Человек 2.0

Штаб:

-Он ведет себя странно. Оторвал часть катапульты, а затем воздействовал на нее АТ-полем.

-Его поведение не укладывается в рамки...

-И не может, он единственный в своем роде, хорошо что не стал крушить тут все подряд...

-Его АТ-поле слабеет! Мы получаем видеосигнал из капсулы!

Тишина, все смотрят на монитор, там подросток, перебинтованный так, что видна только половина лица тихо шепчет:

-Прости Рэй...

Снова тишина. И в этой тишине слышен подрагивающий от с трудом сдерживаемых слез голос Ибуки:

-Сообщение системы жизнеобеспечения... Пилот Фаллен скончался...

Глава 13

Синдзи:

Он опять всех спас. Опять. Снова вышел и победил, несмотря на полученные травмы. Я хотел накричать на Мисато, которая выпустила его в бой в таком состоянии, а потом накричать на него, за то что он опять... был один... Но... но он мертв. Эта... эта синхронизация убила его. Я не смог ему помочь... Я не смог. А он... он теперь мертв. Завтра похороны. Аска... она тоже чувствует боль, она плакала у меня на груди, и я тоже не мог сдержать слез — это очень больно, терять друга. Мисато... я видел ее, но не стал ее обвинять. Она сама сейчас в помощи нуждается, ей нелегко далось это решение, но выбора просто не было. И еще ему бы не понравилось, если бы я стал обвинять ее. Ведь это его выбор. Он бы улыбнулся и сказал именно это — 'это мой выбор'. Если бы был жив. Я... я видел его последнюю видеозапись, на которой он еще жив. Его последние слова — 'прости Рэй'. Он... он всегда думал о других больше, чем о себе. Всегда. Рэй... я не видел ее после боя. Сказали, что она жива, но все еще в больнице. Надеюсь она не сильно пострадала... и... и даже не представляю как ей трудно. Она потеряла... нет... не хочу об этом думать. Но надо будет обязательно помочь ей. Хотя бы так я смогу хоть отчасти отдать ему долг. Долг жизни.

Мисато:

Сегодня его похороны. Я пришла. Ведь убийца всегда приходит на похороны жертвы. И я пришла. Ведь это по моему приказу... Не думать... Вижу заплаканные лица Аски, Синдзи... здесь даже Тодзи, хоть и пришлось его сюда везти на коляске, но он не мог не прийти на похороны того, кто спас ему жизнь. Не думать... Рэй все еще в больнице, и о ее состоянии ничего неизвестно. Как она воспримет его сме... Не думать... 'прости Рэй' — это его последние слова. Он думал о ней. Не о себе, а о ней. И когда он... когда он убил Ангела... Он ведь и тогда думал о ней. На его могиле поставили скульптуру, которую сделал Айн перед смертью. Памятник самому себе... и не только... Она как-будто отлита из металла. Парень, напоминающий Айна в доспехе, закрывающем тело, стоит, держа в правой руке опущенный меч. На его лице усталость, и грустная улыбка. Он смотрит вдаль. У его ног, прижавшись спиной к его левой ноге сидит девушка, выглядящая как Рэй. Она тоже в костюме, но он слабобронирован. На ее коленях лежит винтовка, левая рука покоится на рукояти. А правой она держится за ладонь парня. И смотрит туда же, куда и он. И на ее лице тоже усталость. От них веет грустью и решимостью. Так же как от него. Он хотел, чтобы мы не забывали их. И мы не забудем. По крайней мере я, его убийца, точно буду помнить.

Рэй:

Я пришла в себя рывком. Я... где я? Последнее что я помню... это бой... и я... я проиграла. Но почему тогда я жива? Осматриваюсь. Я в палате. На мне нет ни одной раны. Внезапно меня озаряет догадка, и я ищу на пальце шрам, оставшийся после пореза во время готовки... шрама нет. Значит это уже не я, а копия. Меня снова вернули к жизни. Заменили. Примет ли меня такой Айн? Он... он добрый, но если узнает что я теперь... всего лишь копия прежней Рэй, он примет меня? Надеюсь... встаю с кровати, и обнаруживаю школьную форму на стуле. Одеваюсь. Хочу выйти, но дверь заперта. Плохо. Сажусь на кровать и жду. Ждать пришлось долго, дверь открылась только через четыре часа. Это... это командующий Икари? Почему он... внезапно у меня появляется плохое предчувствие... очень плохое.

-Ты уже пришла в себя?

-Да. Почему вы здесь?

-Не буду тянуть. Три дня назад был бой. Пилот Айн Фаллен мертв.

Мертв... Я... не... верю... но я... я не чувствую его... я раньше всегда знала, что с ним... но сейчас не знаю! Я думала это из-за того что я подделка, но он мертв... мертв... мертв... умер не только он. Ангел убил двоих. Меня и его. Я вроде бы еще дышу, но я уже мертва. Правильно. Зачем мне нужна жизнь, в которой нет его...

Внезапно я слышу как командующий говорит, что его можно вернуть к жизни:

-...омощью этой технологии, можно вернуть его к жизни. Однако это будет трудно, и весьма затратно. Вероятность успеха всего 25 процентов. И еще, есть вероятность, что он забудет часть своей жизни. И тебя в том числе. Либо калекой останется.

-Я сделаю ВСЕ, чтобы он жил. Неважно, будет он меня помнить или нет. Что...

-Что требуется от тебя?

-Да.

-Ничего. Комплекс приборов, который использовали для твоего воскрешения, послужит и для него.

-Почему вы это делаете?

-Я и сам хотел бы это знать... наверное это дань памяти тому мне, который верил в то, что все будет хорошо. Или скорее я просто не хочу потерять перспективного пилота. Никто кроме него не сможет пилотировать Четвертого. А сейчас, когда пилотов и Ев осталось всего две, это особенно важно. Полагаю, что демонтаж ядра закончат через несколько дней. Еще несколько дней на доставку нового тела из России, и настройку приборов.

-Значит его, как и меня, можно... заменить?

-Нет. Тело с такими же характеристиками нервной системы всего одно. И оно не идентично. Есть вероятность отторжения. Впрочем, это хоть какой-то шанс.

-Да. Спасибо. И можете пообещать мне...

-Что?

-Если... если вы не сможете его воскресить, то потом не заставляйте меня снова оживать. Хорошо?

-Ты...

-Я не стану жить без него.

-Он умер, чтобы ты жила.

-Нет. Ангел убил нас обоих. Просто я еще дышу. Но без него это только агония.

Он долго смотрит на меня... и в его глазах понимание, сочувствие и... та же боль. Потом он уходит. Не ожидала от него такого. Несмотря на его слова о том, что ему нужен только пилот, я понимаю, что он так поступает не только поэтому. Наверное, из-за того, что знает эту боль. Боль потери.

Лаборатория:

В этом зале множество непонятных приборов. И еще ядро, демонтированное с Четвертого. И еще капсула, с номером 3-12/Б. И в ней молодой паренек. Он копия образца 3-12, но копия неудачная. Брак. Его ядро не сформировалось до конца, но тело и нервная система жизнеспособны, и поэтому его не утилизировали, а хранили на складе. И недавно он оказался нужен. Именно в него собираются переписать из ядра Евангелиона сознание Айна. Шанс на успех около 25 процентов, не так уж много, но не так уж и мало. Наконец все готово. И процесс начинается. Тишина, в этой тишине слышно только клацание клавиатуры, и гул системы охлаждения. А еще слышно напряженное дыхание девчушки с красными как закат глазами, и волосами цвета снега. Она не сводит взгляд с него. Она что-то шепчет, но слов не разобрать. По ее щеке катится слеза, но не слышно звука плача. Она ждет и надеется. И верит.

3-12/Б:

Я проснулся. Наверное. Недавно что-то случилось. Но я не помню что. Я... что я помню? Меня зовут... как меня зовут? Я лежу в зале, на каком-то топчане. Я закутан в простыню. Я мокрый. Это неприятно. Я вижу много разных приборов, но не знаю их назначения. И еще вижу трех людей. Одна это женщина лет 30, блондинка. Второй это мужчина лет 45, седоволос. И еще маленькая девчушка лет 14 на вид, с... с седыми волосами. Необычно... наверное. У меня длинные волосы, до плеч. Надо посмотреть какого они цвета. Тоже седые. Значит это норма. Мужчина подходит и что-то спрашивает

-Ты помнишь меня?

-Нет. Я... кто я?

-Черт!

-Я Черт?

-Это я не тебе. Тебя зовут Айн Фаллен. Запомни это.

-Информации немного. Я запомнил. Но почему я ничего не помню?

-В ходе эксперимента память потерял. При попытке реактивации Евы-04.

-Ясно. Значит я пилот. Я... кажется помню... помню что такое Ева. Это хорошо?

-Да. Акаги, что с ним?

-По-видимому частичная амнезия, раз про Ев помнит, а про себя ничего. Кроме того, речь связная, и у него все навыки есть, скорее всего память к нему еще вернется, в случае неудачи он бы был просто овощем.

-Ясно.

Ко мне подходит девчушка. У нее заплаканные глаза. Неожиданно она приближает свое лицо к моему, и глядя мне в глаза спрашивает:

-Ты... ты действительно ничего не помнишь?

-Нет.

Она снова плачет. Неожиданно как для нее, так и для меня я утираю ей слезы. Я... почему у меня такое чувство, что я это уже делал раньше? Она смотрит на меня с надеждой, и тихо шепчет — 'Айн'. Я... почему ТАК болит голова? Я... Я... Я чувствую как начинает не хватать воздуха, сердце колотится об ребра так, как-будто хочет наружу выбраться... Я... Я... Я умираю. Безысходность. Боль. Потеря. Перед глазами как-будто проносится нарезка кадров. Все быстрее и быстрее... в какой-то момент понимаю что падаю на пол, и сознание гаснет.

Айн:

Я... Я... Я прихожу в себя. Лежу на полу, рядом сидит Рэй. Неподалеку Акаги, и рядом стоит командующий Икари. Что за... Я снова умираю. Я в капсуле Евангелиона, и чувствую как болят раны, чувствую как сердце пытается биться, но ему уже не хватает сил. И боль. Боль в ранах полученных не в этом бою. Боль пульсирующая в висках. Боль, она оказывается бывает разной. Потом я снова чувствую агонию, и ко мне приходит смерть. Опять. Снова прихожу в себя. Я снова на полу. Я все вспомнил. Теперь все. Но... я ведь должен был умереть? Обращаю внимание на боль в груди, и лежащий рядом шприц со здоровенной иглой.

-Что со мной? Доктор Акаги...

-Ты вспомнил?

-Да.

-Это хорошо.

-Почему так болит грудь?

-Тебя пришлось реанимировать. Два раза.

-Вот как.

Командующий уже ушел. Акаги вернулась к приборам. Рэй сидит в двух шагах от меня, и почему-то напряженно смотрит на меня.

-Рэй...

-Ты... вспомнил меня?

-Да.

В следующий миг она оказывается рядом. Ищу ее губы, и целую. До боли, до нехватки дыхания. Я жив. Я жив! Я ЖИВ!!! И она рядом. Лежим, я обнимаю ее, а она снова плачет. Дуреха. Ничего не говорит, только плачет. Лучше бы отругала, или идиотом обозвала, чем слушать, как она плачет. Но и останавливать ее сейчас не стоит. Не знаю сколько я... мертв был, но уверен ей трудно было. К нам подходит Акаги

-Может уже прекратите на полу валяться?

Экхм... потихоньку встаем. Привычный взгляд на руки... но это не мои руки! Только сейчас что тело... не мое. И одновременно мое. Похоже на мое, но ни одного шрама нет.

-Как вы смогли воскресить меня?

-Тебя интересуют технические подробности?

-Не очень. Просто мои шрамы... они все исчезли!

-Если ты разочарован, то можем восстановить их...

-Не-не, вы не так поняли. Я всем доволен.

-Ну вот и хорошо. Это тело образца 3-12/Б, оно с браком. Ядро не полностью сформировано.

-Вот как, значит можете меня преспокойно копировать в случае чего?

-Не можем. Это тело единственное подходящее для тебя. Так что следующая твоя смерть станет для тебя последней...

-Постараюсь этого избежать.

-Не хотелось бы еще раз присутствовать на твоих похоронах

-Похоронах!?

-Ну да.

-То есть вы меня похоронили, а теперь вдруг неожиданно выяснится, что я живой...

-Да.

-А придумать ничего нельзя было?!

-Все равно о вас никто не знает. Вся информация для общественности о пилотах исчерпывается Сорью и Икари... Кроме того, я обеспечивала только техническую сторону процесса твоего воскрешения. Так что это уже не мои проблемы. Кстати, может уже покинете помещение? Одежда вооон там.

Не без помощи Рэй добираюсь до стула с одеждой. Что тут у нас? Тут у нас парадная форма. И судя по всему это именно моя форма. Почему моя? Потому-что медальки висят криво, точно так как я их вешал на свой мундир... опять же с помощью Рэй переодеваюсь... процесс немного затягивается... но это так приятно... Наконец покидаем помещение под грозным взглядом Акаги и ворчании о падении нравов и вертепе, который НЕ надо устраивать в научной лаборатории. Со скоростью черепахи ползем в сторону лифта. В теле слабость. И неудивительно, помнится как очнулся, так еще дня три передвигался по стеночке. Вот и сейчас еще мышцы к нагрузке непривычны. Хорошо хоть тело практически идентично моему старому, и не надо привыкать к габаритам тела и центру тяжести. Справа меня поддерживает Рэй. В основном психологически, так как опираться на нее при ходьбе боязно — а ну как придавлю? Главное теперь никого из знакомых по пути не встретить, а то придется объяснять, что и как... Закон подлости. Какова вероятность встретить сразу Мисато, Синдзи и Аску вместе? Очень мала, скажете вы... но она есть. И мы с Рэй встретили именно Мисато, Аску и Синдзи. Минута молчания, в ходе которой глаза у них становятся все больше, челюсти все тяжелее (так как их к земле все сильнее притягивает...), а лица все бледнее... В голову ничего не лезет кроме

-Эммм, добрый день... а вы откуда идете?

-С кладбища...

-Эммм, ясно... ну и как там могилка моя?

-В-в порядке...

-Вот как, рад. Очень рад.

-Йома...

-Глюк...

-Привидение...

Какие-то они неоригинальные. Ответ Рэй меня добивает

-Просто мы вампиры, поэтому нас трудно убить. Мы дети ночи!

Всю эту чушь она произносит с абсолютно серьезным лицом, и не менее серьезным голосом. Только в глазах чертики прыгают. Пожалуй, надо будет еще раз поговорить с ней о юморе. Похоже что в прошлый раз она меня не совсем поняла... Пока я рассматривал Рэй, они пришли в себя. Мисато схватилась за крест. Аска заслонилась Синдзи. А Синдзи прохрипев что-то вроде -"я невкусный" упал в обморок. На Аску. Пришлось объяснять что Рэй пошутила. Для этого к кресту заставили прикоснуться. А после этого... а после этого они не придумали ничего лучше, чем попытаться меня придушить. Это не дружеские объятия! По крайней мере я рассматриваю это как покушение! Наконец через пару минут прекращают попытки меня придушить, и я узнаю что я сволочь, идиот, дебил, самоубийца чертов, какой-то думмкопфен(или что-то вроде, не силен я в немецком), еще бака, и прочее, прочее, прочее...

-В-все таки, почему тебя... посчитали мертвым?

Отвечает Рэй:

-Потому-что он и правда умер. Шанс на то, что удастся его оживить был слишком мал. Еще меньше была вероятность того, что к нему вернется память.

-Р-рэй...

-Я просто надеялась что он вернется. Айн, ты ведь обещал что мы всегда будем вместе...

Опускаюсь на колени, и прижимаю к себе это чудо. Мелкая, но сильная. Моя Рэй.

-Мелочь... конечно мы будем вместе!

-Намекать на мой рост... это.. это подло! И... спасибо.

Хорошо. Теперь верю, что жив. Пусть это дурдом, но это родной дурдом...

-Ребят, давайте все объяснения, охи и ахи на потом оставим. На завтра скажем. Как раз и могилку мою навестим... А пока просто... Мисато, не подкинешь до дома?

-Конечно. В смысле идем, домчу с ветерком!