— Так правда, встаем. Мы и так времени просрали достаточно. Уже сегодня должны быть в Хабаровске, а мы еще за тысячу км от него.
— У тебя рука не болит? — она коснулась губами повязки.
— А это что-то изменит, если я скажу, что болит?
— М... Ну, и обижайся.. Тебе не идет быть такой, — она встала и первой пошла в душ.
Я так же направился за ней.
— Подвинься, — отодвинул я ее от унитаза.
— Ну ты че? Я же зубы чищу, а ты — на унитаз.
— Я что, должна обсыкаться, что ли, пока она зубы чистит. Выйди, если не нравится, — я уселся на унитаз.
— Ну, Алинка...
Но вместо ответа она услышала звонкую струю.
— Поняла, как сильно? — я посмотрел на нее.
Она мазнула мне пастой по носу.
— Ах ты.... — я встал и посмотрел на Веру, хотел что-то сделать, но вдруг понял: я не могу на нее долго обижаться. У меня вновь вспыхнуло непреодолимое желание опять стать мужчиной и овладеть ею не как женщина, а как мужчина. Я вздохнул и, вытерев пасту с кончика носа, мазнул ей. — Давай быстрей! — и вышел из душа.
В Хабаровск мы прибыли только через трое суток. И это не смотря на то, что ехали круглосуточно. Больше проблем не было, даже как-то скучно стало. Ну, что получилось, то получилось. Как-то так...
Глава тринадцатая
Остановившись на стоянке при въезде в город, я задумалась: "Что делать с Верой?" Речь шла не о доверии, я думал, как ее использовать. Отпустить в автономное плавание? Но у нее нет даже основ работы на прикрытии. А в этом случае вроде бы безопасная работа может стать смертельной, если она допустит ошибку.
— Ты что так смотришь? — удивленно спросила Вера, поймав мой взгляд.
— Думаю, что с тобой делать.
— Так ты все за то? Я думала...
— Нет, Вера, не за то. Тут другой вопрос.
— Какой?
— То, чем мы сейчас занимаемся, практически можно сравнить с разведкой боем. Мы должны проверить информацию, тем самым вызвать огонь на себя. И от их реакции будет понятно, точна ли информация. И если она точна, то за нами может начаться такая охота, ты даже представить не можешь. Ведь тут замешаны очень большие суммы, возможно даже и больше, чем с шестью нулями. А кто захочет расставаться с таким прибыльным куском пирога. К тому же, не думаю, что эта троица, какой бы она не имела вес в регионе, способна в одиночку проглотить весь этот кусок. А значит, в Москве есть крыша. И эта крыша может быть как и в МО, так и в ФСБ или в МВД. Ладно, золото или платина, его можно и нелегально добывать, тайга большая, всю контролировать невозможно. А вот оружие... вот тут вопрос другой. Оно всегда под учетом, каждая единица, а чтобы продавать, его нужно списать. А значит, без силовиков — никак.
— Ну, а со мной-то что? — перебила меня Вера.
— С тобой? Ах да, с тобой. А что с тобой?
— Ты думала, что делать со мной?
— С тобой? Отпустить тебя в свободное плавание опасно, у тебя нет опыта. Рядом со мной — тоже опасно.
— А по-моему, рядом с тобой — самое безопасное. И вообще, мне кажется, ты рано волну гонишь. Мы еще не знаем, в каких масштабах они торгуют, или что они там делают. И вообще, может, и нет ничего. И если ты так боишься за меня, то зачем вообще тащила меня сюда? И знаешь что, сестренка, раз уж мы тут вместе, то давай и работать вместе. Я понимаю, у тебя есть опыт, так делись со мной, учи меня. А то нюни распустила: что делать, что делать? Ты думаешь, я не понимаю, что мы можем отсюда не вернуться живыми, но я помню наш побег. И уверена, что и тут мы прорвемся.
Я удивленно посмотрела на Веру. Во выдала! Вот это нокдаун! Мне хотелось ответить грубостью, верней, осадить ее, но я понимала, что она в чем-то права.
— Вера, там было одно, тут — другое. Здесь, если все так и есть, как я думаю, то сравнивать ту шайку и эту нельзя, — устало сказала я.
— И что? Пусть так, но тогда ты была практически одна, а сейчас и я стрелять умею.
— И это твой аргумент?
— Нет, самое главное — за нами стоит контора. И ты сама знаешь, что они своих не бросят.
— Знаешь, Верка, устала я что-то. Давай, поспим, а завтра разберемся, — поняв, что крыть Веру нечем, отступила я.
— Я что, не права?
Я посмотрела на нее:
— Я думала, у тебя пуля в голове, а там, похоже, снаряд.
— Ага, скажи еще, граната. Это у вас там неизвестно что, а у меня логика, — она улыбнулась.
— Логика, говоришь? Посмотрим на твою логику. Поехали искать ночлег, — я завела машину и выехала со стоянки.
— Ну, ты сама подумай: Дед ведь не знает, что у тебя с ногами все в порядке, зачем бы он посылал тебя на опасное задание? А? Значит, тут ничего опасного нет. Логично?
— Нет, — коротко ответила я.
— Почему?
— Потому!
Я не знала, что ответить, потому что уже и сама не раз об этом думала. Возможно, увидев, из какого дерьма мне удалось выбраться, не смотря на постоянную необходимость носить высокий каблук, он уверен, что я и тут справлюсь. А возможно, он представления не имеет, как тяжело ходить на каблуках такой высоты. А может, он просто хочет проверить меня, и параллельно идет группа прикрытия.
— Вот видишь, сказать нечего, — не унималась Вера, почувствовав свою маленькую победу.
Мне захотелось обломать ее, не со зла, а так:
— Знаешь, Верка, я сначала подумала, что ты — засланный казачек. Мне даже показалось, что тут пахнет какой-то школой. Но вот своим логическим мышлением ты все перечеркнула, — я широко улыбнулась и посмотрела на нее.
— А что? Я не права? Тогда скажи, почему?
— А ты не подумала, что в армии, особенно у нас, невыполнимых задач не бывает. Если ты не можешь выполнить задание, значит ты ни на что не годишься. И второе, ты не подумала, что Дед может проверять меня или нас, то есть хочет посмотреть, как мы будем взаимодействовать в паре. Возможно, где-то рядом идет основная группа, которая будет работать параллельно с нами и прикрывать нас в случае нашего провала?
— Нет, не думала.
— Тогда подумай еще: почему Дед так мог поступить. А лучше не думай, я его знаю много-много лет и иногда не могу понять его логики. Так что не ломай голову.
Вера минут пять молчала, а потом спросила:
— А что, они могут нас в паре поставить работать?
— Я не знаю, что у них там на уме. Могут замуж тебя выдать. Да и меня тоже. Теперь.
— Не поняла, это как? А мое мнение что, для них роли не играет? Если он мне не нравится? Я что, должна с ним спать?
Я с улыбкой посмотрела на нее:
— А тебе все нравятся, с кем ты спишь? И кто тебе сказал, что ты должна будешь с ним спать? Он может быть женатым и верным семьянином и сам с тобой спать не захочет... — я опять посмотрела на нее и добавила: — Ну, конечно, если он полный импотент.
Мы уже ехали по городу, когда я увидела на заборе объявление, написанное красной краской: "Квартиры посуточно", и номер телефона.
— Я думаю так лучше будет, — и, остановившись, взяла телефон. Вскоре мы уже входили в квартиру в сопровождении молодого парня.
— Проходите, смотрите. Вот ванная, правда совмещенная с туалетом, тут спальня, белье новое. ТВ спутниковое. На кухне есть вся посуда. Холодильник, микроволновка.
— Да ладно, мы всего на сутки, максимум на двое. Но пока оплата за сутки. Пойдет так? — спросила я.
— Устраивает. Ну все, тогда, если будут вопросы, мой телефон у вас есть.
— Если что, позвоним, спасибо, — отдавая ему деньги, произнесла я. — Ну что, Верка, нравится? — задала я вопрос, когда он ушел.
Квартира была лучшим вариантом по сравнению с гостиницей. Мы не оставляли следов.
— Алин, а тебе не кажется, что это уже было?
— Ты про Новосиб?
— Ну, да.
— Надеюсь, отсюда по-человечески съедем, а не под вой сирен и взрывы. — Мы захохотали.
Мы вместе сходили в магазин, взяли продукты, кушать тоже надо. С машины забрали кое-какие вещи, ноуты, я взял кейс, переданный мне Андреем еще в Ростове. Я так и не изучил его содержимое. Ну а там, собственно, ничего особенного и не было: документы на другие имена, журналистские ксивы. Из того, что могло еще пригодиться, портативные рации с беспроводной гарнитурой. Жучки, маячки, два телефона с кодированной связью.
Вера первая заняла ванную, и мне ничего не оставалось делать, как заняться ужином. Включив телефоны и поставив их на зарядку, я направилась на кухню. Но не успела даже налить кофе, как один из телефонов подал признаки связи.
— Надо же, уже звонят. Да, слушаю, — ответила я.
— Ну, наконец-то объявились. Вы где находитесь? — я узнала голос Деда.
— Здравия желаю, мы а Хабаровске, только приехали.
— Очень хорошо, у тебя есть цифры человека в Хабаровске? Я тебе отправлял.
— Да, есть.
— Связывался уже?
— Нет еще. Какой информацией он обладает? И насколько необходима эта встреча?
— Ну, как всегда, один и тот же вопрос.
— Ну, вы же знаете, с какой целью я задаю его.
— Хорошо, у него есть выход на вышеупомянутую фирму. Он там работал. Может быть полезен.
— К нам он какое отношение имеет, и как он вышел на Вас?
— Опять двадцать пять, ты как всегда везде ищешь подводные камни.
— Суслика не видно, но он есть. Потому и прожил сорок лет.
— И еще хочешь прожить столько же? — я понял, что он улыбается.
— Зачем столько же? Больше.
— Хорошо. Он вышел не на нас, а на одного офицера одной из частей, дислоцирующихся в районе Хабаровска. Передал ему эту информацию. Якобы у него есть знакомый корреспондент, который занимался расследованием этого факта и кое-что нарыл. Это все, что известно. Мы пробили фирму, информацию я тебе передал.
— Как-то странно это все, вам не кажется?
— Ничего тут странного нет. Корреспондент роет носом, находит сенсацию и сам пугается своего открытия. Опубликовать ее он не может. Видимо, есть что терять, кроме своей жизни. А дать ход очень хочется, вот он и обращается к своему знакомому в Хабаровске, а тот, в свою очередь, к офицеру, которому доверяет.
— Ну да, логично. На первый взгляд. Все складно, все, вроде, сходится. Но возникает вопрос: а не деза ли это?
— А зачем?
— Ну, не знаю пока. Может, кто-то ведет свою игру, а нас решили использовать втемную. Вы пробили этого человечка?
— Да, я отправил тебе на почту. Что тебе не нравится в этой истории?
— Пока не знаю. Хотя бы то, что этот человек как-то связан с фирмой. Хотя это не аргумент. И почему он связался именно с этим офицером, почему доверился именно ему. Что их связывает? Не первому же попавшемуся он сбросил информацию.
— Вот и выясни, — он помолчал. — Как получится.
— Хотя знаете, есть тут что-то. Даже скажу больше: похоже на правду. Вот поэтому я и сомневаюсь. Еще такой вопрос.
— Слушаю.
— Судя по досье наших друзей, да и если это все, о чем говорим, правда, то я думаю, что рассчитывать на помощь местной милиции равняется самоубийству.
— Возможно... У тебя есть цифры человека во Владивостоке?
— Да.
— Это мой хороший друг, вместе учились и сейчас держим связь. Он возглавляет службу контрразведки флота, человек надежный. Как только приедете, свяжись с ним. Он уже в курсе, обеспечит всем необходимым снаряжением и оборудованием. Вопросы еще есть?
— К Вам пока нет.
— Тогда ладно. Как твоя подопечная?
— В норме, я в ней не сомневаюсь. Если еще спецы с ней поработают, толк будет.
— Это хорошо. Сильно не рискуй.
— Исключено. Пока только на подхвате.
— Правильно. Пусть наблюдает, а там посмотрим. Да, сегодня к вам вылетает один парень в помощь, технарь. Может пригодиться.
— Как он меня найдет?
— На этот номер позвонит.
— Ясно. Технарь, возможно, пригодится.
— Еще вопросы есть?
— Пока нет.
— Хорошо, связь по этим телефонам, по обратной связи...
— Надеюсь, тут все надежно?
— Они блокированы на спутнике, прослушать практически невозможно. Если нет вопросов, тогда до связи. Осторожней там.
— Постараюсь. До связи.
Я отключил телефон и посмотрел на Веру, уже минуты три стоявшей рядом со мной.
— Это Дед?
— Да.
— Что сказал?
— Чтобы были осторожней.
— Это он про меня спрашивал? — испуганно спросила она.
— Да, про тебя.
— Ты правда считаешь, что толк будет?
Встав с дивана, я подошла к ней и, обняв за талию, притянула к себе, легонько прижавшись к ней. И, глядя в глаза, произнесла:
— Да, считаю.
— Ты не хочешь встречаться с этим человеком?
— Не знаю пока, — снимая футболку, произнесла я. Бросив ее на стул, я распустила волосы. Слегка выгнувшись назад, расправила их пальцами. Собрав обратно, подняла вверх и, повернувшись к Вере спиной, попросила: — Расстегни.
Она помогла расстегнуть лифчик. Бросив его также на кресло, я обратила внимание на груди.
— Слушай, Вер, как сделать так, чтобы грудь так не прыгала во время бега, а то, кажется, может оторваться.
Она засмеялась:
— Боишься потерять?
— Ну да, кому я без нее буду нужна, — шуткой ответила я. — Есть же, наверное, чем ее прижимают, когда занимаются бегом.
— Есть, завтра заедем, купим.
— Хорошо. Так, нужно позвонить, назначить встречу.
Встреча была назначена на 16 часов следующего дня.
В то время, как мы с Верой приготовили ужин и уже отдыхали (Вера мучила комп, а я неожиданно обратила внимание и проявила интерес к сломанным ногтям на руках, а потом и на ногах), в одном из коттеджей Владика, в большой гостиной сидели трое мужчин и вели разговор, потягивая виски. Киллера они нашли, и тот уже ждал своего часа, а с Москвы пришла дополнительная информация.
— Что-то я не догоняю, она что, одна приехала? — передавая сделанное на цветном принтере фото молодой девушки в военной форме с погонами старшего лейтенанта, удивился Иван.
— Не знаю, другой информации не было. Ну а что, старлей, — произнес Вадим.
— Да она еще ребенок! Где-то я ее, кажется, видел, лицо знакомое, — продолжил Иван. — Миха, ты не помнишь такую? — он подал фото.
— Нет, не помню... И что нам делать с этой малолеткой? Может, нас разводят? Вообще мне вся эта бодяга не по нутру.
— В натуре, у нас что, разведка настолько обнищала, что вот таких школьниц уже на задание отправляют? Я-то думал, будет какой-нибудь спец, — усмехнувшись, произнес Иван.
— Что с ней делать будем? — серьезно спросил Вадим.
— Приказ был зачистить, — спокойно сказал Михаил.
— Короче, а не кажется вам, что тут подставой пахнет? — спросил Вадим.
— Какой?
— Зачем надо ее мочить так прилюдно. Это же в натуре подстава. Вояки нам этого не простят. Они сразу смекнут, что и как, пришлют сюда своих волкодавов и скажут "фас". Они же тогда нас тут порвут. Что, они этого не понимают, отдавая такой приказ? Может, они и хотят убрать нас руками вояк.
— Ооо! Вадим неизменен... Вадик, да ты не ссы. Мы тоже не пальцем деланные, — засмеялся Иван. — А зачем ее мочить прилюдно? Речь-то идет о ликвидации. А значит, можно вывезти в тайгу, да куда угодно. Вон, на прииск парням отдать, пусть развлекаются. Кто ее там найдет? Трупа никто не видел, нет тела — нет дела. Может, она сама за кордон соскочила. Мы тут при каких делах?
