Некромант, напевая свои вздорные вирши, не обращал ни на что внимания. Две сизые птички, крошечные, уселись рядом, с поистине птичьим любопытством наблюдая за работой этого "странного двунога, чирик-чирик, двунога". Двуног что-то там делал с куском камешка, что-то нехорошее, явно не червей и жучков искал, не ради еды корёжил землю...Птицы этого усердия не оценили и улетели прочь, от "странного двунога, чирик-чирик, двунога". Кто поймёт этих птиц? Уж явно не некромант, целиком поглощённый своим делом...
Задул ветер, холодный, пронизывающий до самых костей, вызывавший дрожь в коленях и воспоминания о домашнем тепле и уюте — в голове...
Шаартан, рефлекторно, случайно совершенно, поднял взгляд — и обомлел. Даже камень выпал из рук южанина, а вирши умерли на губах, застыв холодными, бездушными беззвучиями...
Разрушенное святилище располагалось как раз на западной границе Старого Фора, невдалеке от оживлённых шляхов. И именно с той стороны, не таясь, шли цепями..."беляки"! Во весь рост, с развёрнутыми знамёнами, ощетинившись копьями и пиками, алебардами и арбалетами, шли воины Белого Ордена.
Шаартан прислушался к своим ощущениям: он понял, что то совсем не ветер заставил задрожать поджилки. Позади первых рядов "беляков" шла Белая Курия — волшебники и маги, посвятившие себя служению добру, свету и справедливости.
— А ведь думал, что загнулись, — процедил сквозь зубы некромант, через мгновенье уже срываясь с места и несясь во весь опор к лагерю. Как же всё мерзко обернулось...
— Выследили белые волшебники...Выследили...Проклятье...И деться-то некуда! Не спрячешься...Не хочу бежать...Надо — дать бой! На смерть! — ловил ветер слова Шаартан, мчавшегося к полуразрушенной башне...
— Орден! Орден идёт! — восклицал Шаартан, приближаясь к лагерю.
Сын Шары резко прекратил кричать, когда заметил спешившего в полуразрушенную башню Стефана Айсера. Алхимик, правда, после полёта требовал называть себя Бертольдом Шварцем и никак иначе...Но вообще, пока что не то что на Стефана Айсера — на Крикуна не заработал, как говорится!
Алхимик бежал с юга...Значит, и там — "беляки"...И севера, и с востока, наверное — тоже. Обложили орденские...
— Ну что, друзья, похоже, нам предстоит последний бой? — заговорщицки подмигнул Альфред.
Он преобразился, о, как он преобразился! Пылающие потрясающей уверенностью глаза, чётко выверенные движенья не бойца — ювелира! В эти минуты Альфред Эренсаше был настоящим рыцарем, без страха и упрёка, защищающим свои идеалы и добро!
— Я не оставлю это место — и ни за что не дам им в руки ангела! — Сигизмунд Хоффнунг был неотличим от своего друга.
Чтобы быть рыцарем, не нужны ни шпоры золотые, ни конь буланый — нужна душа рыцаря, нужно сердце рыцаря, нужна вера рыцаря...В тот день Сиг и Альфред доказали это. В от день — они БЫЛИ рыцарями. Настоящими рыцарями — а настоящие рыцари не сдаются, никому и никогда.
— Но там же ведь воины Белого Ордена, ваши...— хотел было возразить Бертольд Шварц, но мигом замолчал, почувствовав на себе испепеляющий, кипящий отвагой взгляд Альфреда.
— Там — только люди. Просто люди...Они больше не сражаются за добро, они сражаются за самих себя...— ответил за Альфа Сигизмунд.
Даже без оружия — одними словами — они могли ударить больно, жестоко, сильно...И жаль, что людей только словами убить нельзя. Во всяком случае — их тела...
— Что ж...если вы не хотите уходить...Мы примем бой. Пятеро — против мира, — печально улыбнулся Анкх, поднявшись на ноги.
Вновь подул ветер — только на этот раз тёплый, ласковый как объятия любящей матери, ласкающей ребёнка. Порывы его принесли золотистую и серебристую пыль, окутавшую Анкха. Из этого облачка начали появляться, пёрышко за пёрышком, крылья...Другие крылья, не те, на которых летел ангел прежде...В этих золото перетекало в серебро, образуя невообразимые узоры, на которых игрались солнечные лучики, капризные и вертлявые.
— Шестеро, — донеслось из невообразимой дали — откуда-то из-за спины.
На вершину башни ступил парёнек, улыбающийся, бледный, со взором горящим. Серые одежды, отливающие весёлой, яростной сталью. Уверенные, нетерпеливые движения. Наивная улыбка, такая тёплая, такая добрая. И кто бы поверил, что это — Палач, чьим именем десять веков пугали детей все народы Хэвенхэлла? Пауль Свордер всё-таки победил самого себя, а уж Равновесие...Ну что такое Равновесие, когда одержана победа над худшим и сильнейшим врагом? Тьфу на это ваше Равновесие! Плюнуть и растереть, попутно спасая мир, прекрасных дам и мячик из речки.
— Шестеро, — одобрительно кивнул Шаартан. Как странно, но сейчас его сердце ныло от какого-то странного чувства...Может, старость? А может, радость от осознания, что на этот раз он наконец-то не одинок?
Показались "беляки", меж руинами, как меж отрогами гор, катившиеся снежной лавиной...
— Как идут-то! Как идут! На парад, не на бой! — восхищённо воскликнул Сигизмунд Хоффнунг. В тот миг он не чувствовал себя частью Ордена, нет! Сигу казалось, что всё это — совершенно чужие чуждые люди там собрались, а все, за кого хотелось бы сражаться — рядом, за спиной...
— Эх, жаль даже рапиры нет! Даже склянки! Только камни! — в сердцах бросил Бертольд Шварц. — А...нет...всё-таки...что-то есть...
Ровные ряды "беляков". Противник наступал квадратами: пики кверху, арбалеты щерятся болтами. Застывшие лица погружённых в себя людей. Топ-Топ. Чеканный шаг.
— Как на парад идут, — протянул Пауль Свордер, засучивая рукава.
Короткие команды рыцарей-командиров, хлещущие бичами по спинам воинов. Тут и там мелькали белые мантии, волшебники Храма готовились в любой момент устроить "веселье".
"Беляки" удавкой сходились к башне, на вершине которой собрались шестеро смелых, безрассудных, и, это можно было точно сказать, — бесстрашных. А чего бояться, если судьба точно указала, что предстоит в ближайшие минуты?
В руках у алхимика сама собою появилась та шкатулочка, выигранная в кости в Порт-Фросте...Это было...Когда же это было? Целую вечность назад...
— Как только завалилась? Как только сохранилась...— пожал плечами Шварц, вертя шкатулку в руках.
Мутные опалы...Стёршаяся позолота...Сломавшийся замок...Чем была так ценна эта рухлядь? И почему Бертольду так не хотелось от неё избавляться...
— Подходят! Уже близко! — донёсся, словно издалека, до Анкха и Пауля голос Альфреда...— Эх, драться даже нечем! Ну да ничего, погибнем как герои...
— Странное...чувство...И...тюльпанами пахнет. Помнишь, Пауль? — по-детски улыбнулся Анкх, смотря на того, кто прежде был Палачом. — Стефан...Бертольд...Дай-ка её мне, эту шкатулку...
Ангел почувствовал, что в этой шкатулке заключено нечто древнее как Разделение миров, что-то близкое, смутно знакомое.
— Сиг, готовься! Давай-ка нашу, походную! Бегите же, рыцари, все — по коням... Последний наш бой наступаааает!
Альфред горланил, безбожно фальшивя, какой-то особо воинственный гимн. На миг "беляки" остановились, прислушиваясь, будто задумавшись: а стоит ли идти дальше? Но команды рыцарей-командиров зазвучали всё яростней, и "петля" вновь начало затягиваться на каменной шее.
Алхимик, слабо понимая, как можно думать о старой шкатулке, когда ещё чуть-чуть — и смерть придёт...Но — что делать? Ведь Анкх слишком устал, чтобы бороться, а на него была последняя надежда...А может, Палач? Но он тоже выглядит измученным...Что ж, и вправду, Последний наш бой наступает!
— Вот, молодец! — одобрительно крякнул Сигизмунд, похлопав запевшего алхимика.
Ангел бережно погладил крышку шкатулки...Пауль едва-едва дотронулся до одного из опалов...И...
Дерево рассыпалось в прах, который у самого пола обращался в благоухающие, алые лепестки тюльпанов...
А поднявшийся ветер, бережно подхватив своими невидимыми ладошками серебристую пыль, начал разносить по миру... пепел волшебников и магов, тысячу лет назад собранный в одну маленькую, крохотную, малюсенькую шкатулочку, чтобы сохранить в себе частицу тех, Первых носителей дара...И теперь Хэвенхэлл вновь чувствовал, как волшебство и магия, те, прежние, летят под облаками, одаряя мир...И ещё, совсем чуть-чуть, заставляя все-все народа Хэвенхэлла грустить. Так...капельку...грустить о Поле тюльпанов, которые росли на нейтральной полосе меж двумя воинствами...
А "беляки", задрав головы, побросав оружие, всё смотрели и смотрели на серебряный ветер...Ведь о какой битве, о каком убийстве идёт речь, когда настоящее Чудо возвращается в этот мир???
А наши герои...Хотя...что теперь рассказывать историю наших героев? Когда-нибудь ведь надо заканчиваться историям и начинаться легендам, сказкам и преданиям?
Легендам о том, как с холодного севера на испепелённый солнцем юг вернулся странный человек. Жители городка шарахались от него в сторону, но никто не смел преградить ему путь. Ноги будто бы сами собой вывели человека, давным-давно похороненного людской молвой, к неказистому на первый (а также второй и даже десятый) взгляд дому. Дверь лачуги распахнулась — и женщина, сохранившая лишь крохи былой красоты, бросилась в объятия изгнанника, решившего вернуться на родину. Толпа зевак заворожено смотрела, как потускневшие за долгие годы, ломкие волосы распрямлялись и наливались красками под сухими пальцами незваного гостя, морщины пропадали, а кожа молодела под градом поцелуев губ служителя смерти, ныне дарившего жизнь.
Сказкам о том, как неизвестный безумец ворвался в храм и похитил прямо из-под венца невесту благородного господина. Охрана так и не смог догнать сорванца, а девушка так и не захотела сбежать от негодяя. Жители одной деревушки у отрогов Каменного червя говаривали потом, что молодожёны, поселившиеся в этих богами забытых местах, ну вылитые герои того предания, только чуть старше и степеннее...
Преданиям о том, как двое друзей, взявшись за руки, шли по пустыне, и из-под барханов пробивались ростки новой жизни. Зажурчали ручьи, цветы решили бросить вызов красоте солнечного светила, а птицы слетелись на аромат прекрасного нектара. Погонщики караванов многие века спустя передавали из в уста сказание о двух то ли героях, то ли богах, то ли простых смертных, возродивших эти земли спустя тысячу лет после Катаклизма.
И только об одном не рассказывали — о том, как же нашим героям удалось спастись из окружения рыцарей Белого Ордена. Когда особо любопытные субъекты спрашивали командора, командующего войсками сих доблестных мужей, Хоффнунг лишь обменивался взглядами с магистром Эренсаше и многозначительно улыбался...
Приложения.
Основные действующие лица.
Анкх — потерявший память человек, найденный смотрителем маяка после шторма. Молчаливый, сперва совсем не понимающий ни одно из местных наречий, но схватывающий их буквально на лету. Страдает обмороками, потерями сознания, во время которых фрагменты воспоминаний о былой жизни возвращаются к Анкху.
Айсер, Стефан — алхимик, несколько лет назад перебравшийся в Порт-Фрост из южных королевств Свободных городов. Зарабатывает себе на жизнь азартными играми и приготовлением различных зелий. Редко и неохотно рассказывает о своём прошлом, храня от других людей какие-то тайны.
Палач — хранитель Равновесия, который, если верить легендам, приходит к любому, кто может поколебать порядок в мире и создать угрозу нового Разделения. Говорят, что от Палача нет спасения.
Шаартан — некромант, выходец из далёких южных земель. Обосновался в необжитых землях к востоку от Каменного червя, изредка работает в качестве искателя сокровищ.
Эренсаше, Альфред, и Хоффнунг, Сигизмунд — кнехты Белого Ордена, мечтающие о рыцарских шпорах, славе, подвигах и уважении.
Глоссарий.
Агнон — самое северное королевство Свободных городов, столица которого располагается в одноимённом городе. Славится своими преуспевающими купеческими гильдиями, миролюбием правителей и мощным флотом, обеспечивающим безопасность судоходства.
Агнор — один из крупнейших городов королевства Агнон, и самый крупный порт государства. Известен своим "теневым миром" или "ночным миром". Власть над городом осуществляют, по словам жителям, днём герцог Паничанский, а ночью — главари местных банд. Но, в общем-то, между последними налажено взаимовыгодное сотрудничество.
Белый Храм. Основан незадолго после Разделения как гарант защиты мира от новых конфликтов. В Уставе Храма закреплено, что он должен выкорчёвывать скверну во всех её проявлениях. В числе кандидатов на "выкорчёвывание" некроманты, чародеи, демоны, оборотни, гоблиноидные расы (орки, гоблины, тролли и т.д.), драконы, змеелюды, а также вообще все сочувствующие идеям, отличных от закреплённых в Уставе.
На данный момент сила Храма уже не столь велика, как в прежние времена. Отделения продолжают действовать в Свободных городах, но это лишь блеск былого величия.
Храм состоит из трёх условно единых организаций: Белой Инквизиции, Белого Ордена и Белой Курии. У каждой из них свои функции и своя структура, но объединены они Уставом, целями и единым руководством — Верховным магистратом. Глава Белого Храма — Белый понтифик.
Белая инквизиция. Под знаменем белого цвета с красным пламенем собрались отцы-дознаватели и штурмовые отряды Храма. Ныне самая могущественная из двух других организаций Храма, Инквизиция ведёт расследования по делам о незаконной волшбе, сделкам с демонами и сочувствию делу тёмных сил. Отделения Инквизиции находятся в любом более или менее крупном городе северных земель. Часто вмешивается в дела правителей, угрожая или намекая на угрозу со стороны тёмных сил. Штаб-квартира — Новый Фор.
Белый Орден. Боевая организация Храма, воины которой идут в бой под снежно-белыми знамёнами. Орден утратил былое могущество, уступив роль гегемона Храма Инквизиции. Целью Ордена является вооружённая борьба со всеми проявлениями тёмных сил. Штаб-квартира располагается в Форт-Норде, единственном препятствии на пути нелюдей и монстров из Мирового леса к Порт-Фросту и Кардору и, соответственно, к Свободным городам. В настоящий момент в рядах Ордена состоит не более тысячи воинов, четверть из которых расквартирована неподалёку от Порт-Фроста. Глава Ордена — Рыцарь-коннетабль.
Белая Курия. Белое знамя, разделённое на четыре части, в каждой из которых — символ одной из природных стихий. Волшебники и алхимики, желающие не допустить повторения Разделения, вступают в эту организацию. Главная цель — борьба с магией тёмных сил. Самые ярые противники некромантии и чародейства. Также настороженно относятся к южным магам, считая тех не совсем отринувшими зло демонов и подверженными искушению тёмных сил, глава организации — Белый магистр, штаб-квартиры не существует (или она просто скрыта в тайном месте).
