Прогрессор каменного века - 2.

Разумеется, ведлы не стремились к тому, чтобы зацепить как можно больше камней. Каждый отправлял в путь не более пяти, а потому камни двигались с большой скоростью примерно в двести километров в час, придерживаясь середины реки. Огромным нильским крокодилам, которые в те времена достигали в длину даже шестнадцати метров и весили по четыре с половиной тонны, пришлось волей неволей уступать им дорогу, так как ничего хорошего встреча с каменным бегемотом, плывущим в воде над самым дном с огромной скоростью, не принесла бы. Зато уже вечером первые камни, а ведлы ведловали играючи, ведь они же не на себе их пёрли, а влекли вниз за счёт немереной силы Матери Земли, которая давно уже поверила в их мудрые решения, и потому никто даже не вспотел. Они перебрасывались шутками, с азартом обгоняя камни друг друга, как на автогонках, по ходу дела перекусывали, делали различные упражнения для разминки, и, вообще, по ним не было заметно, что они вкалывают от всей души. Митяй, как всегда, работал ударно и вёл сразу четыре группы камней от каждого из нильских порогов, которые очень быстро сделались проходимыми для судов, правда, только в среднем течении реки. В каждой его группе насчитывалось по тридцать камней и они были лидерами заплыва во всех четырёх пелетонах.

Соревноваться с ним мог один только Игнат. У одного на глазах были надеты бриллиантовые, а у другого рубиновые очки и оба соревновались осень азартно, но правил не нарушали и камни с трассы не выбивали. Игнат, пристроившийся в хвост всем четырём группам камней, плывущим клином, попросту свиньёй, как тевтонские рыцари, какое-то время выжидал, а затем все его камни, их всё же было поменьше, по двадцать четыре в каждой группе, стремительно взмыли вверх, вылетели из воды и, вздымая тучи брызг, эффектным прыжком обогнали все четыре Митяевы команды, после чего помчались вперёд. Митяю уже ничего не оставалось, как пожать другу руку и сказать:

— Поздравляю, Игнат, ты сделал меня чисто. Просто блеск.

Тот возмущённо воскликнул:

— Как это? Дистанция же ещё не закончилась, Митяй!

— А вот так, Игнатушка, у меня не получается вести их быстрее. — Смеясь признался Митяй — Что же мне теперь из-за этой гонки пупок что ли рвать? Зато я приду к финишу вторым.

Ага, размечтался. Только первая команда камней Митяя пришла к финишу второй и с разгона ударилась в берег озера, обращённый к Красному морю, вызвав целый взрыв породы и водяных брызг. Все остальные пришли какая пятой, а последняя так и вовсе девятой, но всё же в зачётной десятке. Камни весом по десять, двенадцать тонн, ударяя в берега озера и двигаясь по неглубокой речушке, словно сотни бульдозеров, в первые сутки проделали едва ли не больший объём работы, чем за последующие пять суток, пока шло великое каменное ведлование. В итоге ведлы прорыли канал шириной в полкилометра и глубиной в семьдесят метров, берега которого даже не пришлось укреплять. Ну, разве что это сделают жители этих мест в будущем. После этого ведлы целых двое суток отдыхали. Они устали не столько от ведловства, сколько всем просто хотелось хорошенько выспаться. Увы, но у таких больших ведлований имелся один очень серьёзный недостаток — начал, ведлуй до конца. Правда, ведловать при этом можно было посменно, только в данном случае это не имело никакого смысла. Как говорится, чем раньше сядешь, тем скорее выйдешь. После этого Митяй проверил спецификации грузов на остающихся машинах, тепло попрощался с юными, но уже мудрыми и пытливыми ведлами, правда, ещё и большими озорниками, и супершишиги поднялись на борт Митяев.

Пора было начинать планомерное исследование Северной Африки с воздухе. У него давно уже имелись кое-какие мысли на счёт африканского континента, но, прежде чем воплощать их в конкретные проекты, следовало всё-таки сначала хорошенько изучить местность. Карты двадцатитысячелетней будущности это, конечно, хорошее подспорье в работе, но действовать-то предстояло сегодня. Сразу после того, как ведлы-прогрессоры стали готовиться в путь и прощаться с друзьями, кто знает, когда они теперь встретятся, Митяй собрал большое совещание комсостава на флагмане и поставил перед всеми командирами такую задачу. Первыми поднимаются в воздух и вылетают каждый по своему маршруту гидросамолёты. Вслед за ними выдвигаются, каждый со своей скоростью, Митяи, чтобы равномерно рассредоточится попарно вдоль берега от дельты Нила до полуострова перед заливом Сидра, названия которого он не знал, но предлагал ведлам назвать его как-нибудь. Ну, а ещё он ознакомил их со своим самым большим секретом, о существовании которого знали только Таня и её старшая дочь, юная ведла с говорящими камнями Танечка. Именно этой очаровательной девчушке, блин, глазами вылитый Данила, принадлежала идея изготавливать из обычной формовочной мастики цветную фотомастику, способную послужить ведлу как в качестве фотобумаги, так и превосходного материала для скульптурного фотопортрета.

Самым замечательным было то, что любой, отдельно взятый кусок мастики обладал памятью говорящих камней, а потому по воле ведла какой-нибудь цветной бюстик, стоящий на столе, мог превратиться бюсты тысяч людей. Изобрела Танечка эту штуковину, недавно, минувшей зимой, а потому Митяю удалось всё сохранить в тайне. Девочка была пока ещё только преисполнена надежд на то, что её открытие встретят овациями. Когда же её отчим велел снять с огромного, двенадцать на девять метров, стола скатерть и объяснил ведлам, что те видят перед собой, и, встав и посадив к себе на плечо Танечку объяснил кто изобрёл эту чуду мастику, после чего показал всем карту Израиля, Пальмиры, Синайского полуострова и части Аравии, девочка получила такой заряд положительных эмоций от бури восторга, проявленного самыми мудрыми и могущественными ведлами, что его может хватить ей теперь и до конца жизни. После этого Митяй объяснил всем, как это важно, чтобы самолёты всё время летели на высоте в семь тысяч метров по своим маршрутам, не сворачивая ни влево, ни вправо, а строго по прямой и чтобы при этом два ведла штурмана, надев свои увеличительные очки, лёжа на специальных кушетках смотрели вниз и не ёрзали. Если все будут умницами, то они получат точную рельефную карту местности.

Заодно Митяй предупредил всех, что, возможно, им придётся построить ещё один большой порт где-то в районе залива Сидра и объяснил всем, что он желает получить точную карту северо-востока Африки по линии Красного моря до Джибути, оттуда через Эфиопское нагорье к району южнее плато Дарфур и от него вдоль двадцатого меридиана, если мерить от Гринвича, к берегам моря Ирины. Намекнул он всем и о том, что, возможно, им предстоит ещё одна великая каменная охота и не одна. В общем аэрофотосъёмка всё покажет. На этом совещание закончилось и все ведлы-штурманы, радуясь тому, что теперь они станут ещё и картографами, бросились к самолётам-амфибиям. Летающая Шишига, ну, не захотели ведлы-авиастроители называть своё изделие по другому, хотя и была поменьше на треть, чем её прототип, обладала завидной дальностью полёта в четырнадцать тысяч километров, разумеется, благодаря кристаллическому топливу, при скорости в шестьсот километров в час и максимальном потолке в восемь километров. Навигационное оборудование позволяло этому самолёту лететь по строго заданному курсу с нужной скоростью, фиксируя каждый пройденный километр пути. Мастерство пилотов было вполне приемлемым, чай два года уже испытывали самолёты и налетали в среднем по восемьсот часов, так и не сумев угробить ни одного аэроплана. Вот на них-то Митяй и надеялся больше всего, очки-то ведь были всевидящие.

Правда, ведловать каждому штурману в полёте придётся по двадцать часов подряд, не меньше, пока Летающая Шишига не приводнится для дозаправки. Митяй отправлялся в этот полёт простым ведлом-штурманом, намереваясь пролететь над Нилом и его окрестностями к западу. Он поднялся на борт летающей Шишиги и сразу же лёг на кушетку с дыркой для физиономии, оббитой мягким сафьяном, но бриллиантовые очки надевать не спешил. Рано, самолёт ведь сначала должен набрать над морем высоту, выйти на точку старта, а уже затем начать полёт по заданному маршруту. Для него это был очень важный этап экспедиции и вот почему. Первые же исследования показали, что температура воды в юго-восточной части моря Ирины составляет у поверхности плюс двадцать шесть градусов в районе Хайфы, что и не мудрено, ведь температура воздуха танцует в пределах от двадцати четырёх ночью и до тридцати восьми в полдень. Зато температура воды в Ниле была ниже, всего двадцать два градуса и это заставляло задуматься. Ну, и ещё очень важным Митяю показалось то, что вода через канал текла из Красного моря в море Ирины, но не с очень сильным напором. Во всяком случае последнее говорило о том, что это море ещё будет какое-то время наполняться водой и, возможно, его уровень поднимется метра на два, два с половиной, что ещё не есть катастрофа.

Уже через полчаса в небольшом носовом отсеке, где Митяй лежал на пару с Игнатом, раздался сигнал предупреждения. Они быстро надели свои очки и вперили взгляд вниз. Самолёт как раз подлетал к Сектору Газа, где ещё даже и не пахло интифадой. Они одновременно начали ведлование, что вовсе не мешало им вести дружескую беседу. Игната очень интересовало, что всё-таки задумал Митяй, какую такую очередную великую каменную охоту, но он упорно отмалчивался. Бриллиантовые очки с высоты в семь километров уверенно брали полосу шириной в двадцать километров, но его интересовал только один единственный участок шириной в десять километров и длиной в тысячу двести, а если точнее, то десять таких участков зафиксированных их говорящими камнями и ещё пятьдесят других. Левее них летел строго вдоль меридиана с севера на юг ещё один самолёт, а остальные летели правее. За пятеро суток, надо же и отдыхать время от времени, пока они будут заниматься картографированием участка размером тысяча восемьсот на тысяча двести километров и это будет очень точная карта, едва ли не самая точная, которую можно себе представить, ведь ведловское зрение позволяло заглянуть даже на дно моря, вертолётами будет тщательно исследована двухсоткилометровая прибрежная зона и это позволит определиться с новыми городами.

Когда в поле зрения Митяя почти через два часа полёта попал Голубой Нил, он чуть не ахнул от увиденного. Даже в своём верхнем течении Нил был очень полноводен. Почему? Он так и не смог увидеть этого во время первого полёта, хотя и без того прекрасно догадался обо всём. Многие африканские горы были в эту эпоху покрыты мощными ледниками и это они так благотворно влияли на климат этого континента. Почти через восемь часов с начала полёта, когда левый самолёт, за штурвалом которого сидел нападающий "Крылышек", Дмитрий Орёл, каждый ведл брал себе то родовое имя, какое хотел, последовал следующий доклад по радио, на борту имелась громкоговорящая связь:

— Прямо по курсу вижу горы, покрытые льдами. Повторяю, в здешних горах имеются массивные ледники, будьте осторожны, парни, если придётся летать над другими горами, возможны сильные нисходящие воздушные потоки. Высота ледника ориентировочно достигает пяти с половиной тысячи метров.

Митяю было прекрасно известно, что на Эфиопском нагорье есть вершины высотой по четыре с половиной километра, покрытые вечными снегами, ну, а в далёком прошлом в Африке имелись огромные запася воды в виде льда и почти все они иссякли, то есть попросту растаяли и испарились, но сначала на свет появились раскалённые сковородки пустынь, а он уже воочию убедился в том, что никакой Нубийской пустыни нет. Вместо неё внизу лежала роскошная, холмистая лесостепь с множеством речушек стекавших с гор на северо-востоке континента в Нил. Увидел Митяй и главную напасть, превратившую Зелёную Нубию в пустыню — огромные стада южных мамонтов и мастодонтов, при этом у них практически не было в природе врагов, Митяй пока что не увидел ни одного гиенодонта и срочно, прямо с борта самолёта, распорядился разгрузить два Митяя и мчаться домой, а охотникам передал приказ немедленно садиться на машины и ехать на юг, отлавливать гиенодонтов и готовить их к отправке в Африку, мысленно стуча себя кулаком в грудь и бахвалясь тем, что он такой умный, не стал их истреблять. Заодно он приказал завезти в Африку ещё и пещерных львов. Местные рядом с ними казались дворняжками по сравнению с Крафтом. Всё это, конечно, хорошо, но мало. Одними только этими мерами им Африку точно будет не спасти от опустынивания.

Глава 11

Великие озёра Северной Африки

Новый город они заложили на берегу залива Сидра. Там, прямо на берегу весьма полноводной, вполне сравнимой с Белой в месте впадения в Кубань, но пошире, жило большое племя, построившее сразу четыре стойбища одно неподалёку от другого. Вообще-то из-за этого получилась весьма забавная история, едва не закончившаяся трагедией, если бы ведлы, прибывшие туда, сразу же не включили мозги и не стали действовать по уже сложившемуся стереотипу. Сначала над стойбищами пролетел на высоте в шестьсот метров вертолёт и тем самым переполошил местных охотников. Судя по внешнему виду, они были южными аларами, но относительно невысокого роста, мужчины не выше метра восьмидесяти. Недостаточно высокий рост они с лихвой компенсировали широкими плечами, могучим телосложением, полной бесбашенностью и на редкость хорошим охотничьим оружием, так как мало того, что были все поголовно вооружены метательными копьями с длинными, уплощёнными наконечниками из горного хрусталя, но ещё и копьеметалками. Каждый охотник имел при себе не только по пять, шесть копий, но ещё и каменный топорик из обсидиана, а также каменный нож из того же материала и Митяй, увидев эти изделия, счёл их самым настоящим чудом. Ну, куда большим чудом он счёл то, что охотники не применили своё оружие против злых морских духов, как намеревались это сделать. Вовремя передумали, а ведь могли и тогда пролилась бы кровь.

Благодарить за это следовало Антона. Когда он услышал о том, что на берегу моря стоят четыре больших стойбища, в которых проживает не менее девяти тысяч охотников, то сразу же сказал, что лично отправится устанавливать с ними контакт. Три Митяя подплыли поближе к берегу и встали на якорь метрах в пятистах от него. Антон велел спустить на воду надувную резиновую лодку, положить в неё несколько тюков с богатым хабаром, а также шесть дротиков, топорик и кинжал. Их изготовили, пока Великий Митяй плыл в залив. Перед посадкой в лодку он снял с себя мундир и облачился в короткую меховую тунику, из-под которой очень хорошо были видны красные, в белую полоску, семейные трусы. В таком виде он и поплыл к берегу, пользуясь вёслами, а не мощным подвесным мотором. Однако, хитрый Антон не стал выходить из воды на берег. Остановившись метрах в трёх, он снял с себя портупею с заспинным чехлом, в котором лежали выточенные на токарном станке и покрытые лаком дротики со стальными наконечниками и копьеметалка из дюралюминия и бросил их на берег. Затем он, кланяясь и вежливо улыбаясь настороженным охотникам, стоящим метрах в тридцати от берега моря на песчаном пляже, присоединил к дротикам топорик и кинжал, после чего бросил тюки с дарами, сел на вёсла, отплыл от берега метров на сорок и стал наблюдать, что же предпримут теперь африканские охотники.