| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Чувствуя себя совершенно измотанным, Люк закрыл дверь и зашагал по коридору в противоположную сторону. Вскоре слева обнаружился лифт. Он вошел в него и поднялся на крышу.
Сейчас, ночью, сад на крыше можно было принять за небольшой лес. Воздух холодил лицо. В темноте белели стволы деревьев, их раскидистые ветви неустанно покачивались вверх-вниз. Желто-оранжевые листья блестели от влаги, но, по крайней мере, с них не капало. Над головой сияли две маленькие круглые луны и яркие звезды. Внизу между темными, мшистыми берегами видна была светлая лента реки.
Люк подошел к краю площадки, забрался с коленями на скамью, облокотился локтями на перила и посмотрел вниз. Во все стороны вокруг раскинулся город, освещенный парящими уличными огнями, голубовато-серебристыми в центре, дальше к окраинам бледно-желтыми, еще дальше красноватыми…
Основатели города, наверно, хотели, чтобы ночью он походил на звездную карту. И самые лучшие дома — вроде особняка Каптисона — располагались в зоне, освещенной гостеприимным, теплым светом желтых огней, похожих на маленькие солнца.
Внезапно ему в голову пришел аргумент, который можно было бы использовать в разговоре с Гаэриель. Нет ничего плохого в том, что человек учится использовать свои природные способности. Если же довести постулаты религии Гаэри до логического конца, то делать этого не следует. Напротив, люди должны стремиться к полному равенству — фактически идентичности — из опасения, как бы другой не почувствовал себя униженным.
Некоторые светящиеся точки над головой медленно перемещались — это были корабли Альянса и Империи. Прежде они всегда сражались друг с другом, а теперь образовывали единую сеть, предназначенную для защиты от общего врага.
Многих пилотов дома ждали жены, которые встретят их по возвращении — или оплачут, если так сложится жизнь. Чем могущественнее Люк становился в Силе, тем труднее было отыскать женщину, которая разделила бы с ним судьбу.
Он вытянул вперед раскрытые ладони и прошептал:
— Бен? Пожалуйста, приди. Мне нужно поговорить с кем-нибудь.
Никакого ответа. По стене, извиваясь, ползла черная многоножка размером с мизинец Люка. Он сосредоточился на ритме ее движения, стараясь таким образом сконцентрироваться. Когда она исчезла в щели, Люк снова позвал:
— Магистр Йода? Ты здесь?
Глупый вопрос. Йода растворился в Силе, а Сила была везде. И снова ответом Люку была тишина.
— Отец? — позвал он после мгновенного колебания и тут же повторил более уверенно: — Отец!
Молчание.
Люк попытался представить себя на месте Гаэри. В тот страшный момент, когда над ее миром и над самой ее жизнью нависла угроза, неизвестно откуда появляется какой-то человек и пугает ее. Джедай.
И тут он почувствовал чье-то приближение. Бен? Но нет, появление магистра обычно сопровождалось большим выбросом энергии, и, кроме того, сейчас в Силе явственно ощущалось особое беспокойство, присущее только живому существу. Послышались легкие шаги, и среди увитых лозами стволов появилась Лейя в мерцающем белом платье.
— Я здесь, — негромко окликнул ее Люк.
Она подошла и встала рядом с ним.
— С тобой все в порядке? — на плечи у нее была накинута вязаная бакурианская голубая шаль. — Я услышала… Ну, мне показалось, что я услышала твой призыв через Силу.
Она сумела найти его таким образом и в Облачном Городе. Люк уселся на скамью.
— Это был долгий, трудный день. Как твои дела?
— Ну, в общем, хорошо, — ответила она. — Я оставила Р2Д2 и СИ-ЗПИО у премьер-министра Каптисона.
Он ощутил в ней яркую возбужденность, слегка подернутую дымкой смущения.
Отчаянно завидуя ей, Люк сказал:
— Не надо изо всех сил сдерживаться, Лейя. Он тебя любит.
Она пристально посмотрела на него.
— От тебя ничего не скроешь, верно? Мы ходили. Мы разговаривали. Мы… Здесь трудно урвать время, чтобы побыть наедине.
Люк смущенно улыбнулся.
— Вот чего я был лишен. Я имею в виду, что рос вдали от родной сестры.
Лейя потянула за концы своей шали.
— Хорошо иметь брата. Хорошо иметь кого-то, с кем можно поговорить.
— У тебя есть еще и Хэн. Кто-то же должен продолжить наш род, — мрачно добавил он. — Непохоже, что это буду я. По крайней мере, в обозримом будущем.
Лейя положила руку ему на плечо.
— Что тебя огорчает, Люк? Это как-то связано с той девушкой-сенатором?
— Джедай не должен быть подвластен страстям — вернее, он не может позволить себе этого. Появление человека, способного воздействовать на него эмоционально, опасно, потому что лишает джедая возможности контролировать себя. Временами Сила сдерживает меня, когда я не могу справиться сам. Она… помогает жить.
— Дело в этой девушке, ясно. Я начинаю беспокоиться за тебя, Люк. Ты всегда был такой… независимый.
Ее проницательность смутила Люка. Самый легкий способ отвлечь Лейю состоял в том, чтобы рассердить ее.
— Ты и Хэн, — сказал он. — Можно я задам тебе вопрос, на который, в общем-то, не имею права? Вы ничего не имеете против того, чтобы… ну, обзавестись когда-нибудь детьми?
— Эй! — она отдернула руку. — Это не предмет обсуждения.
— Прости. Просто в последнее время мысли об этом почему-то лезут мне в голову. — Неужели это правда? Удивительно, но он осознал это только сейчас, разговаривая с Лейей. Причуды подсознания. На мгновение он представил себя главой большой семьи, юные отпрыски которой все сплошь наделены разными глазами, голубыми, серыми и зелеными. — Однако ребенок, владеющий Силой, потенциально будет очень привлекателен и для Зла тоже.
— Конечно, — Лейя поплотнее запахнула концы шали, сорвала с вьющегося растения алый цветок и понюхала его. — Это тот риск, на который приходится идти людям, если они решаются дать жизнь мыслящему существу.
— У тебя никогда не возникал вопрос — как наша мать не побоялась пойти на такое?
Он почувствовал в ней вспышку гнева, настолько яркую, что это даже напугала его.
— Ох, я совсем забыла, — сказала Лейя. — Меня просили кое-что передать тебе. Я видела Вейдера.
Мгновенно все остальное выскочило у Люка из головы.
— Вейдера? Ты видела… отца? Анакина Скайуокера? Вейдера больше не существует.
— Называй его как тебе больше нравится. Факт тот, что я видела его.
Люка пронзило ощущение упущенной возможности. Почему отец явился Лейе, а не ему?
— Что он сказал?
Она устремила взгляд в сторону города.
— Он просил напомнить тебе, что страх — это Темная Сторона Силы. И извинялся передо мной, или, по крайней мере, попытался это сделать.
Люк тоже посмотрел в сторону города.
— Я видел его всего лишь раз, совсем недолго. И он ничего не говорил.
— Ну, лично мне от него ничего не нужно, и я не хочу, чтобы он лез в мои дела.
Люк задумался над словами, которые просил передать ему отец. Страх — это Темная Сторона Силы. Страх, который испытывает Гаэриель по отношению к нему, тоже порождение Темной Стороны Силы.
— Ненависть тоже Темная Сторона Силы, Лейя.
— Что плохого в том, чтобы ненавидеть Зло?
— Он ведь не просто так это сказал… Ну, что-то его побудило… Уф! — он смешался и замолчал. — Когда я сегодня утром позвонил, то, помоему, помешал вам… Да?
Даже при тусклом лунном свете можно было разглядеть, как вспыхнули щеки Лейи.
— Здесь трудно урвать время, чтобы побыть наедине, — повторила она.
— Извини. Но, может быть, отец все же сделал что-то хорошее, подтолкнув тебя броситься к Хэну за утешением.
— Не говори так. Когда я увидела Вейдера… Он выглядел совершенно нормально, как обычный человек… Я… Я лишний раз вспомнила, кем этот нормальный человек был. И что я могла бы… тоже…
— У всего есть своя хорошая сторона, — Люк наклонился и коснулся губами ее щеки. Он любил ее. Как давно это было! Задолго до того, как им стало известно то, что сейчас она так упорно отказывалась признавать. — Увидимся утром.
— Постой-ка! — она выпрямилась. — Ты что, отсылаешь меня прочь?
— Только на время, Лейя. Иди к Хэну. Ты же сама сказала, как трудно здесь найти время, чтобы побыть наедине.
Она пристально посмотрела ему в глаза, глубоко вздохнула, поднялась и торопливо ушла.
Люк посмотрел вниз на город и огни пролетающих мимо аэрокаров, стиснул руки и наклонился вперед.
— Отец?
В конце концов, он уже примирился с Анакином. Может быть, отец именно поэтому явился Лейе, а не ему.
Люк приступил к медитации. Все личные тревоги растаяли, мощь Вселенной хлынула в него и сквозь него. В конце концов, чего ему не хватает? У него есть сестра, и значит, не одинок. Когда-нибудь он станет еще могущественнее в Силе, и к нему придет настоящая любовь, которая соединит его с женщиной, обладающей такими же способностями. Они разделят друг с другом все — и радость, и боль.
Он открыл глаза и расцепил пальцы. Гаэриель еще не потеряна для него. Он сделает для нее все, что сможет, но если она тем не менее отвергнет его, покинет Бакуру всего лишь с легким чувством сожаления.
Однако смеющиеся разноцветные глаза и развевающаяся юбка продолжали маячить перед его внутренним взором. Кого он пытается обмануть?
И что делает здесь один? Он встал и зашагал к лифту.
* * *
Дев погладил гладкое новое кресло для перекачки… или, может быть, теперь оно называется по-другому? Сейчас полным ходом шло изготовление трех дюжин новых кресел, с помощью которых будет пополняться запас энергии, поступающей через Скайуокера, однако именно это было особенным. Более похожее на вертикально стоящую постель, с помощью специального мотора оно могло наклоняться в пределах тридцати градусов. В том месте, которого коснется спина Скайуокера, вместо отсасывающей дуги в кресло был вмонтирован специальный контур, через который и будет откачиваться энергия. По сторонам кресла на среднем уровне и в области ног располагались специальные захваты. Имелась также масса медицинских приспособлений, целью которых было обеспечить, чтобы жизнь лежащего в кресле человека поддерживалась как можно дольше (они опробовали их вчера). Сделанное исключительно из серебряных и черных деталей, кресло мягко мерцало в ярком свете ламп.
— Какое оно красивое, господин Фирвиррунг!
— Прости, Дев, — пропел Фирвиррунг. — Знаю, ты огорчен…
— Да, мне действительно хотелось бы, чтобы все было взаправду, господин. Но я понимаю, что вам нужно провести испытания. Давайте начинать.
Фирвиррунг кивнул массивной головой.
Дев принимал самое активное участие в разработке общего дизайна и функциональных возможностей кресла. Он знал, что его ожидало, и все же, конечно, волновался. Стараясь двигаться как можно осторожнее, он прислонился спиной к креслу, наклоненному сейчас под углом примерно в десять градусов, однако левой ногой задел захват, который тут же защелкнулся на лодыжке.
— Сработало!
— Проверь другой, — пропел Фирвиррунг.
На этот раз Дев проследил, как все произошло. Из паза в боковой части кресла торчала изогнутая черная пластина, и как только он прикоснулся к ней правой ногой…
Хлоп! Едва сработал второй захват, постель автоматически наклонилась на двенадцать градусов. Дев поерзал на своем ложе, скрестив руки на груди. Тело коснулось еще одной встроенной в спинку управляющей панели, и тут же более широкий и крепкий захват обхватил его на уровне талии и плотно прижал к поверхности кресла.
— Прекрасно, — Фирвиррунг погладил лапой только что сработавший захват. — Крепко держит? Дев попытался пошевелиться.
— Да. Но дышать не мешает.
— Человеческая фигура такая странная, — весело просвистел фирвиррунг. Дев засмеялся, вторя ему. — Тебе удобно, Дев? Мы ведь не знаем точно его размеров.
— О, да!
— Ну, давай займемся руками.
Дев откинул левую руку в сторону, и захват молниеносно обхватил ее. Встроенным в него многочисленным датчикам тонкая, лишенная чешуи человеческая кожа была не помеха. За спиной Фирвиррунга на черной панели замигали неяркие огоньки. Фирвиррунг обернулся и посмотрел на них.
— Пусть правая рука останется свободна, — проинструктировал он Дева.
Как хотелось Деву, чтобы сегодня он и впрямь подвергся перекачке! Он не раз представлял себе момент, когда для него начнется эта новая жизнь, когда его глаза перестанут закрываться, но будут видеть все. Когда он окажется внутри нового тела, способного на многое — но предпочитающего делать то, что доставляет удовольствие его хозяевам. Вчера, готовясь к новому нападению, они начали перекачивать в боевые дроиды энергию п'в'еков. Они, конечно, не продержатся столько, сколько могли бы люди, но сейчас важно было количество, а не время существования. Все равно это ненадолго.
Фирвиррунг нажал красную кнопку. У Дева возникло ощущение, будто что-то ужалило его в спину.
— Сработало тоже, — отозвался он.
Этот механизм, так же как и излучатель, предназначенный для верхнего отдела позвоночника, был крайне важен с точки зрения поддержания жизни в пленнике. Теперь нервная система Скайуокера оказалась бы выведена из строя и не смогла бы оказать никакого воздействия на ход дальнейшей процедуры.
— Можешь пошевелить ногами?
Дев перевел взгляд вниз. Благодаря углу наклона, ноги не касались серых плит палубы.
— Я даже не чувствую их, — с довольным видом сообщил он.
— Хорошо. Ах, Дев! — Фирвиррунг наклонился к нему и снял с крючка на боку кресла заранее приготовленную трубку со вставленной в нее иглой. — Я знаю, как сильно ты хотел бы, чтобы все было по-настоящему. Прости, что мне приходится заставлять тебя пройти через все это.
— Мое время придет.
Дев закрыл глаза. Почувствовал давление в области горла и слабый укол, когда вошла игла. Он расслабился, прислушиваясь к собственным ощущениям, а в это время Фирвиррунг обошел кресло с другой стороны и повторил свои действия. Дев хотел, ох как он хотел, чтобы…
И все же где-то в глубине души таился страх; лежащая на груди правая рука задрожала.
Услышав свист, он открыл глаза и увидел, что в каюту входят Вороненый и адмирал Ивпиккис, а следом за ними двое п'в'еков тащат пленника с болтающимися руками и головой. Теперь процедура несколько изменилась, и они уже подготовили его с помощью парализующего излучателя. Это был человек, которому на самом деле предстояло подвергнуться процедуре перекачки. Дев снова попытался пошевелить пальцами ног и снова не почувствовал ничего. Отлично. Он очень надеялся — ради этого насмерть перепуганного бедняги, — что сможет быстро и хорошо выполнить свою часть работы.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
