"Долгий закат" (Академия 7)

24.

Веди, добрый Свет, среди окружающего мрака,

Веди меня вперед!

Ночь темна, и я далеко от дома...

Веди меня вперед!

Храни мои ноги; не надо показывать

Далекую сцену, — достаточно одного шага.

— Джон Генри Ньюман, "Свет во тьме", 1833 г.

Когда солнце село, Дерек и Хатч вернулись на крыльцо. Они ждали до наступления сумерек, не спуская глаз с боковой двери храма. В тот вечер прибой был громким, а луна — полной. На дороге было не так много машин, не больше двух-трех, когда небо потемнело. Когда наконец показались звезды, "Эйферман" уже был на западе, скрываясь за деревьями. Уолли все еще был там.

Кен вышел и улыбнулся, увидев корабль. — Мы в долгу перед ним, — сказал он. — Интересно, сколько людей продержались бы здесь так долго.

Кто-то в храме начал репетировать с трубой. Это продолжалось несколько минут, затем стихло, пока не остался только шум океана и редкие порывы ветра в кронах деревьев.

Разговор всегда был одним и тем же: был ли какой-нибудь шанс, что Кен неправильно понял Арина? Что они будут делать в ту ночь, когда "Эйферман" не появится? Если они вернутся домой, задумаются ли они когда-нибудь снова о том, чтобы отправиться на миссию, не дав времени на полное обслуживание корабля? Все взгляды обратились к Дереку. — Глупо, — сказал он. — Мне жаль.

Это было удручающе.

Боковая дверь храма открылась, и Арин направился через парковку в их направлении, принося с собой волну надежды. Хотя никто не признавался в этом, Хатч чувствовала это по биению своего сердца и видела это на лицах своих коллег. Это было нелепо. Они ничего не могли поделать, но Арин был всем, что у них было.

Но он вел себя так, как будто все было под контролем.

Они все были на крыльце, когда он свернул на дорожку. Сделал несколько шагов, остановился и жестом пригласил их следовать за ним. Затем повернул к храму и открыл перед ними дверь.

Это был первый раз, когда Хатч по-настоящему увидела интерьер, за исключением секции, посвященной покоям Арина. Ряды скамеек выстроились вдоль просторной секции, выходящей на балкон. В дальнем углу она увидела орган и уловила какой-то цветочный аромат, а также легкий привкус камфары. Не было никаких сомнений в том, что это был храм во всех смыслах этого слова.

Квилла вышла из тени и присоединилась к ним, когда Арин повел их к задней двери и винтовой лестнице у основания башни. Он включил свет и предложил подниматься. Хатч подумала, что он направляется к балкону, но они миновали его и продолжили подъем.

Снаружи башня не казалась особенно высокой, но подниматься по лестнице, предназначенной для альпинистов со значительно более длинными ногами, чем у людей, было непросто. Периодически они проходили мимо окон, из которых, по мере того как они набирали высоту, открывался все более широкий вид на верхушки деревьев, океан, пляж и разбросанные по округе коттеджи.

Арин видел, что подниматься по лестнице было непросто для его гостей, особенно для Бет и Хатч, поэтому он замедлил шаг и время от времени останавливался, чтобы дать всем передохнуть. Они миновали еще несколько дверных проемов и в конце концов вошли в купол. В комнате были толстые ковры, диван, письменный стол, четыре кресла и две лампы на тумбочках. У письменного стола стоял деревянный стул. Также там были телефон и часы. Одну из стен украшал эскиз храма. А рядом с дверным проемом висела фотография двух детей в рамке. На одном из стульев лежал струнный инструмент, похожий на виолончель. Занавешенные окна выходили во все стороны. Они могли видеть порт, который был погружен в темноту, за исключением нескольких огней на пирсах, стоящего в доке корабля и складов.

На востоке океан сверкал под звездами и полной луной. На пляже, конечно, было темно. За ним лежал город, который они видели в последние минуты полета. Дома, домишки — все светилось. Только самые крупные здания были темными.

— Он больше, чем я помнил, — сказал Дерек. — Полагаю, у него есть название? У города?

Кен передал запрос Арину. — Кара, — сказал он.

Бет взяла виолончель и взглянула на Арина. Арин покачал головой и показал, что это виолончель Квиллы. Послышались сигналы там и сям, Квилла улыбнулась, взяла инструмент и сыграла несколько нот. Мелодия была мягкой и навела Хатч на мысль о паре влюбленных, стоящих в лунном свете.

— Прекрасно, — сказал Кен, который быстро исправился и повторил комментарий на воларианском языке. Улыбка Квиллы стала шире.

Они уселись в кресла и на диван, а Арин подошел к окну, из которого открывался вид на море. — Зачем мы здесь? — спросила Хатч. — Что-то должно произойти?

— Я спрашивал его, — сказал Кен. — Он просто хочет, чтобы мы подождали. Я не уверен, почему.

Дерек улыбнулся Арину. — Вам определенно нравится играть в игры.

— На всякий случай, — сказал Кен, — он немного изучает английский.

Арин ухмыльнулся, как будто все понял. Он поднял трубку, набрал номер, подождал немного, а затем коротко переговорил с кем-то. В конце он, казалось, был удовлетворен и повесил трубку.

— Кен, — спросила Бет, — ты что-нибудь понял из этого?

— Не очень. Он давал кому-то указания, и, кажется, все было в порядке. Кроме этого, я понятия не имею. Дерек прав насчет игр. Он наслаждается собой.

Арин подошел к столу и прислонился к нему. Тот заскрипел. Он что-то сказал, но Хатч разобрала только имя Кена.

Кен беспомощно улыбнулся. — По-моему, он сказал, что это ненадолго.

Арин достал из кармана сложенный листок бумаги, посмотрел на него, взглянул на часы и сел на диван.

— Уолли будет в небе через несколько минут, — сказал Дерек. — Что бы он ни планировал, это связано с этим.

— Вероятно, он включил какую-то мигалку, — предположила Бет. — Если это так, будем надеяться, что Уолли видит ее достаточно ярко.

• • •

Квилла вышла из комнаты и вернулась через пару минут с несколькими чашками воды на подносе. Она раздавала их, когда в небе на востоке появился "Эйферман". Закончив, она посмотрела на него, сжала плечо Арина и что-то ему сказала.

Они наблюдали, как приближается "Эйферман". Когда время подошло, Арин вернулся к телефону, набрал номер, коротко переговорил и повесил трубку.

Хатч была поражена красотой пейзажа, освещенного города, который раскинулся за пляжем, а также разнообразными домиками, коттеджами и фонарными столбами, разбросанными по всей округе. Пока она смотрела, в одном из самых больших зданий тоже зажегся свет. Оно было похоже на школу. И еще одно здание засветилось. В течение минуты засветились и остальные. На фабриках и в здании, похожем на ратушу, зажглись огни. Район порта тоже зажегся. Включая корабль, который все еще стоял в доке.

У нее перехватило дыхание. Внезапно свет погас. Сначала на корабле, затем в районе порта и, наконец, в городе. Почти в тот же момент. Мир оставался темным около пятнадцати секунд. Затем он снова осветился. Везде.

И снова выключился. Каждые несколько секунд они сменяли друг друга: то полное затемнение, то ярко освещенный город и порт.

— Не может быть, — сказал Дерек, — чтобы он это пропустил.

— Кен, — сказала Хатч, — они что, отключили электричество у всех? Я надеюсь, они никому не сказали, что это из-за нас.

Арин, очевидно, уловил смысл. Он улыбнулся ей, но обратился к Кену, который перевел. — Он говорит, что все они знали, что это произойдет. Они предупредили заранее всех, кого только могли. И ни у кого не возникло проблем с этим. Если я правильно понял, он говорит, что мы им нравимся.

25.

Спартанцы, стоики, герои, святые и боги используют краткую и позитивную речь.

— Ральф Уолдо Эмерсон, "Превосходная степень", 1847 г.

Вопрос, который не выходил у Хатч из головы, касался краткого письменного сообщения, которое Арин просил составить: БЭ ЧРЗ 3 НДЛИ. Но то ли он не хотел объясняться, то ли не мог понять, как это сделать для людей, которые на самом деле не знают языка. Или, может быть, ему просто нравилось преподносить сюрпризы. По ее предположению, это было сочетание трех факторов.

Она крепко спала в ту ночь, когда они выключали свет для Уолли. По крайней мере, это убедило ее в том, что он, скорее всего, узнал, что они живы и здоровы. Даже если бы Уолли не наблюдал за ними, Барри ни за что не пропустил бы этот трюк. Она легла спать, думая о Томе Экслере, о той части своей жизни, которую она считала само собой разумеющейся. Как было бы здорово снова провести с ним вечер. При условии, что они смогут вернуться к тому, что было до того, как на их пути встала президент.

И от этих обнадеживающих мыслей мир померк.

• • •

На следующий день Арин вернулся в коттедж утром, одетый в свой помятый аналог купальника. Он поговорил с Кеном, и тот объяснил Хатч: — Он говорит, что мы должны найти посадочный модуль. Он хочет, чтобы я поплыл с ним на лодке, чтобы мы могли отметить это место. Мы точно знаем, где он затонул?

В момент крушения Хатч автоматически направила модуль на три дерева в дальнем конце пляжа. Но это не говорило ей, насколько далеко от берега. Она предположила, что метров триста. Но это было предположение. — Более или менее, — сказала она. — Как насчет того, чтобы я пошла с вами?

Они переоделись в свою растрепанную одежду, и Арин повел их через дорогу по тропинке к океану, где у небольшого пирса ждала моторная яхта.

Они поднялись на борт яхты, корпус которой был лазурного цвета, с трапом, белой каютой и ходовым мостиком. Над каютой развевался прямоугольный синий вымпел с изображением рыбы. Они вошли внутрь. Яхта была оборудована сантехникой и вторым комплектом управления. Арин явно хвастался этим. Не только люди владели высокими технологиями. Они присели на несколько минут, и он объяснил, что яхта принадлежит храму. Что они используют ее для различных прогулок.

Хатч уловила достаточно из разговора, чтобы понять, что она делает успехи. Но они были ограниченными.

Арин вышел наружу и отцепил причальный канат. Затем он вернулся, пожелал всем удачи и взял управление на себя. Они направились в океан и повернули на юг.

— Его не было на пляже, когда мы спустились, — сказал Кен. — Недавно он сказал мне, что понятия не имеет, где это произошло. Он поговорил с несколькими людьми, которые утверждали, что были там в то время, но их описания были разными.

Они проплыли вдоль береговой линии. Лес уступил место пляжу и обычной толпе загорающих. Некоторые помахали, хотя Хатч сомневалась, что они смогли бы узнать ее и Кена с такого расстояния. Она сосредоточилась на поиске группы деревьев. На момент аварии считала, что их будет легко узнать. Одно из них было довольно высоким, с густой кроной, а два других были средней высоты и располагались на равном расстоянии друг от друга. Это должно было быть просто. Но это было не так.

Описанию соответствовали два ряда деревьев, по одному с каждой стороны пляжа. — Это будет самая простая часть, — сказал Кен, когда они поравнялись с северной группой. — Сложность заключается в расстоянии от берега. Я думаю, нам следует отойти подальше. Может быть, метров пятьдесят или около того.

Хатч не согласилась. — Думаю, мы были значительно ближе к пляжу.

— Хорошо, — сказал он. — Давайте подойдем поближе и попробуем разобраться.

Арин, казалось, был удивлен тем, что они не знали точно, где упал посадочный модуль, но ничего не сказал.

— Думаю, — сказала Хатч, — он ожидал от нас немного большего.

• • •

Когда они остались довольны местоположением, Арин бросил якорь. Хатч была рада, что вода была спокойной. Ее не радовала перспектива нырять на дно, но она не могла оставаться на лодке и наблюдать за тем, что делают эти двое парней.

Арин говорил несколько секунд, и Кен переводил. — Он просто хочет знать, где это находится.

Они с Кеном воспользовались трапом, чтобы спуститься в воду. Арин нырнул плавно, почти не подняв всплеска. Когда Хатч ушла под воду, она была рада, что стало видно дно. Было не особенно ясно, но в любом случае посадочного модуля там не было. Они рассредоточились. Арину, что не удивило людей, было в воде гораздо комфортнее, чем им обоим.

Хатч ничего не увидела. Она вынырнула на поверхность, оказавшись дальше от лодки, чем ожидала, сделала глубокий вдох и снова ушла под воду. Она увидела несколько рыб и что-то темное, движущееся по дну. Но что бы это ни было, оно, казалось, не проявило к ней никакого интереса.

Она обошла его по кругу и продолжила поиски, но снова безрезультатно. Наконец, вернулась к лодке. Когда подплыла к трапу, появился и Кен. — Что-нибудь есть? — спросила она.

— Нет. Никаких следов.

Она поднялась на палубу и огляделась в поисках Арина. Кен присоединился к ней. — Когда я видел его в последний раз, он был там, — сказал он, бросив взгляд на корму. Его нигде не было видно.

— Где он? — спросила она.

Кен вернулся в океан. Хатч смотрела, как он направляется на восток, в более глубокие воды. Она хотела вернуться и помочь, но у нее возникла проблема: купальник был чудовищно мешковатым и все время мешал. Наконец, она выбралась из него и нырнула в воду. Она оставалась под водой около минуты, но ничего не видела. Она снова вынырнула, чтобы глотнуть воздуха.

Это заняло слишком много времени. Она нырнула, снова поднялась, снова нырнула, отчаянно оглядываясь по сторонам. Где ты, черт возьми, Арин? Наконец, она вернулась на яхту. Кен был на борту. Когда она приблизилась к трапу, вдали показался Арин. Кен помахал ей рукой, а затем, очевидно, заметил ее одежду, лежащую кучей на палубе. Он отвернулся, пока она поднималась по трапу и одевалась. — Вы один из великих людей нашего времени, Кен, — сказала она.

Арин не торопился выходить. Если он и заметил, что Хатч плохо одета, то виду не подал. — Где вы были? — спросила Хатч, когда тот наконец появился. — Я думала, вы утонули.

В глазах Арина промелькнуло замешательство, которое затем сменилось широкой улыбкой. Он попытался объяснить.

— Он говорит, что не знал, что мы дышим воздухом.

— Кен, он сам дышит воздухом.

— У него также есть жабры. Я думаю. Он говорит, что может дышать в воде.

— Отлично. — Хатч строго посмотрела на Арина. — Было бы здорово, если бы вы сказали нам об этом.

— Вряд ли он понимал, что мы не можем делать это.

• • •

Они скорректировали свое положение, встав в ряд с другой группой деревьев, которые Хатч теперь узнала. На вершине одного из деревьев посередине была сломана ветка. Она просто забыла. Они нашли посадочный модуль через несколько минут. Он лежал на боку, едва различимый в тусклом свете. — Так зачем нам все эти хлопоты? — спросила Хатч. — Ребята, вы можете поднять эту штуку?

И снова на лице Арина появилась широкая улыбка. Хатч проверила, нет ли повреждений. Приводные устройства выглядели нормально, как и полозья, крылья и антигравитаторы. Одна из антенн была погнута, но ее можно было легко починить. Если кабина не наполнилась водой, с модулем все было бы в порядке.

Когда она была удовлетворена, они вернулись на яхту. Кен объяснил Арину, что, насколько они могли судить, все выглядело хорошо. Арин радостно помахал левой рукой в воздухе. Он пошел в каюту и вернулся с рубашкой. Он подошел к Хатч и поднес рубашку к ее лицу, очевидно, что-то измеряя. Он сделал на ней пометки и поблагодарил ее. Он отнес рубашку в каюту, вернулся, открыл шкафчик для хранения и достал буй. Он прикрепил к нему маленький якорь и выбросил за борт.