Когда первая лодка приблизилась метров на двадцать, рулевой сбросил газ, и до ушей японок донеслись возбужденные голоса — несколько раз прозвучало полузнакомое слово 'апсара '. Среди заявившихся сюда издалека арабов явно затесались и темнокожие бангладешцы, которые, по чести, считались не слишком-то стойкими мусульманами. Знакомые с индуистскими верованиями неофиты вполне могли озвучить предположение, крамольное для правоверных, но объясняющее странное появление и божественное спокойствие прекрасных незнакомок — совершенно непохожих на невзрачных бирманок — о том, что им повстречались местные полубогини, отдыхающие посреди своих владений.

Впрочем, ничего хорошего в этом не было: не секрет, что для настоящего игиловца нет ничего приятнее, чем надругаться над символами чужих, а особенно языческих религий. В их приглушенных голосах теперь отчетливо звучало нетерпеливое желание сцапать зазевавшихся девиц, так удачно (или напротив — неудачно для них самих) пригревшихся и уснувших на солнышке, совершенно забыв об осторожности. Любимое, никогда не надоедающее занятие — охота на беззащитную добычу. Боевики, не так давно попавшие сюда из Пакистана, еще не успели пресытиться грабежом и насилием — и их жадно раздувающиеся ноздри и горящие глаза безошибочно отражали нетерпеливое ожидание: тропическая Юго-Восточная Азия лежала перед ними, полная богатых городов, беспутных курортов, женщин, не привыкших прятаться под хиджабами и паранджами.

Это повисшее в воздухе желание, лицемерно прикрывающееся исламскими заповедями, но на самом деле лишь выражающее лишь скотскую сущность новых завоевателей, попросту призывало на себя возмездие — как стальная мачта, притягивающая молнию в грозу. Возможно поэтому, когда Акеми внезапно распахнула глаза и села, недобро глядя на подкрадывающихся 'охотников', которые наверняка считали себя очень сильными и ловкими, ей показалось, что их искаженные похотью морды на мгновение превратились в оскаленные черепа — знамение смерти. Застигнутые врасплох исламисты тоже притихли, глядя на девушку, которая почему-то совсем не испугалась и не сделала даже попытки бежать — словно и вправду волшебная апсара, которая не боится ни жадных потных рук этих смертных, ни их оружия. В ее бездонных глазах не было гнева или ненависти; одно лишь холодное, отстраненное, божественное презрение к тем, кто так легко позволил низменным инстинктам превратить их из людей в животных. Наверное, озарение-сатори не было выдумкой; это подтвердила и мгновенная бледность, разлившаяся по лицам двоих темнокожих боевиков. Возможно, они еще не так далеко ушли от естественного порядка вещей и теперь успели почувствовать скрытую опасность.

Так, по крайней мере, показалось Кейко, которая последовала примеру подруги и выпрямилась.

А в следующий момент смерть пришла. Глядя сверху, с камня, девушки на секунду раньше врагов увидели, как в толще крутящейся, несущей пузырьки воды мелькнула черная тень с белыми пятнами. Громадная туша, совсем немного уступавшая катеру по длине, невесомо, с нереальной легкостью вырвалась из глубины, словно стартующая с подводной лодки межконтинентальная баллистическая ракета. Косатка на мгновение зависла в воздуха, сопровождаемая вытаращенными глазами и разинутыми бородатыми ртами, откуда еще не успел вырваться крик — и всей своей двухтонной тяжестью обрушилась на первый катер.

Уже прыгая в щель за валуном, Акеми поморщилась от хруста и треска костей.

Батончик продемонстрировал по-настоящему великолепный прыжок, приземлившись точно на головы боевикам, многие из которых оказались раздавлены его весом; даже те, что выжил, были оглушены и совершенно дезориентированы. Лодка, конечно же, мгновенно перевернулась кверху дном. Находящиеся на втором катере исламисты, совершенно не ожидавшие нападения громадного речного чудовища, не успели даже закрыть разинутые от удивления рты, как с берега практически в упор, метров с пятнадцати, заработал автомат Ивана. Короткие точные очереди поразили рулевого и вальяжно расположившегося рядом с ними боевика в высокой чалме — судя по всему, командира. Он уткнулся в разбитое ветровое стекло, заливая его кровью. Третий боевик, вскинувший автомат, так и не успел нажать на спуск, получил свою пулю и вывалился за борт, взбрыкнув ногами. Двое последних исламистов пригнулись, спрятавшись за планширем, хотя едва ли резина и тонкий дюралюминий могли спасти от пуль. Впрочем, проверить это не удалось, поскольку Батончик, стремительно нырнувший после расправы над головной лодкой, в этот момент снова появился из-под воды, точно чертик из коробочки, поддев рылом правый борт лодки-ракетовоза и заставив ее перевернуться через левый борт. Все, кто находился в ней — и мертвецы, и еще живые — высыпались наружу. Девушки, неодетые, но высунувшиеся из-за валуна с готовыми к бою автоматами, проводили выстрелами уплывающие по течению тела, с неизвестным, правда, результатом. А вот перешедший на одиночные выстрелы Иван безжалостно продырявил несколько мокрых голов вынырнувших и пытавшихся отфыркаться боевиков из первой лодки. Оказавшись в воде еще до начала обстрела, они выскакивали на поверхность в ужасе, ожидая нового нападения водного чудовища, и умирали один за другим, окрашивая воды Салуина в траурно-багряные тона. Лишь один из них сумел удержать в руках оружие, даже кувыркаясь вниз головой, и принялся вслепую стрелять вокруг, едва высунув голову на свет. Вода вокруг него внезапно взбурлила — но это были не высокие всплески от попадающих с берега пуль; стрельба велась из-под воды, снизу. Получив в живот три длинные стреловидные пули подряд, боевик выронил оружие и обмяк, а Алена, полностью стравившая воздух из компенсатора плавучести и улегшаяся спиной на дно — ей пришлось упереться ногами в камень, чтобы не унесло течением — перенесла огонь на новую цель. Единственное, что оставалось беспомощно барахтающимся боевикам, избиваемым на воздухе и под водой, так это попытаться спастись вниз по течению. Но даже те, кто сумел надолго задержать дыхание, изо всех сил работая руками и ногами, чтобы как можно дальше уплыть под водой от места кораблекрушения, все равно не могли обходиться без воздуха. Вскочившие на поверхность головы двух хороших пловцов дернулись от попаданий, и медленно всплывшие тела, окруженные кровавыми потеками, доказали, что Иван умеет стрелять быстро и точно, несмотря на то, что ему пришлось пробежать вниз по течению метров двести.

Никто из боевиков не попытался переплыть реку, Амико и Кейко напрасно всматривались в волны. Не прошло и пары минут, как их удивило поведение перевернутой грузовой лодки — она вдруг перестала дрейфовать вниз по течению и довольно быстро сместилась к правому берегу; туда, где они стояли. Потом вода взбурлила, мелькнул черный плавник или хвост, и лодка перевернулась обратно, встав на ровный киль. Отбуксировавший ее Батончик закончил дело, вытолкав практически не пострадавшее плавсредство на гальку, и высунул голову, довольно осматриваясь. Некоторое время спустя из воды появилась Алена, но она не плыла, а почему-то медленно-медленно брела к берегу спиной вперед. Загадка разрешилась быстро — девушка с натугой волокла за собой целый ворох утопленного при перевороте лодки оружия — включая пулемет и даже РПГ-7, не считая нескольких автоматов.

— Фух... — выдохнула она, сдвинув маску на лоб и усевшись на первый же попавшийся камень, чтобы перевести дыхание. — Отлично! Молодцы, девочки — отыграли на пять с плюсом.

Поторопившиеся натянуть подсохшие сутаны японки слезли к ней и помогли вытащить трофеи на гальку. Кейко восхищенно присвистнула:

— Ятта! Удивительно, значит, все же бывают планы, которые работают! Мы их просто размазали, порвали на куски!..

— Отчасти повезло — не ждали они засады, расслабились. Но в основном — мы просто грамотно реализовали тактические преимущества, — ответила Алена, снимая ласты и перелезая через борт лодки. Вытащив нож, она перерезала стропы, удерживающие брезент на длинном объекте, вытянувшемся во всю длину лодки.— А вот и она, зараза. Из-за нее весь сыр-бор.

Девушки с опаской смерили взглядами шестиметровую трубу почти шестидесятисантиметрового диаметра, заключавшую в себе крылатую ракету с ядерной боеголовкой. Понимание того, что эта ракета способна в мгновение ока стереть с лица земли большой город, заставило пальцы на ногах инстинктивно поджаться. Понизив голос, Кейко заметила:

— Вы так не говорите, Алена-сан, а то вдруг она обидится, и ка-а-ак бабахнет!

— Так мы все равно собираемся с ней расправиться, — ответил за русалку Иван, который тоже вернулся, легко прыгая по камням. На плече его висели несколько мокрых разгрузок, и, поймав взгляд Алены, он пояснил: — Там на повороте с пяток дохлых бармалеев выкинуло на берег. Собрал добро, чтоб не пропадало.

— Как же они, с боеприпасами всплыли?

— У кого-то спасжилеты были, а кто-то легко нагружен. Остальные на дне. Наверное, будет течением волочить, а позже всплывут, если не зацепятся, — он махнул рукой, и, глянув на поджидающего на мелководье Батончика, уважительно добавил: — И да, вот теперь я по-настоящему впечатлился твоим боевым зверем. Спасработы — это одно, но чтоб так ловко воевать! Надо же — такую кодлу боевиков прихлопнуть за пять секунд! Силен, крокодил!

— Сам ты крокодил, — хмыкнула Алена, снимая ремни с большого пластикового кофра темно-зеленого цвета, который был принайтовлен на дне лодки рядом с рулевой колонкой. Щелкнув замками, она подняла герметичную крышку. — А вот и пульт управления запуском.

— Он самый, — заглянув через ее плечо, кивнул Иван. — Ну, поздравляю! Выходит, полный успех. Можно дырочки вертеть.

— Какие дырочки? — не поняла Амико.

— Для орденов. У нашего брата-диверсанта нет вкуснее цели, чем вражьи средства ядерного нападения; на них нас натаскивают, как собак. Сбылась, получается, мечта идиота. Вам тоже, кстати, не отвертеться, — подмигнул Иван. — У нас как начнут награждать, только держись. И есть за что — отлично же сработали, прямо актрисы!

— Стриптизерки, — буркнула Кейко, но довольная ухмылка свидетельствовала, что похвала ей приятна.

— Нет, таланта у вас побольше, побольше; тут мозги нужны и смелость, а не только попой вертеть. И не в первый раз уже, кстати, наблюдаю. То представление с грузовика чего стоило! — вспомнил Засельцев.

— Мы рады служить общему делу, — едва заметно усмехнувшись, остановила его Амико. — И еще больше рады, что план сработал. Получается, теперь Гонконг в безопасности? А что мы будем делать с ракетой?

— Не знаю, в самом ли деле они собирались стрелять по Гонконгу, — ответила, задумчиво покусывая губу, Алена, рассмотрев пульт, похожий на большой неуклюжий ноутбук, и щелкнув кнопкой загрузки. На экране пошли строчки, напоминающие БИУС. — Далеко все же. Но что какую-то гадость они замышляли — сомнений нет. У Исламского Государства оружие без дела не лежит. А вот что нам с этим делать дальше, хммм...

— Взорвать ракету к черту, и валить вниз по реке, — предложил Иван. — Вон, ручных гранат у нас немало, даже ПГ-7 есть. Вставить в нее УЗРГМ и дернуть шнурком, чтобы боеголовку пробить. Там на треть длины — бак с каким-то ядреным ракетным топливом, а в нижней части трубы вообще твердотопливный ускоритель. Рванет как надо. Правда, если обжимные заряды сработают, плутоний может раскидать, будет небольшое заражение местности.

— Лучше бы без этого. Но, конечно, нельзя им оставлять боеголовку, мало ли что придумают, — покачала головой Алена, снимая тяжелый ребризер.

— Хе, вот взять бы самих гадов, да и рвануть этой ракетой! — вдруг хищно прищурился Иван. — Твоим добром, да тебя же челом, как говорится.

— Б-б-банька-сан, вы что?!.. — пискнула Кейко, испуганная кровожадным блеском, вдруг возникшим в его глазах. — Оставьте свои милитаристские штучки! Алена-сан, скажите ему...

— Интересная мысль.

Кейко ужаснулась еще больше, увидев тот же самый опасный блеск в глазах русалки, и в панике затормошила подругу.

— К-крейзи-рашенз !.. Акеми-тян, куда мы попали?!

— В хорошую компанию, — невозмутимо ответила та. — Ты же и сама теперь не сторонница непротивления злу насилием. И если есть возможность выжечь зло с лица земли, почему бы и нет?..

— Они и тебя заразили!.. — схватилась за голову Маэми, но остановилась. — А вообще... гори оно все огнем! Делайте, что хотите.

— Впрочем, сейчас я не вижу подходящей цели, — как ни в чем не бывало, продолжила Алена. — Не по плотине же стрелять — тогда водохранилище прорвется вниз и пойдет волной по реке, и нас тоже смоет к чертям радиоактивной водой, что малоприятно. Нет, предлагаю пока воздержаться.

— Ладно, как скажешь, — согласился Иван. — Хотя я бы жахнул.

— Взрыв решил бы некоторые проблемы. Но если без него, надо все же придумать, как поступить с ракетой. Наверное, лучше всего снять боеголовку. Вот только как это сделать? Для начала надо вытащить ракету из трубы, хммм... Может быть, лучше увезем целиком, как сейчас?

— Опасно. А вдруг они догадаются, что случилось, и устроят где-нибудь ниже на берегу засаду? Нет, с такой бандурой удирать несподручно. А боевая часть там килограмм сто-двести же, не больше? Ее-то на и лодке увезти не так трудно, да и спрятать можно. Насчет вытащить... — Иван присел, рассматривая транспортно-пусковой контейнер. — В принципе, порядок ясен: крышку снять, зацепить тросом и дернуть лодкой — или вон, Батончика запрячь. Тогда ракету вытащим наружу, но вот расстыковать отсеки не так просто — там наверняка специальный инструмент нужен. Или хотя бы болгарка. Может, лучше сплавиться пониже, да и утопить? Нам-то все равно в ту сторону удобнее всего выбираться, потому что к таиландской границе здесь двигать слишком опасно.

— Утопить... как вариант пойдет, — кивнула Алена. — Потом, правда, надо будет сообщить кому-то из больших игроков, чтобы подобрали; нечего ей тут валяться. И уходить мы можем только по реке, куда же я еще Батончика могу деть? Мои отставшие подруги тоже где-то там, кстати.

— Вот и я про то же подумал. Запомним место, и потом донесем по команде, — согласился Иван. — Ну, что же, торчать здесь нечего; грузимся и отваливаем. Только вторую лодку лучше утопить, чтобы хвостов не осталось, и не вздумали гоняться. Давайте, оружие сюда; пока просто покидаем на палубу.

— Ура! — воскликнула Кейко, бодро подхватив трофейный пулемет ПКМ и перебравшись через надувной борт в лодку. — Убираемся отсюда побыстрее — достала эта Бирма ужасно!

Видимо, план удалиться, не оставляя за собой массированных ядерных разрушений, ей пришелся особенно по вкусу.

— Да, я тоже мечтаю о моменте, когда этот тропический рай окажется далеко-далеко позади, — кивнула Амико, передавая подруге автоматы. Потом, правда, незаметно вздохнула. — Вот только где мы будем тогда... и кем мы будем?..

— Какими были раньше, нам уже не бывать, но разве это плохо? — бодро заявила Кейко. — Такую вот новую 'себя' я отдавать совсем не хочу. Раньше об меня, например, каждый мог ноги вытереть, и пришлось бы только лыбиться и кланяться. А теперь — пусть только попробуют!.. — она ловко вскинула к плечу автомат, прицелившись в воображаемых угнетателей, и вдруг прищурилась. — Кто это там бегает?