— Очень приятно, — коротко ответил Мэй, усаживаясь на свободный стул.
— Взаимно, тара, — откликнулся капитан, рассматривая его пронзительными черными глазами. — Мы знакомы — заочно, еще с тех пор, как ты носил родное имя Дзаро Куйса. Меня, лейтенанта-второклассника, недавно взяли в Управу и для начала поставили разбирать и систематизировать донесения из городских Управ на вновь создающиеся шайки. О тебе тоже писали. Не думал я, тара, что ты дорастешь до оябуна клана... да еще с четырьмя серьгами. Весьма необычная карьера для университетского мальчика с экономическим образованием, знаешь ли.
— Как раз экономическое образование и поспособствовало, — хищно усмехнулся Мэй. Его ноздри раздулись. — Там, где другие просто разбойничали, я использовал голову. Мой бизнес по торговле информацией принес в разы больше дохода, чем все остальные статьи, вместе взятые.
Так. Главные слова сказаны. Если Управа — или этот конкретный чиновник — заинтересованы в новых осведомителях, они купятся. Впрочем, здесь Камилл, и у него наверняка другие планы. Зачем ему потребовалось сводить вместе Тьму и Управу?
— Да, именно информация управляет миром, — задумчиво кивнул капитан. — Но сейчас речь пойдет, как я понимаю, об ином?
Он вопросительно глянул на Камилла.
— Арена, — сказал тот. — Довожу до сведения вас обоих, что и Карина Мураций, и Сторас Медведь сняли свои возражения против негласных тотализаторов. Мэй-тара, у тебя все полномочия, другие кланы мы здесь не потерпим, разве что как твоих субподрядчиков. Так и передай всем заинтересованным лицам. О правилах я уже информировал, но напоминаю еще раз о главном: любое принуждение к участию в играх повлечет жесткие санкции. Здесь Карина-атара адамантово тверда. Сулить златые горы, врать, дурить головы — сколько угодно, но за физическое или психологическое насилие оборвем руки. Скрыть их ты не сможешь, даже не надейся. От себя могу добавить, что крайние эксцессы по отношению к игрокам в тотализатор тоже нежелательны. Если проиграются в пух и не смогут заплатить, лучше отпустить с миром, чем ломать ноги в обычной манере. Настрой своих людей правильно с самого начала во избежание недоразумений.
Мэй молча склонил голову. Известие, хотя и ожидаемое, радовало. Но передать его Чужой мог бы и обычным образом, через дрона в ночи или паладарский радиотелефон. Сегодня Камилл явно заставил его явиться лично ради чего-то другого.
— Значит, паладары не возражают против работы с Тьмой? — задумчиво спросил капитан Управы.
— Я не возражаю, Сайра-тара. Но и Карина-атара, и Сторас-атара возражают, и еще как. Однако они личности разумные, а посланником на Могерате работаю я, и они склонны ко мне прислушаться. В конце концов, если даже дайнагоны и сёнагоны Управ благочиния не гнушаются контактов с Анъями, зачем мне проявлять излишнюю брезгливость?
На лице паладара мелькнула волчья усмешка, и Мэй почувствовал, что по его спине бегут морозные мурашки... нет, не страха — неуютности. Он уже давно понял, что Камилл разительно отличается от прочих пришельцев, и в особенности — от возвышенно-устремленной Карины Мураций. Явный и неприкрытый чужак, он освоился в застывших вековых традициях Ценганя и Кайнаня так, словно жил здесь с рождения. И крови он не боялся, ох, не боялся... Работать с ним чрезвычайно выгодно — но не пора ли задуматься, куда такое сотрудничество может завести? Не превратится ли гордая и независимая "Кобра" в его покорных рабов? Впрочем, не время и не место для подобных мыслей...
— Я свел вас двоих с далеко идущими целями, — Камилл откинулся на спинку стула. — Во-первых, я уже плодотворно работал с вами обоими и доволен результатами, несмотря даже на мелкие накладки не по вашей вине. — Он мельком глянул на капитана, и лицо того стало непроницаемо-каменным. — Так что рано или поздно вы все равно вступили бы в контакт. Сейчас, на мой взгляд, время подходящее. Тем более что, во-вторых, некий капитан Сайра Моямару заинтересован в приобретении информации о группе "Адаути", а некий оябун Мэй Лю Сянь имеет соответствующий товар.
Против воли Мэй вздрогнул. Какого хрена он распинается в присутствии незнакомой — для "Кобры" — ищейки Управы?
— Не дергайся, друг мой, — паладар снова усмехнулся своей волчьей усмешкой, наблюдая за ним. — Сайра-тара заинтересован в прочных деловых связях, а не в силовом нажиме на тебя. Вы договоритесь по-хорошему, я уверен.
— Мне нечего предложить на продажу, — Мэй пожал плечами. — Я уже объяснил Саматте-атаре, что высадил всех уцелевших на берег в первом удобном месте и ничего больше не знаю об их судьбе.
— Как минимум они провели сутки на твоей островной базе на острове Хай Фунь, — капитан склонился вперед. — Не спрашивай, откуда я узнал. У меня есть свои источники. Наверняка ты прикидывал, кому бы их продать повыгоднее, но потом решил не рисковать — мало ли кто решит тебе отомстить?
— Возможно, и так, — Мэй слегка развел руками. — Трудно упомнить все детали. Заказ на их головы мне никто не передавал, тело оябуна паладары приказали...
— Потом обсудите, — куда резче, чем следовало бы, оборвал его Камилл. — У меня времени нет на такие мелочи.
Он поднялся и каким-то совершенно змеиным движением оказался у старого — как бы не одного из первых после Удара — телевизора, скучающего в дальнем углу под толстым слоем пыли. В те страшные годы человечество, внезапно лишившееся полупроводниковых микросхем, судорожно вспоминало почти забытые способы производства электронных ламп, хоть как-то работавших при изменившихся законах физики. Первые плоды старо-новых технологий выглядели именно так: огромные пластмассовые ящики, иногда для солидности массивно-деревянные или оклеенные имитирующей дерево пленкой, с крохотными, в ладонь с растопыренными пальцами шириной, кинескопами. Щелкнул выключатель, застрекотал вращаемый селектор каналов — и через несколько секунд на медленно загорающемся экране проступили ряды кресел в большом зале для пресс-конференций — кажется, том же самом, где в свое время паладары впервые выступили публично. И, как и в тот раз, зал казался забитым до отказа.
— ...ямая трансляция из Минкока. Мы ожидаем выступление ректора международного университета "Дайгака" Карины Мураций-атары, — прорезался взволнованный голос за кадром, говорящий с отчетливым кайнаньским акцентом. — Мировой Совет собрался на экстренное заседание, чтобы обсудить вчерашнее массовое явление волют, а также случившуюся декаду назад катастрофу, которую многие уже называют Четвертым Ударом. Карина-атара сейчас выступает перед Советом и должна вот-вот появиться перед журналистами... а вот и она!
Мэй вгляделся в мутный экран. Ректор университета быстро шагала по проходу между рядами, и телекамера, наехав на нее, давала крупным планом ее бесстрастное лицо. Да уж, необычно. Не считая самого первого раза, раньше Чужая ограничивалась видеозаписями и пресс-конференциями, проводимыми в Хёнконе. Если она решила выступить в Мировом Совете, то ситуация действительно скверная. Не то чтобы ей сложно прислать дрон и подключиться к нему, но нарушение обычной процедуры говорит о многом.
Карина поднялась на трибуну, и камера немного отъехала назад, показывая ее фигуру целиком.
— Здравствуйте, — произнесла она на идеальном литературном катару, гладком и безжизненном. Похоже, в отличие от Камилла, она пользовалась универсальным транслятором, чем бы он ни являлся на самом деле. С другой стороны, переводить с такого на остальные мировые языки много легче, чем с одного из полутора десятков диалектов Могерата, которые не всякий местный разберет. Хорошо, что не эсперанто за отсутствием нужных переводчиков в Минкоке. — Паладары попросили собрать экстренное собрание Мирового Совета, поскольку на Палле складывается критическая ситуация. Позвольте мне еще раз принести свои соболезнования тем, кто недавно потерял родных, друзей и близких.
Она помолчала.
— Мы тщательно следим за ситуацией на Палле. У нас нет возможности присутствовать сразу везде, но мы знаем об отчаянии и страхе, которые охватили мир. Я хочу сказать всем: не надо бояться. Ситуация тяжелая, но не катастрофичная. Волюты и кольчоны больше не угрожают людям. Ваша звезда движется к взрыву, но до него еще столетия. Сотни тысяч человек погибли, но, как бы ни цинично не звучали мои слова, это лишь четверть процента населения планеты. Чудовищно много по обычным меркам, но не больше, чем естественным образом умирает людей за девять-десять декад. Я понимаю, что потерявшим родителей или детей не легче от такой статистики... но все-таки конец света еще не наступил.
Еще одна пауза.
— Как глава паладарской рабочей группы я уполномочена заявить, что в настоящий момент наши ученые выработали первую рабочую гипотезу относительно природы Арасиномэ, Красной Звезды. До недавнего времени мы не имели возможности понять, чем именно он является: демонстрируя все признаки разумной деятельности, он, тем не менее, не вступал контакт ни с нами, ни с людьми Паллы. Однако данные, полученные буквально на днях, позволяют предположить, что мы имеем дело с чрезвычайно сложной формой жизни на электромагнитной основе. Вероятно, она не обладает собственным разумом, но где-то когда-то поглотила мир, содержащий технологии Демиургов. Поглотила — и ассимилировала их. Теперь мы полагаем, что с Арасиномэ можно установить контакт. В настоящий момент на территории Университета активно предпринимаются такие попытки, и у нас есть разумная уверенность, что рано или поздно мы добьемся своего. Однако всем, чего мы достигли на сегодняшний день, мы обязаны людям — конкретным людям, студентам Университета.
— Имена! — выкрикнул кто-то невидимый на кваре. — Вы можете назвать имена?
Аудитория зашумела, но тут же притихла.
— Прошу прощения, мы не можем назвать имена, — ответила Карина. — У нас нет разрешения, и мы с уважением относимся к их желанию не афишировать себя. Но я пришла сюда не для того, чтобы предъявить миру новых героев. Я хочу сказать, что каждый человек на планете внезапно может войти в контакт с Арасиномэ и внести решающий вклад в налаживание связей с ним. Всем в мире уже известно, что человеческие тела заражаются энергоплазмой — той же самой, из которой состоят волюты и кольчоны. Они заражаются не просто так: похоже, Арасиномэ наконец-то осознал ваше присутствие на планете и пытается понять, кто вы такие и что с вами делать. Возможно, он тоже хочет вступить с вами в контакт, но не знает, как правильно. В первую очередь энергоплазма взаимодействует с тем, что наиболее ей понятно — нервной системой и мозгом человека, где есть постоянная электрическая активность. В некоторых случаях такой контакт приводит к раздражению определенных участков мозга и возникновению разнообразных ощущений, в первую очередь зрительных и слуховых галлюцинаций...
Камилл щелкнул выключателем, и речь ректора оборвалась. Мэй метнул на него недовольный взгляд. Что за манеры?
— Потом прочитаете этот бред в газетах, — резко сказал паладар, возвращаясь на свое место. — Она рассказывает версию, кастрированную для массовой публики, там нет почти ничего важного. Для вас двоих — и ТОЛЬКО для вас двоих — объясняю, что именно мы знаем на данный момент. Большая троица до сих пор не может договориться, но, на мой взгляд, Арасиномэ — глупая электрическая скотина. Очень сомневаюсь, что он разумен. Зачем ему нужно взрывать звезды, пока неизвестно — то ли питается он так, то ли размножается, то ли такой у него способ добывать энергию для трансграничного пробоя туннеля к другим источникам пищи. Во время взрыва звезды он не погибает — новые зародыши, или что там у него, разбрасываются по другим звездам, а сам он закукливается, выживает и остается паразитировать на остатках звезды. Туша у каждой звезды сохраняет гиперсвязи со всеми остальными, так что нужно говорить об едином звере, существующем распределенно в множестве вселенных одновременно. Его уже проследили в три десятка миров, но каков его реальный размер, у нас пока даже представления нет: наши дроны в других системах атакуются и уничтожаются, сканирование идет медленно. Возможно, зверюшка состоит из миллионов и миллиардов частей, через полвека-век вашего времени узнаем точно. Случай уникальный, наши умники живут в состоянии перманентного оргазма и предвкушают, как всю физику с ног на голову поставят благодаря новым открытиям. По данной части вопросы есть?
— Зачем ты нам рассказываешь такие вещи, атара? — поинтересовался Мэй, кинув быстрый взгляд на ищейку. Капитан Управы благочиния сидел, сложив руки на груди и полуприкрыв глаза. Его лицо казалось совершенно бесстрастным.
— Вопросов нет, — констатировал Камилл. Уголок его рта слегка дернулся в издевательской ухмылке. — Раздел номер два. В какой-то момент эта скотина сожрала мир, в котором шла Игра. Полноценная Игра — Демиург-Стратег, управляющая Станция, специальные законы физики и персональные эффекторы для реализации магических способностей, всё по стандарту. Каким-то образом Станция умудрилась сохранить себя, возможно, Игрока и даже интегрировалась в состав Арасиномэ — или он ее заглотил насильно и сейчас пытается переваривать. В любом случае, Станцию по ходу дела покорежило настолько сильно, что она не в состоянии даже два и два сложить. Иными словами, она свихнулась. Тем не менее, она продолжает барахтаться и искать контакты с окружающим миром. Волюты — не все, но некоторая их часть — вероятно, являются помесью артефактов Арасиномэ и сенсорных массивов, которыми Станция пытается зондировать окружающий мир. Осознает ли она, что оперирует совсем не в той звездной системе, где ее сожрали — отдельный и очень большой вопрос, но пока чисто академический. Что-то непонятно?
На сей раз Мэй предпочел промолчать. Идея о том, что его планету, оказывается, создали просто для развлечения какого-то сильномогучего бездельника, до сих пор вызывала желание кого-нибудь прирезать. Напоминание о ней радости совсем не вызвало. Но сейчас следовало помалкивать и слушать высокомерного паладара. Или следует говорить — "Демиурга"?
— Отлично. Часть третья, она же последняя. Персональные эффекторы, которые я только что упомянул, представляют собой фантомные устройства, созданные из чистой энергии. Они напрямую интегрируются с нервной системой человека, превращаясь в ее расширения. В игровом мире они реализуют магию — дальновидение, чтение эмоций, швыряние огненными шарами и стрелами и все такое. При определенных условиях эффектор может захватывать контроль над нервной системой и транслировать сигналы напрямую в соответствующие нервы — слуховые, оптические, вкусовые и так далее. Проблема в том, что каждый человек уникален, а потому эффектор должен сначала адаптироваться к носителю. Поскольку эффекторы генерирует Станция, а она потеряла несколько колесиков под крышей, да и законы физики здесь совсем иные, получаются они до крайности кривые и интегрироваться толком не умеют. На данный момент нам известно ровно два человека, с которыми недоэффекторы Станции все-таки сумели слиться по полной программе, и вы оба их знаете — хотя ты, Сайра-тара, лишь заочно. Догадаешься сам, кто именно?
