' и покупал. Вот так совпадение!

— Да ну-у-у, — протянул Олег, критически оглядывая дюралевое изделие, — не котелок, а каска фрицевская. Да и мал больно.

— Ничего ты не сечешь в этом вопросе, — отвечаю ему, — самое то!

— Что, то? Нас сколько будет? Класс целый!

— А ты что, огромный казан хотел купить? — усмехаюсь я. — Как носить такую тяжесть? А в этом котелке на трех-четырех человек хватит поесть сварить и воду для чая согреть, быстро причем.

— Ладно, — сдался друг, — только я другой возьму, а то будут говорить, что Савин в немецкой каске суп варит.

— Твоё дело, — отвечаю и обращаюсь к продавщице:

— Сколько он стоит?

— Четыре рубля двадцать копеек.

— А мне вон тот. — И Олег показал на полку.

— Этот четыре рубля стоит. Будете брать? — спросила продавщица.

— Минутку, — ответил Олег и повернулся ко мне, — у тебя сколько с собой бабок?

— Рублей двенадцать с мелочью, а что?

— Сейчас одиннадцатый час, сразу домой ехать неохота, давай в парк Горького сходим. Гульнем немного, в игровых автоматах поиграем, — и Савин похлопал по карману, где зазвенела мелочь, — а за котелками потом зайдём.

Как тут быть против? Помнится, мы много раз ездили отдыхать в парк. Аттракционы в Луна-парке, карусели всякие, колесо обозрения... здорово!

— Согласен.

— Мы позже зайдем, — сказал Савин продавщице, — погуляем пока.

Продавщица забрала у меня котелок и отошла.

Мы вышли из магазина. На углу перекрестка я увидел парк. Это же парк Двадцати восьми Панфиловцев! Ноги сами понесли меня туда.

— Стой, ты куда? — схватил меня Олег. — Нам сюда.

И показал вниз по улице, идущей вдоль парка.

— Давай через парк пройдем, к огню сходим, — говорю ему.

— Давай, — пожал плечами Савин, — только попьём газировки.

Он показал на три аппарата, стоящих на углу магазина 'Динамо'. День обещал быть жарким и пить уже хотелось. Подошли ближе. Из трех аппаратов работал только один, но в его проёме стояли три стакана.

— Монеты у тебя есть? — Савин сунул руку в карман. Я тоже зазвенел мелочью, отыскивая трехкопеечные монетки. Пока отбирал монеты, Олег уже намыл в мойке стакан, поставил его и бросил монетку. Аппарат коротко прозвенел, скачущей внутри монеткой, хрипнул и выдал порцию сиропа, затем с шипением наполнил его газированной водой. Следом стакан поставил я.

Как же вкусно! Жаль, но такого в будущем уже не будет. Все эти напитки — Кока-Колы, Пепси, Спрайты... это все не то. Я пил четвертый стакан.

— Это называется — дорвался, — хмыкнул Олег, глядя на меня. — Ты так воду смаковал, совсем как мой папа, когда коньяк пьет.

— Вкуснота, — довольно говорю, — выпил бы ещё, но монеты кончились. Ладно, пошли.

Мы стояли у мемориала довольно долго. Здесь удивительная прохлада и тишина, такая, будто мир в этом местечке замер, затаился в скорби. Все тут говорило — прислушайся, и ты услышишь грохот боя, а люди, воплощенные в граните, закрывшие собой путь к столице, вновь рванутся навстречу смерти. А за ними кремлевская стена...

Когда-то, ещё курсантом, вот так же стоял и смотрел на Вечный Огонь, а в голове сами собой рождались строки: 'Я в пламени живу давно...'.