Башня Близнецов 2к 2ч

Девушка прикусила язык. В самом деле — что она не должна? Возвращаться в Башню, продолжать путь, злиться, сурово молчать?

— Я не знаю, — жалко сказала девушка.

— А я знаю. Ты должна, — она коснулась своего лба, Вариша торопливо закивала и откинулась на сидение, прикрыла глаза, настраиваясь.

Магнус ответил не сразу.

Что?..

Вариша, как можно чётче формируя образы, доложила ему о произошедшем.

Она ощутила его удивление, потом обожгло бешенством и магнус, пробормотав извинения, отключился.

Тут же Харинь отпустила штурвал ветролёта, поставив на автопилот, и наклонилась вперёд, выписала на лобовом стекле пальцем какую-то руну. Поверхность стекла зарябила, на неё возникла чья-то корявая туманная рожа.

— Кошмарно выглядишь, Хаар, — сообщила роже Харинь.

— Дык, расстояние и помехи, — отозвался магнус через трески и хрипы. — Ну-ка, расскажи мне всё ещё раз.

И Железнорукая заговорила.

Изображение более-менее стабилизировалось, и стало ясно, что магнус сидит в своей библиотеке рядом со столом, в который было вделано зеркало дальновидения.

— Интересно, — пробормотал Хаар. — Блад мне ни о чём таком... Хотя ему следовало бы знать раньше, чем ветеркам...

— И что прикажете делать? — поинтересовалась гранд.

— Ну, если вы решите вернуться...

Вариша протестующе пискнула, Вейтлинь гневно заговорила...

— ...То мне ничего иного не останется, кроме как признать вас несдавшими, — холодно улыбнулся магнус.

Ученицы перевели дух.

— Ну уж нет!..

— Мы не собираемся!..

— Ваше рвение, конечно, похвально, однако... Мой магнус.

— Гранд?

— Не стоит ли девушкам поменять куратора? Если за мной начнётся охота...

Магнус поднял руку, и Железнорукая замолчала.

— Гранд. Я доверяю вам полностью. С вами мои ученицы будут в абсолютной безопасности.

Неважно, кто на вас охотится — вы сможете постоять и за себя, и за девочек.

— И к тому же... — ляпнула Вейтлинь, спохватилась и замолчала, но и магнус, и куратор уже с интересом разглядывали её.

— Что?

— Нет, я ничего такого не имела в виду... — запротестовала девушка, но под пристальными взглядами всё же сдалась. — К тому же очень может быть, что для тебя этот лес — как раз самое безопасное место. Ведь никто не знает, что ты направляешься туда.

Гранд улыбнулась.

— А это идея, — медленно проговорил магнус. — Харинь.

— Мой магнус?

— Продолжай всё, как и запланировано. Я займусь остальным. Думаю, к тому времени, как вы выйдите из леса, эта история с наградой закончится.

Он кивнул и пропал с лобового стекла.

— Мне показалось, или Хаар что-то задумал? — спросила Вейтлинь в пространство.

Железнорукая пожала плечами.

— Мне-то откуда знать? — спросила Вариша.

— Он же твой любовник.

— Какое это имеет значение?!.

Вейтлинь посмотрела на неё как на дурочку и отвернулась, бормоча что-то о наивных девицах. Вариша, свирепо сопя, уставилась в противоположное окно. Харинь усмехнулась уголком рта. Уж она-то знала...

Помехи в передаче изображения не могли скрыть недобрую усмешку Хаара. Что-то задумал, определённо. К вящей славе Дома, разумеется. Что-нибудь такое, что надолго отобъёт у всех желание объявлять награду за гранда и охотиться на искусников.

Даже жалко, что я в этом не смогу поучаствовать, подумала женщина. С другой стороны, единственное, чем я могу ему сейчас помочь — это держаться в стороне.

И беречь девочек.

Хегор сидел на балкончике двурогой башни, сплетя ноги на манер учителя, и глядел на восток. Полоска рассвета постепенно разрасталась, колючки высоких деревьев истаивали, утопая в мареве. Дул свежий ветерок, чирикали птицы.

Вот показался ослепительный диск. У человека мгновенно заслезились бы глаза, но Хегор лишь опустил полупрозрачные веки, чуть перестроил глазные яблоки и принялся любоваться грандиозной световой феерией. Дарнай!.. Видимая радуга цветов, нижекрасная область, вышефиолетовая... что за жалкие определения для всего этго великолепия!..

Снизу послышались шаги. Учитель выбрался из каменной стены, которая казалась ну совершенно сплошной. Зевая, невнятно бурча и почёсываясь, оскальзываясь на влажных от росы камнях, мужчина спустился туда, где бил говорливый родник. Фыркая, умылся.

Дождавшись, пока Йурий пойдёт назад, Хегор спрыгнул прямо перед ним, сложившись вдвое. Учитель подскочил.

— Чтоб тебя!.. так пугать спросонья, заикой хочешь оставить?!.

— Неубедительно, учитель, — хихикнул Хегор, выпрямляясь. — Ты вовсе не был сонным.

— Как догадался?

— Элементарно, учитель. Ты слишком старательно им притворялся. Пошатывания, зевки...

— Пятёрка за наблюдательность, — ухмыльнулся Йурий. — Возьми пирожок с полки.

— И, учитель... — Хегор замялся.

— Что? — спросил Йурий и попятился, когда парень земно ему поклонился. — Ты чего? — оторопело спросил.

— Спасибо.

— За что?

— За всё. Теперь я, пожалуй, смогу притвориться человеком и вернуться к людям.

— Не совсем так, парень. Ты можешь сойти за своего в человеческом обществе, можешь какое-то время жить среди людей — но на самом деле никогда не вернёшься к людям. Перед самим собой не притворяйся, что ты человек.

— Пусть так, — Хегор упрямо выпятил подбородок. — Всё равно спасибо. Я долгое время мечтал об этом.

— Я рад за тебя. Правда, рад. И, кстати, на ярмарке обрати внимание на соответствие запаху эмоциям. Научись повторять их. Возрасту человека, образ которого ты отыгрываешь, вообще-то несвойственно ледяное спокойствие и умиротворённость.

Хегор торопливо кивнул.

— И, кстати, про образ. Убери фасетки из глаз.

Парень моргнул, перестраивая зрение.

— Стоп, стоп!.. Я не велел убирать совсем. Ты никогда не обращал внимание на радужки глаз? Там ещё и не такие пятна бывают. Но дело в том, что они никогда не расположены симметрично и не обладают совершенной геометрической формой. Я знаю, что тебе так проще, но!.. Да, и чистого ровного цвета радужки не бывает. Разве что контактные линзы могут дать подобный эффект.

— Что?..

— Неважно.

— Ага, — учитель ещё раз заглянул в его глаза. — Уже лучше. И я вижу, ты поработал над своей одеждой. О здешней моде я ничего не знаю, так что оставляю на твоей совести все эти яркие... гм, газыри, что ли? И прочие пояса и сапоги. Надо же, пахнут настоящей кожей и дёгтем.

— Разумеется, — оскорбился Хегор. — Когда я что-то подделываю, я делаю это на совесть!..

— Интересно, — задумчиво произнёс Йурий, — а ведь ты можешь подобным образом зарабатывать себе на жизнь. Выращивать на себе шкуру... в смысле — рубашки там всякие, штаны.

— Это ты пошутил так, учитель? — с надеждой спросил Хегор.

— Ну, почему бы и нет?

Хегор нахмурился, представляя. Продавать части себя, своей шкуры. Если поразмыслить отстранённо...

Он помотал головой.

— Экономически и энергетически невыгодно.

Йурий вытаращил глаза.

— Надо же, каких мы слов нахватались!..

— А вот насчёт сапогов и, например, костяных ножей стоит подумать, — заключил Хегор.

— Это ты пошутил так? — с надеждой спросил учитель.

— Ну, почему бы и нет?

Со стороны входа в Трубы раздалось довольное уханье. Двое обернулись — дядюшка Юп весело скалил каменные зубы.

— Эй, Дядя, — окликнул его Йурий. — Не желаешь пойти с нами?

Каменная физиономия Юпа неведомым образом отразила живейшее изумление.

— Это ты пошутил так?

— Ну, почему бы и нет?

Дядюшка выразительно обвёл каменной дланью своё несуразное тело и лицо.

— Со всей этой красотой немного некстати бродить по дорогам и показываться на ярмарках.

— Допустим, некий эксцентричный волшебник имеет привычку всюду шляться в компании своего создания. Хегор, ты, помнится, рассказывал, что у вас довольно часто бывают маги разных Домов, с волшебными существами в качестве эскорта.

— Да, такое бывает, — кивнул Хегор. — Но там... во-первых, обычно шляются крупными компаниями, во-вторых, в селениях не задерживаются, а проходят глубже в леса, отлавливают всяких там саблеруких. Да и принадлежность к Дому у таких магов всегда можно определить...

Он осёкся и испуганно поглядел на учителя.

— Запах забыл, — автоматически сказал тот. — И давно ты знаешь?

— Не знаю, подозреваю, — промямлил Хегор. — Вообде-то нетрудно было понять...

Дядюшка Юп разразился лающим смехом.

— Ты прав, я не принадлежу ни к одному из магических Домов, — кивнул учитель. — Как ты догадался?

— Ваш знак... тут у нас, конечно, глушь, но не настолько, чтобы не знать символы Домов. Будь вы и в самом деле из "небольшого, но очень приличного" Дома, вы бы и развешивали всюду его знаки. Но ваш не похож ни на что. Собственно, я лишь единожды видел этот знак до встречи с вами. А он у вас везде в качестве клейма, флага...

— Какой ещё знак? — нахмурился Дарт Ворк. Хегор кивнул в сторону "пня", в глубине мозаики смутно мерцал знак. — Этот, что ли?

Учитель поманил пальцем, и знак вырос, завертелся надо столом.

— Да, это мой символ. Собственно, не мой, а... — учитель осёкся. Медленно-медленно обернулся к Хегору. — Ты говорил, что видел его однажды? Не здесь?

Хегор робко кивнул.

— Где?

— На вершине скалы.

— Фиалка, Пик Свободы? — выдохнул Йурий, пристально разглядывая Хегора через парящий символ. Парень лишь сейчас понял, что знак представлял собой не две причудливо искажённые наложенные друг на друга руны, а перекрещёные серп и молот.

— Да, учитель, — Хегор посмотрел ему в глаза.

Зрачки учителя вдруг выросли, превратились в два пятна тьмы, и тьма захлестнула парня...

Марсия привстала в седле и огляделась. Уже в который раз с начала дня.

Шоки с недоумением наблюдал за ней. Даже неяркий свет сумрачного дня был неприятен девушке, но тем не менее она поднимала очки на лоб и внимательнейшим образом осматривала окресности. Да ещё какие-то чары в ход пускала, должно быть, из семейного наследия — Шоки понимал только то, что заклинания сканирующие.

Закончив — и, видимо, с тем же нулевым результатом, — девушка вернула очки на глаза и энергично пошевелила губами, словно ругаясь. Пониже спустила капюшон и ссутулилась, то ли наладившись подремать, то ли о чём-то размышляя. Шоки, подождав какое-то время, тоже бросил поисковые чары. Ничего... ничего... зверушка непонятная, изменённая Матерью Зверей, должно быть... ничего... тут что-то крупное сдохло... фу!.. — осина растёт... овражек, и в нём кости лежат... ничего...

Напоследок парень лучом сканирования охватил свою команду. Почувствовала только Марсия, чуть шевельнула плечами, словно собралась оглянуться.

Но лишь подняла руку и сделала повелительный жест, словно слугу подзывая. Юный Хеталь скрипнул зубами, но всё-таки ткнул костяного коня пятками, заставив ускорить шаг.

— Видишь что-нибудь? — без преамбул резко спросила девушка, когда их звери поравнялись.

— Нет. Ничего необычного, если ты об этом, — говоря "видишь", она, понятно, имела в виду не зрение, а магическое восприятие.

— Вот и я тоже — ничего, — Шоки ожидал пояснений, но Марсия лишь буркнула себе под нос эту непонятную фразу и полезла в сумку на поясе. Волшебство, защищающее замок сумки, облизало руку юной волшебницы и спряталось в руны. Марсия сосредоточенно копалась, в сумке что-то брякало, стукало и даже, кажется, шипело... Шоки не понимал, как можно содержать сумку в таком беспорядке. Если там что-то магическое или алхимическое (а наверняка так оно и есть), это просто-напросто опасно.

— Да что же ты вечно путаешься, — Марсия, что-то пробормотав под нос, достала из сумки... — Вот, подержи-ка.

Она вручила парню небольшой круглый пенал. Парень сначала взял, а потом задумался — стоило ли это делать. Пенал весил так, будто был сделан из свинца, а не из чёрного дерева. На руны, испещряющие его, было больно смотреть.

В таких старых неприметных пеналах можно обнаружить что угодно — от набора игл для дальносвязи до какого-нибудь жуткого семейного арта.

— Ага, — в руке девушки возникло зеркальце в деревянной оправе-книжке. Марсия открыла, дыхнула на тёмную пластину и черкнула руну. След дыхания испарился, из глубины появилась гротескная рожа.

— Своих сородичей — что-нибудь опасное нам — странное и необычное — видишь ты? — Марсия подняла зеркальце над собой и повернула его так, чтобы обитатель зеркала "оглянулся" вокруг себя.

Отпустила и уставилась в тёмную пластину. Рожа нырнула в глубину, а на поверхности принялись возникать обрывистые картинки.

— Что? — осмелился спросить Шоки, когда невнятное мелькание прекратилось.

— Ничего особенного, — буркнула Марсия, доставая из пояса небольшую бутылочку, с помощью стеклянной трубки, вделанной в крышечку, отмерила каплю, уронила на пластину. Зелье, большей частью состоящее из крови, впиталось в тёмную поверхность, и Марсия закрыла "книжку", убрала в сумку и снова принялась сосредоточенно копаться.

— Да где же... — сердито бормотала. — Тьфу ты, Шоки!.. я ищу, а эта штука, оказывается, у тебя!..

— Ага, я теперь виноват, — сказал Шоки, когда девушка свирепо вырвала у него пенал. — А что за штука, кстати?

Марсия вопрос проигнорировала. Открыла пенал и вытряхнула на ладонь свиток чёрного шёлка, развернула. В руке у неё оказался короткий деревянный жезл, кажется, очень древний, с грубовато вырезанным тёмным от времени орнаментом...

— Не пялься, — предупредила девушка, и Шоки встрепенулся, словно его разбудили. Парень понял, что кренился, готовый свалиться со скакуна, заворожённый движением змей... каких ещё змей? Ах, да, эти волнообразные узоры изображают именно змей... пляска которых гипнотизирует — движение, исполненное чужой гармонии...

На этот раз Марсия отвесила пинка, но Шоки не обиделся даже на её шипение "Слабак!". Он с усилием отвёл взгляд, продолжая краем глаза наблюдать. Девушка начертила жезлом какую-то руну на шёлке, а потом взмахнула им и произнесла длинное скрежещущее слово.

И с жезла как будто посыпались змеи.

Парень шарахнулся, едва не вылетев из седла. Вообще-то змей он не боялся и неоднократно имел дело в том числе и с самыми ядовитыми, но...

Шелест чешуи. Стремительное движение чёрных тел. Змеи расползались из-под копыт, не вполне материальные, они ползли в лес.

— Что это было? — поинтересовался Шоки, восстановив равновесие.

— Искатели.

— Но зачем?

Марсия лишь кивнула на чёрный шёлк, в котором таяла серебристая руна. Шоки моргнул, ему показалось, что девушка держит в руках клок мрака. Ткань превратилась в окно в ночь, дыру в какое-то иное пространство... юный волшебник с усилием отвёл глаза.

— Сюда можешь пожешь пялиться, — разрешила девушка. — Это не опасно... даже для тебя.

Шоки оставил подколку без внимания, глядя, как на чёрном шёлке медленно проступали контуры.

— Силовая карта? — прошептал.

— Да. Карта магических сил.

Реки, ручейки, скалы... словно начертаные серебром на чёрном. Леса, болота, дороги — вернее, одна дорога, по которой они ехали. Девушка ткнула в странный значок, появившийся около дороги.