— А тут эти, ездят и вещают... веришь ли, совесть меня просто загрызла. Решил, если не помогу, так хоть пару уродов приложу. Кстати, я Сашка, Сашка Самойлов. Ну и вот...

Лёха только вздохнул. Остолоп, конечно, местами, но парень вроде неплохой.

— Бля, летёха, ну не твой это уровень боя! Ротой командовать, огневые точки и стрелковые ячейки расположить, фланкирующую и отсечную позицию — это да. Какого хера полез...

— Точно что везучий, — получив подтверждение, Оксанка вернула тому автомат и неожиданно обнюхала. — Но вкус у тебя неплохой, обе тётеньки симпатичные и неглупые.

Между прочим, круглые глаза и отвисшая в изумлении челюсть прекрасно смотрятся и в ночном зрении, что в другое время было бы даже забавно... оказалось, молодой офицер этот из рем-роты, даже стажировался на должность зампотеха. Боевые возможности сомнительны, это он признал честно, зато что касаемо техники... он рассмотрел в свете зажигалки трофейную СВДшку, придирчиво вчитавшись в номер.

— Так вы уже и снайперов прищучили?

Дальше он заверил — вот эту машинку пристреливал лично, а в том году завалил из неё сохатого, свежее мясо на стол, к юбилею полкового командира очень хорошо пришлось, а то от консервов и каши скоро тошнить будет.

— Ладно, давай так... — Лёха успел перехватить сунутую было летёхой в рот сигарету. — Предыдущая была последней в твоей жизни. Оказывается, никотин как-то замедляет регенерацию, что ли. Кстати, меня произвели в мичманы, абсолютно законным образом, лично их превосходительство фрегаттен-капитан удостоили.

Летёха снова обалдел самым натуральным образом, каким боком тут офицеры кригсмарине замешаны? А ничего паренёк, образованный, глядишь и толк будет.

— Если доживём, завтра всё узнаешь. Ксю, давай обратно к той трубе. Мы глянем пока на площадь, ты снизу отдохнёшь...

Уже наверху, зябко передёрнувшись и матюгнувшись сквозь зубы при виде двух уже начавших коченеть тел, летёха долго всматривался в бинокль. Затем сплюнул сквозь зубы.

— Грех так говорить, но тех можно просто валить...

Оказалось, что там сплошь мразь рода людского, которых ничуть не жаль, уж он личный состав части неплохо знал. Половина и вовсе абреков, которые кроме права сильного вообще ничего не признают. А уж подставить кого или толпой отметелить так, чтоб синяков не оставалось, это вообще нормой было.

Выходит, новый командир прислал полных отморозков, на которых собственно и опирался в своём новом орднунге? Тогда проще, и совесть терзать не будет.

— Слушай, Сань... оба мобильных патруля в переулках я возьму на себя. Главного мой снайпер положит, и на подстраховке есть кое-кто. Но смущает меня тот БТР, что заложников под прицелом держит. Можно его как из строя вывести? Выхлопную трубу картохой заткнуть, или типа того...

Тот сплюнул, мол нехрен низкопробные боевики смотреть, фуфло это всё. Некоторое время смотрел в бинокль, затем хлопнул себя по лбу. И обмолвился в том духе, что когда готовился из части уходить, на всякий случай среди гранат сунул одну не то чтобы запрещённую, а так — навроде полицейской с "черёмухой".

— Вентиляционные лючки на БТРе открыты, если изловчиться туда забросить, экипаж изнутри полезет с такой резвостью, что заморишься отстреливать. "Урал" мой рядом, за теми девятиэтажками в кущарях спрятан, щас всё будет...

С первым патрулём на "козлике" проблем не возникло, оба там уже совсем нюх потеряли — автоматчик откровенно клевал носом, из последних сил проигрывая безнадёжную борьбу с сном, а водила и вовсе прикорнул, положив на баранку руку и сладко придавив её щекой. Вот из-за таких уродов на посту, сколько ребят хороших погибло!

Во второй смалили вовсю, пыхкая огоньками и беззаботно обмениваясь какими-то репликами на гортанном языке, так что пришлось крутиться шустро. И всё же, старый эсэсовский клинок не подвёл, горе-вояки так и не докурили свою последнюю сигарету. Судя по терпкому дымку, там был не просто табачок, может потому и реакция заторможенная. Да и не такого начала действий они дожидались, попросту морально оказались не готовы.

Лёшка акуратно вытер клинок о рукав безнадёжно залитого чёрной сейчас кровью хэбэ и встревоженно огляделся, на пределе восприятия заслышав рокот двигателя. Да бля, это боевая операция или вечер встреч на сайте одноклассников? Он рванул наперерез, первым делом заметив в кабине небольшой открытой машины бородку бравого моряка и ещё второго, бритоголового крепыша за рулём.

— Стоять, куда прётесь! — Лёшка осветил лицо, как положено при ночной встрече, и отчаянно замахал рукой. — Глуши мотор!

— О, Алексей! Не стрелять, Савельев, руки через жопу вырву!

Упс... это как? Оказалось, морской офицер тоже услыхал, что тут по городу вовсю шухер творится, прибыл полюбопытствовать. И ничуть не удивлён, что центром оных безобразий опять оказывается недавний знакомый.

— Это старший матрос Савельев, из трюмной группы, и кстати тоже Алексей. Докладывайте, мичман.

Однако Лёха мгновенно набычился и снова привёл убийственный довод, что не тот здесь уровень боя. Водить боевые подлодки или садить издали ракетами это одно, а здесь совсем другое надобно. Пехота, она и в Африке пехота, особенно если храбрая и хорошо обученная.

— Заложников взяли? Вот же уроды эти сухопутные... значит, обе мобильыне группы здесь и здесь ликвидированы, снайперов с вот этой трубы от кочегарки тоже ссадили? — моряк разгладил порывавшуюся улететь по предутреннему ветерку карту центра города и повёл по ней пальцем. — Морская пехота вот здесь обязательно разместила бы группу усиления, но что взять с бескрылых... что ж, командуйте, мичман. У нас с собой правда Калаши и мой кортик, но думаю лишними не будут.

Это уж точно... Лёха пояснил, что щас летёха из ремроты притащит дымовуху с полицейской черёмухой, и даже обещал забросить внутрь броневика, там какой-то лючок для свежего воздуха открыли. Роза Карловна с дочерью прикрывают снайпера и ждут сигнала — три зелёных свистка в воздух. Кстати, вояки из части все в брониках под одеждой, учтите.

Улучив момент, парень деликатно осведомился, там дома как, кошачья шерсть не сильно летает? Моряк мимолётно оглянулся на бритоголового крепыша, старательно изображавшего будто уши ничуть не греет, и с едва заметным смущением признался — поначалу не без этого было, и даже летающая тарелка промелькнула, то официантка мастерством блеснула. Но обнаружив, что обеим вовсе не вешали лапшу на уши, кошки на диво быстро помирились — на волне обоюдного обожания гм, вискаса и своего хозяина.

— А вот твоему тёзке боюсь туго придётся, характер у него слишком покладистый, — дальше фрегаттен-капитан поведал, что удалось им выцарапать буквально из лап зомбяков дочь лоцмана порта и её приехавшую в гости подругу, а также нестарую ещё диспетчершу из ночной смены. Аж на козловый кран залезла и в кабине заперлась, как два дня продержалась, бог весть.

Лёха некстати подумал, в обход площади ведя подкрепление к своим — ни детей, ни стариков не пощадило. Исключительно фертильный, репродуктивный возраст. Неужто и впрямь, какой эксперимент ставят, уроды?

— Тёзка, ты на каком уровне, кстати?

Тот не без смущения признался, что к Системе хоть и подключился, да несколько зомбяков в драных тельниках отоварил кувалдой, но до второго уровня ещё чуть остаётся... Лёха быстро огляделся. Ага, вон он, бессонный цыкающий, совсем недалеко.

— Фрегаттен-капитан, есть чем присветить? Деликатно.

Тот коротко моргнул в руке фонариком-жужжалкой, с приводом на динамо от нажимного рычажка. Вечная штучка, только смазывай, её даже радиация не возьмёт.

— Лёш, бей рубящим вертикально, от макушки насквозь вниз, — парень протянул ему свой кинжал. — А я щас приведу на хвосте зомбяка.

Сказано — сделано. Крепыш рубанул так, что крупповский клинок едва не застрял, остановившись аж в зубастой пасти. Здоровые там парни, однако, в трюмной команде.

— О второй уровень... ага, есть регенерация, про которую ваше превосходительство рассказывали. Спасибо, тёзка, клинок зачётный. Надо будет и себе чем разжиться, чуток длиннее.

Пока моряки восторженно цокали языками над старым эсэсовским кинжалом, Лёха рассказал им про того слесаря и его интересный полумеч-полукопьё.

— Глефа, что ли? У нас старший вахтенный с "Сердитого" тоже всякой восточной хренью увлекался, надо будет в гости наведаться...

Оказалось, летёха уже давно обернулся, и теперь краснел и бледнел попеременно, полностью раздавленный очарованием тётушки Розы. Распушившая пёрышки мадам профессор, во всём блеске своих неполных тридцати (ну чуть с хвостиком на самом деле, но зачем же о таком на людях?) очаровывала и подавляла одновременно. На фоне её даже Ксю с Сонькой смотрелись бледными захмурышками.

— Роза Карловна, как обычно цветёте и пахнете! — восторженно пророкотал моряк, а потому смеющейся тётушкой был допущен к ручке. Лёха поиграл желваками, но всё же промолчал. Вот уж достойная была бы парочка, ховайтесь все!

— Кстати, в этом юноше есть много больше, чем видно снаружи, — Роза Карловна мимолётно обмолвилась, что не худо бы ей лично предварительно побеседовать с будущими гм, жёнами этого старшего матроса. — Съедят ведь парня, сучки стервозные!

Ксю очень кстати напомнила, что срок ультиматума вот-вот истечёт, и не хотелось бы проверять, действительно ли будут расстреливать заложников. Потому Лёха принялся раздавать диспозиции, прикидывать раскладку по времени и объяснять каждому его роль.

— Не, там надо хитро руку изогнуть, чтобы внутрь гранату забросить, — летёха отказался от предложения заменить его.

Хм, а ведь у него ключевая роль. Понятно, что парню хочется хоть как-то реабилитироваться, он ведь тоже из той части... Если удастся вывести БТР из строя, то в несколько стволов посечь придурков снаружи, затем тех кто выползет из броневика — Сашка заверял, что тем будет не до активных телодвижений и тем более стрельбы. И тогда, строго говоря, операцию можно считать успешно завершённой.

— Если не вмешаются неизбежные на море случайности, — хмыкнул фрегаттен-капитан.

Типун те на язык, дяденька! Неровен час, накаркаешь... Соньке Лёха назначил место в декоративной башенке старого здания на краю площади и лично провёл туда, ногой высадив люк на крышу. Кстати, именно ей предназначалась роль "открывашки" боя, как и в былые времена.

— Прекрати кусать губы, не поможет, как со мной потом целоваться будешь? — буркнул Лёха, краем глаза следя за подползающей к нужной риске фосфорецирующей стрелке Командирских.

Часы они сверили, иные традиции грех нарушать... Аргумент на удивление подействовал, девушка вздохнула, скупо улыбнулась и кажется немного успокоилась.

— Историческая фраза будет?

— Давай уже, с богом!

Спортивно-охотничья ружбайка вполне доставала до подножия памятника старому адмиралу. Россию не спас, давай хоть сейчас выручай... хлопок оказался не громче вылетевшей пробки шампанского, зря что ли глушак размером с хороший баллон дамского дезодоранта. Зато щекастый вояка, упрямо прятавшийся в тени от фар и судя по всему бывший в этой группе за главного... фу, аж мозги на борт броневика брызнули! Зато команду стрелять в кучку заложников отдать будет некому. Лёшка схватился за голову.

— Ты чем зарядила?

Вот же улыбочка змеиная, вся в маменьку пошла! Ага, яблочко от вишенки недалеко падает, а два сапога — одного поля ягоды. Сонька уже смелее улыбнулась бесхитростной армейской мудрости.

— Бесцветная, ну я ей носик пилочкой для ногтей чуть приоткрыла, как ты рассказывал.

Бля, это ж натуральный дум-дум получается, такая пуля раскрывается тюльпаном от малейшего препятствия! Воистину, тело впёрнутое в лужу с такой скоростью, осушит её фонтаном брызг. Надо будет за языком следить, у девок же фантазия бурная, а головушка и вовсе безбашенная. А девушка уже передёрнула затвор своей болтовой ружбайки, накормила ствол очередным обманчиво-безобидным патрончиком и вновь приникла к прицелу.

Как летёха, пользуясь тем, что внимание отвлечено в другую сторону, подкрался из тени под величавыми серебристыми елями и сунул в беспечно разгерметизированный БТР свою вонючку, Лёха толком не приметил. Беззвучно что-то пыхнуло, в щели вымахнул белёсый дымок. А миг-другой спустя изо всех люков тараканами посыпались фигуры в камуфляже или чёрных комбезах, перхая, извиваясь и корчась, в судорогах раздирая страдающие от тысяч иголочек горло, глаза и прочие слизистые.

Ну тут уже наши и рубанули из всех стволов и с двух направлений. Перекрёстный огонь страшное дело, если кто не знает. Застигнутая врасплох группа карателей шансов просто не имела. Сами же подготовили место встречи на открытом пространстве, вполне резонно опасаясь засады. Сами же и напоролись, не позаботившись о маршруте отступления. Да учили ли их вообще чему-то? Посекли их струями свинца, словно баранов, не успели толком и ответку дать.

— Теперь проверяй каждого. Розу и адмирала я предупредил, раньше срока не высунутся...

Соньке с её прицелом и Кошачьим Глазом проще, сразу заметит, если кто затаился, ещё дышит или непроизвольно от боли морщится. Один раз она щёлкнула кого-то, затем кивнула.

— Гарантий не даю, хотя в общем уверена.

Ну, спасибо и на том. Лёха подсадил девушку вниз, погладил по попе в ответ на чисто для поддержания тонуса "кусь" за ухо. И уже выходя на открытое пространство площади, дёрнул за рукав, показывая — твоё место позади.

— Да при чём тут мужской шовинизм? Это сейчас моя работа, прикрывать снайпера от случайной... или не совсем случайной.

Пришлось дальше заверять, что не только работа, это ж по велению души. А там и до едва завуалированного признания в любви дошло. Девушки, что ж вы хотите, своеобразные но совершенно необходимые для жизни существа.

Впрочем, меры безопасности на этот раз оказались чрезмерными — изломанные тела в лужах крови в правке не нуждались. Хотя, среди наших тоже без потерь не обошлось, слава богу одни только лёгкие трёхсотые. Один из уродов, уже заваливаясь, слегка задел жмущуюся друг к дружке кучку заложников очередью. Батюшка и ещё одна гм, прихожанка. И что удивительно, летёха, ухоронившийся за массивной каменной скамьёй, неким чудом поймал рикошет от бэтээра в икру ноги — увы, скорее всего от своих.

Лёшка тут же цепко вытряс из пострадавших нужные сведения, что хотя бы первая регенерация у всех имеется (нет, ну ты проверь, при мне, и в глаза смотри).

— Батюшка, на мозги капать не стану. Однако выводы советую сделать — и меры принять, — парень обвёл взглядом поле боя. Выдохнул длинно, по привычке, впуская в сознание мысль, что вот ещё один бой закончен, и снова победа.

И потом подошёл к памятнику, медленно и с чувством положил ладонь на седой гранит постамента.

— Спасибо, адмирал, — бля, а голос-то как сел от усталости..

Постоял, неловко переминаясь с ноги на ногу. Услышал ли? Хотелось бы надеяться что да. И только потом, устало сгорбившись, вернулся к основной группе.

— За что благодарил? — шёпотом осведомился фрегаттен-капитан.