Записки путешественника по параллельным мирам

В моей голове взвыла сирена.

" — Внимание! Автор Корсар вызывает вас в свою книгу! Внимание! Автор Корсар вызывает вас в свою книгу! Будьте готовы к перемещению!"

Я грязно выругался. Да что ж такое? То, бывает, я неделями никому не нужен, а здесь — здрасьте, пожалуйста! Второй раз подряд! Я бы пожаловался, да только кому? Авторам?

" — Три... Два... Один..." — прозвучал голос, и я вновь провалился в мультики.

Я открыл глаза. Моя недавняя мечта сбылась. Над головой палило солнце. За кормой раскинулось бескрайнее море.

Я стоял на корабле в неопрятной пиратской одежде. Рядом со мной стояла толпа таких же головорезов как я. Во главе стоял сам капитан, безумно похожий на Джека Воробья. Всё понятно. "Пираты Карибского моря". Что ещё можно было ожидать от Корсара?

Я ещё раз взглянул на капитана. Вот и для двойника дело нашлось. Двойники — это очень похожие на героев фильмов музы. Они всегда появляются в книгах, когда автор вставляет в своё произведение образы, воплощённые актёрами. Актёры главных ролей музами не являются. Музы могут быть разве что только в массовке.

Наш корабль на всех парах приближался к другому британскому кораблю. Корабль неприятеля был уже подбит, но команда его сдаваться не собиралась.

— На абордаж! — донёсся голос одного из пиратов.

— НА АБОРДАЖ!!! — вторил ему хор голосов других пиратов. Вместе со мной, естественно.

Наконец-то автор отвлёкся от меня. И началось основное веселье. С криком "Е-е-ху!" я перепрыгнул на канате на другой корабль. На меня тут же кинулся молодой офицер. Два удара мечом, и шпага офицера улетает прочь. Я присвистнул. Автор, оказывается, наделил меня не дюжей силой. Веселье продолжается!

Убивать офицера я не собирался, калечить тем более. Я поднёс меч к его горлу и скорчил страшную рожу. Молодой офицер в ужасе бросился бежать, истошно вопя. Я усмехнулся. Так, кто на новенького?

Внезапно мой взгляд пал на жирного графа, наивно спрятавшегося за какой-то бочкой. Я узнал его. Это был Вячеслав Коркин.

С ним у нас были старые счёты. В одной из книг несколько лет назад этот гад, когда автор отвлёкся, сломал мне палец, лишив меня заработка на ближайший месяц. Я разве что только милостыню не просил. И это понятно. Кому нужен покоцанный муз?

Гнев окрасил моё лицо в алый цвет. Нет, Коркин, такого я простить не могу.

— Эй, Коркин! — крикнул я. — Обратный отсчёт твоей жизни начался!

Три...

Коркин, в ужасе узнав меня, рванул прочь.

— Два...

Я в два прыжка нагнал его.

— Один...

— Нет, пожалуйста! — провизжал он. — Прости... ПРОСТИ!!!

— Поздно, Коркин, — произнёс я. — Поздно!

И меч пронзил его жирное тело.

* * *

Я стоял на краю утёса и смотрел вдаль. Я был одет в богатые одежды века этак восемнадцатого. Рядом со мной, плотно обнимая меня, стояла прекрасная девушка. В книге Мадам мы были Софией и Джеральдом. В жизни девушку звали Аней. Я знал её. Несколько раз нам доводилось видеться в общих книгах, но настолько близко — впервые.

— Завтра я уплываю, — задумчиво сказал я. — Я бы остался с тобой навечно, но родина зовёт.

— Прошу тебя, милый, не оставляй меня! — попросила меня Аня/София. — Я не смогу жить без тебя!

— Прости, родная, но я должен, — с грустью ответил я.

Аня пристально посмотрела на меня. В её глазах сочетается кошачья нежность и щенячья преданность. Я не смог остановить себя и поцеловал её...

...София сладко потянулась в постели. Я окинул взглядом её прелести и улыбнулся.

— Это была прекрасная ночь! — произнёс я. — Самая лучшая ночь в моей жизни!

— О да, милый! — ответила Аня. — Всё было просто великолепно!

— Мне пора! — сказал я.

— Поцелуй меня на прощанье! — попросила меня она.

— Конечно же, дорогая! — откликнулся я и примкнул к её губам.

Автор отвлёкся.

— Я её НЕНАВИЖУ!!! — в ярости заорал я.

Аня даже поёжилась от неожиданности.

— Серёж, ты чего? — спросила меня она.

— Ненавижу! Ненавижу! НЕНАВИЖУ!!! — продолжал я.

— Да что с тобой? — не поняла Аня. Она, похоже, всерьёз озаботилась моим психическим состоянием.

— Смотри по тексту, — пояснил я. — Джеральд не смог остановить себя и поцеловал её... А дальше сразу: София сладко потянулась в постели. А ГДЕ ЭТО? Ну, то самое? Где она, "самая лучшая ночь в моей жизни"? Раздразнила и бросила на самом финале! Я убью эту авторшу, ей-богу, убью!

— Ну Серёж, — промурлыкала Аня. — Ну ты же взрослый человек! Ты же сам всё прекрасно понимаешь. В конце концов, — в её глазах мелькнул озорной огонёк. — Мы ведь можем это и исправить!

Я потянулся к ней и поцеловал. Только теперь уже по своей воле.

...если я скажу, что это была самая лучшая ночь в моей жизни, то я, безусловно, совру. Но это было реально классно!

* * *

Я стоял и звонил в дверь, ожидая, пока её откроют. Юля без посторонней помощи долго не протянет. Покоцанный муз на фиг никому не нужен. Алетинова ещё, конечно, срубит бабла за участие в Шрамовском творении. Но на дальнейшую жизнь ей этого явно не хватит.

Юля открыла спустя несколько минут. Если бы я не знал природу музов, я бы подумал, что она спала. Но музы не спят. Автор может засесть за своё произведение когда угодно. Даже ночью. Поэтому мы должны быть готовы к участию в действии в книге в любую минуту.

— А, это ты, Сергей, — проговорила она. — Я уж думала, что это какой-то почтальон случайно забрёл в мою квартиру.

Я заметил, что она прячет от меня покалеченную руку. Я ещё раз в сердцах проклял Шрама. Надо же быть таким садистом!

Я протянул Алетиновой шуршащую пачку банкнот.

— Вот, возьми! — сказал я.

Юля вскинула брови.

— Серёжа, зачем...

— И не перечь, Юль, — проговорил я. — Уж я-то по себе знаю, что значит быть покалеченным музом. Держи!

Юля дрожащей рукой взяла пачку.

— Спасибо тебе! — срывающимся голосом сказала она.

Алетинова с трудом держалась. Я подошёл к ней и обнял. Около минуты мы простояли обнявшись. Затем Юля, похоже, взяла себя в руки и отстранилась от меня.

— Спасибо тебе! — утирая слёзы, повторила она.

— Всегда, пожалуйста, Юля! — улыбнулся я.

Я не смог бы оставить Юлю одну в таком состоянии. Но она была не одна.

— Юля, кто это? — донёсся старушечий голос из комнаты. — Вы уже целый час там стоите! Закрывай двери!

— Это мама, — пояснила Алетинова.

— Ага, — понял я. — Ну, не буду тебя задерживать...

Юля встала на цыпочки и поцеловала меня в щёку.

— Спасибо, — вновь повторила она. — До свидания!

— До встречи! — сказал я и медленно побрёл к выходу из подъезда.

Я не спеша пошёл прочь. У меня не было никакой конкретной цели моего пути. Я просто слонялся по городу, пока не встретил ЕГО.

Мне навстречу шёл натуральный гот. Он был одет во всё чёрное, а его тёмные, как смола, волосы свисали чуть ли не до пояса. Он был моложе меня лет этак на семь.

Как говорится, рыбак рыбака видит издалека. Я сразу понял, кто перед мной. Муз. Такой же никчёмный и одинокий, как я. И он распознал меня также.

Я подошёл к нему и протянул ему руку.

— Серёга Мискин, — представился я.

— Лёха Новиков, — ответил мне гот и пожал мою руку.

Вскоре мы вдвоём уже сидели за столом в ближайшей пивной.

— Ну, и на кого ты работаешь? — спросил меня Лёха.

— Так, по-разному, — ответил я. — На Мадам. На Корсара. На Шрама...

— Да ты отчаянный! — отметил Лёха.

— А сам-то на кого работаешь? — спросил я.

— В основном на Одиссея, — произнёс Новиков.

— И не страшно? — поинтересовался я. — У Одиссея даже главные герои погибают, что уж говорить о простых смертных...

— Не, для меня всё в шоколаде, — сказал Лёха. — Я у Одиссея Путешественник по параллельным мирам. Перехожу из одной книги в другую, говорю исключительно умные слова для других персонажей и исчезаю. Немалое бабло, между прочим, получаю.

На Одиссея я вышел ещё до того, как он стал Одиссеем. Он был простым студентом, когда что-то писавшим, но в последнее время с этим завязавшим. Потом он перешёл в другой университет. Я уже и забыл о нём, когда он вызвал меня в свою книгу.

Сейчас он пишет о моей судьбе до того, как я стал героем его предыдущих книг. Я практикуюсь в путешествии по другим мирам. Не всё пока получается, но надежда есть. Не хочешь со мной поприкалываться?

— А почему бы и... — начал было я, когда в моей голове вновь взвыла сирена.

" — Внимание! Автор Унылый Трудяга вызывает вас в свою книгу! Внимание! Автор Унылый Трудяга вызывает вас в свою книгу! Будьте готовы к перемещению!"

— О, меня вызывают! — произнёс я.

— Кто? — спросил Лёха. — Шрам?

— Не, Унылый Трудяга, — ответил я.

— А, ну тогда смотри там, не умри, — рассмеялся Новиков. — От скуки...

Голос произвёл обратный отсчёт, затем быстро прокрутились мультики и я оказался посредине леса с бензопилой в руках. Рядом со мной стояло ещё пятеро здоровых мужиков также с бензопилами.

" — Лесоповал, — понял я. — О, Боже! Как это захватывающе!"

— Ну что, поработаем сегодня? — спросил я.

Какой-то идиотский вопрос.

— Да, работы — непочатый край... — произнёс стоявший рядом со мной мужик.

Я окинул его согревающим добрым взглядом.

Внутри у меня всё похолодело. Я узнал его.

Это был Евгений Нефремов. Отморозок среди музов. Можно так сказать, местный криминальный авторитет. Что самое плохое, по совместительству Нефремов был любовником Ани, с которой я провёл ночь в произведении у Мадам.

И просто так Нефремов не появляется.

— Грянем нашу? — спросил один из работяг. Наверное, отморозок Нефремова.

— Эх, дубинушка, ухнем! — возорал я.

Как придурок. Ей-богу, как придурок.

Бензопилы впились в деревья. И тут я понял. Бензопилы. БЕНЗОПИЛЫ. Они же распилят меня на фиг! Я был готов кинуться бежать, но чёртов Трудяга и не думал отставать от меня. Против своей воли я продолжал горланить песню бурлаков и пилить дерево.

Работа спорилась.

После двухстраничного нудного описания лесоповала автор, наконец, отвлёкся. Я кинулся было бежать, но меня в два прыжка нагнал один из друзей Нефремова.

— Ну что, Серёжа? — подошёл ко мне Евгений, куря сигарету. — Покувыркался с моей девкой? Теперь плати.

— Я... что... Деньги? — промямлил я. — Я заплачу! Честно, я заплачу! Скажи только сколько и я...

— Заплатишь, — улыбнулся Нефремов. — И ты даже не представляешь себе, насколько высокую цену ты заплатишь. Вяжите его.

Я вырывался как мог, но спустя пару минут всё ж таки был привязан к дереву.

— Одноногий муз может найти себе работу, — произнёс Евгений. — Точно также, как и одноглазый. Любая история про пиратов без таких не обходится. А вот с одноруким музом будут большие проблемы...

Он завёл бензопилу.

— В последний раз на моей памяти однорукий муз пригодился при создании сценария "Твин Пикс", — улыбаясь проговорил Нефремов. — Повезло тогда парню. Посмотрим... А вдруг повезёт и тебе?

" — Внимание! Автор закончил творчество! Всем приготовиться к возвращению! Автор закончил творчество!" — прозвучал спасительный голос оттуда-то сверху.

— Распилю, суку!!! — Евгений с бензопилой ринулся на меня.

Я зажмурил глаза. Передо мной промелькнули спасительные мультики, и я вновь оказался в пивной.

— Серёг! Ты как? — обратился ко мне Лёха.

— Могло быть и лучше, — пробормотал я. — Чуть было руку не отпилили.

— Трудяга решил поприкалываться? — вскинул брови Новиков. — Что-то не похоже на него.

— Да если б Трудяга! — отозвался я. — Тут всё гораздо хуже...

И быстро ввёл Лёху в курс дела.

— Знаешь, что я тебе скажу, Серёга? — произнёс Новиков. — Бежать тебе отсюда надо. Причём быстро. В другой город, например. Там тебя точно искать не будут. Сколько там тебе перепало?

Я сунул руку в карман. Семь тысяч рублей. Жалкие копейки. Я со злостью скомкал банкноты, и уже хотел их в сердцах выкинуть, когда Лёха меня остановил.

— Ты что, Серёг? — схватил мою руку он. — Всё-таки тоже деньги. Не стоит так просто с ними расставаться.

— А что ты предлагаешь делать? — спросил я. — Переезжать? Ты хоть представляешь, сколько это стоит? Даже если я продам свою однушку, на переезд денег не хватит. Что мне теперь, работать исключительно на Шрама? Спасибо, жизнь у меня всего одна.

— Ну почему же именно на Шрама? — сказал Новиков. — Присоединяйся ко мне. Работай на Одиссея.

Я аж пивом поперхнулся.

— На этого психа? — спросил я. — Да никогда в жизни!

— Да, в общем-то, не так страшно на него работать, — проговорил Лёха. — Евреям на него работать опасно. Он к ним не слишком хорошо относится.

— Вот в этом я с ним солидарен, — откликнулся я. — Нас с детство учили, что Советский союз боролся с фашистами. То есть за евреев. А кто потом развалил союз, скажите на милость? Фашисты? Евреи же и развалили! Горбачёв вон, когда союз распался, сказал: " — Спасибо Иуде, что дал нем развалить такую великую страну!". То есть, они разрушили страну, которая за них боролась. Очень благородно, нечего сказать.

— Да, при союзе было хорошо... — сказал Новиков.

— При союзе таких, как Шрам, сажали в психушку и связывали им руки в смирительной рубашке, чтобы они не могли писать, — сказал я. — И платили за такую фигню копейки. Зато Унылый Трудяга давал приличный доход. Мадам и Корсар убивали гораздо меньше народу. А таких авторов, как Солнышко, было полным полно.

Что поделать, коль теперь времена такие...

— Так что, ты согласен работать на Одиссея? — спросил Лёха.

— А о чём он хоть сейчас пишет?

— Сейчас он пишет о том, как я начал карьеру Путешественника по параллельным мирам. Я прыгаю по разным мирам, попадая в различные ситуации, смешные и грустные. Почти никого не убивает. Ну что, согласен? — он протянул мне руку.

— Согласен! — пожал руку я.

* * *

Я шёл по тёмным улицам. Одиссей был странным типом. Очень любил ходить один, когда уже становилось. Это, с моей точки зрения, было рискованным делом, даже учитывая рост и габариты этого автора.

Я чувствовал, где он, используя чутьё. Оно помогает вычислить нам, музам, где находится тот или иной автор. Так, Одиссей всё ближе... ближе... Ага, вот он!

Я подошёл к автору вплотную.

— Извините, сигареты не будет?

— Не курю! — сурово ответил автор.

Я прекрасно знал, что Одиссей не курит. Но мне надо ж было как-то привлечь к себе внимание. (Весьма расхожая фраза у музов).

— Эй, парень! — произнёс автор мне вслед.

Я обернулся.

— Скажи кому-нибудь "Я — Одиссей!" — произнёс он и пошёл прочь.

Я внимательно посмотрел ему вслед, и, покрутив пальцем у виска, побрёл своей дорогой. У каждого свои тараканы в голове.

* * *

— А ты что, и вправду настоящий гот?

Мы с Лёхой сидели в моей квартире и курили кальян. В этот момент мы просто наслаждались жизнью.

— Не-а. — возразил Новиков. — Но надо ж как-то привлечь к себе внимание авторов! Вот и наряжаюсь так, что краше в гроб кладут. И группу HIM я не слушал, не слушаю и слушать не буду. Так что гот я только для авторов.