— А из кого они были созданы?
— Из людей, реже — из животных. Как адские псы, к примеру.
— То есть Тёмные ставили эксперименты на людях?
— Увы, случалось и такое. Вот в этом Светлые имеют перед нами преимущество, им не надо искажать уже созданное, они могут творить живые существа, что называется, с чистого листа. Разумеется, это доступно лишь сильнейшим из них, тем, кто имеет выход на Источник. Впрочем, быть может, и этого недостаточно, и нужны какие-то определённые способности к творению, но тут уж я не могу сказать наверняка.
Но давайте вернёмся к тем отличиям, что имеют значения для нас с вами. Главное из них — Тёмная Сила плохо действует на психику своего носителя, и чем сильнее творимое заклятие — тем хуже. Впрочем, тут имеют значение и способности самого мага — слабому магу может повредить заклинание, которое сильный сотворит без каких-либо последствий для себя. Но если пользоваться Силой достаточно часто, результат, рано или поздно, всё равно будет один. Однако и из этой ситуации существует выход.
— Какой же?
— Найти себе покровителя — Хозяина, либо того самого Повелителя, что так пугает Светлых. Разумеется, он тоже должен быть Тёмным магом, и он должен быть сильнее вас. Хоть ненамного, но сильнее. Между вами устанавливается связь, Хозяин начинает поддерживать вас и прикрывать своей Силой, и пока вы с ним связаны, безумие вам не грозит, да и риск прочих негативных последствий неосторожного обращения с магией заметно уменьшается. В любой критической ситуации вы можете воззвать к своему покровителю, и он вам ответит.
— А что взамен?
— А взамен — Сила вассала тоже становится для Хозяина своеобразной подпоркой, которую он может использовать в критических ситуациях. И чем больше таких вассалов, тем легче Хозяину даётся контроль над тёмными потоками, тем меньше для него риск помешательства. Кстати, если я не ошибаюсь, именно такие отношения и связывают вас с Кристианом де Лилем. Он — ваш вассал, вы — его Хозяйка.
— Вы в этом уверены? — спросила я. — Я не требовала от него никакой присяги, и он её мне не приносил.
Симон улыбнулся, положив руки на стол.
— Не будь у него Хозяина, он не смог бы научиться перекидываться по своему желанию.
Я промолчала, с некоторым сомнением глядя на него. Мадам Клэр тоже сказала: "Ваш оборотень"... Она имела в виду... вот это?
— Скажите, Сандрин, у вас никогда не возникало ощущения, что он зовёт вас, когда у него возникают какие-то трудности, что вы можете чувствовать друг друга на расстоянии? Не пытались ли вы в этот момент помочь или хотя бы подбодрить его?
— Пыталась.
— Вот это и было его присягой и вашим ответом на неё. Он воззвал к вам, и вы ему ответили, поделившись своей Силой.
— А есть ли возможность разорвать эту связь?
— Да, если вы откажете ему в помощи и поддержке. Но тогда в силу вступит закон всех тёмных созданий. Не сразу, но он утратит сначала способность сохранять память при обращении, потом — менять облик по своему желанию, и в конце концов станет обыкновенным цикличным оборотнем. Это огромная удача для него, что он встретил вас.
Я снова промолчала, изучая свои руки. Удача? Возможно. Но нельзя сказать, что меня радовала такая зависимость.
— Оборотням, вампирам и прочим созданиям покровитель даже нужней, чем магам. Маг, в конце концов, может воздержаться от магии, это трудно, но возможно. У меня, например, Хозяина нет, и я тёмную магию практически не использую. А вот им деваться некуда, они существуют благодаря тёмной Силе. Не зря замечено, что спустя некоторое время после гибели очередного Повелителя нечисть активизируется, теряет осторожность и начинает бросаться на всё вокруг. Хозяев не хватает, они не могут объехать весь мир, и только Повелитель способен охватить сразу всех.
— А в чём разница между Хозяином и Повелителем?
— Я не сказал? Простите. Повелитель работает непосредственно с Источником, Хозяин — с потоками Силы. Поэтому с приходом Повелителя все тёмные создания сразу же получают его покровительство. С магами же такой фокус не проходит, они должны присягать ему индивидуально.
— Выходит, для всех Тёмных Повелитель — жизненная необходимость? И он способен удержать их от охоты на людей?
— Полностью всех удержать не может, поскольку, скажем, вампиры людьми питаются. Но он может ограничить их аппетиты.
— Почему же тогда Светлые так решительно против него настроены?
— Главным образом из страха. Перед тёмной магией, нередко строящейся на крови, перед жаждой крови многих тёмных созданий, которым мы покровительствуем. Да и сами Повелители, как правило, не добры и не благостны. Далеко не все войны между нами развязывались Светлыми. И почти всё, что говорят о последнем из Повелителей — правда. Были и массовые убийства, и похищения, и пытки. Это был человек с бешеным честолюбием, и, как мне кажется, не совсем здоровый психически, причём не из-за использования тёмной магии, а изначально.
— Этот, как его... Морис Баэр?
— Да, — Шевалье быстро глянул на меня. — Кстати, поскольку Повелители, как я уже сказал, являются покровителями всех тёмных созданий, то маги им для придания стабильности Силе, в сущности, уже не нужны. Нечисти для этого вполне хватает, так что сойти с ума они не боятся.
— Значит, принимая к себе вассалов-магов, они делают им одолжение?
— Вы очень точно выразились. Именно одолжение. Поэтому Повелитель, защищая мага своей Силой, взамен получает право на его жизнь и смерть. Отсюда кажущийся парадокс: с одной стороны, большинство Тёмных — индивидуалисты, каких поискать, а с другой — все наши объединения построены на жёсткой иерархии и беспрекословном подчинении вышестоящим. Тёмные маги всегда уступают дорогу тому, кто сильнее; Светлые в этом отношении куда либеральнее, у них и слабый маг может сделать карьеру.
Шевалье занимался с нами — то вместе, то по очереди — каждый день после ужина. Он, как и обещал, взял нас обоих на работу в своё бюро расследований, меня — в архив, а Кристиана — стажёром. Теперь я была Сандриной Вазовой, или, на французский лад, Сандрин Вазова, болгарской иммигранткой с правом постоянной работы. По словам Шевалье, документы, подтверждающие мою легенду, имелись не только у меня, но и в соответствующих учреждениях Франции и даже Болгарии. Работой меня особо не утруждали, я лишь заучила систему регистрации и хранения старых дел, да из любопытства заглянула в некоторые из них. Ничего особо интересного там не оказалось, бюро занималось поисками потерянных ценностей, иногда — пропавших людей, но, как правило, не пропавших без вести, а просто потерянных из виду друзьями или родственниками. Я, когда услышала об агентстве, тут же представила себе что-то в духе детективных романов, но действительность весьма мало напоминала приключенческую литературу.
Архив занимал маленькую комнатку в глубине офиса, где, кроме шкафов, помещался только один стол. Поэтому я могла, не привлекая ничьего внимания, прямо на рабочем месте читать книги, либо принесённые с собой, либо выданные мне Симоном. Кристиан тоже особо не утруждался, хотя его всё же иногда брали на выезды. А в промежутках он играл на одном из офисных компьютеров, или смотрел телевизор в комнате охранников, с которыми быстро подружился. Сейчас же он ждал меня в нашей общей комнате.
— Как прошёл урок? — спросил Кристиан, отложив книгу и одним гибким движением поднявшись на ноги. В последнее время он завёл привычку читать и смотреть телевизор, лёжа на полу.
— Да ничего, — сказала я, забираясь с ногами в большое кресло. — Мэтр прочёл мне лекцию о Хозяевах и вассалах. Кстати, ты знаешь, что ты — мой вассал?
— Знаю, — подтвердил Крис. — Просветили.
— Ну и как тебе... это?
— Что "это"?
— Как ты себя чувствуешь в роли вассала?
— Да нормально.
— Я боялась, что тебе может не понравиться.
— А что мне должно не нравиться? Что я могу контролировать себя в любое время? Или что всегда могу попросить тебя о помощи? Ведь ты мне поможешь?
— Конечно, помогу. Но знаешь, Крис... Если ты когда-нибудь захочешь освободиться... Ты мне только скажи, ладно?
Кристиан наклонил голову набок и внимательно посмотрел на меня. Потом едва заметно усмехнулся, присел на подлокотник и обнял меня за плечи.
— Обещаю. Но боюсь, что тебе придётся терпеть меня до старости.
— Я серьёзно, Крис. Ведь это получилось случайно, мы оба не знали, что делаем.
— Ну, если дело в только этом... — Кристиан, состроив серьёзную мину, встал на одно колено и взял мои руки в свои. — Клянусь и присягаю служить вам мечом и советом, госпожа моя, доколе вам угодна моя служба, и да будет тому порукой моя честь. Кажется, оммаж звучал примерно так?
— Крис!
— На лен не претендую, за неимением у тебя такового.
Я невольно засмеялась:
— Увы, чего нет, того нет. Вставай уж, мой верный вассал.
— Эй, а поцелуй мира? — Кристиан поднялся и чмокнул меня в кончик носа. — Вот теперь это действительно присяга, по всем правилам.
Следующее утро выдалось ясным и холодным. Градусник показывал столь редкую для Парижа минусовую температуру, и я надела тёплую куртку и украденные ещё в Сен-Викторе ботинки. Кристиан уехал на службу раньше меня, так как я по-прежнему предпочитала спать до упора, вставая в самый последний момент. Поэтому на работу я, как правило, ехала в одиночестве, но на этот раз мне повезло. Когда я вышла из дома и направилась к ближайшей автобусной остановке, рядом со мной притормозил синий "Ситроен".
— Доброе утро, — поздоровался Симон Шевалье, открывая дверцу. — Хотите, подвезу?
— Спасибо, — я села на переднее сиденье. — Я думала, вы уже уехали.
— Я уезжал и вернулся. Иногда дела заставляют подниматься весьма рано.
Я кивнула, не став спрашивать, что это за дела. В конце концов, он мой шеф и учитель и имеет право на собственные тайны. Машина завернула за угол и притормозила, пристроившись в хвост длинной веренице автомобилей.
— Ну, вот, — сказал Шевалье, — не повезло нам. Обычно здесь пробок не бывает. Должно быть, что-то случилось.
Я снова согласно кивнула. Машины двигались с черепашьей скоростью, кто-то впереди отчаянно сигналил.
— Скажите, мэтр, а у Тёмных есть исторические хроники? — спросила я.
— Есть. Хотите сравнить их с тем, что вам преподавали в Школе?
— Хочу. Там я нашла парочку ваших... то есть наших книг, но одна была по магии, а вторая — об оборотнях.
— Очень интересно. Откуда они там взялись? Не думаю, что кто-то рискнул выдать их вам на руки из библиотеки.
— Тем не менее, нашла я их именно в библиотеке. В залежах неразобранных книг.
— А не было ли у них на корешке вот такого знака? — Симон еле заметно шевельнул пальцами, не отрывая руки от руля, и на ветровом стекле появилась картинка: чёрный дракон-виверн поверх раскрытой книги.
— Э-э... На "Полуночном сборе", кажется, был. А вот на "Ликантропии"... Нет, не помню.
— Скорее всего, тоже был. Это книги из Речного замка, главной резиденции последнего Повелителя. Тогда нам удалось спасти лишь часть библиотеки, остальное либо сгорело, либо попало к Светлым в качестве трофеев.
— Скажите, а почему вы избегаете произносить его имя? Я понимаю — Светлые, их он здорово напугал, но вы-то?
— Да мы его, признаться, тоже боимся. Надеюсь, что новый Повелитель, каковой должен появиться рано или поздно, не будет похож на него. А что до непроизнесения имени... Разве вам не говорили, что сильные маги могут слышать, когда о них говорят?
— Но ведь он давно мёртв.
— Да, причём окончательно, но опаска всегда есть, — Шевалье внимательно посмотрел на меня. — Вам, как я понимаю, о Повелителях говорили мало, так что вы вряд ли знаете про ещё одно отличие Повелителей от Хозяев. А именно — что Источник даёт им власть над смертью и душами умерших.
— Некромантия?
— Нет, некромантия — это власть над мёртвым телом. Тоже чисто тёмная магия, но куда более доступная. А способность Повелителя... это даже в прямом смысле слова магией не назовёшь... Словом, он может пересекать Грань по своему желанию в обе стороны. И брать с собой того, кого сочтёт нужным.
— Простите, не поняла.
— Проще говоря, он может умереть и воскреснуть по своему желанию. А также убить и воскресить любого другого. И для этого ему не нужно творить заклятия или резать глотки, это делается простым волевым усилием. Захотел — отправил душу за Грань. Захотел — вернул. Всё, что ему для этого нужно — находиться рядом с жертвой.
— Любую душу?
— Любую.
Я помолчала, переваривая новую информацию. Потом сказала:
— Ничего себе...
— Да, звучит впечатляюще. Кстати, это одна из причин верности вассалов своему Повелителю.
— А Светлые этого не могут? Те, кто касается Источника?
— Нет, власти над умершими у них нет.
— А-а, — сказала я, парадоксальным образом испытывая лёгкую обиду за наших противников. Мне казалось, что всё должно быть симметрично, и таланты Тёмных должны уравновешиваться аналогичными талантами Светлых. Впрочем, Шевалье меня успокоил:
— Зато у них есть власть над живыми, которой нет у нас. Мы можем вылечить безумие, только если причиной его была тёмная магия, их же целителям подвластны все его виды, лучшим из них, разумеется. Или, к примеру, извлечение души из ещё живого человека и помещение её куда-либо — в предмет или живое существо — это тоже чисто светлая магия. Хотя доброй её не назовёшь.
— Да уж... Но, мэтр, если Повелители могут воскресать, то как же получалось, что все они в конце концов погибали?
— Рано или поздно все устают от жизни. Просто в один прекрасный момент им уже не хотелось возвращаться, особенно если их смерть не была лёгкой. Тем более что все, побывавшие там, в один голос утверждают, что ничего страшного за Гранью нет.
— И Баэр тоже не захотел?
— Баэр? Он, может, и захотел бы, но не смог. В последней, ставшей для него роковой, схватке его противник как-то сумел разорвать его связь с Источником. Всего на мгновение, но сумел, и за это мгновение Повелителя и прикончили. Светлому смельчаку это тоже стоило жизни, а поскольку действовал он, похоже, по наитию, вряд его подвиг кто-то сможет повторить, по крайней мере, осознанно. Ни я, ни другие свидетели того боя так и не поняли, как ему это удалось, и я надеюсь, что Светлые оказались не удачливей нас. Только это и утешает.
— Другие... свидетели? Вы что же, при сём присутствовали?
— Да, — кивнул Шевалье.
— Но постойте... Сколько же вам тогда лет?
Он усмехнулся.
— Много.
Нам удалось наконец выбраться из пробки, и дальше мы ехали без задержек. Не прошло и четверти часа, как "Ситроен" остановился у входа в офис. Поблагодарив, я вылезла из машины и направилась в архив. В смежной с ним комнате сидели две бухгалтерши, одна пожилая, другая чуть постарше меня. При моём появлении они замолкли и проводили меня пристальными взглядами. Освобождаясь от куртки, я сквозь приоткрытую дверь услышала еле слышное шипение: "Думает, что может приходить, когда захочет... Ну ещё бы, сам шеф..."
