Империя под угрозой. Для служебного пользования

Наверное, подозрения все ярче прорисовываются на моем лице, а может, просто срок вето, наложенного на разглашение нужной мне информации, истек, но Георгий сам предлагает разрешить мои сомнения.

Правда, останавливаться для этого он не собирается, а потому просто идет рядом и вываливает на меня сенсационную информацию.

Проводники, поясняет он, были всегда. Как и Мастера. Как и Мастера, они могут прожить всю жизнь, не будучи задействованы. Но в отличие от Мастеров, появление которых на свет в большей степени стихийно, способность быть проводником передается по крови от родителей к детям. У кого-то эти способности сильнее, у кого-то слабее.

— А для чего вы нужны? — спрашиваю я.

— А кто сторожит стерегущих? — парирует Георгий, — мы — ваши помощники и ваша инквизиция, если такая параллель здесь допустима. Мы всегда чувствуем, когда наше содействие необходимо и приходим для того, чтобы протянуть руку помощи или наказать. Но и Мастеров, и проводников питает одна и та же сила, одна и та же Идея, мы очень близки друг другу.

— А почему ты раньше мне об этом не рассказал?

— Это было бессмысленно, — усмехается Георгий, — а сейчас в самый раз. Город уже совсем близко. Вон КПП, видишь?

— Почему же здесь патрулей нет?

— Патрули? — удивляется он, — возле города Мастеров?

Город Мастеров... В самом деле, если все прошедшие здесь актуализацию Мастера вернулись в Стапин — один из основных центров подготовки специалистов, властям трудновато было удержать свои позиции. Почему я не подумала об этом раньше?

Сергей подходит ко мне сзади, обнимает меня одной рукой за плечи, а другой показывает куда-то вверх. И я вижу флаг на флагштоке. Такой же, помнится, колыхался над университетом. На белом полотнище два одинаковых кольца, смыкающихся друг с другом. А ровно между ними буква "М". И прямая линия над "М". В голове всплывает толкование: порядок и хаос равны по силе и возможностям. Мастер — страж меж ними, поддерживающий баланс. А вот теперь мне объяснили, что означает линия. Линия — Проводники, не дающие поддерживателю равновесия колебаться.

— Мы пришли, — радостно шепчет Серега и целует меня в щеку. Надо полагать, на прощание, или просто выясняет, теплая ли я.

Глава 9.

Подходим к КПП. У шлагбаума стоит молодой румяный парень в неизвестной мне, а значит, выдуманной недавно, голубой униформе. Серьезный такой, важный. Автомат на плече. Видит Георгия, кивает ему и машет кому-то в здании. Шлагбаум медленно поднимается, хотя зачем это? Мы бы и так прошли. Здесь, в общем-то, калитка имеется.

Меня останавливают. Все тот же молодой, румяный.

— Майя Дровник?

Утвердительно киваю.

— Пройдите, Вас ожидают.

Не вопрос. Вхожу в здание контрольно-пропускного пункта. Комната здесь, оказывается, не одна. Провожатый вежливо и тихо закрывает дверь у меня за спиной. Очень мне любопытно, кто это там ожидает, если еще полчаса назад я сама не знала, что здесь окажусь. Да, и правда, знакомые... люди. У окна, веселенький такой, стоит, сложив руки за спиной и игриво покачиваясь на носках, Егор. Чист, выбрит, благоухает одеколоном, в отличие от некоторых.

— Привет, Майя! — радостно восклицает он.

— Привет, фантом, — угрюмо отзываюсь я, — а ты у нас, оказывается, говорящий.

— Я не призрак, — смеется Егор, — можешь меня за что-нибудь потрогать.

— За что-нибудь, — ворчу я, — это уже порнографией называется.

Но все же осторожно касаюсь рукава его цивильного пиджака. Ну да, не привидение. Вполне реальный молодой человек. Что вдвойне подозрительно.

— Поздравляю, — говорю, — с выходом из комы.

— Спасибо на добром слове. Но что-то я такого в своей памяти не нахожу.

— Так что же это было? Ты прилег позагорать, а твои братья случайно сволокли тебя в больницу, не разобравшись, что к чему?

Егор легкомысленно пожимает плечами.

— Кофе хочешь?

— Нет! Я с подозреваемыми не пью.

— Какой же я подозреваемый? Я Проводник. Инструктор. Воспитатель, если тебе угодно. Ты присаживайся, я знаю, у тебя много вопросов накопилось. Я готов на них ответить. Хотя, давай сделаем по-другому. Я сам тебе все расскажу. Хорошо?

Неуверенно киваю. Сажусь на подоконник, игнорируя предложенный стул и вынуждая тем самым Егора переместиться ближе к центру кабинета. Не люблю, когда мне солнце в глаза светит. Слушаю.

В коме, стало быть, Егор не был. Он сам вынудил девочку-Мастера, примитивную единичку, переоценившую силы, попробовать на нем разлом. Ее нелепые попытки снять экран с проводника только смешили Егора. Он вообще у нас смешливый. А вот потом ему пришлось помучиться. Он реально почти два года пролежал без движения. То есть его физическое тело не двигалось. Ментальное-то шарилось, где хотело, а вернее, где было нужно. Это, как он считал, было необходимо для того, чтобы "расшевелить начавших плесневеть в своей благополучной жизни" братьев. И именно он внушил им мысль создать фантом.

— Моя природа, Майя, — разглагольствует Егор, — весьма близка к Мастерам. Только у меня нет профиля. Я не являюсь носителем присущих вам принципов. Да и задачи у меня совсем иные. Но многие техники мы используем одинаково.

Мне только фыркать остается.

Активизировав братьев в качестве проводников, Егор прижился у них в качестве привидения, незаметно подправляя их и инструктируя. Я, кстати, не первый Мастер, которому они помогли справиться с тяжелой жизненной ситуацией.

— Так их миссия, стало быть, была уберечь меня от бед? — интересуюсь между делом.

— Нет, — смеется он, — скорее наоборот. Втянуть тебя в неприятности. Они, знаешь ли, закаляют.

Восхитительно. До сих пор мне казалось, что в неприятности я замечательно втягиваюсь и без посторонней помощи. Впрочем, кое-что в его теории не стыкуется.

— А ранение Георгия тоже из числа закаляющих проблем? Оно ведь было тяжелым. Он вполне мог умереть.

Егор самодовольно ухмыляется и разводит в сторону руки.

— Ну кто, — заявляет, — без греха. Пусть первый кинет в меня камень.

Машинально осматриваю пол. Булыжники тут, к сожалению, не валяются. А то залупила бы по этой вот бритой физиономии с бо-о-ольшим удовольствием.

— Хочешь, я тебе еще одну забавную вещь расскажу? — интересуется Егор и тут же, не дожидаясь отклика, продолжает, — ты знаешь, что тебя в розыск только через два дня после твоего исчезновения объявили? У тебя ж такая кристально чистая репутация была, что твое руководство скорее локти бы себе пообгрызало, чем чистку рядов начало именно с Майи Дровник. Как же! Арест руководителей ПОПЧ, ликвидация Ланковича. Не каждый Мастер решится на убийство своего ученика. Кстати, каково это? Ладно, можешь не отвечать. У тебя было два дня в запасе. Ты могла спокойно и без приключений добраться до Стапина на автобусе. Или на поезде. Но тебя потянуло в леса.

— Знаешь, — говорю после продолжительной паузы, в течение которой я мучительно обдумывала все вышесказанное, — в виде фантома ты мне больше нравился.

— А я не конфета, — парирует он, — чтобы всем нравиться. Я — проводник и, так, или иначе, но я тебя провел.

— Ага, провел, — комментирую я, — причем во всех смыслах сразу.

Удовлетворенно хихикает.

— Ну, я полагаю, больше я тебе без надобности, архангел Гавриил? — для проформы осведомляюсь я, потому мне его мнение на данный счет абсолютно не интересно. Уйду в любом случае. Уж больно противно на душе.

— Вали, — соглашается он. И добавляет, — Да, кстати, Артема Боровикова, ну, Мастера-медика, ученика твоего, помнишь? Все-таки повесили. В тот же день. Это я так, для сведения, если тебе интересно.

Все. Я боялась этого. И ждала. Все.

Медленно поворачиваюсь к нему.

— Повесили...

— Ага.

— Но ведь...

— Да ладно! — весело ржет Егор, — я пошутил!

Он, действительно, довел меня до места назначения в целости и сохранности. Он проводник, и защищен от моего воздействия. У него выдающиеся способности. Он мужчина и сильнее меня физически. Но мне на все это насрать!!!!

Какие там боевые навыки? Чему там меня учили на курсах физподготовки в Высшей школе СИ? Не помню я такого.

Бросаюсь на Егора молча с одним желанием — порвать. Убить. Уничтожить. Покалечить. Я страстно желаю выцарапать ему глаза и свернуть шею. К сожалению, единственное, что мне удается — это оставить на его гладкой морде четыре кровоточащих царапины от ногтей. Он, видимо, что-то успел почувствовать перед моим прыжком, а потому атака не вполне удалась. Хватает меня за запястья. Пытаюсь выкрутиться. Бесполезно. Не знаю даже, как он, изображая кому, сохранил такую чудесную физическую форму. Пинаю его между ног, но проводник, к сожалению, успевает увернуться, подставив под удар бедро. Тоже неплохо, но эффект не тот. Я бы Егора этого с удовольствием покусала, но и такой радости он мне не доставляет, потому что остается вне досягаемости моих зубов. Да что же это такое! Сплошные разочарования в жизни!

На подозрительный шум в комнату вбегает тот молодой румяный и еще какой-то Мастер. Вдвоем они оттаскивают меня от сопротивляющейся жертвы.

Егор прижимает носовой платок к щеке и все еще, скотина, улыбается.

— Поздравляю тебя, — говорит, — Майя, с присвоением очередного уровня. Можешь уже сегодня зайти в управление за сертификатом.

Да? Я — семерка? Надо же, а преподаватели уверяли, что шестерка — мой потолок. И это, как считалось, было круто. Конечно, теоретически уровней у нас двенадцать. Но, откровенно говоря, по статистике четвертый уровень перепрыгивают только 25% Мастеров. Так что семерка — это очень даже неплохо. Было. В прошлой жизни. В только сейчас это зачем?

Зачем мне силами трех проводников провели актуализацию? И где теперь моя точка заземления? И как мне это пригодится, учитывая, если верить приблудному восьмерке, грядущую катастрофу? Не знаю.

Незнакомый Мастер вместе с молодым-румяным, поняв, что им удалось меня временно нейтрализовать, благоразумно удаляются. Стою в растерянности. Смотрю на проводника. Вопросы задать не решаюсь. Жажда убийства сходит на нет.

Егор снимает пиджак, кидает его на подоконник. Расстегивает воротник рубашки, как будто ему душно. Делает ко мне полшага. И лицо при этом серьезное такое и, кажется, немного виноватое.

— Ты все еще хочешь меня убить? — тихо произносит он.

Своевременный вопрос.

— А тебе зачем это знать?

— Надо.

— Нет, — сознаюсь я.

— А ты все еще меня хочешь?

Вот это наглость! Я что? Давала повод вот так обо мне подумать?! Будто я его хочу?!!!

Смотрю ему прямо в глаза и твердо, уверенно, с удивляющей саму меня властностью отвечаю:

— Да.

Как это все-таки хорошо, когда мужчина не похож на открытую книгу.

Рассказ 6. В преддверии гражданской войны

Глава 1.

Мы поженились через два месяца. Я и проводник Егор Старостин — странный товарищ (хотя, кто бы говорил) младше меня на семь лет. Свадьба была скромной. Просто мы с Егором и его братом Серегой после регистрации посидели немного вместе в клубе проводников.

Это скоропалительное решение далось мне необычайно легко. До сих пор удивляюсь, как просто я в последнее время отношусь к своей судьбе. Все по принципу: а чего бы и не попробовать! Дезертировать — да! По лесу пошариться — без проблем! Замуж выйти — ну пожалуйста!

Но здесь-то не то. Сейчас я твердо была уверена, что мне это срочно необходимо. А как же! Годы то идут. И, опять-таки, гражданская война на носу, жить, может, осталось всего ничего, а я даже замужем не была. Тем более тут сокровище такое пропадает — умное, симпатичное, сильное, и прочитать я его не могу. И, вроде как, зовет. Да и я, как бы и не против.

А запреты и ограничения, в том числе и по поводу семейной жизни вредоносных Мастеров, попадали все вместе с официальной властью в нашем городе. Стапин с окрестностями находится под контролем Мастеров. У нас уже и орган управления функционирует — Магистрат. В него входят двенадцать магистров — Мастеров уровня девятки и выше, которые приняли на себя исполнение функций всех трех ветвей власти — сами законы принимают, сами за их исполнением следят, сами же заседают в трибунале. Почти все они члены Совета Гильдии. Вот такой у нас коллективный монарх с ограниченной территорией действия.

Пашу, как папа Карло. Тут внезапно выяснилось, что у меня, как Мастера, особенность одна имеется — все мои экстренники выживают, а ускоренники сохраняют нормальное психическое состояние. Хорошо, конечно, что я вся такая из себя безвредная, а с другой стороны, нет-нет, да и накатит подлая мыслишка о том, что лучше бы кто-нибудь из них помер, и меня в покое оставили. Потому что трактор во время страды по сравнению со мной не работает, а лениво по полю прогуливается.

Я на фоне постоянных актуализаций сахар с шоколадом ем чуть ли не тоннами. Казалось бы, пора толстеть. Но ведь нет, худею, как назло. И выпуклости мои становятся все более и более вогнутыми. Скоро сама себя в постели перестану находить, не то что супруг мой свеженький.

Да и он, бедняга, весь в делах и в заботах. Он у нас член Магистрата с совещательным голосом. Правда, этот его голос для совещаний требуется тоже чуть не каждый день. Радует лишь, что ради глубокомысленных бесед с магистрами его от рейдов пока освободили. Так что заблудших Мастеров к нам в город приводит кто-то другой.

Мы готовимся к войне. Именно с этой целью и идет спешный набор Мастеров. Пушечное мясо повышенной квалификации. И тут, знаете ли, выясняется, что запас Мастеров в природе ограничен. Мы как драгметаллы. Имеемся в небольших количествах, и использоваться должны исключительно в электронике и ювелирном деле.

Сейчас у нас насущная необходимость во все новых и новых рекрутах. И если вы думаете, что поток желающих присоединиться к нам неиссякаем, глубоко заблуждаетесь. Если ранее нас просто побаивались и слегка не любили, то сейчас, как мне кажется, все население Империи нас дружно ненавидит. И это, признаюсь, заставляет меня сомневаться в самой необходимости затеянной Мастерами перестройки Империи. Это во всем заставляет меня сомневаться, однако мысли держу при себе. Разве что Егору их пару раз высказывала. Но он каждый раз отделывается лишь общими фразами. Меня это не задевает — в семье не место политике.

Среди городских Мастеров Идеи и Обучения установлено своеобразное дежурство по вылазкам в окрестности Стапина. Мы воруем людей. М-да, мне тут популярно объяснили, что для блага страны это необходимо. А потому те, кто способен распознавать наличие в людях неактуализированной силы, а также, как это умею я, определять примерные показатели будущих Мастеров, обязаны время от времени обшаривать соседние деревни и мелкие городки в поисках новых лиц. До сегодняшнего дня решение вопроса о том, становиться человеку Мастером или нет, было делом сугубо добровольным. Власти понимали, что Мастерство — это не столько преимущество, сколько бремя. И не стоит взваливать его на людей, желающих жить нормальной человеческой жизнью, предполагающей минимальное, а не как у нас, служение обществу. Магистрат решил, что этот принцип устарел. Мое мнение на данный счет мало, кого интересует, а жаль. Свою работу я втайне ненавижу, хотя и признаю ее целесообразность. Лица учеников не запоминаю.