Непутевый ученик в школе магии 6

— Эх~.

Эрика просто не могла не знать об этом.

— Это разрешение находится в руках дисциплинарного комитета, я так думаю.

Именно потому, что Эрика не хотела использовать законные методы, она предложила альтернативный метод, граничащий с преступлением.

— Неважно, как ты об этом думаешь, но это все же легче, чем попытаться проникнуть в следственный изолятор.

Однако Тацуя прямо отклонил предложение Эрики.

Таким образом, в штаб-квартире дисциплинарного комитета:

— Нет.

Канон просто и ясно отклонила предложение посетить Секимото.

-... Ты можешь назвать причину?

Так как ответ Канон был слишком кратким, Тацуя даже не был уверен, с чего начать.

— Нет, значит, нет.

Канон упрямо застряла со словом "Нет". Может быть, это была ее эмоциональность, но она, казалось, боялась, что если они начнут спорить по этому поводу, то ее, в конце концов, убедят.

— Я всего лишь хочу знать, почему нет? Разрешение на визит центра заключения дает Глава дисциплинарного комитета или Президент школьного совета, но в конечном итоге решение остается за школой. Я сомневаюсь, что есть какая-либо убедительная причина для одностороннего отказа.

Услышав ответ Тацуи, Канон нахмурила брови — ясный знак ее раздражения. Ее холодное отношение до этого момента было достаточно вопиющим, чтобы люди начали задумываться что "неужели кто-то вывел ее из себя" или о какой-либо другой скрытой причине. Тем не менее, она не могла просто отступить перед Тацуей, так что стратегия Канон, казалось, была обречена с самого начала.

-... Потому что это будет очень хлопотно.

Не видя никакой возможности продолжать, Канон неохотно ответила.

— На основании чего... Во первых, что будет хлопотным?

Конечно, такое оправдание не пройдет с Тацуей. Вполне естественно, что он задаст Канон такой вопрос.

— Можешь ли ты гарантировать, что ничего не случиться с вами, ребята, когда вы будете там околачиваться!?

По некоторой причине, ответ Канон сам по себе был пронзительным вопросом.

— Я вижу как вы, ребята, все невежественны, позвольте мне сказать прямо! Шиба-кун, такого рода проблемы всегда появляются вокруг тебя, но ты либо не знаешь, либо считаешь, что невиноват, но проблемы по-прежнему тебя сами находят. С тем, как мы сейчас заняты, пожалуйста, перестань прямо сейчас создавать для всех проблемы!

Несмотря на натянутую логику, слова Канон были с неукротимой силой. К тому же Тацуя понимал, что ее слова не полностью ошибочны.

— Канон, ты заходишь слишком далеко, говоря так о Тацуе.

На этот раз, Мари, которая редко заходила в штаб-квартиру из-за напряженного графика, пришла, чтобы прекратить спор.

— В любом случае, Тацуя-кун по-прежнему вовлечен в этот насущный вопрос. Само собой разумеется, что он хотел бы понять происходящее.

— Но, Мари-сенпай.

— Что ж, хорошо, Канон, не то чтобы я не понимала, к чему ты клонишь.

Действительно ли ты понимаешь? Подумал Тацуя. Впрочем, так как Мари ему помогала, он не собирался на самом деле жаловаться.

— К счастью, Маюми и я планировали завтра посетить Секимото, так что он может пойти с нами.

— Что ж... Если с Мари-сенпай.

Похоже, что Канон не была слишком упряма — она неохотно согласилась с предложением Мари.

— Тебе это подойдет, Тацуя-кун? Пойти вместе со своими сенпаями?

По правде говоря, он не был этим полностью удовлетворен, но видя, что Канон более или менее отступила, Тацуя, в конце концов, выразил свое согласие.

◊ ◊ ◊

В комнате без окон Чиаки вздохнула.

Честно говоря, ей было довольно скучно.

Несмотря на ее статус больной, она не была ранена. Нет, хотя она получила некоторые травмы, они были не до такой степени, чтобы оправдано пребывать в госпитале. По ее собственным ощущениям, она не думала, что ранена до такой степени, чтобы находиться в постели.

Она застряла в этой палате не из-за того, что была ранена или больна, но по другой причине.

Для нее это было как пятизвездочная тюрьма.

Конечно, она знала, что находится здесь полностью по своей вине, поэтому она не жаловалась об утрате свободы. Но это было просто слишком скучно. Естественно, она не требовала телевизора, беспроводных терминалов, или других предметов роскоши, даже дешевой электронной книги без возможности подключения к сети было бы достаточно. Даже если о развлечениях не может быть и речи, даже физической активности было бы достаточно. В любом случае, она не могла просто сидеть здесь и ничего не делать.

Ранее, около двух часов назад, медсестра, которая проверяла ее, сказала что "часы посещения сегодня отменили". Предположительно это было из-за того, что кто-то вчера попытался вломиться в здание. Кроме того, вчера раздалась не пожарная тревога, но тревога бунта, соединенная с полицией, так что, по-видимому, так оно и есть.

В любом случае, не то чтобы кто-то собирался ее посетить — ее старшая сестра, должно быть, ненавидит ее из-за этого — так что отмена часов посещение не сильно на нее повлияла, поэтому здесь не было причин для беспокойства. На самом деле Чиаки предполагала, что целью "взлома" была она сама, так как дверь в эту палату была повреждена. Очевидно, что в то время она не спала, поэтому она это знала, даже если ей это не нравилось. В глазах Чиаки, "эти парни" пытались заставить ее замолчать. Однако она ничего не могла сделать по этому поводу и уже сдалась. Она была лишь их соучастником, а не одной из их товарищей. Так как Чиаки это понимала, другая сторона должна думать также. Вполне понятно, что они попытаются заставить ее замолчать, чтобы предотвратить утечку информации.

По правде, ее настроение уже достигло фазы "делайте, что хотите". Прямо сейчас она даже не была уверена, почему у нее была такая сильная неприязнь к "этому парню". Наверное, гнить в этой пустой, белой палате — лучший конец для нее, Чиаки высмеяла себя.

В этот момент кто-то постучал в дверь. Несмотря на свое запутанное состояние, Чиаки все еще имела представление о своих умственных способностях. Вечерняя проверка уже окончилась и она не нажала кнопку вызова медсестры. Не было никого, кто мог бы прийти с ней увидится, и разве медсестра не сказала, что сегодняшние часы посещения были отменены?

Стук продолжался, несмотря на ее изумление, поэтому Чиаки отчаянно (не задумываясь) нажала на пульт дистанционного управления дверью.

— Как вы себя чувствуете? Мисс Хиракава?

Вошел совершенно неожиданный человек, но у нее было предчувствие, если кто-то и придет увидеть ее, то это определенно будет этот человек.

— Мистер Чжоу.

Однажды Чиаки не смогла продолжать смотреть, как сестра погрязла в боли и отчаянии, что заставило ее одной ночью выбежать на улицу. Тогда этот человек был тем, кто утешил ее добрыми и нежными словами. Человек, который сказал ей, что она не должна так страдать и усилил ее темные мысли. Человек, который подтолкнул ее к мести, не через убийство, но к исправлению несправедливости. Человек, который позволил ей излить эти накопившиеся чувства. Человек, который дал ей инструмент ее мести.

Спаситель, который спас ее хрупкое сердце, стоял перед ней с букетом цветов в руке.

— Почему... вы пришли? Часы посещения отменили сегодня...

Больше не было нужды в подарках, так как была гора вещей, за которые она хотела извиниться. Чиаки совершенно ненавидела, как она была связана этими утомительными эмоциями. Особенно после этих слов, ей хотелось ударить себя.

— Я использовал несколько трюков.

Сказав это, Чжоу подмигнул на детский манер, но его действия не особо раздражали.

— Трюки... Как магия?

— Нет, нет, это немного отличается от магии.

Основываясь на своём собственном понимании, Чиаки интерпретировала трюк как магию.

Однако Чжоу покачал головой на вопрос Чиаки.

— Даже без магии, люди все еще способны осуществить пару чудес. Что ж, называть это чудом — немного натянуто.

Чжоу снова улыбнулся и Чиаки, наконец, удалось восстановить свои мысли (по ее мнению).

— Тогда, Мистер Чжоу, я... Вы так сильно мне помогли, но я ничего не смогла сделать.

Прежде чем Чиаки смогла начать со своими извинениями, Чжоу положил перед ней букет.

Почему-то букет был наполнен завораживающей красотой, которой удалось захватить ее внимание своим ярким блеском.

— Все это не имеет значения.

Голос Чжоу, казалось, исходил издалека.

Чиаки уставилась прямо на букет и прислушалась к его словам.

— Если вы чувствуете сожаление.

Глаза Чиаки остекленели.

— Если вы чувствуете, что бремя слишком тяжело.

В ее сознании полностью доминировал голос Чжоу.

— Тогда просто забудьте обо мне.

— Забыть...?

Чиаки непроизвольно сказала эти слова; она даже не осознавала, что говорит.

— Да, просто забудьте обо мне.

— Забыть... можно ли забыть...?

Под руководством Чжоу, Чиаки позволила себе забыть.

— Да, все, что вам нужно сделать, это забыть.

— Поняла... Я забуду...

Чиаки отдала себе приказ забыть.

◊ ◊ ◊

25 октября, вторник после школы. Тацуя, Мари, и Маюми направились в Специальный Центр Заключения Хатиодзи, где держали Секимото. До Турнира Теоретических Знаний осталось лишь пять дней, так что это действительно был самый оживленный последний отрезок подготовительной фазы, но так как задачи Тацуи проходили гладко, он мог провести два или три часа вне подготовки.

На самом деле Эрика, Лео, и Микихико также хотели пойти вместе с ним, но это было немного неудобно для старшеклассниц. У Мари были оговорки лишь в отношении Эрики, но для невинных парней старшей школы — слишком большой вызов общаться с незнакомыми старшеклассницами. К тому же, разрешение, которое попало в руки Тацуи, было лишь для троих. Кстати, Миюки была полностью связана делами школьного совета, так что она могла лишь попрощаться с ними неулыбчиво "красивой улыбкой".

Хотя на входе нужно было пройти все виды процедур, за входом не было никаких хлопот. Передав им LPS терминал в качестве проводника, их даже не сопровождали члены персонала, что было, скорее всего, результатом того, что Маюми положилась на имя "Саегуса". Конечно, Тацуя не был уверен, так ли это, и он не хотел понять причину их специального отношения.

Комната, в которой держали Секимото, не была "клеткой", и в ней не было чего-то вроде металлических окон. Она была скорее похожа на номер второсортного отеля. Но даже в этом случае, здесь была скрытая комната для наблюдения за ее содержимым.

Маюми и Тацуя вошли в скрытую комнату. С Секимото встретится лишь Мари. Хотя это предложила она, ни Маюми, ни Тацуя не выразили какое-либо несогласие. Тацуя очень хорошо знал, что даже если Секимото прибегнет к насилию, Маюми была уверена, что сможет контролировать его с другой комнаты, хотя талант Секимото был всего лишь небольшой частью таланта Мари.

Из скрытой комнаты они увидели Секимото без каких-либо ограничительных оков. Конечно, ему было запрещено покидать комнату. Послушно сидя на крае кровати, он был одет в простую одежду, которая не была бы неуместна даже во время больничной проверки. Он, вероятно, прошел тщательный и полный обыск, так что шансы на то, что у него было скрытое оружие или CAD — абсолютно нулевые.

Под пристальным взглядом Тацуи и Маюми с другой комнаты, дверь, ведущая в его комнату, открылась. Излишне говорить, что это была Мари. Секимото, который был в замешательстве от открывшейся двери, показал свое удивление этим. Однако, в следующее мгновение, его глаза стали осторожными и подозрительными. Секимото обнаружил намек на опасность, когда Мари появилась собственной персоной.

— Ватанабе... Почему ты здесь?

Подсознательно, Секимото потер левое запястье со своего места на кровати, наверное, неосознанно ища свой конфискованный CAD. Хотя его голос не дрогнул, он был наполнен невыразимым ужасом.

— Очевидно я здесь, чтобы понять ситуацию.

Вероятно благодаря своей службе в дисциплинарном комитете, Секимото знал, на что способна Мари. Он, должно быть, откровенно испугался ее безжалостности.

— Но... Даже ты не можешь использовать здесь магию.

Обвинение Секимото было верным. Это было место для удерживания волшебников-подростков, которые нарушили закон. Хотя здесь не было установлено анти-магических устройств, вроде "Помех", все еще были установлены устройства для обнаружения вызова магии. Как только использование магии будет подтверждено, будет выпущен нейтрализующий газ вместе с резиновыми пулями из автоматического оружия, с последующим появлением службы безопасности в полном защитном обмундировании...

— Неужели?

...При условии, что система наблюдения будет работать должным образом.

Секимото, наконец, понял, почему Мари не могла удержаться от улыбки.

— У нас не так много времени. Просто скажи мне важные детали.

Видя дразнящую усмешку (в глазах Секимото), он отчаянно перестал дышать — но уже было слишком поздно, задержать дыхание было недостаточно, чтобы избежать магии.

Сознание Секимото внезапно погрузилось в туман. Он даже не осознавал, что подвергся атаке Мари, прежде чем начал отвечать на ее вопрос.

— Она использует ароматы для управления сознанием?

Тацуе было совершенно ясно, что делала Мари, после того, как он это увидел из скрытой комнаты.

Она использовала разнообразные ароматы, чтобы прямо спровоцировать эмоции и память. Эта теория уже была научно доказана в прошлом веке. Коммерческая ароматерапия опиралась на мощное воздействие на эмоции, вызванное запахами.

Используя систему вентиляции, Мари послала запах духов через нос в клетки обоняния, объединив аромат, который снижает психическую устойчивость, с другим, который контролирует сознание, для создания настоящей сыворотки правды.

— Тацуя-кун, ты впервые это видишь?

Маюми не была удивлена, что Тацуя мог видеть через технику Мари. Взяв во внимание разнообразное знание Тацуи в магии, Маюми знала, что это совершенно естественно. Она была больше удивлена тем, что он полгода был в дисциплинарном комитете и никогда не видел, как Мари использует эту технику.

— Я действительно впервые это вижу. Разве откровенное использование магии такого рода не ведет ее к куче проблем?

Маюми кивнула на слова Тацуи. "Как ты и сказал". Использование магии сильно ограничивалось законом, не говоря уже о такой способности по промыванию мозгов. При опрометчивом использовании, это, несомненно, попадет под огонь "коллективного разума" и "гражданского долга".

Несмотря на разговор с Маюми, Тацуя ни на секунду не упускал из виду "признание" Секимото. Что подняло его интерес в его признании это то, что "после получения данных из устройства для презентации, он планировал обследовать личные вещи Шибы". Когда Мари спросила почему, Секимото ответил "реликт Магатама".

-... Тацуя-кун, у тебя есть что-то подобное?

Маюми спросила его с широко открытыми глазами.

— Нет, у меня нет такой вещи.

Так как вопрос Маюми мог намекать на все что угодно, честный ответ лишь создаст еще больше проблем для Тацуи.