...И вот кто меня за язык тянул?! Мышель же за сыр удавится! Хвостатый мошенник... Злая, как сто чертей и одна ведьма, моя светлость, проклиная всё на свете, третий раз пыталась вскарабкаться на какую-то секвойю, обдирая ногти. Снизу, под ободряющее улюлюканье кочевников, издевался крыс:

— Давай-давай, мать! Эх, раз, и ещё раз...

— Заткнись, лохотронщик!..

— Умолкни, всё было по-честному!.. Сама предложила, вот и молчи теперь громче!..

— Вот как спущусь...

— Ты заберись туда сначала! Смотри не грохнись, ещё придавишь, не дай бог...

— Свободному лазанью — свободное паданье!— огрызнулась я, хватаясь за ветку и подтягиваясь на руках.— А тебе я это ещё припомню!..

— Ой, напугала, вы посмотрите... Мужики, все сюда! Реалити-шоу "Покорение Эвереста", прямое включение!..

Моё командирство взобралось повыше, прячась в густой листве, и оседлало толстый сук.

— Вперёд, к звёздам!— подначивал серый паршивец. Я стянула с ноги ботинок и, прицелившись, запустила им вниз. Там кто-то взвыл, и счастливый голос вероломного крыса возвестил:

— Мимо! Глазомерчик у тебя того... А-а-а!.. Отвали, дурак, я же не виноват, что она слепая, как крот?!

Судя по всему, опять ни за что, ни про что досталось моему зеленоглазенькому... Гм. Так я же не нарочно!.. Зато Мындеру всыпали! Утешает. А слезу — ещё и я навтыкаю! Чтоб неповадно было над предводителем хохмы строить... Я поудобнее устроилась на широкой ветке. А что, недурственно!.. И ствол прохладный. Может, тут и заночевать? По крайней мере, длиннохвостый меня здесь точно не достанет. Ленивый слишком...

Листва зашелестела. В джунглях что, белки водятся?..

— Стася!— крикнули с земли.— Спускайся!

— Сейчас... уп!

Чья-то рука схватила меня за шиворот и сдёрнула с ветки. Ничего себе — белки?! Вот чёрт!..

— Спасите!— заголосила я, вырываясь из цепких объятий непонятно кого.— Воруют! Ребя...

Мне проворно заткнули рот каким-то экзотическим орехом и, кинув, по всей видимости, на плечо, куда-то поволокли.

— Стася?!

— М-м-м!!

Мои похитители, лопоча что-то невразумительное и перепрыгивая с ветки на ветку, устремились куда-то вглубь леса. Ёлки-палки, да что же это такое?! Ни сна, ни отдыха измученной душе... Ещё и не видно ни зги. Кто хоть меня украл-то?.. Что люди — это понятно. Непонятно — зачем?! Неужели подлый чертила обвёл нас вокруг пальца и заманил прямо в лапы Властителя Подземелий?! Хотя... они бы на земле напали, по деревьям лазить — не их стихия. Ничего не понимаю!

Голоса моих товарищей постепенно затихали вдали. Н-да, становится всё чудесатее и чудесатее! Поиграли, блин, в "Морской бой"...

Вы будете смеяться, но меня опять собрались съесть! Уму непостижимо, я, наверное, в прошлой жизни была молочным поросёнком!.. Пока меня куда-то тащили, я ещё смутно надеялась на благоприятный исход дела, но при виде неслабого котла с весело булькающей водичкой мои надежды на лучшее тихо загнулись, едва успев родиться... На маленьком утоптанном пятачке, со всех сторон окружённом бамбуковыми хижинами, многообещающе пылал костёр. Вокруг толпились низкорослые аборигены с приплюснутыми носами и в набедренных повязках. Батюшки, ну и физиономии! Страшнее татаро-монгольского ига... Кстати, все черномазые и с косточками в носу, как каннибалы из комиксов. Не чета Рашид-Балдею и его подданным, что и говорить... Я огляделась — и откуда столько?! Человек шестьдесят, если не больше. Им виднее, конечно, но меня одной на всех не хватит, я — не Спиртус! Тем более, они, судя по глазам, очень голодные... Вот же угораздило!..

— Послушайте!— взывало моё командирство, пока ушлые плебеи несли меня к огню.— Не надо меня есть! Я невкусная! И костлявая!..

— Твоя — молчать!— велел один из похитителей, демонстрируя недюжинный интеллект.— Твоя — ужин!!

— Моя — вождь! Моя нельзя кушать! Моя вредно для здоровья!

— Мясо!— взвыли остальные, облизываясь. Кто-то самый нетерпеливый цопнул меня за рукав жадными пальчиками и тут же получил от соседа тычок в спину. Не питаю никаких иллюзий — за меня заступились исключительно из боязни остаться некормленым...

Светлое будущее в образе неумолимо приближающегося котла совершенно меня не вдохновило. Я заупиралась в жилистых руках погубителей и принялась вопить на все джунгли:

— Не сметь! Отставить!.. У вас что, совсем мозги поехали?! Есть человеков запрещено организацией объединённых наций!!

— Белое мясо.— сказал всё тот же абориген.— Вкусно!

— Зато полнит!..

— Твоя — молчать!

— Да пошёл ты в ..., к ..., и на ...!

— Твоя много кричать.— заскрипел зубами понятливый каннибал.— Надо быстро есть...

— Пустите, гады, вам же хуже будет!— надрывалась я, упираясь руками и ногами.— Не сметь жрать моё сиятельство! Это уголовно наказуемо по статье... А-а-а, не надо меня вари-ить!!

— Суп...

Я завизжала, как толпа первокурсниц, которым в тортик жабу сунули, и обеими ногами пнула котёл. У страха глаза велики, и сил он прибавляет — немеряно!.. Здоровый чан перевернулся, как пластмассовое ведёрко, разбрызгивая во все стороны кипяток...

— У-У-У!!!— взвизгнуло моё командирство, потому как ботинок у него был только один... КАК я обожглась!..

Все, кто меня держал, полетели в стороны. Я, завывая, скакала по земле на одной ноге, вопя от боли. Ну, всё... Шутки кончились! Сейчас я тут всех разбурундучу!..

Проголодавшиеся дикари залопотали что-то на своём тарабарском наречии, и скопом принялись меня ловить... Фига лысого! Жуйте траву!.. Я заехала кулаком в челюсть первому, подвернувшемуся под горячую руку, и, отобрав у него копьё, встала в охотничью стойку:

— Идите в пень, имбецилы! Я вам не суповой набор!..

Озверевшие от недоедания аборигены, корча свирепые рожи, обступили меня. И первые же сунувшиеся шарахнулись обратно, получив по сусалам.

— Будет вам "ужин"!— бесновалось моё командирство, с жестом заправского втыкателя пыряя копьём настырно наседающих каннибалов.— И первое... и второе... и компот!!

Ворча, плебеи потихоньку зажимали меня в глухой простенок между хижинами. Я с удвоенной энергией замахала копьём, смутно соображая, что, кажется, моя песенка спета... Из-за голов низкорослых людоедов было видно, как один из них, тот, самый продвинутый, отвязывает от деревянного столба каких-то животных, на первый взгляд — нечто среднее между шакалом и гиеной. Собачки... Ой, блин, теперь точно сожрут. Вон, как скалятся, тоже, небось, неделю не жрамши!.. Пёсики, роняя на землю слюну из распахнутых пастей, сорвались с верёвок и неровными скачками кинулись на меня. Каннибалы расступились. Я, отбросив копьё и вопя благим матом, полезла на стену хижины, понимая, что не успею...

Плотоядное тявканье сзади внезапно стихло. Я, вися на одной руке, обернулась. Шакалы, поджав хвосты, сбились дрожащей стайкой и явно передумали нападать. Меня испугались, что ли?! Это что-то новенькое...

Раскатистый рык быстро расставил все точки над "и". Большой лохматый пёс, одним прыжком перемахнув через бревенчатую изгородь, замер посреди двора. Шакалы, скуля, дружно полезли в щель под забором. Аборигены притормозили. Очень вовремя появившийся Страж Тени, вздыбив шерсть на загривке, зарычал так, что у коренного населения негостеприимных джунглей начисто пропал аппетит...

— Иллан!..— простонала я, плюхаясь на землю.— Как ты меня нашёл?..

— Глупый вопрос.— пёс снова зарычал, завидев, как кто-то из плебеев неосторожно сделал шаг в мою сторону.— Кто это?..

— Голодающие с Поволжья... Человечинку потребляют. Вот, и меня хотели, в этом смысле...

— Тебя кто-нибудь из них обидел?— так спокойно поинтересовался Ил, что аборигены ритмично затряслись, роняя копья.

— Ну...

— Кто?

Я поднялась и, выцепив из замершей толпы бледного "полиглота", впилась пальцами ему в ухо:

— Вот этот гад хотел меня сварить! В супе!!

— Да?..— пёс угрожающе оскалил клыки и наклонил голову.

— Моя не хотеть!..— пропищал абориген.

— Врёшь, кривоногий! Это ты-то не хотел?! Да ты меня своими потными лапками собственноручно в кастрюлю запихивал!..

— Моя твоя не понимай!— залепетал тот, силясь упасть в обморок.

— Ах, "не понимай"?! Иллан!

— Понял...

— Не надо-о!!!— завыл людоед, падая ниц.— Мы... не знать! Мы — голодать!..

— А мне до фени ваши проблемы!— ярилась моя светлость.— Бананы жрите, а не честных людей! Или ловите... белок!

— Весь зверь — уйти!— рыдал негрила.— Мы умирать!.. Мы хотеть есть!..

— Себе подобных?!

— Ты не есть... подобна! Король не велеть есть только своих...

— Какой король?— остановилась я.

— Наш большой король!

— Рашид-Балдей?!

— Ты знать короля?..

— Мне ли его не знать! Так, значит, этот старый поролон...

— Бешеная?!— раздалось слева. Я подпрыгнула от неожиданности, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов: часть деревянного частокола рухнула, и за ней обнаружился пропавший главнокомандующий в сопровождении своих подданных.

— Ваше высоко...

— Старый поролон?!

— Ой, простите... стройный Аполлон!!

— Да?!

— Вот ей-богу, вам послышалось!..— с улыбкой кота Гарфилда нагло соврала моя светлость, и, видя, что Рашид-Балдей заколебался, перешла в наступление.— А вы, собственно, где пропадаете?! Мы по вашей милости чего только не натерпелись! От жары пухнем, не высыпаемся и даже едим через раз!.. Царь мне лично из-за вас уже плешь проел!.. Это я ещё про вот этих чумазых беженцев не говорю...

— Здравствуй, Рашид!— улыбаясь, проговорил Иллан, незаметно для всех успевший принять человеческий облик.

— Здравствуй, дружище!— Они обнялись.— Уж не думал и тебя здесь увидеть!..

— Мы пришли по твоему зову.— ответил блондин.— Его Величество получил послание...

Темнокожий вождь опустил плечи:

— Они напали внезапно. Никто даже не предполагал!.. Мой город пал под пятой Властителя Подземелий, мой дворец...

— Дворец мы отбили!— вмешалась я, для спокойствия придвигаясь поближе к Иллану. Король королём, а аборигены всё одно голодные!..— Так что на этот счёт не переживайте. И ещё — мы знаем, где искать Властителя!..

— А что толку?..— вздохнул Рашид-Балдей Четвёртый.— У меня осталось не более двух тысяч человек, из тех, кто способен драться. Остальные полегли, защищая столицу. Я помню битву у Пещер, так вот — в этот раз врага ещё больше!

— Ничего себе...— притихла я, мысленно возвращаясь в прошлое. Ещё больше? Да это просто невозможно! Мы и тех не смогли одолеть!.. А было нас тогда, ни много ни мало, а почти десять тысяч! Сейчас — две у главнокомандующего, да пять — у Кирия. И нас... гм!.. тридцать человек. И Риган простой смертный, он нас уже не спасёт... Ёперный театр, по-моему, это и называют всеобъемлющим словом "каюк"!..

— Что же мы делать будем, Ваше Величество?— спросила я тихо. Рашид-Балдей покачал головой:

— Не знаю, Бешеная. Одно могу сказать: Королевство Трёх Приливов — моя родина! И я скорее сам под меч голову подставлю, чем позволю Властителю топтать мою землю и угонять в рабство моих людей!.. Да, я сдал город, но сам я никогда не сдамся. Это моя страна, и защищать её, кроме меня, больше некому...

Иллан молча посмотрел мне в глаза. Я кивнула:

— Есть кому. Вы не один, Ваше Величество.

— Я ведь понимаю, что всё напрасно, Бешеная.— невозмутимо сказал вождь.— Не к чему было впутывать сюда Мелиор. Это будет бессмысленная жертва. Не нужно.

— А вот нужно или не нужно — это уже, извините, не вам решать!— твёрдо сказала я, кладя руку на плечо Стража Тени.— Мы же пришли. Да, Ил?..

— Мы своих не бросаем.— поднял голову блондин. Он всегда так говорит. И это — правда.

— Что ж...— медленно выговорил главнокомандующий.— Дело решённое, да так тому и быть. Значит, Кирий здесь?..

— Они шли следом за мной.— кивнул Иллан.— Скоро будут. Их Мыш приведёт, у него нюх тонкий. Я спешил. За Стасей.

— Угу... спасибо, кстати!— спохватилось моё командирство.— Иначе бы непременно слопали... Ваше Величество, до чего ж вы электорат распустили?! Людей едят!

— Голодно.— развёл могучими руками Рашид-Балдей.— После нашествия Подземелий вся дичь повывелась!.. Народ потерял голову...

— И не то б ещё потеряли, кабы с её головы хоть волос упал!— сердито рыкнул Страж Тени.— Ты уж прости меня за эти слова, Рашид, но ты мою природу знаешь!..

— Знаю.— улыбнулся африканец, оборачиваясь к застывшим в одной позе плебеям. Под суровым монаршим взглядом каннибалы снова задрожали и все, как один, повалились на колени, лопоча что-то малопонятное. Прощения просили, по всей видимости... Ладно, что уж! Пёс с ними. Главное — мы нашли без вести пропавшего вождя... и Кирий, слава тебе, Господи, наконец-то от меня отвяжется!!

... Приближалось утро. Самый глухой час, где-то приблизительно около четырёх. Костёр на маленькой площади догорал, сонно потрескивая ветками. Аборигены, от пуза накормленные сердобольным Спиртусом, с раздувшимися животами расползлись по своим хибарам. Войско Мелиора отсыпалось в лесу, окружив селение плотным кольцом. Мой отряд, мирно пыхтя трубками, кружком расположился у огня (а вы, небось, уже подумали, что я тут только одна курю?.. Напрасно! А кто меня, по-вашему, табаком снабжает?..). Полковник, отполировав секиру до ослепительности, возился с лошадьми, Спиртус меланхолически раскладывал пасьянс, переволновавшийся за мою светлость крыс тихонько посапывал в кармане. Гронус, как всегда, стоял на карауле... Мир был такой уютный!.. Мой мир.

— О чём думаешь?— спросил Риган. Он лежал на земле, положив голову мне на колени.

— Да так...

— А что лицо унылое?..

— Тебе кажется.— я пожала плечами.

— Нет.— рыцарь взял меня за руку.— Уж мне-то лапшу на уши вешать не надо. Что случилось?..

— Жизнь не получилась!.. Да не пугайся, это я так... Если чёрт не соврал,— я покосилась в сторону хижины, где расположился мой сосед в обществе обоих правителей,— в чём я не сомневаюсь, то армия твоего отца передислоцировалась к подножию Спящего Вулкана. Я говорила с Рашид-Балдеем, он сказал, что это всего в двух днях пути.

— Я слышал. И что?

— И — всё. Всего несколько дней и осталось. Если нам повезёт, что, честно говоря, вряд ли, мы их разобьём. А потом...

— Я понял.— Риган помрачнел.— Тебе придётся уйти.

— Да.

Мы помолчали.

— Нет!— он резко сел.— Никуда ты не уйдёшь! Хватит!..

— Но...

— Послушай, любимая... У меня в этой жизни не так много радости. Я всё потерял. Я потерял семью, потерял дом, потерял корону, принадлежащую мне по праву рода... осталась только ты. И я лучше себя, чем тебя, потеряю!..

— В тот раз...

— Это был ТОТ раз! Тогда мне казалось, что всё кончено. Сейчас — не тот случай...— зелёные глаза слабо зафосфорецировали.— Будь там хоть бог, хоть дьявол! Мне всё равно, но сейчас никто — ни честь, ни закон, ни прошлое — тебя у меня не отнимет!

— Думаешь, нас кто-то будет спрашивать?— невесело усмехнулась я.

— Им придётся спросить. И я — отвечу...