— Ты заметил, когда исчезли те двое?
Я еще спала, но буквально 'увидела', как рядом остановились Алекс и задавший этот вопрос Агжей.
— Перед самой петардой, — ответил ему де Риньи. — Словно знали.
— А если знали? — сделал Агжей еще один шаг.
— А у тебя не паранойя? — тут же ехидно поинтересовался Алекс, окончательно вырывая меня из дремы.
Извещать их об этом я не торопилась, предпочтя дослушать разговор до конца.
— Может и паранойя, — хмуро заметил брат, — но в том, что тот пацан находился под воздействием, уверен. Как и в том, что с подобным воздействием я раньше не встречался.
— И ты молчал?! — повысил голос Алекс.
Я шевельнулась, потянулась....
— Оперение у дротика сине-зеленое? — спросил Агжей, когда я открыла глаза.
— Да, — ответила я, отметив, насколько серьезным был взгляд брата.
— Это что-то значит? — тут же уточнил Алекс, похоже, как и я догадавшийся, что появление в нашей истории стрелок случайным не было.
— Это значит, что в зале был деркари, — нахмурился Агжей.
Ссадив Бригитту, встала. Свернув одеяло, впихнула ему в руки брату:
— Это — мой друг! — прошипела, наклонившись к его уху. — Не смей использовать моих друзей!
— А разве я его использовал? — когда я выпрямилась, задорно улыбнулся братишка. — Я всего лишь сказал, что ты ввязался в очередную авантюру.
Хорошо, что рядом стоял Алекс, а то бы я могла такого наговорить....
* * *
С отдыхом мы затянули, покинув стоянку, когда солнце уже серьезно катилось к западу. Свобода! Как оказалось, не только я наслаждалась возможностью просто ехать вперед и, желательно, думать не о цели своего путешествия, а о том идиллическом пейзаже, который нас окружал.
Размеренный цокот копыт, щебетанье птиц, стрекот кузнечиков, раскинувшиеся по обе стороны от дороги луга, рощицы, тоненькие, бойкие речушки, намекающие на близость гор и никого, кроме нас, если, конечно, не считать редких путников, торопившихся добраться до того самого, многострадального постоялого двора.
Все изменилось, когда вдалеке уже показались стены замка Харэш. Как раз рядом с ним располагался городок, в котором собирались остановиться на ночь.
Сначала легкий и приятный ветерок стал порывистым, пронзительным. Потом голубое, бездонное небо затянуло серостью, а уже затем с него полило, да так, что сразу как-то захотелось оказаться под крышей.
О том, что четверо из шестерых — маги, мы благополучно забыли и пока доставали плащи, успели вымокнуть до нитки. Ставить щиты, когда сухого на теле уже не осталось, смысла не было, так что, не сговариваясь, мы пришпорили лошадей, торопясь как можно скорее оказаться у дома хорошего приятеля Агжея, где нас должны были приютить.
Ливень закончился, когда мы почти добрались до места. Прекратился так же резко, как и начался.
Не знаю, как остальные, но я посчитала это плохим предзнаменованием, так что когда въехали во двор, укрытый от дороги мощной каменной оградой, смотрела на все настороженно, не доверяя внешнему благодушию.
— Я ждал вас раньше, — вышел встретить нас на крыльцо невысокий, крепкий мужчина. Был он в домашней одежде, но выправка не позволяла обмануться, тут же намекая на военное то ли прошлое, то ли настоящее.
— Так получилось, — буркнул Агжей, отдавая поводья лошади подоспевшему воину. Скинул плащ, отойдя в сторону, встряхнул.
— Ты предупредил, будет семеро, — мужчина продолжал общаться только с братом.
— Появится позже, — бросив быстрый взгляд в мою сторону, все так же, нарочито недовольно ответил Агжей. — Эдгар, — кивнул он на спешившегося де Борея, — Алекс, Марк, Мишель, Дарк, — представлял по мере того, как и остальные передавали поводья подходившим воинам. — Жан Жак, — закончил незнакомцем, пренебрегая всеми правилами этикета.
— Будьте моими гостями, — посторонился тот, кого брат назвал Жан Жаком. Открыл дверь, давая возможность увидеть значительно больший, чем я ожидала, холл. — Ваши вещи уже доставили, комнаты готовы.
Вот в этот момент я чуть и не расплакалась. Остановилась, пропуская остальных, и вынужденно прикусила губу, едва сдерживая подступившие слезы.
И ведь не было повода, но все вдруг навалилось, заставляя вспомнить, как я одна возвращалась в герцогский дом в ту ночь, когда мы едва не потеряли Марка. И четырех хлыщей, преградивших мне путь. И разговор с Лайетом, в котором было так много от встречи старых друзей, но с той горчинкой, когда радость омрачается возникшими у обоих проблемами. И устроенный Алексом допрос. И маркизу, за чью жизнь теперь отвечал де Корсото. И тот последний день перед отъездом, который мне пришлось провести за письменным столом, приводя в порядок бумаги герцога и собирая воедино распоряжения, которые он оставлял на время своего отсутствия. И уже далеко не первое упоминание деркари....
— Мишель? — выдирая меня из этого мучительно неприятного состояния, положил мне руку на плечо Марк.
— Извините, — медленно выдохнула я, заставляя себя поднять голову и посмотреть ему в глаза. — Устал я, — и, не дожидаясь ответа, свистнула, призывая Бригитту.
Та себя ждать не заставила, тут же спланировав на землю с ближайшего дерева. Под невозмутимым взглядом Жан Жака 'перетекла' в рыжего кота и, потершись о его сапог, последовала за уже вошедшими в дом Марком и Алексом.
— И чей это кошмар? — поинтересовался Жан Жак у Агжея.
— Моей сестры, — ответил брат, — но пока ее нет, защищать будет его, — указал он на меня.
— Магесс?
Спрашивал он меня, но ответил Агжей. Показалось, что с гордостью:
— Академия в Ластере. Щит. Четвертый номер.
— Серьезно, — уже иначе посмотрел на меня Жан Жак.
— А это ничего, что я здесь? — с вызовом полюбопытствовала я, обращаясь к брату.
— У него отходняк, — ухмыльнулся Агжей и, прихватив меня за шкирку, впихнул внутрь.
Я развернулась, чтобы сказать что-нибудь эдакое, но замолчала, наткнувшись на весьма многозначительный взгляд брата. Как предупреждение: будь осторожна....
Передернув плечами — влажная ткань прилипла к телу, холодя его, отступила чуть в сторону, рассматривая холл.
Дом был каменным, как и большинство построек, мимо которых мы проезжали. На полу паркет, сейчас украшенный мокрыми следами. Справа и слева по несколько дверей, но никакого стекла — дерево, да такое, что тут же возникала мысль о возможном нападении.
Второй этаж опоясывала галерея, однако лестницы, ведущей на нее, видно не было, возвращая к тому же предположению.
Я отвлеклась всего на минуту, а дверь за вошедшими братом и гостеприимным хозяином уже закрылась, отрезая нас от улицы.
— Я рад, что ты приехал, — ничуть не смущаясь тем фактом, что одежда Агжея была мокрой, обнял его Жан Жак. Отпустил, продолжая удерживать за плечи. — Свою комнату ты знаешь. Мальчишка, — отпустив брата, бросил он на меня ироничный взгляд, — как ты и просил, с тобой.
— Обещал дяде, что присмотрю, — с легким недовольством, вроде как повинился он, — а сам втянул в историю. А ты же помнишь, какими мы были....
— Спрашиваешь! — довольно протянул Жан Жак. — Как насчет продолжить? — добавил он, подмигнув.
— А есть где? — тут же сделал стойку брат.
— Через полтора часа жду здесь, — хмыкнул Жан Жак. — Остальных сам предупредишь.
Он уже сделал шаг, чтобы направиться по своим делам, но, остановившись, повернулся:
— Этого с собой возьмешь? — кивнул он на меня.
— Внизу посидит, — засмеялся Агжей и, вновь прихватив меня за шкирку, потащил к последней двери слева.
— Я так понимаю, нам предстоит прогулка по девочкам? — вывернувшись, уже на лестнице невинно поинтересовалась я.
— Извини, — беспечно дернул он плечом, — но я вынужден поддерживать реноме прожигателя жизни, которому никакое удовольствие не чуждо.
— А я? — опередив брата, порадовала я его следующим вопросом.
— А ты, — вполне серьезно начал Агжей, — будешь разрываться между ролями спокойного, уравновешенного секретаря и беспутного отпрыска, которого родитель предпочел держать поближе к себе.
— Вот так всегда, — едва сдерживая улыбку, 'обиженно' протянула я. И добавила, уже другим тоном: — Вместе учились?
— Он был моим наставником, — чуть заметно улыбнулся Агжей и, обогнав, пошел впереди: — Жан Жак Арлинг. О титуле не спрашивай — не любит он этого, а здесь командует отрядом городской стражи.
— Маг? — уточнила я. И ведь точно помнила, что кольца на пальце не было, но мелькнуло что-то такое, позволявшее сделать еще одно предположение.
— Этот вопрос тоже лучше оставить без ответа, — не оглянулся брат, выводя меня на галерею, но не ту, которую я видела в холле. Провел вдоль одной стены — здесь они были каменными, дойдя до последней двери, прежде чем открыть, тронул грубую ручку.
Сияние я заметила лишь потому, что ожидала увидеть нечто подобное, а так бы пропустила, настолько легким, похожим на иллюзию оно было.
— Коснись, — приказал он. Когда я повторила за ним, ощутив, как по коже скользнуло холодком, открыл дверь. — Можешь пока принять ванну, а я посмотрю, как устроились остальные.
— А Бригитта? — уже сделав шаг, остановилась я.
— Ей здесь будет, чем заняться, — успокоил меня Агжей.
— Так и пойдешь мокрым? — нашла еще один предлог задержать брата. Не признаваться же, что меня слегка потряхивало от какого-то непонятного волнения.
— Ты за меня беспокоишься? — нарочито громко произнес Агжей, искоса посмотрев в ту сторону, откуда мы пришли.
— Предоставлю эту возможность твоим многочисленным девочкам, — неприязненно бросила я и, сделав тот самый шаг, захлопнула дверь у него перед носом. — Вот и поговорили, — добавила недовольно, присаживаясь на стоявший у стены пуф. Стянула сапоги, сняла носки и, встав, уже босиком ступила на толстый безворсовый ковер.
Комната была большой, обставлена хоть и скудно, но добротно. Кровать, на которой спокойно уместились бы и четверо, заправлена внешне простым, но явно не дешевым покрывалом. Шкаф, стоявший так, что его легко было передвинуть, закрывая им дверь. Кресло, два стула у небольшого стола. Окно закрыто внутренними ставнями, да так плотно, что без тщательного осмотра понять, где скрывался замок, мне не удалось.
Единственным украшением помещения был камин, но и тут красота была грубой, без малейшего намека на вычурность.
Обойдя все по кругу, открыла еще одну дверь. Та вела в купальню, выглядевшую так же скромно, как и все остальное. Но для меня это особого значения не имело, главное, здесь была горячая вода, что смиряло со всем остальным.
Когда я, помывшись и переодевшись в чистое, вернулась в комнату, Агжей уже стоял у стола и, склонившись, рассматривал разложенную на нем карту.
— Сообщение от дяди? — правильно оценила я его раздражение. И ведь посмотришь — не заметишь, если только не чувствовать напряжение, которым была пропитана внешняя расслабленность.
— Да, — выпрямился он. Посмотрел на меня холодно, с прищуром. — Треть отряда осталась в болотах. Уже навсегда.
— Что случилось? — хоть и хотелось зажать рот руками и отступить, довольно спокойно спросила я.
— Эти твари оказались хитрее, чем считалось, — медленно выдохнув, произнес он. Желваки дернулись. — Большая часть летающих вела отряд за собой, а меньшая зашла с тыла. Не будь у них пространственника, не выжил бы никто.
— У дяди есть предположения, с чем это связано? — подошла я к столу, чуть повернула карту.
Рогатые были одной из нижних каст деркари, совершенно не способные к самостоятельным решениям. Выглядели, как очень крупные буйволы, но передвигались на двух ногах, да и к травоядным не относились.
Сражаться с ними было тяжело, бились они до конца, невзирая на раны и соотношение сил. Единственно преимущество — маги и неспособность тварей использовать в бою нестандартные решения.
Летающие — одни из высших. После них только Черные и Повелители, но это уже особая история. Существовала теория, что именно Повелителей в древности называли истинными деркари, а все остальные были лишь их слабым подобием, вырожденцами.
Как бы то ни было, в нашем мире особенно опасными считали именно летающих, соединяющих в себе силу, выносливость, хитрость и, что не радовало особо, способность к трансформации и яд, вытравить который удавалось только в первые несколько минут после укуса.
Рогатые, прорвавшись в наш мир, шли напролом, полностью лишенные инстинкта самосохранения, летающие предпочитали с магами не встречаться, возвращаясь к себе. Этот случай стал исключением.
Если я правильно помнила историю столкновений с тварями Нижнего мира, то — первым исключением.
— Он связывает такое поведение с присутствием кого-то из Повелителей, — нахмурился брат. Потом улыбнулся, не очень весело. — С этим мы тоже разберемся, но — потом. А пока....
Продолжать он не стал. Вывалив все из своей сумки прямо на кровать, прихватил белье и отправился в ванную комнату.
Мне же только и оставалось, что многозначительно хмыкнуть. Те полтора часа, о которых они говорили с Жан Жаком, уже подходили к концу, приближая обещанные развлечения.
* * *
Заведение, в которое нас привел Жан Жак было ярким и шумным. На первом этаже ресторан, на втором — бордель, курительные и карточные залы.
Темно-вишневая с позолотой отделка, мягкие ковры, вышколенные официанты и официантки, отсутствие одежды на которых выглядело бы значительно приличнее, чем те кусочки ткани, скорее, выставлявшие напоказ, чем что-либо скрывавшие.
На сцене пели и выплясывали, за столами — ели, между ними — бродили в поисках приключений, а в воздухе витал запах спиртного, духов, специй и телесных удовольствий.
Наш столик находился за небольшим выступом, который пусть и не полностью, но прикрывал от остального зала, однако смотреть представление не мешал. Да и обслуживали нас, насколько я успела заметить, значительно быстрее, чем остальных.
— Вас здесь хорошо знают, — в очередной раз поймав направленный на меня задумчивый взгляд Жан Жака, 'скромно' заметила я.
Чувствовала я себя весьма неуютно — раньше в такого рода местах бывать не приходилось, но делала вид, что все происходящее вокруг меня нисколько не смущает. А еще я злилась. Естественно, не на себя, а на Агжея, которого не удалось уговорить оставить меня дома вместе с Дарком и Бригиттой.
— Мишель! — прикрикнул на меня тот самый, только что мысленно упомянутый братец, успев между делом заглянуть за лиф наклонившейся к нему официантки.
Впрочем, там и стараться сильно не стоило, все вываливалось из частой, но явно тугой шнуровки.
— А разве меня не должны здесь хорошо знать? — проигнорировав реплику Агжея, парировал Жан Жак. Лениво потянулся к бокалу, взял его за тонкую ножку, поднял, посмотрев на меня над самой кромкой, отгородившись ею, словно маской. — Кто ваш наставник?
— Мастер Шарнель, — недовольно дернув плечом, ответила я. Хорошо еще, успела поесть, а то бы под таким взглядом опять кусок в горле встал. — Но это — в основной шестерке. Дополнительно со мной работал маркграф де Эренталь.
