| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Ты предаешь меня? — у него внезапно пропал голос, и эти слова Андрюха буквально прохрипел так, что Лена едва расслышала его. — Вот так у нас все закончится?!
— Уйди! — Лена плакала, и Андрей прекрасно понимал, что сейчас она просто-напросто боится его. Ее колотил озноб. Лена едва стояла на ногах, привалившись к стене. Она тяжело дышала и не знала, что делать дальше.
— Слушай, — предпринял Андрей последнюю попытку объясниться. — Просто дай мне десять минут, и я все объясню. Черт возьми, да я вообще не предполагал, что ты смотришь новости!
— А как бы ты предположил это, если ночью ты режешь на улицах людей, а днем спишь?! — завопила она. — Пошел вон! Уйди от меня, я же боюсь тебя, неужели ты не видишь?! Или ты это специально, чтобы причинить мне как можно больше боли?!
И вот тогда Андрея накрыло. Он развернулся на пятках и выбежал из комнаты. Рванул в гараж и, спустя минуту, взмыл в вечернее небо, облачившись все в тот же костюм палача, что и раньше.
Эмоции разрывали его на части. Контролировать себя в данную минуту должным образом Андрей просто не мог. Лена чувствовала себя ничем не лучше Андрюхи. Она плакала достаточно долго, прежде чем, наконец, смогла успокоиться. Мир рухнул в одну секунду, причем сделал это на ее собственных глазах. Она могла понять ту случайную расправу, которую Андрей учинил над четырьмя напавшими в подворотне. Все-таки тогда он не контролировал себя в должной мере, действовал автоматически, что и привело к внезапной казни.
Но то, что он вытворял теперь... Лена не знала слов, с помощью которых могла выразить весь тот шок и всю ту боль, которую ей пришлось испытать.
Это уже не было похоже на случайную расправу. То была целенаправленная охота, спланированная жестокая резня, и этого нельзя было не признать.
Лена перевела дух и сползла по стенке на пол, пытаясь успокоиться. Получалось, честно сказать, не очень. Из головы никак не шло все то, что ей довелось увидеть...
Она оглядела комнату. Чисто машинально, ничего не разыскивая. И наткнулась взглядом на тот самый блокнот, который Андрей давал ей недавно у бассейна. Тот самый, в котором он писал свои стихи.
Мог ли он вести дневник? Вроде бы он никогда этого не делал, но Лена взяла блокнот с тумбочки и пролистала, особо нигде не задерживаясь, пока не наткнулась на то самое раскритикованное ею стихотворение. "Цитадель ненависти". Прочла еще раз и теперь поняла, какой именно смысл Андрей вкладывал в эти строки.
Пустите зло наружу, дайте мне свободу!
Пусть с плеч слетят к чертям все головы уродов!
Я буду сильным, в душе прекрасным палачом!
Вершить и рвать, не сожалея ни о чем!
Да уж, для него-то это точно кое-что означало. На глаза Лены снова навернулись слезы. Она просмотрела оставшиеся листы блокнота. Все пустовали. Лишь только на последней странице, почерком Андрюхи было написано:
"Герой моего времени, 16.09.2008"
Этому стихотворению было почти пять лет, что Лену весьма удивило. Она и предположить не могла, что этот блокнот Андрей, как получается, прихватил с собой из дома в тот день, когда они сбежали. Хотя ей сказал, что не брал ничего. Неужели блокнот был настолько ценен для него? Лена уставилась в строки:
Порой бывает сложно сделать выбор,
Решить все раз и навсегда, в момент...
Но ты идешь вперед, сейчас ты лидер.
А все проблемы — только лишь фрагмент.
Фрагмент большой истории героя,
Которому все беды — ерунда.
Готов решить проблемы все без боя,
Лишь бы она сказала тебе "Да"...
А все проблемы, подлости, невзгоды
С ухмылкой сможешь ты преодолеть.
Ведь это все внутри твоей природы,
Ты выше слабых, тех, кто хочет умереть!
Ты — тот герой, которого все ждут,
Ты борешься и не сдаешься никогда,
Ведь знаешь — беды все равно уйдут,
Она останется с тобою навсегда.
Ты твердым шагом мчишься над землёю,
Не отходя от цели ни на шаг...
Ты знаешь, что весь мир душой с тобою,
Пусть даже если говорят не так.
Твой острый меч все режет на корню,
Тебя боятся те, кто глуп и слаб,
Ты строишь мир, и непростую жизнь свою
Ты знаешь, что ты прав, и будет только так!
Стихотворение брало за душу, тут уж ничего не скажешь. Лене понравилось все, каждая строка и каждое слово. Этот стих читался так, как будто Андрей вкладывал в него всю душу, будто бы даже не он сам его написал, а кто-то другой, но именно о нем.
Лена снова перечитала стихотворение от начала до конца.
Ты — тот герой, которого все ждут,
Ты борешься и не сдаешься никогда,
Ведь знаешь — беды все равно уйдут,
Она останется с тобою навсегда.
Этот кусочек зацепил ее куда больше остальных. Слишком уж искренне звучал. И хоть они тогда еще не знали друг друга, и Андрей, скорее всего, имел в виду какую-то другую, а, может быть, и вообще абстрактную девушку, Лена словно чувствовала, что эти строки — о том, что происходит с ними сейчас.
— Ведь знаешь — беды все равно уйдут, она останется с тобою навсегда, — прошептала Лена и снова заплакала.
Теперь она была готова выслушать его и поговорить. Девушка достала из кармана шорт телефон и дрожащими пальцами набрала номер. Мобильник Андрея зазвонил за спиной. Брошенный на обеденном столе. Его хозяин ушел настолько быстро, что даже не подумал о телефоне, а может, не взял специально. Обессилев, Лена сползла на пол и привалилась спиной к холодной стене. Андрей находился слишком далеко от нее. И она даже не представляла, насколько.
* * *
Все же страх — самый плодотворный способ управления людьми. Четыре с половиной часа Андрей летал по ночному городу, но так ни на кого и не наткнулся.
Ужас перед жестокой казнью вразумил не только уличные банды, но и его собственных фанатиков, что, в принципе, не могло не радовать.
"Еще полчаса, а потом вернусь домой, — подумал он, сидя на краю крыши десятиэтажного дома, — попробую поговорить с Леной еще раз, а если не выйдет — уйду навсегда".
Этим планам не было суждено сбыться. Словно по заказу, слух Андрея прорезал пропитанный отчаянием женский вопль:
— Отстаньте, твари! Не надо! Пожалуйста! Пустите, сволочи!
"Вот оно!" — вспыхнул сигнал тревоги в мозгу Андрюхи, и он тут же спрыгнул с крыши вниз, в свободном падении вытягиваясь в струнку.
"Быстрее!"
Он помчался на крик с огромной скоростью. Женщина не переставала просить о помощи, Андрей петлял между зданий, думая лишь о том, что не должен опоздать.
Звук был уже совсем рядом. Андрей приземлился и, не теряя скорости, бегом ворвался в подворотню, из которой доносился вопль.
Девушек было двое. Только вот одна из них уже лежала на земле без движения, а другую зажали в углу на стыке двух домов четверо мужчин.
Андрей на бегу перепрыгнул через тело, рассудив, что не имеет времени на то, чтобы проверять, жива та или уже нет. Так он мог только потерять возможность спасти другую.
Когда его и мужчин разделяло меньше десяти метров, Андрей закричал во всю глотку:
— Эй, уроды!
Одновременно с этим он сотворил четыре кисти и одним движением мысли расшвырял мужчин по сторонам, прямо в соседние стены, подумав, что совершать массовое убийство при находящейся в сознании свидетельнице уж точно не стоит.
Только вот девушка, спасенная им, на до смерти перепуганную никак не тянула.
— Группа! На центр! — закричала она.
И только потом Андрей заметил в ее руках пистолет.
Выстрел прогремел раньше, чем Андрюха успел сориентироваться.
Не прошло и секунды, как пуля ядовитым жалом вонзилась в его жи-вот. Теплая кровь заструилась по коже, и Андрея скрутила чудовищная боль. Падая на колени, он огромным усилием сотворил единственную кисть и, сам до конца не осознавая, что именно он делает, резко махнул ею наискось.
На его глазах размазанный серебристый след промчался от плеча де-вушки до ее талии по диагонали, а потом верхняя часть ее тела съехала на-бок, как и положено в таких случаях — с фонтанами крови и россыпью внутренностей.
Андрей рухнул на спину одновременно с тем, как из темного переулка выбежали пятеро бойцов спецназа, вооруженные до зубов.
— На колени! Вставай, мразь, руки за голову! — заорал один из них, держа винтовку наготове.
Кровь не останавливалась, рана была глубокой. Андрей зарычал от боли и поднялся на колени, сложив руки на затылке, как и было приказано. В его глазах помутилось, когда он создал все четыре кисти и швырнул их в спецназовцев.
И...
Ничего не произошло.
Абсолютно ничего. Он не смог дотянуться. Предел, как выяснилось, был и здесь. Все кисти замерли перед лицами четверых "спецов" на расстоянии около десяти-пятнадцати сантиметров, не больше.
"Длина моих кистей примерно тридцать метров..." — совсем недавно сказал ему Альфред, а Андрей так и не удосужился узнать, что же именно это значило.
И эта ошибка легко могла стать для него последней.
Позади спецназовцев с земли поднялась девушка, которую Андрей перепрыгнул, забежав в переулок. Засада была спланирована замечательно.
В памяти сама собой всплыла фраза из давнишнего диалога с Олегом. Из разговора того самого дня, когда Андрюха впервые полетел у друга на глазах во время пробежки.
"... когда люди в кино идут с такими проблемами к ученым, то их са-жают в клетку, анализируют, потом, возможно, убивают и извлекают мозг для дальнейших исследований".
Сдаваться в плен Андрей не собирался. Хоть жизнь и покидала его с каждой секундой все быстрее, вместе с вытекающей из раны кровью, он не мог не попытаться сыграть свой последний аккорд.
— Не подходите к нему! — закричала девушка спецназовцам. — Вы до сих пор живы, потому что он ограничен в дистанции! Стреляйте шокером!
Одновременно с ее словами, Андрей изо всех сил оттолкнулся от земли и швырнул свое тело на жалких полметра вперед...
Но этого хватило, чтобы кисти, наконец-то, вцепились в глотки четве-рых солдат.
Их шеи хрустнули одновременно с тем, как пятый открыл огонь по месту, где тело Андрея находилось секунду назад. Четыре пули очень кучно вошли в его правое бедро, Андрюха, оскалившись, крутанулся на земле, испытывая мучительные боли во всем теле, и, сорвал с плеч голову последнего.
— Быстрее! — проревел он и взмыл с запачканного кровью асфальта...
Девушка вскинула пистолет и выстрелила пять раз.
Три пули пролетели мимо, одна оцарапала правое плечо Андрея, а последняя пробила грудь навылет...
Он мгновенно потерял координацию в пространстве и, двигаясь чисто по инерции, врезался всем телом в бетонную стену здания, после чего мешком рухнул вниз с высоты около двух метров.
Голова кружилась, кровь заливала туловище, а свет в глазах мерк с каждым новым вдохом. Боль в груди перекрывала боль в животе. После удара об асфальт Андрею показалось, что из него вылилось литров десять крови, хоть такое в принципе было невозможно.
Он терял сознание.
Умирал.
Не радовала даже мысль о том количестве убийц, насильников и грабителей, на которое он сократил население этого города. В мозгу висело лишь чувство вины за смерти пятерых солдат, которые, по большому счету, лишь выполняли чей-то приказ...
Сил не хватало на то, чтобы перевернуться с живота на спину, не говоря уже о том, чтобы еще раз попытаться улететь.
— Как же глупо все вышло, — прохрипел он, обращаясь к самому себе и постепенно начиная бредить.
Девушка кричала что-то в рацию, но Андрей не расслышал ни единого слова. Он провел рукой по ране и измазался в кровь.
— Не верю, — выдавил он из себя.
Самым обидным было то, как именно он расстался с Леной. Теперь уж точно не будет возможности объяснить ей, почему он поступал так, а не иначе. Вышло так, что отныне в ее глазах он навсегда останется спятившим маньяком.
"Снова увидишь меня в новостях, — подумал он, уже с трудом формируя мысли, — как же хреново все кончилось... твою мать..."
Сознание оставило его. Андрей лежал на земле лицом вниз в луже собственной крови, окруженный обезглавленными телами пятерых спецназовцев.
Из темного переулка выбежали двое мужчин с носилками, сопровож-даемые еще одним отрядом спецназа.
— Быстро! — закричала им девушка. — Грузите! Мы не должны его потерять!
Часть пятая
"По другую сторону баррикад"
28
Уэса пустили в палату только спустя неделю после проведенной на байкере операции. Убийце залатали живот, грудь и ногу, наложив швы, и дополнительно накачали снотворным, дабы он не пришел в себя раньше положенного срока.
Цель у Тайлера была простой и понятной — извлечь из мозга байкера абсолютно всю информацию. Подчистую. А далее действовать по ситуации, которую должны были обрисовать уже после оценки доставленных Уэсом данных.
Вот только, когда Уэсли, наконец, проник кистью в мозг парня, то увидел там не совсем то, что ожидали увидеть пославшие сюда Тайлера люди.
Андрей действительно оказался своего рода "романтиком революции" из разряда тех, которые хотят сотворить бриллиантовый мир для всех. Без убийц, насильников, воров и подобного им отребья цивилизации.
Увидев глазами Андрея гибель его друга, Уэс окончательно уверился в мысли о том, что не станет тем, кто отправит парня на эшафот.
— Я ничего не смог прочитать в его мозгу, Билл, — соврал он получасом позже. — Ни единой мысли и никаких зацепок в принципе. Он каким-то образом блокирует все попытки проникновения в свой разум на подсознательном уровне. Это очень круто. Я вот так не умею.
— Твою мать! — старик со злости хлопнул ладонью по столу. — Ты все еще восхищаешься им, Уэс?! После того, как он зарезал девчонку и пятерых спецназовцев?!
Тайлер промолчал, потому что тут же вспомнил, как сам совершил убийство, за которое временами его мучила совесть. Андрей сделал, конечно, не то же самое, однако, в подобной Уэсу ситуации. Защищаясь от оружия.
— Не нам его судить, — произнес он вслух. — Не мне уж точно.
— Ты уверен в том, что ничего не нашел? — подозрительно покосился на Тайлера Билл. — Или просто сотворил себе кумира, Уэс?!
— Ничего не нашел, — твердо ответил Уэсли и вышел из комнаты в коридор. Выдохнул и провел ладонью по вспотевшему лбу.
Он не знал, что теперь делать. Вспомнил лишь разговор со своей де-вушкой, которую, кстати, именно Андрей вырвал из лап насильников:
"Как я могу согласиться с подобным? Мы находили хотя бы один обезглавленный труп, который был бы обычным жителем, а не одной из тех уличных мразей, которые насилуют, грабят и убивают каждый день?! Да, я не согласен с Биллом, потому что как по мне — так пока он валит всякую шваль, остальным от этого хуже не становится".
И еще кое-что...
"Как я вообще могу испытывать ненависть к человеку, который фактически подарил мне тебя?"
Уэс Тайлер намертво застрял на распутье, совершенно не зная, в какую же сторону ему пойти.
* * *
Первым, что смог почувствовать Андрей, вернувшись в сознание, была тупая пульсирующая боль в животе, ноге и груди. Едва разлепив глаза, он покосился вниз и увидел два практически сросшихся шва в тех местах, куда попадали пули. Из одежды на нем остались лишь его собственные трусы, из которых торчали две трубки. Судя по неприятным ощущениям, это была система, промывающая кишечник и обеспечивающая туалетные функции. Трубки вели к небольшой машине, которая слегка гудела, и этот звук сразу же начал раздражать. На суставах ног и рук он увидел замкнутые браслеты, которые обеспечивали сокращение мышц. Значит, кому-то было необходимо, чтобы он оставался подвижен.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
