4 Жребий Судьбы

Самого вожака звали Карсон. Это был человек лет сорока, с обветренным и загорелым лицом, обросшим полуседой бородой. Волосы его тоже давно не знали ножниц.

— Как ты оказался один? — спросил он.

Лён замялся, не зная, что соврать.

— Он тоже путешественник меж миров. — вступился за него Лембистор. — Наверно, тоже не знал, во что вляпался.

— Опять своё заводишь, Рип. — осуждающе ответил вожак. — Не можешь говорить серьёзно.

Он покачал головой и отошёл прочь.

— Тебя зовут здесь Рип? — спросил Лён.

— Меня зовут Рип Ванон. — ответил тот, снимая с ног неудобную обувь с когтями. — Ты лучше разувайся, а то ноги сопреют. Бахилы здесь нужны для маскировки — они не только след оставляют ложный, но и запах. У них нюх знаешь какой! А так они думают, что прошли свои. Они видят вдалеке плохо, а по ночам вообще не ходят. Оттого мы в основном передвигаемся в темноте, только боимся попасть на дозорную будку. Они тут понатыкали в развалинах свои наблюдательные пункты. Идёшь, думаешь — разваленный коровник, а оттуда выскакивают они с автоматами.

— Кто — они? — поинтересовался Лён.

Рип Ванон произнёс какое-то невнятное слово, похожее на "орки".

Орки с автоматами? Это что-то странное.

Между тем в глубине пещерки женщины развели маленький костерок и принялись разогревать на нём консервы. Выход из пещеры занавесили брезентом, чтобы огонь не было видать, оттого в пещерке стало душно и жарко. Дети спали в стороне, устав от трудного ночного перехода.

Лён попал в это приключение в той одежде, в которой заснул на диване. Но, что интересно, на нём оказались кроссовки, которые — он точно помнил — лежали на полу. Перенос происходил всегда разным образом. На этот раз Жребий не снабдил его никакими реквизитами. Тем не менее, никто не удивился одежде Лёна, словно джинсы и рубашка были здесь обычны.

Рип был одет в широкие штаны явно не по росту, и просторную блузу, вроде тех, в которых ходят реперы. Карсон вообще напоминал траппера из вестернов. Одежда прочих имела более современный, что ли, вид: комбинезоны, брюки, рубашки, бейсбольные кепки.

— Куда мы идём? — спросил Лён.

— Карсон ведёт отряд в горы. Он проводник — находит и выводит всяких бедолаг. А мне просто по пути. Им всё равно ничего не втолкуешь — Карсон считает меня чудаком. Но тебе я могу сказать: я иду к переходу. Я сам обнаружил его с тех пор, как ушёл странствовать. Я много чего повидал с тех пор, как встретил тебя — странствование стало моей болезнью.

— Тише! — шикнули на них женщины. — Не видите, дети спят?

Тогда Лён и Рип устроились у выхода, высунув головы наружу из-под полога. Выходить вожак запретил.

День был уже в разгаре, и пыльную, покрытую скудной растительностью равнину освещало солнце. Вдалеке были видны строения, и Лёну показалось, что там возвышаются обломки промышленных труб.

— Это технологический мир? — спросил он у Рипа.

— Не знаю, о чём ты говоришь. Люди, которые жили здесь до... — тут он опять произнёс незнакомое слово. — многое умели. Но, когда я сюда проник, всё было уже кончено. Не знаю как, но они проиграли этим. Причём, это было даже не вторжение из иного мира, как в нашем случае, а беда, созревшая у них под боком.

— О каком нашем случае ты говоришь? — не понял Лён.

— Я говорю о вторжении Сидмура. — пояснил Рип.

Лён про себя усмехнулся. Его предположение оправдалось: Лембистор опять пристроился на роль друга.

— Твоя иголка ведь при тебе? — блестя глазами, спросил Рип.

Лёну стало совсем смешно: демон даже не скрывает своей осведомлённости — совсем не то, что Фазиско, который обнаружил свою подлинную сущность лишь в последний момент.

— Да, моя иголочка всегда при мне. — многозначительно сообщил он своему "партнёру". — А зачем тебе?

— Да всё же лучше, чем обрезок водопроводной трубы. — со смешком признался тот и тут же добавил: — Послушай моего совета, не проявляй себя, как волшебник, перед братьями. Они не верят в магию и могут тебя просто не понять.

— Итак, что здесь происходит? — прервав пространные намёки, решил пойти напрямки Лён. — От кого мы убегаем, кто такие они?

История, рассказанная Рипом, поразила его.

Мир, в который забросил его Жребий, был технологически развитым миром. Неудивительно, что Рип-Лембистор не смог дать ему правильного определения: примитивный демон из лимба не имел понятия о человеческой технологии, но был достаточно проницателен, чтобы понять, что творение человеческих рук иной раз превосходит магические силы. Здесь знали не только электричество, но и атомную энергию. Здесь была развитая промышленность, здесь был достигнут тот высокий уровень благосостояния, который делал людей свободными от необходимости тяжко гнуть спину ради куска хлеба. Но, тем и примечателен путь технологического прогресса, что свернуть с него нельзя — чем дальше идёт общество по этой дороге, тем более зависит от своих потребностей. Эта культура слишком много хотела, но не учла, что окружающая среда не в силах поспевать за научными успехами своих бесспорных хозяев. Влияние на живую природу этого мира было побочным явлением технологического успеха — люди не заметили, что некоторые виды стали перерождаться. Часть просто погибла, а часть пошла по особенному пути развития.

В жарких лесах тропической зоны обитали рыжие обезьяны. Никто не замечал в течение столетий, что эти забавные звери постепенно обзаводятся разумом — они умело скрывали эту необычную мутацию. Но вот пришёл день, когда из лесов Суммары — так называют эту планету — одновременно вышли миллионы и миллионы рыжих орангов. Они неплохо научились пользоваться человеческой техникой, потому что были сообразительны. Нападение было хорошо спланировано и имело успех, потому что люди никак не могли поверить в то, что звери могут быть серьёзным противником. Когда же поняли, было поздно — начался геноцид. Сейчас оранги хозяйничают на планете, потому что сразу захватили все ключевые технологические точки. Теперь люди скрываются в горах и лесах, собираясь маленькими группами. Орангам не нужна цивилизация — они используют лишь оружие, чтобы убивать людей. Когда они выбьют отсюда всех хомо, то превратят планету опять в дикие джунгли. И это будет только их планета. А пока бригады орангов охотятся на такие вот отряды — это всё, что осталось от населения планеты.

Такой была ситуация два месяца назад, когда Рип Ванон явился в этот мир. Рип не местный — он проник сюда через Переход. Переход — это дверь между мирами. Если они доберутся до перехода, то смогут попасть в иной мир. Он, Рип, много раз проходил через такие ворота меж мирами. Переход вынесет их в другом мире в таком же Переходе. Так можно путешествовать меж мирами, только надо возвращаться обратно к воротам, из которых вышел.

Рип видел многие миры и много узнал с тех пор, как однажды встретил Лёна. Теперь это стало его постоянным занятием — искать новые и новые миры. Он стал скитальцем, вечным гостем, путешественником по чужим жизням. Только нужно не терять место Перехода.

— И далеко твой Переход? — спросил Лён удивлённый тем, что за годы, что он провёл на Селембрис, ни разу не слышал о такой вещи.

— Сегодня ночью мы пойдём через Годскую равнину. — объяснил Рип, показывая рукой на руины промышленного пейзажа вдалеке. — Далее будет река. По правому её притоку расположен лес, среди которого и находятся ворота.

— Иди спать, Рип. Ночью будем идти быстро. — прервал их разговор вожак Карсон. — И ты иди, брат. А я покараулю у входа.

Он обратил внимание на симпатичную девушку, что сидела немного в стороне от всех, охватив руками колени, за которыми скрывала своё лицо. Русые волосы её были заплетены в две косы, которым давно уже требовалась горячая вода с шампунем и расчёска. Совсем юная, наверно, ровесница Лёну.

— Ешьте давайте. — сказала ему и Рипу одна из женщин, подавая две банки с рыбными консервами и по ломтю серого хлеба. — Всё уже остыло.

Лён словно невзначай отошёл в сторону и уселся с едой неподалеку от девушки. Та не заметила его и продолжала смотреть в угасающий костерок.

— Леночка, поешь давай. — ласково сказала ей пожилая женщина в рабочей спецовке. — Ну сколько можно так мучиться.

Леночка глянула на неё безразличными глазами, молча взяла консервную банку и стала медленно есть, доставая куски еды пальцами, поскольку ни ложек, ни вилок в этом отряде не было — все ели, как могли. На Лёна, сидящего неподалёку, она не обратила ни малейшего внимания, словно не было его. И Рипа она не заметила, и вообще ни на кого не смотрела.

— У неё они сожрали всю семью. — шепнула Лёну молодая женщина, держащая на руках спящего ребёнка. — Мать, отца, братика — всех.

— Они едят людей?! — изумился Лён. — Но орангутанги не питаются мясом!

— Это не орангутанги. Это оранги. — отрезала другая женщина. — Они питаются.

Больше никто ничего говорить не захотел — все легли спать, потому что ночью их ждал трудный переход по Годской равнине.

* * *

— Тихо. — передал вожак Карсон. — Кажется, это старая автозаправка. В таких местах они любят устраивать засады.

Впереди за обломанными деревьями виднелась полоса автострады, а за обочиной её расположилась настоящая автозаправка, очень похожая на те, на каких дядя Саня заправлял свою "Волгу".

Дядя Саня... Лён сглотнул мгновенно возникший в горле комок. Было счастье и уплыло.

— Мы пойдём в разведку. — сказал Карсон, который был скорее не вожаком, а просто опытным проводником — он уже много раз выводил отряды беженцев, переправляя их в южном направлении — там были горы, которых терпеть не могли оранги. Горы — это было спасение, там можно было укрываться от привыкших к южному теплу человекоядных рыжих обезьян.

Карсон и ещё один мужчина с чёрной бородкой, которого звали Мик Эскабара, сняли с плеч автоматы и бесшумно направились вдоль освещённой луной шоссейной полосы. Отряд залёг в неглубоком овражке под автострадой, их защищали от посторонних глаз глубокие тени от беспорядочно разросшихся кустов.

Леночка лежала рядом с Лёном, прижав к груди руки и глядя в небо остановившимися глазами. Он вдруг понял, что она безумно боится — страх перед орангами прямо-таки парализовал её. Наверно, перед её мысленным взором непрерывно проносятся картины страшной смерти её родных. Наверное, их жрали прямо на её глазах — одного за другим, каждый день по одному. Он вдруг осознал, насколько же повезло ему — мама и дядя Саня умерли мгновенно.

— Чего смотришь? — прошептала Леночка. — Не бойся, я не закричу.

Она была такой юной, наверно, не старше его одноклассников.

— Где ты жила? — спросил Лён, чтобы отвлечь девушку от страшных мыслей.

— В Нижнем Городе. — сказала она. — Там была моя школа, мой дом. Моя мама была программистом, а папа работал в фирме. Максику было три годика, когда всё это случилось. Потом был концлагерь. Братика сожрали первым — говорили, вкусный был.

Она сдавленно зарыдала, зажимая себе рот обеими ладонями.

Отвлечь её от кошмара было невозможно — мысли Леночки всё время возвращались в прошлое, к тем дням, когда рухнул привычный ей мир.

— Тише! — шепнула им старшая из женщин, Ванда.

Рука Леночки пробралась к Лёну и сжала его пальцы — так она искала защиты и успокоения.

За шоссейной лентой раздались придушенные крики, небольшой шум, и опять всё смолкло.

— Не надо, я прошу, не надо! — со слезами шептала девушка, судорожно сжав ворот куртки.

Лён поспешно обнял её, чтобы заглушить крики, если она не сможет сдержаться.

С дороги уже были слышны шаги — это возвращались Мик и Карсон. Поцарапанные, с окровавленными руками, но довольные.

— Порядок. — весело сказал Эскабара, вытирая длинный нож-мачете. — Всех уложили.

— Сколько их было? — спросила Ванда, держа подмышками по ребёнку.

— Всего четверо. — ответил Карсон. — Но я видел там подходящую машину, на которой эти твари приехали на заправку. Может, в баках ещё есть топливо.

Машина оказалась продуктовым фургоном, грузовой отсек которого был оплетён широкими металлическими полосами. Дверь была обита алюминием и снабжена снаружи засовом.

— Для перевозки людей. — объяснила Лёну молодая женщина со светлыми волосами, которую звали Джойс.

Внутри фургона валялись рваные тряпки, верёвки, обрывки упаковок от чипсов, пахло тяжело и неприятно.

— Держи. — сказал Лёну Эскабара, подбрасывая ему тяжёлый автомат. — Умеешь пользоваться?

При первом взгляде оружие походило на знакомый Калаш, разве что незначительные отличия давали знать, что это всё же другой автомат: патронная коробка легче, приклад массивнее.

— Им нравятся Калачи. — сказал Карсон. — Русийское оружие вообще считается самым надёжным в бою.

Он отправился в кабину, а остальные забрались в грузовое отделение.

Машина заурчала мотором и тронулась с места. За рулём была Медж — та женщина, что сказала Лёну про Леночку и её несчастье.

Дети молчаливо жались друг ко другу, пожилая Ванда держала на руках двухлетнего ребёнка. Мужчины лежали на полу и спали, не выпуская из рук автоматы.

— За сколько дней можно пересечь Годскую равнину? — спросил Лён у Рипа.

— На машине да по дороге — за день. — ответил тот. — А пешком можно и месяц тащиться.

— Только долго мы не проедем. — мрачно блеснув глазами, заметил Мик. — К утру утопим фургон в реке и спрячемся в лесу. И то, если повезёт, и не напоремся на патруль.

Он заправлял патроны в обойму, поэтому Лён тоже взялся проверить оружие — пригодились навыки, полученные на уроках ОБЖ!

— Из какого же ты мира? — задумчиво спросил его Рип, глядя, как Лён ловко разобрал и собрал оружие. — Мне вот такую штуку не дадут — я только с луком обращаться умею, да с мечом.

— Тебе и не положено. — не глядя ответил Лён. — Ты и так прекрасно обходишься.

— Но здесь нет мечей. — печально возразил Рип Ванон. — А луки плохие и ненадёжные — нет хороших оружейников. Так что в бою я могу действовать только битой.

— Мы пробовали его учить. — ответил Эскабара на вопросительный взгляд Лёна. — Пустое дело. Он не может удержать автомат в руках — вся обойма уходит в воздух.

— Потому что я не могу понять, отчего он так толкает в плечо. — оправдывался Рип. — Я никогда такого оружия не видел.

— Не знаю, откуда он такой дикий взялся. — пожал плечами Мик. — В какой деревне жил.

— Может, ты меня поучишь? — спросил на ухо Лёна Рип Ванон. — Потом, чтобы они не видели.

— Нет, не поучу. — усмехнулся тот. — Обходись бейсбольной битой.

С другой стороны с Лёном сидела Леночка и с улыбкой слушала их разговор, покачиваясь от движения фургона.

— Я поучу тебя, Рип. — сказала она. — Я училась в школе стрелять из автомата. У нас были уроки военной подготовки и ОБЖ.

Глава 19. На генеральской даче

Они смотрели, как грузовик, пущенный с обрыва, уходил в воду, булькая и пуская пузыри. Ночь близилась к исходу — на востоке загоралась малиновая полоса — и требовалось найти дневное убежище.

— Нам нужны боеприпасы. — сказал Эскабара, сосчитав патроны. Их было слишком мало, поэтому "Калачи" были в этом маленьком отряде не полезнее дубинок.