New

Больше всего Игорь сейчас опасался, что лифт застрянет на полпути, и придется вдыхать местное амбре до прихода ремонтной бригады. К счастью, техника, произведенная еще в эпоху развитого социализма, тряслась, скрежетала, но исправно тащила кабину с невеликим грузом на пятый этаж. И даже лампочка, подсвечивающая оплавленную стараниями местной шпаны кнопку, горела ровным желтоватым светом, будто ободряя пассажиров. Как там сказано? Девиз Мерседеса "комфорт и роскошь", Тойота — "Управляй мечтой", Субару — "Уверенность в движении", ВАЗ — "Не дрейфь, прорвемся"? Вот в детище отечественного автопрома Игорь себя и чувствовал, а когда кабина остановилась, пулей вылетел наружу, не дожидаясь даже, когда двери разъедутся полностью.

— Не знал, что у тебя клаустрофобия, — заметил шеф, спокойно выходя следом. Незаметно было, что путешествие в вонючем лифте, доставило ему неудобства. Игорь не слишком цензурно объяснил ему причины столь поспешной ретирады, на лица и должности ему сейчас было наплевать. Шеф кивнул в ответ, что принял к сведению, и решительно зашагал к скрывающейся в полумраке, разбиваемом лишь слабыми лучами света из небольшого окна, двери. Ставшим за последнее время рефлекторным движением Игорь проверил оба ствола и двинулся следом.

Дверь, массивная, железная, от известной в городе фирмы, выглядящая слишком шикарно для столь задрипанного подъезда, оказалась не заперта. Шеф осторожно приоткрыл ее, первым шагнул внутрь, замер на миг, а потом махнул Игорю рукой — давай, мол. Игорь второй раз просить себя не заставил, посильнее сжал в кармане рукоятку травматики, и последовал за начальством.

Причина спокойствия шефа оказалась ясна сразу же. Отсюда, прямо из большой, добротно отремонтированной и со вкусом обставленной прихожей, открывался вид на кухню. А там за столом, в компании с бутылкой, сидел Вольский. Бутылка уже показывала дно, а рядом, на полу, стояла еще одна, пустая. Игорь шагнул вперед, смахнул полой куртки какую-то склянку с шикарного трюмо. Короткий звяк... Ярослав Семенович медленно, как будто с усилием поднял голову, кое-как сфокусировал взгляд на вошедших:

— А, заходите. Пить будете? Нет? А зря. Ну, я тогда сам. Влада умерла...

Когда спустя час они выходили из дома, оставив в квартире спящего Вольского, на душе у Игоря было скверно. Не имел Вольский отношения ко всей этой истории, или остается предположить, что он — артист, перед которым все заслуженные и народные — так, детский сад. Не сыграть такого, тем более в пьяном виде. И ведь как все просто. Ну, любил немолодой уже кадровик Владиславу, по-настоящему любил, без дураков, жениться собирался. И когда ему позвонили, и незнакомый голос сообщил, что она погибла, он рванул к ней, увидел опечатанную дверь, вернулся домой и сел на алкогольную диету. Вот и весь сказ. А программа, которую ему установили, и впрямь требовалась для розыгрыша. Кого? Да той же Влады. Увидел у кого-то на компьютере такую, и решил подшутить. Вот вам, господа, и все веселье.

На улице было мерзко и зябко. Накатившийся откуда-то с запада циклон принес с собой тепло и влажность, и потому, хотя с самого утра температура колебалась около нуля, ощущение промозглости легко пробивалось сквозь одежду, заставляя ежиться и мысленно проклинать и погоду, и всю эту проклятую жизнь. Остановившийся рядом шеф посмотрел на сотрудника с некоторым сочувствием и вздохнул:

— Отвезти тебя домой? На тебе лица нет.

— Если не тяжело, — язык ворочался с трудом, будто чужой. Шеф кивнул, достал из кармана брелок сигнализации, с третьей попытки, выругавшись сквозь зубы, открыл машину, и Игорь с наслаждением залез в теплое и комфортабельное чрево. А спустя десять минут он уже зашел в свою квартиру, не раздеваясь плюхнулся в кресло и с трудом подавил желание прямо тут же и заснуть. Просто потому, что мысль, посетившая его голову по дороге сюда, требовала проверки. Дикая мысль и, наверное, глупая, он даже с шефом ею делиться не стал, но все же...

Групповая фотография их конторы нашлась в ящике стола. Как весной, во время групповой поездки на шашлыки, снимались, так с тех пор она в столе и валялась — Игорь был чужд сентиментальности. Настолько чужд, что пришлось сдувать с фотографии пыль. Присмотрелся — да, все бодрые, веселые, недоверия в глазах нет... Тем лучше. Единственно, мелковато, ну да ладно. В столе отыскалась и лупа, большая, с подсветкой, Игорь даже и не помнил, откуда у него эта игрушка. Главное, имеется, а остальное уже неважно.

Администратор кафе встретил Игоря без энтузиазма. Настолько без энтузиазма, что попытался, увидев гостя, улизнуть куда-то в подсобку, но не успел. Игорь ловко поймал его за плечо, дернул назад и толкнул к соседнему столику, благо до вечернего наплыва посетителей время еще оставалось, и зал был практически пустой. Взглянул на кривовато висящий на его груди пластиковый бейджик, вздохнул:

— И что же ты, Арсентий, от меня бегаешь? Я ведь тебя предупреждал — будь повежливее с посетителями.

Администратор лишь злобно скрипнул зубами, но возражать не осмелился. В этом они все, халдеи, в суп исподтишка плюнуть это одно, а перед силой и наглостью будут гнуться, мимолетно подумал Игорь, но развивать тему не стал. На моральные устои этой скользкой братии ему было плевать с высокой колокольни. Вместо этого он спросил, закрепляя успех:

— В рыло хочешь?

— За что? — истошно взвыл администратор. Видать, помятый и злой вид Игоря вкупе с его физическим превосходством однозначно убедил его в реальности угрозы.

— Да просто так, — безмятежно отозвался Игорь. — Настроение у меня соответствующее.

Дикая усталость в его голосе, должно быть, убедила собеседника в том, что шутить с ним никто не собирается, и в зубы он сегодня отхватить может запросто. Испуг рисовался на его лице настолько качественно, что Игорю даже стало его на миг жалко. Впрочем, это непрошенное чувство он моментально подавил — по его твердому убеждению, для менеджеров среднего звена с перспективами роста жалость противопоказана, она плохо влияет на карьеру. Вместо того, чтобы выражать сочувствие, он вытащил из кармана бумажник, извлек из него "штуку", рублей, естественно, по его мнению, информация больше не стоила, положил ее на стол:

— У тебя весьма богатый выбор. Получить эту мятую, но ценную бумажку, или получить в морду. Смекаешь?

— За что? — лицо собеседника разом оживилось. Когда речь зашла о деньгах, даже таких незначительных, восприятие мира сразу начало возвращаться в привычное русло. Ну а перспективы быть жестоко битым подхлестывали соображаловку.

— За информацию. Вот, — Игорь вытащил из-за пазухи прозрачный файл со слегка помятым фото, бросил на стол, сверху положил тяжело брякнувшую лупу. — Мне очень интересно, кто мою девушку увел.

Парнишка оказался понятливым, все же не зря до администратора выслужился. Его IQ явно превосходил тот, которым могло похвастаться большинство работников этого заведения. Во всяком случае, два раз объяснять Арсентию не пришлось — схватил лупу и принялся всматриваться в лица на фотографии. Игорь следил за ним с тщательно скрываемым нетерпением. Все же это, на его взгляд, была последняя зацепка.

А в самом деле... Кто мог прийти и перехватить Ольгу? Скорее всего, один из этой шайки-лейки, окопавшейся на их фирме. Может, кто-то и со стороны, но вряд ли, когда дела смазываются кровью, они пахнут большими деньгами, и доверять, да и то с оглядкой, можно только своим. Стало быть, за Ольгой пришел кто-то, чья рожа засвечена на этом фото. Они все дружно и молчаливо решили, что это Балюк — его родственничек еще караулил вход в контору, Принц был с ними... Но кто сказал, что вместо Грицко не мог оказаться еще кто-нибудь? Да запросто. Хотя, конечно, Игорь и сам не верил всерьез в эти притянутые за уши рассуждения.

Наконец администратор оторвался от созерцания чужих физиономий, осторожно поднял глаза:

— Вы знаете, я не уверен, но, похоже, вот этот...

Игорь с деланным безразличием посмотрел на того, в которого уткнулся кривоватый палец собеседника. Сердце екнуло — не Балюк, точно, этот бендеровский выкормыш совсем в другом углу фото. Кажется, сработало... Взял из пальцев собеседника лупу, всмотрелся... Ну надо же, кто бы мог подумать! Впрочем, предают всегда не просто свои, а те, кого считаешь самыми надежными. Или безобидными. За последние дни убеждался уже, казалось, в который раз, но все равно удивительно. Игорь встал, толкнул в сторону администратора бумажку:

— Возьми, честно заработал. Спасибо.

— Да не за что... Только, пожалуйста, не надо сюда больше приходить.

— А вот это уж как получится, — Игорь криво усмехнулся, взглянул на часы. До конца рабочего дня еще минут пятнадцать, успеет. — Такси мне вызови.

— А чего их вызывать? Вон, на стоянке их штук пять трется.

— Это хорошо, это радует, — кивнул Игорь и покинул помещение.

Таксисты делятся на две категории. Одни молча делают свою работу, во всю мощь нестандартных динамиков включив давящую на уши музыку, вторые же беспрерывно молотят языком, лучше всех министров-президентов, не говоря уж о такой мелочи, как ученые, разбираясь абсолютно во всех вопросах и, в первую очередь, в политике. А уж о том, как надо обустроить Россию, они и вовсе готовы трепаться до бесконечности, стоит им только найти свободные уши. Конкретно тот водитель, который крутил сейчас баранку убитой жизнью и российскими дорогами "копейки", относился именно к этой категории. Впрочем, Игорь его не слушал принципиально, ему было наплевать. Везет — и ладно, а дело свое "водитель кобылы" знал, надо признать, хорошо. Его не раз помятый и исцарапанный, цвета "детской неожиданности" агрегат, лавируя между попутными машинами и время от времени сигналя "чайникам", выписывал такие виражи, на которые Игорь, не первый год сидевший за рулем и не без основания считающий себя опытным шофером, не решился бы никогда. В результате, несмотря на стремительно наполняющуюся в конце рабочего дня транспортом дорогу, до офиса они успели вовремя, и, безо всякого сожаления расставшись с полтинником, Игорь бегом помчался внутрь.

Здесь царила обычная для конца рабочего дня суета. Кто-то, в основном, женщины спешно одевались, а то и стояли, уже одетые, поглядывая на часы. Другие еще работали... И все избыточно громко переговаривались, наполняя коридоры глухим, лишенным всякого смысла шумом. Словом, все как всегда, и Игорь, не обращая внимания на сослуживцев, быстро зашагал к нужному кабинету.

— Привет, Саня!

— Да уж виделись, вроде бы, — Мартынов как раз выключал свой компьютер, и кроме него в кабинете никого не было. Видать, остальные уже смылись или торчат внизу, курят. Впрочем, это одно и то же, подниматься обратно они уже вряд ли будут. Весьма удачный расклад, хотя, конечно, тот факт, что народ не перетруждается, весьма показателен.

— Да нет, друг ситный. Видел я сегодня Санька Мартынова, знатока анекдотов и любимца всей конторы. Абсолютно, кстати, безобидного человечка. А с тобой, козел, я еще не общался. Впрочем, это поправимо. На стоматолога, надеюсь, деньги накопил?

— Ты это... чего?

— А ничего, — Игорь аккуратно скинул куртку, пристроил ее на вешалку. — Ты ж, гад, совсем страх потерял, и за это я тебя сейчас буду очень больно пинать.

— Да ты чего?

— Ничего, — за курткой последовал свитер. — Я всегда любил животных, но скотов вроде тебя ненавидел.

Вот чем-чем, а серьезным спортом Мартынов себя не утруждал. Так, максимум легкая подкачка в тренажерном зале. Поэтому он не успел даже дернуться и, получив хорошую оплеуху, буквально улетел в угол. Правда, вскочил сразу же, но тут же испуганно сжался, от чего рядом с надвигающимся и нависающим над ним подобно осадной башне Игорем выглядел сейчас совсем уж мелко и несерьезно.

— Ты чего? — испуганно пискнул он.

— Заело? Ну, это мы сейчас исправим. Н-на!

Хорошо получилось, больно. Удар ноги в грудь отшвырнул Саню назад, и он, перелетев через стол и смахнув мимолетом дорогущий монитор, распластался на полу. Лежа на скользком линолеуме, отчаянно зашарил вокруг себя руками, выискивая точку опоры. Получалось не очень — помимо испуга, клиент еще и хорошенько долбанулся, от чего координация движений окончательно нарушилась. Игорь усмехнулся, подошел и с размаху наступил ему на пальцы:

— Ты чего ж это творишь, сволочь? Тебя что, не учили папа с мамой, что за хамство бьют, причем ногами?

— Да за какое хамство-то? — взвизгнул отчаянно пытающий освободить руку клиент.

— А ты вспомни. Вчера девушку из кафе ты уводил?

— Когда?

— В перерыв.

— Ну, я... Да при чем тут девушка?

Выглядело это невероятно искренне. Такое впечатление, что Саня и впрямь не знал, из-за чего его бьют. Ну, артист...

— Где она?

— А я откуда знаю? Уй, как больно, отпусти!

— Вот ты мне ответишь — и отпущу. Может быть. Она, вообще-то, меня там ждала, — бешенство постепенно уходило, уступая место усталости. — Так где?

— Да не знаю я. Меня Балюк попросил ее встретить. Сказал, это его девушка, а он не успевает никак. Просто встретить, привезти... Я такси взял — делов-то... Она сразу пошла, как сказал, что ее просили забрать.

— Идиотка, — пробормотал Игорь, постепенно успокаиваясь. — А потом?

— Да привез сюда, к заднему входу. Этого придурка, Балюка, не было, меня Саша встретил, забрал ее, и все, а я обратно работать пошел.

— Какой Саша?

— Ну, сисадмин наш...

— Так, — Игорь одним движением вздернул Мартынова на ноги. — Пошли к нему. И не дай Бог, ты соврал.

— Осторожнее, придурок ревнивый. Ты мне, кажется, ребра сломал...

— Если ты мне соврал, я тебе еще и ноги выдерну, — пообещал Игорь, надевая куртку. — Бегом!

Кривясь от боли и утирая платком разбитый нос, Мартынов захромал впереди, с испугом оглядываясь на Игоря. Поразительно, но за такое короткое время коридор очистился полностью, народ просто разбежался по домам. Но сисадмин, это Игорь знал точно, немного задерживался всегда. Вот и сейчас Саша вышел из своего кабинета как раз в момент, когда они были от него буквально в двух шагах.

— Александр, погоди минутку...

Сисадмин, как раз возившийся с замком, удивленно повернулся, увидел, кто к нему идет и вдруг, не утруждая себя даже извлечением ключа из скважины, порскнул по коридору, как тот заяц. И простая логика говорила, что человеку, ни в чем не виноватому, так бегать просто нет смысла.

— Стой! Стой, придурок!

Игорь всегда неплохо бегал, но Саша лихо, почти не тормозя, повернул на лестницу и скатился вниз намного быстрее преследователя. Все-таки в малом весе имеются свои преимущества, а страх придает резвости. И только громко хлопнула входная дверь.

Пожалуй, у него могло получиться. Выиграй Саша еще пяток секунд, и куда он подевался Игорь просто не увидел бы. Однако же, не успел, да и фонари вокруг здания, пусть и не все, но горели. Игорь успел разглядеть, как он бросился не к воротам, а совсем в другую сторону, во двор, и помчался следом, благо крепкие мышцы все равно выигрывают рано или поздно у выброса адреналина.