Сохрани Страну Чудес

Да. Элис сказала тогда, что Шейла мертва, и возврата из смерти нет. Ей хотелось, чтобы её горечь почувствовал весь мир, несправедливый к ней. И особенно тот странный человек, который спрашивает про её мать. Но теперь Элис знала: мир не виноват. Он равнодушно смотрит на неё синими небесами, потому что просто так получилось.

— Значит, они искали только Шейлу?

— Я надеюсь. По идее, никто не знает о тебе. Никто из солов.

— А про тайну молодости?

Крис кивнул.

— А Шейла? Она знала об этом.

— Она сама себя такой сделала.

Железная рука с тонкими пальцами положила на стол округлый чёрный предмет. Вдруг из него высунулись две короткие лапки, зашевелились, загребая под себя, и жук проворно пополз, волоча плоское брюхо. На переднем конце сверкнул синим стеклом глаз. Новое творение кузнеца. Мартин подумал, что опять воспринимает это чудовище с железными руками, как своего учителя Индрэ.

— Тебе не придётся подключать его. Он сделает это сам, для этого я снабдил его лапами и глазом. Но больше в нём нет ничего, он даже не умеет говорить. А всё брюхо занимает канал связи. Мой лучший канал, квантовый. Его нельзя обнаружить, и он работает где угодно, даже под землёй.

— Что я должен сделать?

— Запустить его в город солов.

Далеко впереди — туманное пятнышко. Элис знала, что это такое. Она знала множество таких вещей, они неожиданно оказывались в памяти ровно на том месте, где должны быть. Как ложные воспоминания. Элис часто не знала, откуда они берутся. Чаще всего из книг, но она не могла вспомнить из каких. Вот и сейчас, она никогда не плавала с рыбаками в море, не могла видеть этого раньше, но точно знала, что именно так выглядит далёкая земля для мореплавателя. В книгах про море обычно писали про облако на горизонте, которе висит над каким-нибудь необитаемым островом, но одно дело — прочитать это, и совсем другое — видеть и знать, как это выглядит. Элис словно видела когда-то и знала. Кроме того, теперь она знала, что это — Норвегия. Земля солов, загадочных и всемогущих, считающих себя хозяевами мира. Убивших однажды почти всех людей. "Они не хотели..." — вспомнила Элис.

— Кто? — Оказывается, она сказала это вслух.

— Солы. Это ты сказал. Тогда, в городе.

— Убивать людей?

— Да. Спириты говорят, что мир просто сам освободился от излишнего количества людей. Так?

— С точки зрения спиритов — да.

— А на самом деле?

— То же самое можно понять и по-другому. Невозможно сказать, как было "на самом деле". Просто никакого "на самом деле" совсем нет.

— А что думаешь ты? И зачем, вообще, надо было "спасать"?

— Ну, я не думаю, что земля разумна в человеческом смысле. Просто, так получилось. А могло случиться по-другому.

Я не всё тебе сказал про информацию... Жизнь — это обратное течение во всеобщем распаде, и, сколько бы оно ни длилось — оно всё-равно когда-нибудь кончится. Это правда и для одного организма, и для какой-либо экосистемы, для эпохи и для жизни вообще. Если живой колонии дать неограниченное питание и оградить от хаоса — она очень быстро умирает в собственных отходах. И чем благополучнее условия — тем быстрее.

Солы, например, говорили, что жизнь на Земле время от времени убивает сама себя, только некоторые немногочисленные виды выживают, и дают начало новой эпохе. Условия меняются катастрофически, например, воздух становится непригоден для дыхания тех существ, которые жили многие миллионы лет до этого. И всё становится совершенно другим. Так вот, в этот раз расплодились люди, и уже готовы были устроить конец эпохи. И уж человеческий вид точно не перешёл бы в следующую.

Что было триста лет назад: полная аналогия с зажравшейся колонией.

Люди переполнили планету. По расчётам, чтобы поддерживать существующие условия, их должно было быть хотя бы в десять раз меньше. Население превышало критический порог в десять раз! Эпоха неумолимо катилась к завершению, каждый год исчезали сотни видов существ. Уже начали появляться предвестники новой эпохи.

Что сейчас: всё вернулось, наш старый мир остался прежним, мы получили отсрочку, все счастливы. И люди получили что хотели. Русты — пастораль, райская жизнь среди лесов и лугов. Солы — технологии. Они сохранили всё, что было, и теперь делают что хотят, открывают тайны вселенной в своё удовольствие, ведь они по-прежнему неисчерпаемы. Спириты получили покой, созерцание и философию. Даже техи получили что хотели — вечную борьбу.

Что нас ждёт в будущем: ещё много столетий рая. Это отсрочка, потом всё повторится: хорошие условия ведут к размножению, начнётся борьба за доминирование. Кто победит, солы как самые продвинутые, или техи, не потерявшие способность бороться, побъют обленившихся солов? Или они перебъют друг друга и останутся русты? Чем дольше они дерутся — тем больше будет отсрочка. А потом, когда снова наступит благоденствие, людей опять станет слишком много и они снова начнут задыхаться. Или, может быть, в ошибках Хаоса родится новое существо, более совершенное, которое ещё быстрее превращает внешнюю информацию в Хаос, и погребёт нас под обломками старой эпохи.

— Значит, спириты правы, что пришёл Спаситель?

— Теперь невозможно сказать, кто же всё-таки это сделал. Эта возможность была очевидна, и многие могли... Я читал в архивах. Просто, Соло-Фарм были к этому ближе всего. В те ужасные времена все тянули на себя. Чтобы получить средства на свои фундаментальные исследования, они сначала просто спекулировали на болезни, чтобы их получить. Нашлась группа в руководстве компании, которая подбросила живой вирус в вакцину, которая шла в Мексику и Китай, как раз туда, где население было самым большим. Солы остались довольны, потому что ресурсов им стали выделять больше. Но о таком глобальном шаге речи не шло.

Потом обратилась некая анонимная организация с очень странным проектом. Предлагалась фантастическая сумма денег. Всем было ясно, кто за ней стоял. Это было тайное объединение самых влиятельных людей, контролировавших мировую экономику. Они тоже видели проблему, и предложили Соло-Фарм заняться чисткой планеты. Руководство корпорации отказало, хотя этим людям не принято было отказывать. Но в Соло-Фарм работали настоящие учёные, и они имели необходимые аргументы.

...Это был какой-то одиночка, которого так и не нашли. Кто это был, откуда он взялся — никто не знает. Может быть, его всё-таки наняло Мировое Правительство, когда проект не прошел через руководство солов, а может быть, он действовал сам, исходя из своей великой идеи.

Облако приблизилось, теперь были видны белые полоски пены, окаймляющие несколько островов. Машина начала снижаться, направляясь к самому большому. Две скалистые вершины, местами покрытые рваным туманом, водопады, срывающиеся в море с огромной высоты — огромная незнакомая страна предстала перед ней. Элис не успела охватить всё это сознанием, машина зависла над вершиной, под ними блестел город, подковой изогнувшийся вдоль обрыва. Стеклянные башни, воздушные мостики, покрытые зеленью террасы... Это было похоже на то, что она видела в городе техов сквозь чудесные очки, только этот город был меньше, изящнее, совершеннее.

"Велкоммен, Крис Рейнвалкер! Норвегия разрешает посадку", — сказал незнакомый голос, и машина круто пошла вниз. Элис прижалась носом к стеклу, чтобы разглядеть, что происходит внизу. Они опустились на широкую открытую площадку, окружённую тремя башнями. На ней были видны ещё несколько крылатых машин. Около одной двигалась одинокая человеческая фигура.

Машина Шейлы коснулась земли совершенно незаметно. Просто в какой-то момент Элис вдруг поняла, что они стоят неподвижно, и башни снаружи уже перестали медленно кружиться. Крыша скользнула назад, и туманный воздух бросил на лицо несколько капель дождя. Крис улыбнулся этому туману и сырости, как чему-то знакомому и уютному, и Элис заметила это. Он спрыгнул на землю прямо через борт и стоял, впитывая сырость, пока она осторожно спускалась по ступеням.

У дальней машины уже никого не было. Крис обернулся и пошёл к проёму в невысокой стене. Элис в два шага догнала его и пошла рядом, оглядывась. Возможно, из-за тумана, всё вокруг казалось нереальным. Казалось, город может исчезнуть при первом порыве ветра. Они вошли в призрачную арку, спустились по лестнице и пересекли пустынную площадь. Под ногами был гладкий камень, но звук шагов Элис почему-то не слышала, может быть, это туман заглушал их, или это был совсем не камень. Крис, казалось, не замечал её. Двигаясь сквозь этот город, он смотрел куда-то вверх, точно обходя каменные столбики посреди площади, не глядя вниз, находил ступени, там, где они были, словно проделывал этот путь бесчисленное число раз, да так оно и было.

Элис остановилась, Крис почувствовал это и обернулся. Потом сделал шаг к ней. Он словно просил у неё прощения, непонятно за что. Но сказать не решался. Не нарушая молчания, Элис снова пошла за ним.

Они спустились по лестнице и оказались в коридоре, который постепенно поворачивал, следуя вдоль края утёса в толще скалы. Здесь уже не было тумана, всё вокруг было заполнено ярким белым светом. Крис вёл её вперёд, мимо множества стеклянных дверей, за которыми, как во сне, проплывали солнечные сады с фонтанами, хрупкие перила балконов и заснеженные горы, пещеры с разноцветными сосульками... Элис помнила этот сон. Только не помнила, какая из дверей...

Коридор свернул. Здесь двери были непрозрачные и одинаковые. Крис остановился и подошёл к одной из них. Элис заметила на стене маленькую картинку, не то кролик, не то чёртик, она не успела разглядеть. Дверь со звоном раздвинулась на две половинки, Крис шагнул внутрь, и она поспешила за ним.

Комната была похожа на башню Вальтера в Метоскуле. Деревянные шкафы, заставленные книгами и всевозможными диковинами. Из стрельчатого окна на всё это ложились пыльные солнечные лучи. Элис подошла к окну. Снаружи — уходящая вдаль дубовая аллея, узорчатые тени на дорожке. И куда только делся туманный день. Элис обернулась. Крис стоял в центре комнаты, прямо перед ним в воздухе висел сияющий синеватый шар. Крис неотрывно смотрел на него и тихо с ним разговаривал. Элис решила его не отвлекать, и подошла к шкафу, разглядывая книги. Надписи на корешках были на незнакомом языке, буквы, похожие на птиц, сидящих на верёвке, торчали то вверх, то свешивали свои хвосты вниз. Она протянула руку и вдруг наткнулась на стекло. Оно было настолько прозрачным, что Элис заметила его только сейчас. Она протянула руку выше, корешки книг были совсем близко, но снова за стеклом. Она пошла вдоль шкафа, но везде пальцы натыкались на твёрдую преграду. Шкаф закончился, дальше была стена из грубого камня, но и она была за стеклом.

— Это иллюзия, — усмехнулся Крис, он уже закончил своё занятие, шар куда-то подевался. — Здесь всё ненастоящее, но зато моя комната может выглядеть как угодно.

Он сделал сложный жест, и вдруг окружающий мир изменился и ослепил её. В огромной люстре горела тысяча свечей, и их свет играл радужными бликами в хрустальных подвесках. Стол был уставлен экзотическими блюдами, два высоких стула словно ждали разодетых гостей.

Элис растерянно оглядывалась по сторонам. Крис подошёл к столу и занёс руку над горой фруктов, но не остановился, а двинулся дальше, рука прошла сквозь вазу, не замечая препятствия. Теперь Элис видела, что иллюзорные блюда прозрачны, хотя очень похожи на настоящие, а позади руки Криса разверзается чёрная тень, внутри которой вместо фруктов видны лишь серые контуры, на самом деле нарисованные на стене далеко позади.

— А что здесь настоящее? — Спросила она.

Вдруг всё исчезло. Серый дождливый свет покрывал пустые стены, Стена, в которой раньше было окно, стала целиком прозрачной, за ней виднелся туманный день. Дорожка, обсаженная старыми дубами, была на месте, только вместо косых закатных лучей, на камнях лежали капельки осевшего тумана.

Крис раздвинул стекло, сырой воздух наполнил комнату. Элис шагнула на дорожку. Она была настоящей. Впереди, за деревьями, слышался шум воды. Она оглянулась, Крис стоял позади, на границе реального мира и пустой комнаты.

— Сюда почти никто не ходит. Можешь погулять, если хочется. Кстати, я покажу тебе одно место. — Он тоже шагнул на камни.

Дорожка привела их к обрыву. На другой стороне ущелья в пропасть срывался водопад. Справа оно становилось шире, внизу виднелась другая терраса, а ещё ниже — более пологий склон горы, заросший кудрявыми кустами. Дальше всё тонуло в тумане, но вдалеке, в разрывах, под слоем тумана проступало чёрное зеркало воды.

Крис привёл её в беседку над обрывом, заросшую жутковатыми жгутами плюща. В ней оказалась не только скамейка, но и стол. Крис отошёл к стене, а когда вернулся — в руках его был поднос с чайными чашками и блюдцем жёлтых кубиков, которые Элис приняла за печенье.

— Откуда? — Удивилась она.

— Город заботится о своих жителях, — загадочно ответил Крис. — Проголодалась? — Элис кивнула. — Тогда я принесу что-нибудь посущественнее.

Он снова отошёл к стене, и в этот раз Элис заметила в ней квадратное окошко, из которого Крис достал второй поднос.

— Шейла как-то рассказывала мне про одного человека, который построил себе идеальный дом. Машины готовили ему еду, механические слуги ухаживали за ним. Наконец, он создал живую куклу, повторяющую его самого, чтобы она жила в этом доме, а сам ушёл в лес...

Крис улыбнулся. Элис уже несколько раз видела, как он улыбается, но только сейчас поняла, что не так: глаза его оставались серьёзными.

— Вот видишь, я тоже ушёл отсюда, иногда, правда, возвращаюсь.

Кусочки мяса оказались очень вкусными, хотя сначала Элис смотрела на них с опаской. Она заметила, что Крис наблюдает за ней: как она ест, как двигается, словно замечает в ней что-то, связанное со своими мыслями. А думает, он, наверное, о Шейле...

— А Шейла была здесь?

Крис чуть вздрогнул, но Элис заметила.

— Да... Знаешь... это я виноват, что её ищут. Искали... У меня был друг, Эрик. Мы вместе выросли здесь. Я рассказывал ему легенды техов. И про Шейлу Кнот тоже. Потом каждый пошёл своей дорогой. Он занялся биологией, как и многие. Я — ушёл к техам. Он знал мою тайную мечту, и, когда я возвращался, всегда с издёвкой спрашивал "Ну как, нашёл Шейлу Кнотт?" И однажды я сказал ему в ответ "Да". Я не мог не поделиться с другом... Его заинтересовала её вечная молодость, но я не придал тогда этому значения. Если бы я тогда не рассказал...

— Не вини себя, Шейлу убили не солы.

Крис встал и подошёл к перилам. Брызги водопада долетали и сюда.

— Пятнадцать лет я искал и ждал её. Я верил, что она жива, и когда-нибудь вернётся, ведь, что такое пятнадцать лет для того, кто прожил триста. Да, так оно и было! Я не дождался всего несколько лет, ты уже выросла, и ей пора было выходить из тени. И вот, два года назад меня вдруг вызвали в совет. Для любого это было бы радостью, ведь это значит, что проект получил высшее внимание Сети. Получить признание, узнать, что твоя работа нужна сообществу — это и есть смысл жизни для многих. Но для меня это значило одно: они снова ищут Шейлу. Они спрашивали меня, где она...