ссыльнопоселенец - 2

Выйдя из челнока, я с удовольствием вздохнул морозный воздух. Все-таки абсолютно чистый воздух корабля, хоть и имеет свой вкус, причем у каждого корабля свой собственный, но зимний лесной воздух — это нечто.

— А что, гравиплатформы не будет? — Возмущенно завопил один из яйцеголовых, после выяснения отношений с Брауном. — Какие сани?

— Вот эти. — Невозмутимо кивнул на сверкающие хромом и ярко-желтой краской грузовые санки с широкими полозьями. — Вы знаете правила здешнего Эдикта. Никакой современной техники на земле без силового прикрытия. Челнок останутся охранять пять бойцов, а мы сами, ножками. Тем более, нам идти недалеко. Всего то метров триста.

После некоторой истерики, которую устроили гражданские, специальное оборудование на сани выгружали я и механик челнока, немолодой энсин с механическим протезом вместо левой руки. Точнее, он командовал парой небольших роботов, а я принимал у них ящики с инструментами и аппаратурой, и грузил на сани. Яйцкголывые недовольно крепили свое оборудование, обматывая их скотчем и пристегивая эластичными стропами. Кстати, не так уж и много этих ящиков было, всего на шесть саней, как раз на всех по одним санкам. Правда, включая профессора и Сэма. А начальство ящики таскать врядли будет.

Как всегда, мой флотский опыт был прав, и санки в пещеру Сэм с профессором не потащили. Вместо этого пришлось вязать две пару санок, которые потащили я и самый здоровый из ассистентов профессора.

— Ну, господин ссыльный. И где этот ваш управляющий контур? — Ехидно и требовательно спросил меня профессор, едва я затащил свою пару санок в пещеру, сидя на одном из камней, которые мы с ребятами в прошлый раз притащили поближе к очагу.

— Где именно сам контур не знаю. — Я усмехнулся, глядя как наливается нехорошей кровью лицо чиновника от науки. — Но вот наш профодник знает.

И я показал на возникшую за плечом профессора призрачную фигуру старого кошколюда.

Профессор с помощниками резво подскочил, оборачиваясь. Какое-то время он просто впал в ступор, разглядывая проводника, а потом резко развил деятельность.

Вокруг прозрачной фигуры были развернуты приборы, ее просвечивали, замеряли напряженность поля. Фотографировали, снимали на видео, брали пробы воздуха( для чего, непонятно)... короче, яйцеголовые при деле.

Эта волокита вокруг с хитрой усмещкой наблюдаюшего за суетой кошколюда продолжалась почти три часа, после которой профессор подошел к нам с Брауном, уселся на кинутую на каменюку пенку, и с благодарностью взял протяную Сэмом кружку с кофе.

— Спасибо. Это что угодно, но не голограмма. Это намного больше похоже... — тут профессор замялся.

— Похоже на призрак, вы это хотели сказать? — Я окунул в кофе кусочек сухаря. И вытащив, обмакнул размягший сухарь в бробленый сахар, после чего с удовольствием откусил кусок.

— Да. Но это ненаучно! — Профессор возмущенно возрился на меня.

Я рассмелся. И снова макнув сухарь в сахарницу. Нет, я понимаю, что так в принципе некультурно. Зато очень вкусно. А сахарница моя личная. Как и запас колотого кленового сахара.

Так и сидел, грыз сухарь, пил кофе под злое сопение профессора и укоризненное качание головой Брауна.

— Так. — Я ополоснул кружку в озере, и положил ее на рюкзак. Вытащил из кобуры револьверы, проверил их, после чего повесил через плечо сумку-мародерку, подхватил винтовку, и встал. — Ну что, пойдемте, профессор, покажу вам здешний управляющий центр. С собой возьмите одного ассистента, и оружие прихватите. — И пояснил. Глядя на удивленное лицо главного яйцеголового. — Тут еще два входа, кроме этого. Ну, или выхода, если вам так больше нравится. Поторопитесь. С вашими шаманскими плясками вокруг призрака скоро стемнеет, топать в темноте по некрополю удовольствие ниже среднего.

— Матвей. Это экспидиция Ордена. — Сэм с усмещкой перебросил мне пару фонарей. Конечно, не штурмовых армейских, но вполне себе нормальных туристических. С хорошей батареей, с мощными излучателями, а не то убожество с ручным приводом, которое у меня в сумке на поясе. — И держи еще.

Сэм встал, откинул крышку одного из ящиков, и достал оттуда FNXX-50 во вполне приличной поясной кобуре, и три поча с запасными сороказарядными магазинами.

— Привыкай, ордынец. А то совсем дикарем стал. — Сэм усмехнулся, и хлопнул обалдевшего меня по плечу. — И не забудь режим маскировки включить. Но лучше — в городе не носи вообще. Ты достаточно неплохо и с шестизарядниками обращаешься.

— А... — Я хотел было заикнуться насчет длинноствола.

Впрочем, Сэм меня понял.

— Нет. Длинных стволов мы не носим. Их не спрячешь. — Мой начальник усмехнулся. — Но ты чтого-то стал тормозом. Надевай оружие, и веди ученых, а то они тебя линчуют.

Хмыкнув, я нацепил кобуру с пистолетом и почи с магазинами, и повел чуть ли не приплясывающего от нетерпения профессора вверх, в некрополь.

Минут двадцать я вел его и его ассистентов мимо останков Прошлых. Хранитель то появлялся, то исчезал, но зажженгая им на полу синяя полоса никуда не исчезала, и уверенно направляла меня дальше, вглубь пещеры.

Уже давно мы прошли освещенный участок, и сейчас лучи мощных фонарей рвали густую, почти осязаемую тьму, выхватывая иногда то очередной камень с останками, то кусок колонны, то часть стены, сверкающую выложенной мозаикой.

— Далеко еще? Не заблудился ли ты? — Профессор уже пятый раз спросил меня об этом за прошедшие пять минут. Еще бы, нерничает. Сюда не добивает связь со станцией, соотвественно, нет ретранслятора. И мы можем общаться через "сетку" только в нашем маленьком дружном коллективе. — Учти, я сразу включил запись под протокол!

— Почти пришли. — Я свернул в узкий коридор, и, пройдя пару метров, подошел к стене. Коснувшись светящегося силуюта ладони, я активировал освещение. Резко вспыхнул зеленоватый свет, идущий от широких полос под потолком.— Минутку.

И, пока яйцеголовые моргали и тушили фонари, я проделал ту же операцию с массивной каменной дверью. С легким скрежетом она отъехала в сторону, открывая нам путь в здешний центр управления. Или, как мне назвал это место Хранитель, артефактную.

Несколько отполированных каменых плит , похожих на панели управления, на металлических опорах стоят вдоль одной из стен. Около них пара окаменевших кресел из какого-то дерева. Вдоль стены напротив пара диванов. Тут все сложнее, то ли пластик, то ли кожа, за прошедшие тысячелетия все-таки сгнил. Или сгнила, если обшивка была все-таки кожаная.

У дальней стены материализовался Хранитель, и молча смотрел на суету, которую учинили яйцеголовые.

Ну а я отошел в сторонку, и, бросив на пол специально прихваченый кусок войлока, уселся. После чего вытащил из своего рюкзака завернутый в пергарент бутерброд, термос, и принялся перекусывать. А что, ученые на меня ноль внимания, что-то говорят на своем сверхзаумном наречии. И похоже, они тут зависли надолго.

Хм, а вообще, жарковато тут стало, надо бы чуть убавить температуру.

Что я и сделал, встав. И, отодвинув одного из ассистентов, подошел к панелям. Положив руку на крайнюю слева, я активировал рунные цепочки, которые загорелись на поверхности ярко-зеленым огнем. И чуть убавил температуру поступающего сюда из вентеляционной шахты воздуха.

Под ошеломленное молчание яйцеголовых я прошел к своему углу, и снова уселся на кошму.

— Вы чего замерли? Хотели изучать — изучайте. Вечно с вами я сидеть не намерен. — Я снова уселся на свою сидушку.

— Как вы это сделали? — После долгого молчания спросил профессор. — Как вам это удалось?

— Я же ниписал в отчете — мне дали допуск к управлению всеми уцелевшими системами клана Ним-рруммел. Этот некрополь является официальным местом упокоения членов этого клана, и потому я могу управлять системами жизнеобеспечения. Точнее, системами климат-контроля и безопасности. — Я налил себе еще немного кофе. Поглядел на хмурого ученого, и продолжил. — Я так же, в этом же отчете, примерно набросал схемы действия этих артефактов. Да, я знаю, что это противоречит тому, что мы знаем. И именно поэтому я называю все эти приборы и механизмы артефактами. Более того, я почти уверен, что наши приборы смогут засечь процессы, но или не помогут, или очень слабо помогут нам разобраться в них.

Понимаете, это не просто похоже на каменную плиту. Это и есть плита. Базальт. Но его структура была каким-то способом изменена, и стала похожа на наши системы управления по функциональности. Но при этом она совершенна иная по конструкции и действию. Это же касается всевозможных артефактов, похожих на наши по функциям. Одинаковое предназначение, и совершенно иное исполнение.

Мне не хватает знаний, чтобы объяснить это, профессор. Можете назвать это магическим воздействием, можете еще как-то обозвать. Но это ваша работа, а не моя. Кстати, Прошлые тоже далеко не все могли это делать, примерно один индивидуум на пять-десять тысяч особой.

— Я буду требовать у руководства серьезного систематического изучения ваших способностей в лабораторных условиях, сержант. Даю слово, что эти исследования вам не повредят. Готовы ли вы оказать нам в этом помощь? Работа будет проведена на станции Ордена, естесственно.

— Если вы возьмете туда вместе с женами и моей голованой, то почему бы и нет? — Я согласился, внутренно возликовав. Если это получится, то я снова окажусь в космосе! И я не очень беспокоюсь за исследования, вряд ли меня разберут на кусочки. А вот прожить с полгодика-годик на станции — неплохо. — Но меня, иначе как после снятия приговора, на станции и корабли силовых структур Федерации, не допустят. А потому, постарайтесь снять с меня судимость, проф. Тогда поговорим всерьез.

— Это не быстрый процесс. Минимум пара месяцев. А реально — полгода-год. Но я займусь этим, обещаю. А пока, покамест мои ассистенты будут снимать показания приборов, будьте добры, укажите мне границы своего клана. — И профессор взял один из больших планшетов, выведя на экран карту земель вокруг Великой. — Держите.

Он протянул мне стилос, и внимательно следил, как я обрисовывая границы владений клана Прошлых.

— Вот владения этих кошаков. — Я хмыкнул, поглядев на очерченный немалый кус земли. В него, кстати, и крупный город входил. — Видите. Тут, в этой долинке, было центральное имение клана. Да-да, именно тут. Я здешь шел в начале осени, и нашел эспаду. Как оказалось, она принадлежала главе клана. Я, кстати, умудрился о нее порезаться. И моя жена, Вера, как-то передала мне остатки воспоминаний самого главы, его последний бой. Я не знаю, это ли активировало микрочастицы, что-то другое, как вообще они оказались совметстимы со мной, но все дело именно в этой эспаде. В результате мне стала подчиняться уцелевшая техника клана.

— А тут планшет, который активировала ваша жена? Он ведь настроен именно на нее, вы не можете его включить? — Поинтересовался щуплый парень. С обритой налысо и изукрашенной татуировками головой, кстати.

— Да, его активировала Вера. Но, насколько я потом сумел разобраться, разрешение на активацию дал я. Та кошка, из Прошлых, тоже была из нашего клана.

— Это не кошки. — Профессор неторопливо уселся в раскладное кресло, которое ему установили ассистенты сразу после того, как разобрали аппаратуру и вещи. — Это люди. Просто геномодифицированные. Те останки, мимо которых мы шли — Они все принадлежат людям. У нас достаточно пдтвержденных генетических исследований, чтобы утверждать это. Более того, сержант, они могли иметь с нами общее потомство.

— Нихрена себе. — Я тоже уселся на непонятно как сохранившийся стул.

Какое-то время я молчал, смотря на уверенную суету ученых, а потом спросил профессора.

— А почему их не клонировали? Пусть клонирование человека запрещено, но ведь тут исключительный случай?

— А для чего, сержант? Понимаете. Клон не становится автоматически тем, кем он был до взятия образцов. Обычно это просто тупое создание, с некоторыми инстинктами. С уровнем интелекта как у тупой черепахи, агрессивное, бесполезное ни для чего, кроме изъятия органов. Потому никто и не возражает. Прощек вырастить необходимый орган отдельно. — Снова вступил тот же паренек. Хотя, какой этой парень, девка это. Просто голос прокурен, и сисек почти нет. — Так что будут тупые болваны с хвостами и ушами.

В этой комнате мы сидели еще часов пять. Точнее я не засекал, потому что к завершению работ я и профессор наклюкались нашего, городского вискаря. Очень он профессору понравился. Ну а что, у нас его делает один из тех парней, которые этому чуть ли не с пеленок учатся. Рональд Данни, из семьи потомственных делателей виски.

Убил Рон одного за другим пятерых воздыхателей своей подруги, и получил пожизненное. Правда, подруга, по его словам, плакала на суде, жалела, что вела себя как последняя блядь, но поздно. И Рону тут еще минимум двадцать годов париться, и ей облом, нет жениха-миллионера.

Короче, я из пещеры вышел сам, а вот профа вытащили под белы ручки его помощники.

Сэм только головой покачал, глядя на это безобразие.

А я втихую сунул бритой девице еще один пузырь, у меня их всегда с собой пара штук. Мало ли, пригодятся. Вот и пригодились, профессор стал здорово разговорчив к завершению пузыря.

— Ты понимешь, сержант, нам наплевать на эту планету, на этих вымерших нэк, на ваши потуги что-то отыскать. Но вот на то, что генетическая линейка на этой планете почти один в один с Землей, и при этом цивилизация тут хоть и с какой-то магической хренью, но при этом очень высоко технологически была развита целую тысячу лет назад. А точнее, намного раньше, самый старший механический артефакт мы датировали трехтысячелетней давностью. Ты представляешь, что это значит? Чего киваешь башкой, совершенно не представляешь. Нихера себе не представляешь. Да эти все аритефакты, эта гребаная магия, или как там эта хрень называется — ничто по сравнению с этим. И пока мы хоть немного не поймем, в чем дело, карантин с этой планеты снят не будет. Самое странное то, что они даже не пытались выйти в космос, нет ни одного, даже близкого подобия космодрома, вообще. А они точно могли бы это сделать. — Профессор попытался торжественно махнуть рукой, но в результате ткнулся носом мне в плечо, и захрапел.

Так его, готового, и вытащили. Ладно, хоть носилки у нас были, а большинство аппаратуры ученые оставили в комнате управления.

То еще зрелище было, похоже. Вокруг кладбище, темно, торжественно тихо настолько, что каждый шорох гремит, лучи фонарей выхватывают из тьмы множество постаментов с останками, и пьянющий проф на руках у своих яйцеголовых помощников, пытающийся петь какую-то развеселую песенку.

Призрак немного потаскался за нами, но, похоже, ему это явно надоело. Впрочем, он передал мне еще пару образов-инструкций, но чтобы расшифровать их, надо посидеть дома с карандашом и бумагой, последовательно выписывая те образы, которые возникли у меня в голове, записывая их и решая ребус. Но, как известно, орешек знанья тверд!

Перелет до фермы был будничен, и вскоре я опять стоял на пороге своего дома.