Как только дверь захлопнулась, дядюшка осведомился о крестраже, добытом в пещере.
Запустив руку в карман мантии, София с облегчением обнаружила, что золотой медальон на тонкой цепочке всё ещё там.
Волдеморт резко выдернул артефакт из её ладони и, прищурившись, рассматривал его какое-то время. Потом швырнул об стену.
— Почему он оказался у тебя?! Он должен был остаться у Поттера! — Под взглядом Темного Лорда Софии захотелось немедленно аппарировать. — Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!
София, всхлипнув, подняла глаза.
— Боишься? — насмешливо выдохнул демон. — Чего ты боишься? Боли? Или смерти? Знаешь, — продолжил Повелитель сладким, как мёд, голосом, — а я готов признать, что ошибался по поводу неправильности твоего выбора. Ты прекрасно впишешься в клан Малфоев! Такая же жалкая, никчемная, нечестная! Ты ведь охотно предала бы меня, появись у тебя такая возможность, да? Хуже того — будучи всем сердцем на стороне Ордена, ты и пальцем не шевельнула ради них!
Софии хотелось крикнуть, что никого она не предавала. Что, следуя за Дамблдором, фактически выполняла приказ Волдеморта! Она не желала Дамблдору победы — она никому из них здесь её не желала! Никого не предавала, потому что никогда не принимала ничьей стороны!
Перед глазами, как укор, как опровержение всем её доводам, встало спокойное, понимающее, всепрощающее лицо Дамблдора в тот момент, когда Снейп произнес смертельное проклятье. Лицо совести, угодливо отброшенной ради собственной выгоды.
— Вот-вот, — ухмыльнулся Волдеморт. — Мою сторону не желаешь принимать из убеждений. Сторону Ордена Феникса не принимаешь из трусости. Воистину ты та, кому не следует доверять. Люциус в итоге окажется очень доволен. Вместо кары я, кажется, преподнес ему подарок? Но хочешь ты или нет, ты будешь служить мне! И только — мне! Ясно?!
София поспешно кивнула.
— Всё что угодно, только... только не заставляйте меня убивать, мой лорд.
— Вообще-то, если я того потребую, придется. Ты будешь подчиняться беспрекословно, София, во всем. Тебе не следует притворяться Асторией Гринграсс, перешедшей на Темную Сторону — тебе нужно её стать. Окончательно и безоговорочно. Я не терплю половинчатости. Помоги мне достичь власти, София, и я не забуду этого. Тем более, что мы с тобой в самом тесном кровном родстве.
* * *
Спустившись в общий зал, София обнаружила, что в нём слишком много мужчин. Чёрный цвет УпСов досаждал. Духота, царившая в зале, угнетала. Она сочла за лучшее прогуляться на свежем воздухе, никто не стал ей в этом препятствовать.
За порогом девушку встретило ясное, безоблачное небо. Из-за кустов, с небес, с веток — отовсюду неслась разноголосая, звонкая птичья трель. Покачивались папоротники, подрагивали лиственницы, шуршала под ногами не успевшая сгинуть за зиму прошлогодняя листва. Жизнь во всем её ярком многообразии била ключом. Мир продолжал жить по своим законам, что удивительным образом утешало и одновременно ранило. Здесь мало верилось в смерть вообще и в смерть Дамблдора в частности.
Скользя между деревьями, София размышляла о том, что иногда мы, люди, слишком высоко ценим себя. Нам-то кажется, что каждый из нас есть центр мироздания в то время как на самом деле мы просто бесчисленные незаметные песчинки, подхваченные вихрем, незначительные для всего, что нас окружает.
Не хотелось думать о смерти, но словно назойливая муха кружилась в голове мысль: 'Дамблдора больше нет. Дамблдора больше нет. Дамблдора больше нет'.
Ей-то, Софии Хвилёвой, какое до этого дело? Он, Дамблдор, ей не сват, не брат, не друг, не родственник. Она, София, не воин, не герой, не супер-пупер-мега ведьма. У неё не хватит духу противостоять Тёмному Лорду.
— Куда-то торопитесь, мисс Гринграсс?
София, споткнувшись, сбилась с шага.
В том, что она не заметила профессора Снейпа, не было ничего удивительного. Он стоял, прислонившись спиной к одной из старых елей, скрестив руки на груди. Его волосы уже успели намокнуть от росы, скопившейся на ветвях, то и дело срывающейся звонкой капелью. Видно, он простоял долго, потому что птицы, при появлении Софии резко вспорхнувшие с места, до этого хлопотливо свивали гнездо, не обращая никакого внимания на человека.
— На вашем месте я бы выбрал другое место для прогулок, мисс.
— Если моё общество вас тяготит, сэр, я уйду.
— Не трудитесь. Я уже достаточно надышался здешним воздухом.
Сделав несколько шагов, профессор неожиданно рухнул, похожий на черного ворона, которого не удержали надломившиеся крылья.
-Что с вами? — кинулась к нему София.
Сухостойник жалобно стонал под лёгким весенним ветерком. Больше в ответ не раздалось ни звука.
Лицо Снейпа выглядело бескровным Разглядывая его София вдруг смутилась, с удивлением осознав, что профессор совсем ещё молодой мужчина.
Захотелось убраться отсюда поскорей, но нельзя же оставить его одного в таком состоянии?
— Ренервейт!
Застонав, Снейп слабо шевельнулся. Пальцы зельевара вдруг властно притянули Софию к себе. Она оказалась прижатой к земле тяжелым мужским телом и в следующий момент ощутила жалящее прикосновение его горячих губ.
От профессора исходил горчащий запах трав и дыма.
Неожиданно голова закружилась, будто София выпила не одну рюмку шампанского. Волна незнакомых, пронзительно острых ощущений накрыла её с головой.
— Лили! Лили... — повторял профессор. — Лили!
— Придите в себя! — оттолкнула его София. — Что вы творите?! Никакая я вам не Лили!
В черных, бездонных, холодно-обжигающих глазах отразилось узнавание:
— Мисс Гринграсс... — прошептал зельевар бесцветным голосом, отстраняясь.
София, высвободившись из кольца мужских рук, принялась оправлять складки одежды, не зная, куда от смущения глаза девать. Губы саднили, будто их наждаком натёрли.
— Сожалею, мисс... Я был не в себе.
— Понимаю.
В ответ прозвучал безрадостный, похожий на шелест сухой листы, смех:
— Понимаете? Вряд ли!
— Вы бредили. Не заметить это мог разве что слепой. Похоже, дядя с утра успел выразить свою благодарность за вашу верную службу?
— Мы оба с ним неплохо развлеклись, так что я не в претензии.
— Могу я вам чем-то помочь?
— Оставьте, — в шепоте острым лезвием резанула насмешка. — Вы на сегодня помогли вполне достаточно.
Взгляд зельевара задержался на девичьих запястьях, где остались синяки от его прикосновений.
— Я не хотел причинять вам боль, мисс Гринграсс, -уже мягче проговорил Снейп, — не желал быть грубым. Простите меня и окажите честь — прогуляйтесь со мной немного. Я хочу вам кое-что показать. Может быть, это несколько сгладит тягостное впечатление от нашей встречи?
Деревья разошлись в стороны, словно театральный занавес, открывая взгляду кусты, покрытые маленькими душистыми цветками, похожими на крохотные белые звездочки.
— Закрой глаза, — попросил её Снейп. — Когда-то я показывал это другой девушке, пытаясь убедить в том, что магия не проклятие, а дар. Теперь открывай.
Они стояли в центре смерча из цветочных лепестков, медленно кружащихся в воздухе, наполняющих всё вокруг цветочным ароматом. Лепестки переливались прозрачной молочной белизной. Собравшиеся в лепестковых упругих изгибах капельки влаги в солнечных лучах сверкали ярче бриллиантов.
То был цветочный дождь, пролившийся прямиком из Эдема.
Профессор Снейп взмахнул рукой и лепестки, напоминавшие экзотическую стайку бабочек, закружились быстрее, перед тем как осыпаться на землю.
— Почему ты плачешь? — удивился он.
— Это было красивое волшебство, сэр, — покачала головой София. — Но взгляните на кусты? Они больше не цветут.
— Увы! Магия легко уничтожает, но нет ни одного мага на свете, способного вернуть жизнь человеку. Или хотя бы цветку? Даже Темный Лорд потерпел здесь фиаско.
— А... профессор Дамблдор?
София была готова откусить себе язык за невольно сорвавшееся с него имя.
Не отвечая, Снейп стремительно развернулся и заскользил между стволами деревьев, растворяясь в их тенях, словно неприкаянный, гонимый Немезидами, дух.
София устало привалилась к дереву.
Бог ты мой! Как могло так случиться, что она целовалась со Снейпом? И ей, кажется, это понравилось? Какой кошмар!
Обняв толстый шершавый ствол вековой ели, она устало закрыла глаза.
Безумие...
Всё вокруг чистой воды безумие.
Глава 2
Азкабан
— Всем приятного аппетита, — милостиво пожелал Хозяин, кивком приветствуя собравшихся за столом людей. — Не знаю, как вы, я же сегодня отлично выспался. Впервые за последние семнадцать лет, — проникновенным голосом поведал Тёмный Лорд. — Белла, как поживает твоя младшая сестрёнка? Что-то я давненько не видел нашу белокурую красавицу? Уж случаем, не прячется ли она от меня?
Побледневший Драко выронил нож.
— Какой ты неловкий, — попенял ему Рудольфус.
Белла растянула губы в улыбке, напоминающей клоуна. Ярко-алая помада, размазанная по губам, не придавала ей привлекательности:
— Нарси безутешна, мой лорд. Она очень скучает без любимого мужа. Теперь, когда Дамблдор мёртв, разве нам не следует приступить к более решительным действиям?
— Уймись-ка со своим пафосом, — порекомендовал Рудольфус жене. — Лучше съешь кальмара, он сегодня удался на славу.
— Руди, — промокнув салфеткой тонкие губы, проговорил Темный Лорд, — на сей раз наша Беллочка абсолютно права: Нарцисса заслужила право получить своего мужа назад. Да и я, признаться, скучаю без этого красавца-прощелыги.
Драко опустил голову. Уупавшие волосы почти скрыли его лицо.
— Как пожелаете, Хозяин, — отодвинул Рабастан кальмара.
— Когда отправляемся? — поинтересовался Долохов.
— Сегодня же вечером.
Белла хохотнула:
— Вижу, вы полны желания угодить Нарциссе, мой лорд?
— Твоя сестра здесь не при чем. Я хочу наградить Снейпа за преданную службу и за его вчерашний подвиг. Север, ты ведь будешь рад увидеть своего друга снова, верно?
— Ну разумеется, — сдержанно кивнул зельевар.
— А я счастлив, когда мои люди счастливы, — растянул губы Волдеморт в улыбке, напоминающей оскал. — Иного счастья мне и не надо.
— На месте Снейпа я бы не торопилась радоваться до тех пор, пока события не перекочевали из раздела 'планы' в раздел 'реальность', — фыркнула Белла.
— Да уймешься ли ты, наконец?! — рявкнул на неё муж.
— Тише, Руди, тише, — протянул Темный Лорд. — Какой смысл впустую сотрясать воздух? Ни для кого не секрет, что твоя жена тебя не слушается. А ты, Белла, можешь передать любимой сестрёнке, что ещё до рассвета дорогой Люциус Малфой будет с нами.
— Да, мой лорд — склонила женщина буйную голову.
— После обеда попрошу в мой кабинет братьев Лейстрейндж, тебя, Антонин, Яксли, Мальсибер и тебя, София.
— А я? — поднял золотистую голову Драко.
— Что — ты?.. — снисходительно взглянул на него Темный Лорд.
— Меня вы не приглашаете?
— Нет.
— Но... но ведь речь идёт о моём отце, сэр!!!
— И тебе не терпится провалить операцию с треском?
— Мой Лорд, — мягко заговорила София, — я думаю, мистер Малфой имеет право участвовать...
— Ну, надо же! — хохотнул Яксли. — Ваше Темнейшество, — с явным сарказмом проговорил он, — она ещё и разговаривать умеет?
— Кушай мясо, — сухо порекомендовал Тёмный Лорд. — Остроумие не твой конёк, Яксли, так что бери пример со Снейпа. Тот гораздо умнее тебя и умеет держать язык за зубами, что является гарантией того, что его голова останется при нём. А что касается Драко, София, он останется с матерью. Это не обсуждается.
— Но почему?! — вскинулся юноша, игнорируя предостерегающие взгляды учителя и родной тётки.
Волдеморт, видимо, пребывал в очень хорошем настроении, потому вместо того, чтобы испепелить охальника на месте, снизошел до объяснений:
— У тебя проблемы с самоконтролем, Драко. В решающий момент это может сыграть против нас.
— А у Астории проблем с самоконтролем нет?
— Без Софии операция невозможна. Уверен, если бы это зависело от неё, она махнулась бы с тобой местами не глядючи. Вопрос закрыт. Надеюсь, ты не станешь испытывать моё терпение? Запасы его не безграничны.
— Да не то слово, — усмехнулся в бороду Яксли.
После обеда Волдеморт, Долохов, братья Лейстрейндж, Мальсибер и Скабиор, собрались за столом в кабинете Тёмного Лорда.
— Как только стемнеет, мы, разделившись на группы, отправляемся к Азкабану. Я и София берём на себя дементоров, Рабастан и Рудольфус — вы отвечаете за яхту. Скабиор и Яксли — на вас сам побег. Ты, Антонин и ты, Мальсибер прикрываете всех на случай если что-то пойдет не так, обеспечиваете отступление. Лейстрейнджи, когда доберётесь до условленной маггловской яхты магглов, при захвате судна людей лучше просто обездвижить, а не убивать.
— Какого Мерлина нам церемониться с магглами? — поинтересовался Рабастан.
— Бедные магглы яхты не покупают. А с богатыми даже у магов могут возникнуть проблемы, — пояснил Темный Лорд. — Захватив яхту, — продолжил он, — с чем, я уверен, трудностей не возникнет, вы перебросите её с южных широт в северные. Как только мракоборцы обнаружат исчезновение Упивающихся из Азкабана, они, в первую очередь, станут искать именно на магических путях, так что маггловская яхта на обыкновенном ходу даст нам фору в несколько часов.
— Путь труса!
Прежде чем Рабастан успел договорить, Темный Лорд грозно навис над ним.
Молодой человек откинул голову, стараясь втянуть в себя воздух.
— Ты. Посмел. Назвать. Меня. Трусом?.. — ласково поинтересовался у младшего Лейстрейнджа Волдеморт.
Печатая каждое слово, он вонзил острые, полыхающие алым пламенем зрачки в тонкое, порочное, злое лицо молодого человека.
— Я тебя правильно понял?
— Мой Лорд, я только хотел...
— Ты не должен хотеть!
— Я думал...
— Думать с твоими мозгами это фатальная ошибка. Не думай. Для этого в вашем родственном тандеме есть Рудольфус. Твое же дело исполнять, причем беспрекословно. Ясно? Мне нужно чтобы вы пригнали эту чертову яхту без шумихи, мокрухи и дурной самодеятельности! Испортишь мне партию, я тебя петухом петь заставлю под Грейбеком. Так что ты слушаешься Рудольфа, и ни у кого из нас нет проблем. Так?
— Так, мой Лорд, -склонил голову Рабастан.
— Отлично. Теперь, что касается тебя, Антонин, Мальсибера и Скабиора? На вас ложится следующая часть операции. Аппорируете на условленные острова, оттуда до Азкабана добираетесь на метлах. Как только я подам знак, в первую очередь освобождаете Люциуса, затем остальных. На всё про все у вас не более четверти часа. Не уложитесь, оставайтесь в Азкабане, потому что, видит Мерлин, в случае провала мой гнев будет гораздо страшнее гнева авроров. Итак, четверть часа и наши узники должны будут вместе с вами аппарировать на яхту, которую Лейстрейнджи подведут к известной точке. Вопросы?
Вопросов не последовало.
Судя по всему, операция уже не единожды обговаривалась и обдумывалось, каждый винтик неплохо знал свое место в машине и в общем ходе движения.
