Небыль

— Здравствуйте мои уважаемые работники! Честно, я сам не знаю как вам объяснить подробнее, но начну с того что этот джентльмен выкупил наше предприятие полностью. При этом он обещал, что ваши рабочие места и заработок не пострадают при передаче компании. Работайте в обычном режиме и слушайтесь непосредственно Саранцева Максима Владимировича. Я же перевожусь за границу, так как имею приглашение на более высокий пост, Максим Владимирович, можете рассчитывать на любую мою помощь, если вдруг что то пойдет не так. До свидания.

Дождавшись, пока погаснет монитор, я повернулся к собравшимся. Заинтересованные взгляды девушек, завистливые мужчин, и вся эта людская масса смотрела на меня, своего нового хозяина. Решив не тянуть далее, я начал:

— Из того, что вы сегодня увидели, вы поняли, что я являюсь вашим новым непосредственным начальником. Я выкупил вашу компанию для работы не в угоду богачам, а во имя благого дела. Я доверяю вам, вы доверяетесь мне, на взаимном доверии будет построена работа в нашем кругу...

— Простите, а что за благое дело?

У меня задергался левый глаз, я ненавидел, когда меня перебивали:

— Я все сейчас расскажу по порядку.

Повернувшись к проектору, установленному посередине комнаты, я вставил флэшку. На белой стене напротив, тотчас появилась картинка, на которой была изображена больная девочка десяти лет. Подключенная к системе жизнеобеспечения, покрытая кровоточащими язвами и кусками разлагающейся кожи, она отчаянно цеплялась за жизнь.

— Эта девочка пострадала в результате радиоактивного облучения, до последней стадии лучевой болезни осталось всего ничего. Она может выжить, ей нужна дорогостоящая операция по пересадке костного мозга, и множественные лекарства, но вся проблема в том что у семьи нет средств, и денег ждать неоткуда.

По залу прошелся стон сожаления.

— Снимок сделан неделю назад, сейчас жизнь этой девочки вне опасности, она идет на поправку, но представьте, сколько таких, как она, в стране, в мире, огромное количество. Им грозит смерть из-за нехватки средств на операции и лечение. Этого и коснется наше благое дело, помочь всем, кто не в состоянии оплатить жизнь. Вы все будете работать на доверительной основе, на счет каждому из вас будет положено по два миллиона евро, вас сто двадцать человек. Каждый будет работать только на свой счет, дело в том, что пятьдесят процентов прибыли с данной вам суммы вы будете забирать себе, остальные же пятьдесят, будете перечислять на общий счет, используемый для оплаты лечения, таким как эта девочка. И вы неплохо заработаете, и другим будет хорошо.

Я взглянул на часы:

— Деньги уже переведены на ваши счета, так что не будем тянуть, и примемся за работу.

И моя компания засуетилась, как муравейник. Следующие пять недель были настолько продуктивными, что я разрывался между компанией, и оплатой операций. Вся проблема состояла в том, что необходимые врачи жили очень далеко от медицинских центров, и перевозка больных за границу, консультации специалистов, лекарственные препараты влетали в копеечку, и у меня созрел план..."

— Зачем отвозить больных к врачам за границу, если можно свезти врачей в свой город, в специально построенную клинику, верно?— вставил слово Демьян

— Совершенно верно. Жаль, что ты не видел этапы строительства нашей клиники, десятки километров в периметре, двадцать этажей, полностью лучшее или модернизированное оборудование. А в подземной части клиники, мы разместили жилые корпуса для медперсонала. Врачи получали зарплату втрое больше чем у себя на родине, и никто не роптал по поводу разлуки с близкими. Я позаботился о безвизовом въезде их семей, так что у каждого было время и на семью и на работу. Оставалось решить проблему с доставкой больных со всех концов страны, и тут мне тоже выпал большой козырь. Бывший гендиректор моей брокерской фирмы, которого пригласили за границу, услышал о моих успехах, и так как он работал в аппарате президента США, то уговорил хозяина авиакомпании предоставить нам реактивные лайнеры МЧС, что значительно ускорило помощь нуждающимся. Деньги вокруг клиники вращались колоссальные. Но благие дела всегда влекут зависть, и недоверие, несколько раз меня пытались убить, мне жаль тех, кто защищал меня, прикрывая своим телом, кого — то не вернуть, а кого то я, назначив хорошую пенсию, отправил на отдых.

— Дальше рассказывай

— Угу...

"Мы работали как проклятые, никто не задумывался о своем здоровье, и постепенно оно давало о себе знать, люди начали болеть. Появились недовольные, и мне пришлось вывезти всех на природу, благо было лето, и погода позволяла. Никакой музыки просто общение друг с другом, люди по своей природе устают от шума и человеческую речь слышат редко, увлеченные своей работой. Увидев резкую перемену в настроении подчиненных, я стал делать такие вылазки все чаще, и заставил всех брать с собой членов семьи. У меня не было своей семьи, точнее была, но далеко, и совсем не хватало времени съездить, а я не мог бросить все. И постепенно мой коллектив заменил мне семью, в некоторой степени. В такой напряженной работе прошла почти вся моя жизнь, множество благодарностей, множество спасенных жизней, оно бы все так и продолжалось, если бы не инфаркт. Мой организм настолько износился, что я сразу попал в больницу, и если бы не Филин, я бы здесь не сидел, я отчасти вам благодарен, вы помогли мне уйти незаметно. После себя я оставил твердый костяк людей, уверенных в себе и верящих в то, что они делают, так что за компанию я спокоен"

— Вот и все, что я хотел вам рассказать — окончил свой рассказ Максим

— Эээ, нет братишка — вмешался Филин — а об этом ты забыл?

Сталкер протянул старику маленькую куколку, вырезанную в форме маленького, пузатого ребенка. Вся компания спешно потянулась посмотреть на фигурку разместившуюся на протянутой ладони. Филин надавил на темечко куколки, и та, распавшись, явила глазам сталкеров несколько некрупных алмазов. Максим подхватил, готовые упасть на землю, драгоценные камешки, и, уставившись на них мутным взглядом, произнес:

— Слезы счастья. Последние из оставшихся бриллиантов, я помню, как они дарили радость родителям детей. Когда ребенок нес родителям свою находку, в доме поднимался ажиотаж, и начинались звонки ко мне домой, расспросы. Я объяснял им, что это им на — ихбудущее, так сказать подарок от меня. И никто не понимал, что эти камни — залог того, что меня не забудут еще какое то время, что еще вспомнят и скажут простое, человеческое спасибо.

— И что дальше, тебя забыли?

— А почему я здесь, как думаешь? Люди, поглощенные своими проблемами и счастьем, никогда не оставляют в своих сердцах места для других. У меня давно нет родственников и друзей, я самый старый из всех с кем, когда то жил, у меня было все. И это ВСЕ я оставил там, за спиной, всех пережил. А впереди-светлое будущее, меня ждет новое и неизведанное.

Старик, произнеся последние слова, вдруг согнулся пополам и сильно закашлялся, потом кашель перешел в глухое буханье, и Максим отключился.

Саркофаг

Сталкеры бежали без перерыва, растянувшись длинной цепью, одновременно проверяя дорогу на наличие аномалий и мутантов. Лишь, у бетонной дороги, бегущий впереди, Филин притормозил:

— Черт, дальше пути нет

Рядом, запыхаясь, остановился Дэз:

— В чем дело?

— Аномалия "Зеркало"

— Что за новая хрень?

— Пока ты отдыхал, там, на Канарах, Зона тоже на месте не стояла. Аномалия "Зеркало" действует только во внутреннее пространство, попадает живой организм в такую ловушку, и бродит месяц в зазеркалье, пока жратва и вода не закончатся. Сталкеры до сих пор находят скелеты в полной амуниции, а некоторые с дыркой в башке. Не все выдерживают, вот и приближают свой конец, как могут. С тех пор, как ты ушел, многое изменилось. Зона снова начала входить в свои права, сталкеры к тому времени уже разжирели, сам понимаешь, дорогие артефакты стало легче достать. Половина спилась, половина, по своей тупости попали в аномалии, а кто то и вовсе пропал, до сих пор найти не могут. Хозяйке такое положение дел, конечно, не понравилось, и она устроила внеплановый выброс. Много людей полегло, но зато хмель из головы махом выветрился, поняли, что не на курорте находятся. У Сидоровича враз защитные комплекты ушли по самой высокой цене, старик от счастья на неделю запил.

Сталкеры, расположившись полукругом, внимательно осматривали каждый клочок земли, пытаясь найти хоть одну маленькую щель для прохода (ну не идти же в обход за пять километров). Наконец Дэз заметил маленькое дуновение ветерка в направлении двух, согнутых в дугу, деревьев. Трава колыхалась, задевая собой небольшую Электру, которая постоянно разряжалась, не успевая зарядиться снова из-за прикосновения травы.

— Там — указал рукой Дэз

Все послушно повернулись в указанном направлении. Минуту все вглядывались, потом Демьян оборвал их надежды на свободный проход через аномалию:

— Не выйдет Дэз, с одной стороны "Электра", с другой ядовитая трава, у которой каждый шип начинен ядом, а с третьей стороны аномалия "Жадинка". Если обойдем Электру, нас зацепит трава, а с Максом на руках не задеть ее проблематично, если удастся пройти и подлезть под аномалию, останемся под ней навсегда, эта аномалия никого не отпускает, хватает мертвой хваткой. Можно, конечно ее перегрузить всяким мусором, но в такой тесноте и с опасным соседством — нереально.

— Пойду все же, посмотрю.

Сталкер, пригибаясь, направился к аномалии, и время от времени кидая перед собой камешки, приближался все ближе и ближе. Осознав безперспективность своего плана, он уже было повернул назад, как ощутил давление на свое тело, и тут же ощутил сильнейший удар в спину...

... — Ну, ты и везунчик, как хозяйка тебя поприветствовала. Вырвать куст аномалией и швырнуть в спину ветерану Зоны, хх-хех! Сколько живу здесь, а такого не видел.

Губы Филина двигались в беззвучном режиме, позже, поднявшись, Дэз понял, что переговорное устройство полетело ко всем чертям вместе с датчиком радиации, и идти придется вслепую. Не слыша друзей, и не видя показаний дозиметра, он рисковал попасть в горячее пятно, или потерять группу.

— Ну, что Дэз? Не слышишь? Знаю, блютуз твой разбился и дозиметр, держи мои, у меня запасные есть — сказал Филин в передатчик.

— Благодарствую мужики, отдам хабаром.

— Забыли, я нашел туннель, бывший, когда то канализацией, пойдем через него.

— Там надо быть еще осторожней, в прошлый раз мы с Копой полезли — напоролись на бюреров, тьму бюреров. Если бы не ГВБ схарчили бы нас, предварительно сделав отбивную.

Группа дружно грохнула хохотом:

— Брат, у нас уже есть оружие для замкнутых пространств, в Зоне оно все равно, что игрушка для ребенка, сталкеры без нее никуда. Смотри.

Демьян достал небольшой цилиндр, сверкающий нержавейкой, устройства этой штуки Дэз не знал, поэтому бережно вернул ее владельцу. Группа приблизилась к входу в туннель. Невозможно передать то зловоние, которым веяло из его глубин. Патлы жгучего пуха завешивали вход, а на грунте валялось множество костей, с виду привычная картина, если бы не одно, но... Стены испещряли грубокие царапины, оставленные когтями неизвестного животного, а из глубины едва слышался утробный рев.

— Парни — шепнул Дэз в гарнитуру — похоже, мы здесь непрошенные гости

— Угу — ответил Дэз — и, судя по всему, от нас даже костей не оставят, если первыми не нападем.

Исход разговора разрешил громкий рев хищной твари, приближающейся на большой скорости к выходу, сталкеры не раздумывая, открыли огонь на поражение. Дальше смазанные события происходили в замедленном темпе, Дэз успел заметить белое и мохнатое тело старой знакомой, и почему то почувствовал, что тварь не была настроена на убийство. Она всего лишь охраняла свою территорию. Химера сбила с ног Филина, потопталась всеми четырьмя лапами по Демьяну, раздавив своим весом его шлем, и двинулась к Максиму. Мак лежал у стены туннеля, шумно вдыхая воздух, глаза же буравили испугом двойную голову чудовища:

" Это еще доказать надо, кто из нас чудовище " — подумал Максим.

Химера медленно приближалась к "куску радиоактивного мяса" посмевшему встать у нее на пути, и в самый последний момент, когда уже была готова вспороть его горло острыми, как бритва, зубами, остановилась. Знакомый запах заставил ее остановиться, навевая осколки старых воспоминаний. Она повернулась в сторону Дэза и, внимательно изучая его глазами, села напротив. Дэз унял дрожь в ногах, перевесив автомат за спину, присел на корточки:

— Мдаааа, подруга, не знал, что встречу тебя здесь. Сколько же времени прошло? Год? Два? А ты совсем не изменилась, только бока опали, видать голодала.

Дэз послал старой знакомой мысленный образ их общего друга -Выброса. Химера немедля ответила, и то что увидел Дэз ему не понравилось. Испуг, бегство, вот что почувствовал сталкер, зов Хозяйки отдавал отчаянием. Толком из ее воспоминаний Дэз ничего не понял, но основное стало ясно — появился сталкер, который несет в своем рюкзаке аппарат, позволяющий создавать дыры между измерениями, активировав этот прибор он хотел отправить монолит в руины ЧАЭС существующие в реальности Макса. И пока этот человек не переступил черту Зоны его надо остановить.

" Ну ладно, об этом потом, нужно сперва доставить Макса до ближайшего бара, лучше всего подойдет бар "100 рентген"

Пиля

Пиляев спешил. До расчетной точки оставалось двое суток, проклятый Конда знал, чем надавить, четыре аварии окончившиеся неудачей — это его рекорд. Он доказал, что его так просто не возьмешь. Жалко жену и детей, которые не смогли вырваться из лап этой твари, но Пиляева он поймал, и поймал на самом пустяке, который в рядовой жизни мог бы стоить тринадцать лет "строгого". Кто же знал, что эта телка — акселерат, и не сразу определишь, что ей нет восемнадцати? Поначалу все шло хорошо, Чел отнекивался, и "линял" от могущественного хозяина, но когда перед глазами полыхнула, ярко белым пламенем, машина, с его молодой женой и дочкой, Пиляев понял, что хуже уже некуда, и если он не придет первым — его принесут... дохлым. Он сдался.

Зона приняла его благосклонно, собаки не проявляли к нему гастронимического интереса, аномалии слабели по мере приближения к ним, а вездесущие вороны даже заклевали дикого снорка, осмелившегося рыкнуть в сторону Пили. Бедный мутант прыгал в бессильной злобе, пытаясь порвать хоть одну ворону, но все траты сил были напрасны, Пиля же, воспользовавшись занятостью снорка, поспешил оставить место событий.

Разноцветная листва аномальной природы радовала глаз, заставляя душу раскрыться всему этому великолепию, но природа оказалась в своем репертуаре, и постаралась сразу же в эту душу нагадить. Пиля угодил в жадинку. Безобидная на вид аномалия, крепко вцепилась в ботинок сталкера, сама не опасна, но в Зоне она что то вроде скатерти самобранки для мутантов.Попавший в нее живой организм мог трепыхаться сутками, но только бы приблизил свой конец производимым шумом, на который являлся хищник, конечно ее можно было бы перегрузить. Перегруженная всяким мусором Жадинка надрывалась и, отпустив жертву, схлопывалась, но не всякая жертва додумывалась до этого. И становилась обедом. Пиля сидел одной ногой в аномалии, тихо плакал, и ждал конца в лице какой нибудь собаки или пресловутого тушкана. Даже этот мелкий зверек— мутант легко перегрыз бы ему горло, но и здесь Хозяйка была на его стороне, на поляну с аномалией вышло нечто, белая шерсть, две головы, горящие злобой глаза, не говоря уже о росте самого монстра — два с половиной метра, все это великолепие заканчивалось пятнадцатисантиметровыми когтями. Мысленно прочитав все молитвы, какие только знал, Пиля заметался в своей ловушке, тварь же вместо того чтобы немедля порвать добычу на куски, подошла и замерла обнюхиваясь. Штаны сталкера стремительно намокли, а мутант презрительно фыркнув, уселся рядом. Пиля уже чуть было не отдал Богу душу от страха, как недалеко послышались голоса, сталкер хотел предупредить людей криком, но вместо крика из горла вырвался тихий "мявк". Прошло около двух минут, пока на поляну вышли люди, одетые в снаряжение радиационной и хим.защиты, усиленными боевыми вставками, тварь же вскочила на лапы и, рыкнув в сторону пришедших, приблизила оскаленную пасть к лицу попавшего в ловушку сталкера.