Он снова склонился над кругом озера. Синкреты мчались над водами Ауруса — золотого океана, над гребнями, отблескивающими пурпуром и густой малахитовой зеленью. Аурус — его гордость, межконтинентальный океан, чудо созидания. Серебрянные гигантские рыбы взрывали волну и летели, подобно крылатым кораблям сибианов, плавающим всюду — эйчварсы, созданные им в порыве творчества, прежде всех обитателей планеты. Серебряные молнии Рушары — гроза сибианов.
Приближался континент Урсамма — Горячие Земли. Места синих гейзеров, говорящих песков. Пурпурных озёр, живых скал. Место чуда, место фантазии. Именно здесь жили племена приматов. Не слишком изящных, покрытых чёрной шерстью, невысоких прямоходящих обезьян. Они не были ни дерзкими, как орниты. Ни красивыми, как сибианы. Ни храбрыми, как аллерсы. Нет, они были самым слабым племенем Рушары. Но, именно они вызывали у Волшебника самые большие опасения. Потому что владели странной магией. И природа её была непонятна Рушеру. Когда он изволил обратить внимание на необычные способности приматов, большая часть его Силы уже была запрятана, и место её надёжно стёрто из его памяти.
У них был пророк — молодой самец Синнита. Но Рушер никогда не видел. Он был так спрятан от всевидящего озера Рушера, от его Синкретов, что никакой погром материка не помогал его найти. Калвин подозревал, что Синнита — лишь выдумка приматов, чтобы было на кого сваливать все свои проделки. Белый пророк Синнита.
Фортисс медленно опустился на янтарного цвета помост, сработанный из древесины тантаруса, в изобилии растущего на континенте Урсамма. Стальными когтями он поскрёб по твердейшей поверхности, вызывая старосту деревни. Приматы жили разобщённо, деревнями. У них не было никакой центральной власти. Такой помост — место обычного деревенского собрания.
Кругом стояли крытые листьями того же тантаруса круглые хижины. Из одного домика вышел примат. Увидев Синкретов, он стал приседать и кланяться. Фортисс и понятия не имел, как его зовут — все они на одно лицо. А сам он был впятеро выше любого. Прочие Синкреты расселись на ветвях кряжистых тантарусов, росших вперемежку с бразеларами — деревьями высотой до неба. Их здесь ничего не интересовало. Они вообще не были любопытны.
— Фтары собраны, великий Фортисс, — почтительно проговорил примат.
— Прекрасно, — невыразительно сказал Синкрет.
Фортисс прекрасно знал, что вздумай он сейчас предпринять попытку хоть когтем тронуть примата — тот мгновенно уйдёт в подпространство. Синкретам, да и Владыке Рушеру это было абсолютно недоступно. Великий Рушер забыл про подпространство, когда запрятал свою Силу.
— Спроси о новом пророчестве Синниты, — сказал Фортиссу Рушер.
— Владыка спрашивает о новом пророчестве Синниты, — тут же невозмутимо заявил Синкрет.
Калвин едва не выругался. Всё-таки его Синкреты были существами тупыми в отличии от продукта эволюции его же собственных микробов.
— Владыка Рушер спрашивает о выдумках его подданных? — естественно удивился староста. — Даже детишки знают, что Синнита — это сказка.
Делать здесь больше было нечего и Фортисс вознёсся на антигравитационной волне. Все Синкреты взмыли в воздух и, набирая неистовую скорость, понеслись к горам Рорсеваана, ко дворцу Великого Волшебника Калвина Рушера Единственного. По последнему пророчеству Синниты, белого пророка приматов, это было не так.
Таков сон Калвина Рушера, в котором не было у него Спутника. И некому было сказать Владыке, что он спит. Некому было предложить вернуться обратно, в тёмную пещеру, на камни, к товарищам — в лишения, в неизвестность. Да и захотел бы он? Кто же откажется от всевластия и всемогущества ради ради малого удовольствия жить обыкновенной земной жизнью!
ГЛАВА 18. Али-баба
Заннат очутился на планете Скарсида. Его спутником оказался белый котик с фиолетовыми глазами.
— Ну что, решил? — небрежно спросил котик.
Занната не удивило, что котик говорит. Скорее уж его удивило отсутствие собственного удивления по поводу того, что коты говорят.
— Ничего не придумал, — язвительно заметил ему собеседник. — Я так и предполагал! Отсутствие воображения напрямую связано с ограниченностью пожеланий. Ну, что ж, нам туда.
Он указал белой лапкой в направлении, которое ничем не отличалось от любого другого. Всё то же самое — ровное поле до самого горизонта. И всё оно равномерно усыпано крупными, блестящими, огранёнными камнями розово-лилового цвета.
— Что это? — поинтересовался Заннат, поднимая один и глядя сквозь него на яично-жёлтое небо.
— Что? — котик обернулся. — А! Обычное дело, это сапфир.
— Я думал, сапфиры синие.
— Чушь какая! — возмутился котик. — Сапфиры бывают какие угодно, стоит только пожелать. Вот, пожалуйста!
Всё поле до горизонта переменило цвет, став тёмно-бордовым. Небо приобрело лимонный цвет.
— А почему туда? — спросил Заннат. — А не туда, например?
— Хорошо, туда, — немедленно согласился котик.
— Я не понимаю, зачем вообще куда-то идти? — упрямился Заннат.
— Вот как? — кротко удивился котик. — Разве ты не участвуешь в испытании сущности? Тогда, конечно, я ошибся. Тогда я пошёл, меня дома котята ждут.
— Нет, нет, подожди! — запротестовал Заннат. — Я ещё не ознакомился с условиями.
— О, как это скучно! Но, если ты настаиваешь, я объясню. Например, ты мог бы стать котом. Уверяю тебя, неплохой образ. Забот особых никаких, знай себе — играй с бумажкой. Но, тебе может не повезти! Ты можешь стать собакой! Знаешь, какие тут блохи?! Ужас! Неплохо также стать плесенью — как раз по твоему темпераменту.
— А могу я остаться человеком? — застенчиво спросил Заннат.
— Конечно можешь, но только конкретным человеком.
— Мне это как-то не нравится... — промямлил Ньоро.
— Догадываюсь! — фыркнул котик. — Однако, ничем помочь не могу. Кроме того, у меня кончается терпение!
Он вскочил, выгнул спину дугой и зашипел: — Думай быстро!
Ворсистый гребень на его спине встал дыбом.
— Я не могу! — плачевно отозвался человек. — Ничего не придумывается. Я не знаю, кем я хотел бы стать!
— О, Великий Кот! — простонал Спутник. Шерсть на его боках приобрела цвета раздражительности. — Какие книжки ты читал? Какой герой тебе более всего понравился? Космический рыцарь? Принц с Плеяд?
— Ну признайся, — заговорил он вкрадчиво, — ведь ты иногда пыжишься перед зеркалом, корчишь рожи, надуваешь щёки? Примеряешь на себя доспехи, мечтаешь пробудить принцессу, завалить дракона, спасти весь мир? Ты звёзды открывал хоть раз? Ловил рукою молнию? Летал во сне?
— Я не люблю фантастику, — с чувством ответил человек.
— Ну да?! — не поверил котик. И почесался задней ножкой. — А приключения?
— Нет, — почему-то застеснялся Заннат.
— Детективы, любовные, рыцарские романы, классика? — предложил котик тоном продавца в книжном магазине.
— Я боевики люблю смотреть. А ещё мне нравятся комиксы, — признался человек.
— О, коготь Первосамки! — взвыл котик. — Кто мне подсунул это примитивное существо с полным отсутствием фантазии?! Пресыщенное жвачкой виртуальной кухни! Ходячее кладбище эмоций! Мерзавец, что ж ты сразу не признался?! Тебе достался бы в Спутники какой-нибудь бесчувственный самец патлатого ленивца с Проторогеи! И ты спокойно остался бы висеть с ним на ветке, чтобы лопать листья пурпурной алахохи до скончания Вселенной! Нет, надо было мне с тобой возиться! Ну, держись, любитель комиксов, я найду в тебе живое место!
Котик вдруг подпрыгнул, перевернулся в воздухе и превратился в гигантского саблезубого тигра.
— Что это?! — завопил Заннат. — Помогите!
— Выбери образ, негодяй, вот что! — взревел тигр. — А то как полосну когтями!
— За что?!!
— За то, что фантастику не любишь! — прорычал хищник. — Ну что? Выпускаем кишки?
— Нет!!! — заорал Заннат, бросаясь в бегство.
Но зверь поймал его за бриджи, повалил на камни и приблизил свои чудовищные клыки к лицу.
— Образ!!! — жарко дохнула пасть.
— Али-баба! — пропищал Заннат первое, что мелькнуло в голове.
— Замётано! — захохотал Спутник.
* * *
Заннат очнулся на базаре. Вокруг него кружил людской водоворот. Было очень шумно. Свисали со стен домов персидские ковры, колотил по кувшину медник. Вопили торговцы — каждый своё. Над кучей отбросов суетились вороны. Носильщики несли на головах корзины с фруктами и криками расчищали перед собой дорогу.
Али-баба полулежал посреди дороги и таращил глаза на проходящих мимо. Вид у него, наверно, был до того растерянный, что рядом остановился бедно одетый человек.
— Смотрите на него, — с осуждением проговорил он. — С утра пьяный!
— И куда только родители глядят? — удивилась повитуха, пробегая мимо по своим скорейшим делам.
— Позор и несчастье для семьи, — покачал головой ковровщик. — Брат его, Ахмед, целый день надрывается на работе. Гнёт спину, добывает по таньга в день. А этот только и знает, что с дружками бегать по улице.
— Где я? — дико озирался Заннат.
— Проспался, обормот?! — шумнул на него молодой торговец шалями. — Вали отсюда! Всю торговлю мне портишь, не подойти никому к товару!
— А откуда я здесь взялся? — жалко спросил его Заннат.
— Слушай, дорогой, тебе охота языком чесать, а мне работать надо. Сейчас стражников позову!
— А что же не позвал? — нахально осведомился Заннат, чувствуя, что ничего особенного все эти люди сделать ему не могут.
— Хорошо, — Рашид презрительно взглянул на ободранца. — Я вижу, твои дела явно пошли в гору. Ты получил наследство. Или клад нашёл. Ты уже готов платить стражникам издержки? Тогда, конечно. Тогда непременно надо звать.
Заннат сообразил, что родителей у Али-бабы может здесь не оказаться. И, судя по одежде, он из небогатого семейства. И будет ли ещё Ахмед платить десять таньга за доставку братца к дому в лучшем виде.
— Котик!
— Здесь я, парнёр, — раздался над головой слегка гнусавый голос.
Заннат оглянулся и увидел над собой толстые волосатые губы, неторопливо жующие жвачку. Потом губы ушли вниз за ними проследовали широкие серые ноздри. И на изумлённого Занната глянули выпуклые глаза в аккуратных белых кольцах.
— Т-ты кто?
— Я — осёл, — признался тот. — И у меня нет ещё имени. Но, ты можешь придумать его.
Он помахал хвостом и сообщил:
— Мне надо срочно отложить кучку.
— Клади, — усмехнулся Заннат, вставая и отряхиваясь.
— Сам уберёшь или заплатишь? — ехидно осведомился осёл.
Заннат ещё не придумал, что ответить, как к нему, развязанно виляя бёдрами, подошла пышная красотка с чрезмерно обширной грудью. Обильно раскрашенное лицо, множество ярких тряпок. Заннат разинул рот и загляделся.
— Пойдём, красавец, — хрипло промурлыкала красотка. — Чего слюни зря пускать? Займёмся делом.
И кивнула на кибитку с занавеской. Провертела на пальце с огромным маникюром побрякушку с шеи и пошевелила толстыми бровями.
Недалеко раздался шум и Заннат увидел за толпой отряд стражников, идущих с копьями.
— Ну ладно, мальчики, мне некогда, — озабоченно проговорила красотка.
— Удираем! — шепнул осёл.
Он помчался, задрав хвост, распихивая покупателей и топча копытами упавшие фрукты. Продавцы принялись ругаться и кидать в Занната гнильём.
"Вот подлое животное!" — думал Заннат, срезая угол и рассыпая гору дынь.
Они выскочили за пределы базара, оставив позади себя шум, гам и беготню. Ещё немного бега и вот — они стоят на узкой улочке, ограниченной с двух сторон высокими стенами с крохотными окошечками и запертыми дверями. С каменных балкончиков свисали ковры, на натянутых верёвках сушилось полотно. Мимо двигались редкие прохожие, в основном женщины в глухих покрывалах.
— Как я оказался на базаре, да ещё лёжа на дороге?! — с негодованием спросил Заннат.
— Надо же было как-то внедрить тебя в среду, — отвечал осёл. — Умеренно конфликтная ситуация неплохо помогает процессу адаптации. Слушай, партнёр, мы можем ещё долго беседовать на общие темы, но я должен сообщить тебе нечто.
— Валяй! — легкомысленно махнул рукой Заннат.
Осёл неодобрительно посмотрел на него, но комментировать не стал.
— Надеюсь, ты помнишь, что за образ ты избрал?
— Ещё бы! — с чувством отвечал Заннат. — Ты же мне чуть кишки не выпустил.
— Ну, не будем сейчас обсуждать детали, — поморщилось нахальное животное. — Поверь, всё зависит от обмена веществ. Сейчас-то у меня несколько иной метаболизм, поэтому я должен напомнить тебе, что настойчивая необходимость отложить кучку ещё остаётся в силе.
— В чём проблемы, партнёр?
— Проблемы не у меня, а у тебя, партнёр. Видишь ли, я-то просто осёл. Примитивное, простодушное животное, незнакомое с тонкостями правил поведения в социуме. А вот ты — мыслящее существо! На тебя общественные стандарты накладывают некоторые поведенческие ограничения.
— Короче, чего ты хочешь? — всё никак не врубался Ньоро.
— Короче, мне на улице что ли всё делать?! — разозлился осёл.
— Ба, какой ты стеснительный! — удивился Заннат. Он огляделся.
На дороге совершенно неприкрыто лежали кучки и лепёшки, козьи горошки и крупные пахучие конские яблоки. И много прочего.
— Я больше не могу! — завопил ослик. — Я умру с тобой!
И помчался по улице. Ньоро — следом. Так они и неслись мимо прохожих — взбесившийся осёл и его незадачливый хозяин.
Ослик пулей вылетел за городские ворота, а Заннат замешкался, поскольку потерял один чувяк. Босой ногой бежать было очень неудобно — вся дорога сильно захламлена.
— Ослик! — крикнул он, проскакивая арку и тут же запнулся о подножку, ловко подставленную стражником.
— Тебе было сказано, не появляться тут?! — услышал он, падая.
— Уроды! — едва не со слезами крикнул им Заннат и в ярости показал кретинам средний палец.
Стражники загоготали.
— Смотри, каким крутым заделался наш Эл!
— Пойди мамочке пожалуйся!
Он предпочёл убраться.
— Ты здесь непопулярен, — с довольным видом сообщил ему ослик, выходя из редких зарослей.
— Зачем ты приволок меня сюда?! — разозлился на него Заннат. — Больше нигде делать кучи не привык?!
— Я просто глупое животное, — оправдывался ослик. — Откуда знать мне про ваши внутриобщественные конфликты? Мы, ослы, зря друг на дружку не ревём. А, если честно, то тебя, Заннат, очень трудно сдвинуть с места. Вот я и наврал про кучку. Двигаться надо, Али-баба!
Заннат начал понимать, что лёгкой жизни у него тут не будет. Здесь тоже надо двигаться.
— Что происходит? — уныло осведомился он.
— Давай с тобою погуляем. Найдём хорошее местечко, поговорим о том, о сём.
Оба неторопливо направились в сторону от пыльной дороги, сквозь заросли колючек, с которых ослик с аппетитом объедал листочки.
— Смотри! Речка! — обрадовался Заннат. — Сейчас я искупаюсь!
— Нет, нет, Заннат! Это была бы явная ошибка! — встревожился осёл. — Это не речка, это канал! И он является частной собственностью! Для купания есть платные бани.
Печально шлёпая одним чувяком, Заннат добрался до довольно тихого местечка. Кажется, никто их больше тут не потревожит.
