Футарк. Первый атт

-Сэмюэль, блюдо подают слева, — то и дело одергивал Ларример. Кажется, муштра доставляла ему удовольствие. — Выпрямитесь. Не сопите. Аккуратнее с фарфором!

Замечание насчет фарфора было своевременным — от волнения у Сэма дрожали руки...

Я усмехнулся, традиционно попросил передать Мэри благодарность за прекрасную трапезу и отправился сочинять послание инспектору.

-Клара, на каминной доске снова осталась пыль, — доносилось до меня из гостиной: это Ларример распекал приходящую горничную. Не удивлюсь, если ради того лишь, чтобы показать Сэму, как это делается. — Сам камин скверно вычищен, смотрите, вот и вот. Может быть, следует урезать вам жалованье?

Горничная что-то забубнила в свое оправдание, но Ларример был неумолим.

-На следующей неделе необходимо вымыть окна. И я рассчитываю, Клара, что на стеклах не останется разводов, как в прошлый раз. Вам все ясно?

-Цербер... — усмехнулся я и запечатал конверт.

*

Таусенд заявился ко мне через пару дней.

— Я зашел вас поблагодарить, Виктор, — с места в карьер начал он, приглаживая усы. Старший инспектор сейчас напоминал довольного кота.

— За что? — удивился я, жестом предлагая ему присаживаться.

— Да за спичечный заводик, конечно, — усмехнулся инспектор Таусенд. — Я проверил это предприятие, — уж не стану спрашивать, откуда вы о нем прознали, все равно ведь не ответите! — по вашей наводке и...

— И что? — сдержав желание податься вперед, я принял нарочито небрежный вид.

— Все так и было, как вы сказали. Поймали мы всех голубчиков, от простых работников до хозяина! Хозяин — ушлый парень, решил заработать легких денег. Где-то за бесценок купил белого фосфора, видно, распродавали остатки со спичечных фабрик, да и открыл свое дельце... — сказал инспектор и похвастался: — Мне пришла очередная благодарность из Лондона! Так, глядишь, и до суперинтенданта когда-нибудь дорасту! Только — тс-с-с, Виктор, никому!

— Непременно дорастете, Джордж, — заверил я. — И, разумеется, я буду молчать о... ваших честолюбивых планах.

Инспектор кивнул и, почему-то бросив опасливый взгляд на дверь, извлек из-под полы пиджака некую бутылку.

— Это — вам! — проговорил он торжественно. — Спасибо, Виктор!

— Хм, недурно, — признал я, рассмотрев этикетку. Превосходный коньяк, к тому же пятидесятилетней выдержки. Любопытно, где инспектор им разжился? Но спрашивать я, разумеется, не стал — невежливо. — Благодарю! Давайте-ка мы его прямо сейчас и продегустируем...

— Только одного работника мы так и не нашли, — продолжил Таусенд, пока я доставал бокалы, и вынул сигарету. — Но мы ищем. Думаю, скоро сцапаем голубчика. Некий Сэм Вуд, говорят, месяц там проработал. Не слыхали о таком?

— Слыхал, конечно, — ответил я хладнокровно. — Так зовут жениха моей кухарки. Однако вас кто-то ввел в заблуждение. Сэм вот уже три недели, как работает у меня лакеем, — Ларример приболел, пришлось взять юношу ему в помощь. Так что он никак не мог быть на этом вашем заводе.

— Ах, вон оно как, — понимающе протянул инспектор. Взгляд у него был хитрющим! — Три недели, значит? А вы уверены, Виктор?

— Совершенно уверен! — отрезал я. — Три недели, и ни днем меньше.

-Ну-ну, — произнес Таусенд и взял протянутый бокал. — Ну что ж, в таком случае, предлагаю тост за успешное завершение дела!

-С удовольствием, — ответил я, и мы соприкоснулись краями бокалов.

Только проводив инспектора, я добрался до сегодняшних газет. Ничего интересного, конечно, не случилось. Только вот в разделе объявлений нашелся любопытный запрос: требовался смотритель маяка на отдаленном острове в Шотландии. Все удобства, свой дом, полное одиночество... Правда, припасы нужно было завозить минимум на полгода: большую часть года остров был отрезан от суши. Платили тоже недурно... Я подумал, что это идеальное место для меня, но потом засомневался: смогу ли я обеспечить нормальные условия моим крошкам? Ох, вряд ли! И потом, куда девать Ларримера? Его придется брать с собой! А как я смогу обходиться без фантастических кулинарных шедевров Мэри? Ее тоже захватить? Нет, в объявлении оговаривалось, что можно прихватить слуг, но из чего она будет готовить? Там не достать свежей вырезки, овощей...

"Черт побери, — подумал я. — Я даже в отшельники податься не могу!"

По-моему, это было очень забавно.

*

Исполняя данное самому себе обещание, в ближайший же выходной я отправился к тетушке Мейбл. Ларример даже забыл попытаться всучить мне зонтик, так увлекся дрессировкой несчастного Сэма. Впрочем, почему несчастного? Такая школа дорогого стоит!

Тетушка обрадовалась моему визиту, но несколько удивилась, поскольку обычно затаскивать меня к ней в гости приходилось чуть ли не на аркане. Кузена нигде не было видно, должно быть, он все еще витал в своих поэтических облаках. Мы с тетушкой мирно пили чай и беседовали о том и о сём, как вдруг на лестнице послышался топот, и в гостиную ворвался взъерошенный Сирил с горящим взором, испачканными в чернилах пальцами и исписанным листком в руке.

-Мама! — воскликнул он. — Виктор, и ты тут! Тем лучше... Мама, меня посетила муза! Эра... нет, Эвтерпа!

-О нет... — страдальчески вздохнула тетушка.

-О да! — торжествующе воскликнул кузен и возвел очи горе, картинно приложив тыльную сторону кисти ко лбу. На лбу осталось чернильное пятно. — Слушайте же!.. — И он, закинув конец неизменного белого шарфа на плечо, принялся декламировать, подвывая в особенно трагических, по его мнению, местах: — Ты снилась мне все ночи напролет, я думал, это сон, проснусь — печаль уйдет! Вот штору отодвинул солнца луч, а я брожу, как месяц среди туч! Лишь ты одна нужна мне, как вода, с тобой одной мне не страшна беда, от голода, тюрьмы и от сумы спасешь ты... гхм... тут я еще не подобрал рифму... Вот, дальше! Твой стройный стан и ножки легкий след...

-Заставили нести весь этот бред, — закончил я, стараясь не засмеяться. Похоже, вдохновение у кузена полыхало так, что куда там всей продукции подпольного спичечного заводика вместе взятой! Однако с более нелепым проявлением "кано" встречаться мне еще не доводилось. — Сирил, по-моему, тебя все-таки посетила Эрато.

-Да ну тебя! — оскорбился кузен. — Слушайте дальше! Твой стройный стан...

-Довольно! — воскликнула тетушка Мейбл. — Не то у меня сейчас снова начнется мигрень! О, я чувствую, она уже начинается... Вик, дорогой...

-Пойдем-ка... — Я взял Сирила за плечо и вывел во двор. — Послушай, ты долго еще будешь изводить тетушку?

-Это поэзия! — сказал он гордо. — Вам, обывателям, не понять!

-Сирил, хватит валять дурака. То, что ты сейчас читал — не поэзия. Это кошмар какой-то!

-А то я не знаю, — неожиданно фыркнул он.

-Знаешь и продолжаешь сочинять эти чудовищные стихи?

-Они вообще не мои, — спокойно сказал кузен. — Ты разве не знаешь, что я кроме как "кровь-любовь" ничего зарифмовать не могу?

-Так, постой, — не понял я. — Если не твои, то чьи же?

-Да одного чудика из общества уличных поэтов, — пояснил он. — Ну, ты их видел... Он их десятками строчит ежедневно, от него не убудет. Я ж их не публикую, только маме регулярно декламирую. У нее от этого случается мигрень, и — оп-ля! — я весь день совершенно свободен!

-Сирил, ты негодяй, — сказал я совершенно серьезно. Вот, значит, зачем кузену понадобился тот блокнот! — Прекрати изводить тетушку, прошу по-хорошему. Пока — по-хорошему.

-Но что мне делать, Виктор?! — вопросил он. — Она ведь хочет, чтобы я чем-то занимался... Вот я и занялся! А если я брошу писать стихи, мама ведь снова на меня насядет!

-Гм... — задумался я. — Знаешь, Сирил. Поэзию тебе действительно лучше оставить.

-Но...

-Брось сочинять стихи. Начни писать роман, — посоветовал я. — Лучше в двух томах. Эпопею. Историческую. С батальными полотнами и... хм... драматическими сценами. Можно даже с любовными треугольниками. Будешь ездить в городскую библиотеку и засиживаться там над историческими трудами...

Глаза кузена загорелись пониманием.

-А дома можешь просить, чтобы тебе не мешали, не шумели, не то у тебя улетучивается вдохновение, — добавил я. — Броди по комнате, громко вздыхай, рви и комкай бумагу, переводи почем зря чернила...

-Это я сумею! — с энтузиазмом произнес Сирил.

-А можешь просто лечь поспать, — добавил я. — Или пойти погулять в саду. Для вдохновения, говорят, полезно. И мысли в голову разные приходят.

-Да-да, я понял! — закивал он.

-Еще можешь отрастить бороду и начать курить трубку, — сказал я, от души забавляясь.

-Нет уж, борода у меня клочьями растет, позор один, — проворчал кузен. — А трубки мама не переживет!

-А ты не кури, просто пусть будет трубка. Для солидности.

-Ну ладно... Виктор, ты всегда меня выручаешь!

-Отрадно слышать, что ты это осознаешь, — усмехнулся я. — Пойдем обратно.

Когда мы вошли в гостиную, тетушка Мейбл уставилась на нас с подозрением.

-Сирил больше не будет писать стихи, — заверил я ее.

-Не буду, — подтвердил кузен и в доказательство снял белый шарф и бросил его на пол. — Виктор совершенно прав. Я абсолютно бездарный поэт!

-Дорогой, но... — начала тетушка, чуть было все не испортив.

-Поэзию я оставлю, — вовремя сориентировался Сирил. — Я займусь прозой!

Тетушка сглотнула.

-Я напишу великий роман! — импровизировал кузен. — Он станет памятником британской, нет, мировой литературы! И пусть я потрачу на него годы и годы, пусть не узнаю славы при жизни, но... я это сделаю! Прямо сейчас и начну, — добавил он, улетучиваясь, и крикнул уже с лестницы: — У меня появилась гениальная идея!

-О боже... — простонала тетушка Мейбл, поднося пальцы к вискам.

-Ну, не думаю, что Сирил станет зачитывать вам отрывки из своего романа, — усмехнулся я. — И вообще, скажите спасибо, что он не решил обучиться как следует играть на рояле или брать уроки вокала!

Тетушка вздрогнула. К ее огромному сожалению, с музыкальным слухом у Сирила была беда. Это не мешало кузену недурно танцевать (ритм он чувствовал отменно), но стоило ему сесть за инструмент и открыть рот... Нет, пару пьесок он все-таки разучил и под настроение мог побренчать на разбитом пианино в своем клубе, но вот от пения его на лету дохли не только мухи, но даже и воробьи.

-Да, — сказала тетушка Мейбл, о чем-то напряженно размышляя. — С этим нужно что-то решать. И немедленно!

По выражению ее лица я понял, что решение будет радикальным.

Тогда я еще не знал, что попал в точку...

7. Гебо

Надобно в дружбе

и обманом — на ложь.

("Речи Высокого")

-К вам посетитель, сэр, — возвестил Ларример, когда я вкушал обед. Он снова прислуживал мне сам: Сэма удалось пристроить в достаточно приличный дом, где не обращали особенного внимания на его не самые изысканные манеры. — Говорят, очень срочно.

-Пригласи, — лениво сказал я, повернул голову и настроение мое, только что совершенно изумительное, резко ухудшилось. На пороге стоял Сирил.

На моей памяти кузен никогда не появлялся с хорошими вестями. Наверно, родись он в древности, его либо принесли бы в жертву, либо назначили жрецом какого-нибудь бога, ответственного за неприятности. Вот и сейчас...

-Виктор, мне очень нужна твоя помощь! — воскликнул он, ломая руки. Выходило у него скверно. Вернее, на тетушку Мейбл, может, это представление и действовало, но только не на меня.

-Да неужели! — фыркнул я. — Сколько?

-Нет, ты не понял! Я не про деньги!

Вот тут я насторожился. Чтобы Сирил, да явился не за деньгами? Быть того не может!

-Сядь, — велел я. Я уже заметил, кузен хорошо слушался простых понятных команд. — Ларример, подайте ему прибор. Ты же не обедал? Вот попробуешь...

-Да не могу я есть! — Сирил упал на стул и схватился за голову. — Виктор, это ужасно! Это катастрофа!

-Ты проигрался в пух и прах? Или снова прикупил акций? — спросил я и потянулся за добавкой.

-Прекрати издеваться! — вспылил кузен. — Все намного хуже!

-Куда уж хуже...

-Мама выходит замуж!

Я уронил вилку. Позади послышался грохот и звон — это Ларример выронил поднос с прибором для Сирила...

-Как?.. — каркнул я, промочив горло.

-Вот так, — горько сказал кузен. — Взяла и осчастливила. Выхожу, говорит, замуж, я еще молодая...

Я задумался. Ну, вообще-то, тетушке Мейбл еще и пятидесяти не сравнялось, она ведь намного моложе моего отца. Выглядит она прекрасно, седины в ее волосах я не замечал (ну, я наслышан о разного рода средствах, но все же), осанка превосходная, цвету лица позавидует иная тридцатилетняя... Почему бы и нет?

-Виктор, я тебя умоляю! — вцепился в мою руку Сирил. — Съезди к ней, поговори! Ну что она, в самом деле? Какое замуж?.. То ей внуков подавай, то сама под венец собралась...

-А за кого хоть? — спросил я.

-Не знаю! — взвыл кузен. — Не говорит! Только все сидит с подружками, выбирает ткани и всякое такое... Виктор, ну я на колени встану!

-Не надо, — сказал я и поднялся из-за стола. — Ларример, передайте Мэри, сегодня она превзошла самое себя. Поехали, Сирил. Ты впереди, только не газуй слишком сильно, не то заляпаешь мне машину грязью...

До поместья мы добрались в кратчайшие сроки. (Жаль, инспектор Таусенд не видел, как водит Сирил, иначе позволил бы мне ездить в любую погоду, даже и глухой ночью!)

Тетушка Мейбл просто-таки цвела. На ней было новое платье цвета аквамарина, удачно оттенявшее ее светло-голубые глаза и подчеркивающее прекрасно сохранившуюся фигуру. Хм, да она ведь и впрямь недурна! Будь я постарше лет на двадцать, да не кровным ее родственником, так приударил бы за ней!

-Мама... — трагически прошептал Сирил.

-А, дорогой, — беззаботно сказала она, — сюрприза не вышло! Вик, милый, я хотела сохранить все в секрете, но мой бестолковый сын все испортил, как я вижу.

-Тетушка, — сказал я, — это было... неожиданно. Но вы сногсшибательно выглядите!

-Действительно? Ах ты льстец... Ну, идем в дом... А ты загони машины в гараж, — это адресовалось Сирилу. — Дождь собирается!

-Тетушка, это правда? — начал я, расположившись в уютной гостиной. Снаружи и впрямь ливануло, и я видел, как Сирил, съежившись, перебегает от своей машины к моей, поднимая крыши. — Насчет вашего замужества?

-Ты против, мой милый? — приподняла она бровь.

-Никоим образом, — заверил я, — но я теряюсь в догадках — кто ваш избранник?

-Полковник Стивенсон, — сказала тетушка, и я потерял дар речи.

-Но... но...

-А что такого? Прекрасный мужчина, и я поставила ему три условия, только при выполнении которых я выйду за него замуж, — произнесла она. — Первое — он прекратит жевать табак. Уже прекратил, кстати. Второе — он обратится к доктору по поводу своего ревматизма. Нынче это успешно лечат!

-А третье? — заинтересовался я. Нет, я не сомневался в тетушке Мейбл, но вот так похитить одного из холостых мужчин, которых в Блумтауне по пальцам перечесть, из-под носа у юных девиц! В ее возрасте!..