Зверь лютый Книга 40 Нашествие

— А это что?

— О! Нумизма!

— Будет твоей. Рассказывай.

Шломо повторяет свои прежние рассказы, расцвеченные выдумками из подземелья. А у Фружины наступает "когнитивный диссонанс".

Здешние жители имеют "религиозное мышление" — наиболее удобная форма мышления для человека. Так — легче. Другая форма — "научное" — требует значительных усилий и не способствует самолюбованию.

По "материализму" Ванька-лысый не мог знать в марте, когда разговаривал в Киеве со Шломо, что в Константинополе императрица беременна мальчиком, которого родит в сентябре. Не мог. Но знал. Вывод? — Чудо.

Ванька — чудотворец? Не проблема — чудотворящих персонажей вокруг полно. Проблема: от бога или от диавола это чудо?

Если от бога — всё хорошо. Благодать — проистекла, свет — воссиял, сказанное — правда. А вот если от сатаны...

"Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные. По плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы? Так всякое дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево приносит и плоды худые. Не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые. Всякое дерево, не приносящее плода доброго, срубают и бросают в огонь. Итак по плодам их узнаете их".

Нагорная проповедь. Очень материалистический подход. "Эксперимент — критерий истины": плод худой? — Дерево срубить.

Раннее, примитивное христианство. А вот развитая теология утверждает, что невозможно определить причину по результату. Зло может порождать добро, а добро — зло.

Пример: "Благими намерениями вымощена дорога в ад".

Необходимо знать "кто и чьим именем" сотворил чудо. Как Россельхознадзор требует допуска на производство для контроля процесса.

Вот пророчество о рождении мальчика. Оно сбылось. Вот пророчество о смерти сына. Это ложь или правда? "Дьяволы не лгут, их сила в правде". Или нет? От Ваньки несёт чертовщиной даже за тысячу вёрст. Предсказание — от диавола? Но это не значит, что оно ложно.

Если Ванька — прислужник "Князя тьмы", то... Тьфу! Тьфу! Тьфу! Свят! Свят! Свят! Господи помилуй! Господи помилуй! Господи помилуй! От него следует держаться подальше, никакого общения.

Фружина велела сохранить грамотку, Шломо дали небольшую должность, чтобы не помер и не сбежал, но предсказание было сочтено "ложью и обманом нечистого".

* * *

4 марта 1172 г. умер король Венгрии Иштван III.

С рождением сына Мануил стал видеть в Беле не наследника, но подходящего ставленника на Венгерский престол. Король Иштван умер, когда его жена была беременна. Посмертный ребёнок умер вскоре после рождения. Все подозревали в отравлении короля и смерти младенца византийцев. Получив от императора военную и денежную помощь, Бела вернулся в Венгрию, где, после сопротивления его матери — вдовствующей королевы Фружины, младшего брата Гезы и Эстергомского архиепископа Лукаша, был провозглашён королём (13 января 1173 г.). Так в РИ.

Лукаш — специалист по отказыванию королям. Десять лет назад после смерти Гезы II, королём решил стать его брат Ласло II. Большинство знати признало его, основываясь на давней традиции наследования — "от брата к брату" ("лествица"), но глава церкви Венгрии архиепископ Лукаш отказался — "от отца к сыну" ("майорат").

Ласло сунул Лукаша в застенок, но освободил 25 декабря 1162 г. по требованию папы Александра III о примирении. Увы, прелат наплевал на папу: не согласился мириться и отпускать грехи королю.

Из-за чего в венгерской историографии два Ласло II — первого Лукаш так и не короновал, король — не настоящий, нумерация сбилась.

Теперь этот же человек посылает далеко Белу: опасаясь, что новый король создаст благоприятные условия для проникновения византийской церкви в Венгрию, воспользовавшись формальным предлогом, обвинил Белу в симонии.

Снова: плевать ему на Папу Римского, который требовал проведения ритуала. В РИ коронацию по разрешению папы провел архиепископ Калочи.

Тут... пара странностей.

Симония — торговля церковными должностями. Только что вернувшийся из восьмилетней эмиграции православный принц Алексей не может заниматься симонией — это занятие церковников. Хуже: в "споре об инвеституре" мадьяры поддерживают "Святой Престол" против германских императоров, ещё Ласло Святой передал право назначения епископов в Венгрии Папе Римскому.

Т.е. король не может торговать епископской шапкой — только папа.

Но право передано хитро: король предоставляет одного кандидата, папа его "интронизирует".

Можно продать "кандидатство". Но Бела не король.

"Опасение о проникновении византийской церкви в Венгрию" — разве папу это не должно волновать не меньше местного архиепископа? — Не-а.

Папа и архиепископ воспринимают Белу как византийского ставленника. Для папы это "хорошо": Мануил для папы важный союзник, противник Барбароссы. Восточный император крайне обижен на западного из-за утраты владений в Италии. Настолько, что платит северо-итальянским городам, чтобы те воевали против Барбароссы. Именно эти города, Ломбардская лига, и есть опора Бандинелли в споре с Барбароссой.

Глава 820

Между смертью Иштвана III и коронацией Белы III девять месяцев. В мирных условиях таких задержек не бывает: коронации идут через три-пять дней, не выдерживая даже обязательного 40-дневного траура.

"На праздничный на стол пошёл пирог поминный" — постоянно.

Семья, церковь и знать против "византийского выкормыша".

Противниками становятся оба императора.

Напомню: папа Александр III, он же Орландо Бандинелли — закоренелый враг Барбароссы. "Милостник" папы — враг Германскому императору.

Мануил в бешенстве: Бела не выполняет договорённостей. Отправляет в Византию пришедшие с ним войска, прогоняет греков-советников. И снова перекрещивается в католичество.

Коронация — католическим архиепископом. Корона важнее веры.

"Париж стоит обедни" — здесь не Париж, а Секешфехервар, но цены такие же.

В РИ Фружина и Лукаш пытались сделать королём её любимого младшего сына Гезу, но не имели успеха. Бела короновался и посадил Гезу в тюрьму. Тот смог бежать при помощи матери, но в 1177 г. вновь арестован (выдан чехами). В 1186 г. она снова пыталась его освободить — Бела заточил мать в крепость Браничево. Позже выслал её в Византию. Откуда Фружина выехала в Палестину. Туда же выслал и постаревшего братца Гезу. С ним отправились 2000 мадьярских рыцарей. Вообще, мадьярская община в "Святой Земле" была многочисленна.

Фружина умерла в 1193 г. Тело её привезено и похоронено в Секешфехерваре (Альба Регия).

История с Белой показывает повтор тех же ошибок Мануила в оценке людей, что и история Кылыч-Арслана в Конии.

"Будучи охвачен несбыточной мечтой восстановить единство империи и тяготея всем существом своим к западным вкусам и западному укладу жизни, а потому напрягая все усилия на борьбу с Италией и Венгрией, на отношение к Западной империи, Франции, Венеции и другим итальянским городам, Мануил оставил без надлежащего внимания Восток, не сумел помешать дальнейшему развитию Иконийского султаната и, в конце концов, увидел крушение всех надежд империи в Малой Азии после разгрома при Мириокефале.

Предпочтение, отдаваемое Мануилом Западу, чуждому Византии и в те времена еще не могшему равняться с культурой византийской, точно так же принесло пагубные плоды для государства. Принимая с распростертыми объятиями иностранцев и раздавая им наиболее ответственные и выгодные места, он возбудил столь сильное негодование среди подданных, что можно было ожидать при первом удобном случае кровавых столкновений".

Именно на волне общенародных антизападных настроений пришёл к власти Андроник Комнин. Он рвался к власти, он хотел мстить, он принялся убивать. И народ, следуя за церковниками и панически испуганной знатью, зверски убил Андроника.

"Западник" Мануил был фанатом рыцарства. Рыцарской храбрости, чести, ритуалов. Он государь, а не "физкультурник по железу", но сам ведёт воинов в бой, пытается первым влезть на стены крепости через подведённую осадную башню (еле отговорили). Хочет видеть вокруг рыцарей. И некоторые изображают его идеал.

Так, доблестью в штурме, получает прощение Андроник Комнин. Он храбрый штурмовик. И — изменник. Переходит на сторону врагов, его снова приходится ловить.

Кылыч-Арслан постоянно повторяет:

— Я такой же как вы. Я крестоносец по происхождению. По матери рюрикович, по бабушке — немецкий граф. Дух рыцарства — я им дышу.

Очень убедителен. Несколько лет имел дружеские отношения с императором, в 1161-1162 гг. приезжал в Константинополь, где ему был устроен торжественный прием, детально описанный в греческих и восточных источниках.

Султан провел в Константинополе восемь дней. Все сокровища и богатства столицы были нарочито показаны знаменитому гостю. Ослепленный блеском дворцового приема, Кылыч-Арслан даже не рискнул сесть рядом с императором. Турниры, скачки и даже морской праздник с демонстрацией знаменитого "греческого огня" были организованы в честь султана. Дважды в день еда приносилась ему на золотой и серебряной посуде и затем не забиралась, а оставлялась в распоряжении гостя. Однажды, когда император и султан обедали вместе, вся посуда и украшения стола были предложены Кылыч-Арслану в качестве подарка.

Манера дарить посуду со стола после обеда, приведшая в восторг, например, Германского императора при встречах с Болеславом Храбрым, (там ещё и пользованные салфетки с утиральниками подарили), вызывает у меня... удивление. Типа:

— Ребята, у вас с посудомоечной машиной проблема? А сантехника вызывать не пробовали? А хотя бы сполоснуть?

Я понимаю, что это выверты зажравшегося в прогрессе 21 в. Но, коллеги, если в вас запулили тарелкой, то, возможно, это не ссора, а царский подарок. Ловите, хвалите и кланяйтесь.

Несколькими годами позже султан объявил своим друзьям и должностным лицам, что чем больший вред причиняет он империи, тем более ценные подарки получает от императора.

Мануилу потребовалось полтора десятилетия, чтобы понять: это умный и хитрый хищник. Озарение случилось в 1176 г. после поражения при Мириокефале:

"С этого дня поражение так крепко запечатлелось в его памяти, что, хотя обычно настроение его было веселым, он никогда больше не показывал, несмотря на все усилия придворных, ни малейшей радости и до своей смерти не обрел своей физической силы, ранее такой большой. Он был настолько раздавлен постоянной пыткой, которую ему создавала мысль об этом поражении, что он не мог ни успокоить свой ум, ни обрести обычное спокойствие духа."

Надо отметить, что личность Мануила производила на современников, даже и предавших его, сильное впечатление.

Так, в силу каких-то загадочных причин, Кылыч-Арслан не использовал своей победы, переговоры с императором привели к заключению терпимого мира.

Бела — "три аршина совершенства". Ростом, силой, постоянно весёлым настроением — очень похож на самого Мануила в молодости. Идеал рыцарства.

Приносил клятвы и обещал любить вечно. Послал своего покровителя и учителя. Чтобы получить корону.

Снова: как бы не оскорблял Мануил своего выученика в письмах, Бела не воевал с Византией, пока жив был Мануил. Потом, правда, забыл клятвы. Но сделал это... изысканно. В рамках рыцарских понятий.

Отпуская Белу в его страну, император взял клятву оставаться верным ему и его сыну. При этом захваченные в прошлую войну Срем и Далмацию, Мануил не вернул. Пока император был жив, Бела оставался его вассалом: в битве при Мириокефале в составе византийской армии сражались венгерские части под командованием бана Хорватии Омбода.

Как только было получено известие о смерти Мануила, венгерские войска перешли Дунай. Города Далмации сдавались добровольно, а византийская администрация и военные покинули провинцию. К концу 1181 г. власть венгерского короля была восстановлена в Среме. При этом Бела формально оставался союзником Византии, лишь возвращавшим земли, принадлежавшие ему по праву.

Подобная неопределённость власти провоцируют соседей-хищников. В эти годы Венеция захватывает Задир и несколько близлежащих островов. Республика св.Марка давит конкурентов. Позже Бела вернёт город. И Четвёртый Крестовый поход начнётся с его нового захвата, христианского города под властью католического монарха, христианнейшими крестоносцами.

Дож Дандоло убедился: "спасителей Гроба Господнего", если их немножко не кормить, можно натравить на любую цель, как обычную шайку бродяг-наёмников. Тогда — Константинополь. Как и в Задире — давить конкурентов, как и в Задире — никаких религиозных оснований. Обычная династическая война, помочь одному претенденту на престол против другого. За мзду, конечно. Так шёл первый штурм Константинополя крестоносцами. Не мздится? — Тогда второй.

Временами коллеги-попаданцы вляпываются в высокопоставленные персоны, где старательно демонстрируют "высший класс интриганства и дипломатии". Не надо иллюзий: наш уровень в этом поле... "децирэбами" не пахнет.

Вот пример реальной дипломатии 12 в.

Бела въезжает в страну как ставленник соседнего враждебного государства. Прошло всего пять лет, как греки набили тысячи мадьяр в Сирмианской битве 8 июля 1167 г. Его сопровождает отряд из греков-победителей под командованием одного из Комниных. Такой конвой ничего, кроме ненависти, у местных не вызывает. И Бела отправляет греков домой. А охранять кто будет? Его, жену, казну...

Он не Бела — он Алексей. Еретик второго рода для католиков. И он снова крестится в католичество. Превращая византийского императора во врага, получая в его глазах ярлык изменника. Но архиепископ Лукаш не верит в "чистоту католических помыслов" и отказывает в коронации.

Православные, которых много на юго-западе и юге королевства, воспринимают его как предателя. Католики — аналогично, восемь лет жил в православии, "ренегат".

Он выгодоприобретатель от отравления брата-короля и смерти младенца-наследника. Все уверены, что он соучастник этих убийств.

У него ничего нет. Ни большой армии, ни больших денег, ни групп сторонников, ни внешней поддержки. У него резко негативная репутация. И он из ничего, из себя, своих свойств, всё создаёт. Стремительно — за 9 месяцев. Чисто дипломатическим, или, если угодно, интриганским, путём.

Изначально, ещё с греческим отрядом, захватывает Секешфехервар (Альба Регия). Коронация может пройти только здесь.

Город основан на месте походной ставки Арпада. Главное достоинство — посреди болот. Это важно: в следующем столетии монголы, уничтожив множество мадьярских городов, так и не добрались сюда.

От той базилики 11 в., в которой короновались 37 венгерских королей, к 21 в. остался только "Сад камней" — остатки фундамента. Базилика разрушена во времена турок.

Вот в этом месте, под этими сводами, меж этих камней должно произойти возложение короны. Тут сидит Бела и никого не пускает. От Пожони подходит отряд братца Гезы: