— И это всё? — воскликнул пленник. Он явно ожидал этой или похожей реакции. — Это лучшее, что у тебя есть? Ты и правда только что оторвался от мамкиной сиськи, не так ли?
Он ухмыльнулся:
— Думаю, мелкий придурок вроде тебя мало что знает о других деревнях, так что я разъясню всё для тебя на примере твоей. Возьми своего Первого Хокаге. Он хотел объединить кланы и научить их жить в мире и процветании рядом с гражданскими, так что он потратил свою жизнь на дипломатию и переговоры, и в конце концов основал Лист. Благородно, а? Всё, чего он этим добился — быть убитым Учихой Мадарой, который понимал, что к чему, и потратил свою жизнь на то, чтобы стать
* * *
* * *
м безудержным богом смерти. А, и система деревень? Мы должны поблагодарить её за три великие войны, которые были в тысячу раз разрушительнее, чем маленькие стычки кланов, которые были до этого.
Наруто открыл было рот, но Тарики ещё не закончил.
— Идём дальше к его внучке, Принцессе Цунаде Листа Третьей. У неё появилась мысль воскресить в целом потерянное искусство медицинских ниндзюцу стиля Листа. Улучшить его даже, как говорят легенды. Никто не хочет умирать, так что она стала героем. Вот только она решила сделать логичный следующий шаг, и предложила, чтобы в каждом отряде был свой ниндзя-медик. Бедная девчонка и правда думала, что её правители думали о спасении жизней. Знаешь, что случилось?
Наруто покачал головой. Он мог догадаться, учитывая, что у Листа не было так уж много ниндзя-медиков, но его курсы истории не упоминали никого по имени Цунаде. Это что-то значило, если она была так важна.
— Ей отказали. Знаешь, что происходит, когда ниндзя живет достаточно долго, чтобы стать реально сильным? Конечно нет, мелкий идеалистический придурок. Они начинают становиться амбициозными. И нет ничего худшего для тех, кто правит деревней, чем кто-то, кто думает, что сможет править лучше, и не хочет ждать своей очереди.
— Что, — продолжил ниндзя-отступник, — неужели ты думал, что смертность ниндзя высока просто так? Да ладно. Если бы во-главе-стоящие хотели, чтобы их ниндзя выживали, они бы имели их поменьше, и вкладывали их развитие в их тренировку каждого до уровня джонина, или как только высоко позволит талант, вместо массового производства кучи бесполезных генинов каждый год. Я был на передовой в серьезных битвах. Знаешь, что там происходит? Сначала, они кидают генинов и слабейших чунинов на врага, парней, которые выучили максимум одну или две техники, и любой хоть сколько-то опытный боец убивает их дюжинами. Только потом шлют тех, кто может реально повлиять на бой. Парни вроде тебя? Мясо для мясорубки, овцы на убиение, шипы, брошенные на землю, чтобы замедлить погоню на ту дополнительную секунду, которой хватит настоящим ниндзя, чтобы смыться.
— Мне нравится выражение твоего лица. Значит, ты слушаешь. И вот, когда эти мишени для кунаев выживают, это только мешает власть имущим, так что предложение Цунаде было отвергнуто. И тогда разразилась Третья Великая Война Ниндзя, и она потеряла всех, кого любила, включая её собственного брата, потому что у них рядом не было ниндзя-медиков, которые могли бы их спасти. После этого, она исчезла, и никто её больше не видел. Она получила свой урок о том, как делать добро для этого мира.
— И на закуску, как насчёт Четвёртого Хокаге? Отдал жизнь, всё что имел, чтобы запечатать Демона-Лиса и спасти Лист. И что это ему дало? Он мертв и гниёт, все большие реформы, которые он планировал, никогда не случились, и все говорят, что новый носитель Демона-Лиса кровожадный монстр, по сравнению с которым Красный Дьявол Узумаки выглядит как
* * *
*й котёнок. Мне говорили, что вы даже не произносите его имя, чтобы не привлечь его внимания. Вот что происходит с хорошими людьми в этом мире.
Наруто снова почувствовал, что он цепляется за риф посреди штормящего моря, посреди водоворота циничных проповедей заключённого, пытающегося как только может утянуть его на дно и утопить. Он удержался, тем не менее, поскольку в этот раз у него был ответ.
— Ты не понял, о чём я.
— А? — Этого Тарики не ожидал.
— Ну мало хороших людей. Ну происходят с ними ужасные вещи. Ну не получают они никогда того, что хотят. Дело не в этом.
— Что ты пытаешься...
Но Наруто уже разогнался, наконец-то увидев возможность ответить:
— Смысл вот в чём: их существование — не магия. Нет никакого великого вселенского совпадения в том, что появляются хорошие люди в мире добра, страданий и тьмы. Реальность так не работает. Есть правила есть конкретные и познаваемые причины, почему некоторые люди делают добро, а другие — зло.
Наруто сделал драматическую паузу.
— И быть ниндзя — значит делать правила своей сучкой.
Тарики захихикал:
— Ты что,
* * *
ь, серьезно? Это твой ответ? С какого хера ты взял, что сможешь хоть что-то сделать?
— Я собираюсь стать Хокаге, — ответил ему Наруто. — Я собираюсь использовать свой интеллект, чтобы понять, что, мать их, не так с людьми, что они причиняют друг другу боль, и я собираюсь сделать так, чтобы это прекратилось.
— И с чего ты взял, что ты — мелкий наивный придурок, который ничего не знает о реальной жизни, сможешь потянуть такое? — спросил Тарики, звуча почти заинтриговано, как энтомолог, услышавший первый отчёт о новом и абсолютно чуждом виде жука.
— Потому что это я, — сказал Наруто. — Потому что я пару месяцев как выпустился из Академии, и уже спас страну, победил джонина, выудил секреты S-ранга из главы государства, и всё это — прежде чем выяснил, как использовать невероятные уникальные силы, без дела спящие во мне. Один из богатейших людей мира мёртв, потому что он послал тебя помешать моей первой миссии ранга С.
— Это теперь мой мир, и я научу его играть по моим правилам.
Прозвучал звук настолько неожиданный, что Наруто понадобилась секунда, чтобы распознать его. Тарики смеялся.
Всё его тело сотрясалось, насколько позволяли оковы, смех исходил из самых глубин его тела, так громко, что страж АНБУ даже открыл дверь и быстро оценил ситуацию. Смех длился, казалось, целые часы, и каждый раз, когда Наруто думал, что он сейчас остановится, тот внезапно снова начинал биться в конвульсиях.
— Ох чёрт, — сказал ему Тарики, когда к нему вернулось дыхание. — Это было просто,
* * *
ь, бесценно. Я так не смеялся уже очень давно. Даже хотелось бы пожить подольше и увидеть, как ты разобьешься и сгоришь, потому что готов поставить на кон свою
* * *
*ю бессмертную душу — это будет то ещё зрелище.
Затем он посмотрел на Наруто более серьезно:
— Может, я тебя и недооценил. Если даже половина из того, что ты сказал — правда, то ты, чёрт возьми, безумен настолько, что я прям хочу посмотреть, как ты пробуешь.
Пленник сделал паузу, потом ухмыльнулся, казалось, сам над собой, словно не веря в то, что он собирался сказать:
мХорошо, парень, за чем бы ты там сюда не пришёл, у тебя есть одна попытка. Выкладывай, и я тебя выслушаю.
Наруто снова сфокусировался на своём дыхании. Мда, этот разговор вряд ли можно найти хоть в каком-нибудь из мануалов по допросам. Он точно добавил больше чем парочку кусков к всё-расширяющейся "давайте перевернём мир Наруто с ног на голову ещё большим количеством идей и информации, которые он не может обработать" коллекции. Хоть это и было приятно, в конце концов — возможность похвалиться перед кем-то тем, что он и правда совершил, было более чем немного некомфортно осознавать, что его амбиции растут быстрее, чем он мог принять их масштаб. Но сейчас, он получил возможность, необходимую для достижения первоначальной цели — спасти жизнь Какаши-сенсея.
Итак, что же он и правда мог предложить этому человеку? Подсказки были у него прямо перед носом, если он правильно их понял. Тройственное крещендо его невозможных запросов. Завершения его проецируемых сценариев. Пара странных слов. Балансируем это с тем, что Наруто реально мог заполучить, с его очень специфичным полем виляния...
— Могу предложить тебе и твоему брату почётные похороны друг рядом с другом на Кладбище для Иностранцев Листа, с ритуалами, которые сочтёшь нужными.
Тарики бросил на него странный взгляд — удивление, смешанное с интенсивным вниманием. И возможно, очень маловероятно, подавленная надежда? — Так не бывает с захваченными ниндзя-отступниками. Мы вообще едва ли люди в глазах закона. С чего ты взял, что они так сильно обойдут правила по запросу какого-то генина?
Это была лёгкая часть.
— За Хокаге есть должок. Большой такой. Из тех, которые не измеряются в рью.
Тарики смотрел ему в глаза.
— Раз уж ты тут, я так понимаю, что ты умудрился выжить в миссии с этим мостостроителем, и я думаю, после нашего провала Гато послал джонина заканчивать работу. Так что возможно есть шанс, что ты не врёшь и насчёт этого, и ты правда можешь шантажировать Хокаге. В таком случае, что тебе нужно от меня?
— Расскажи мне о дне, когда мы дрались — полностью, честно и так хорошо, как можешь.
— И всё?
Наруто кивнул.
— Да. И, раз уж мы технически враги, я мог бы добавить парочку условий о разных способах, которыми тебе не разрешено лгать, и ты мог бы искать в них лазейки, но вместо этого я просто скажу вот что. Ты покупаешь право покинуть эту жизнь с честью. Как много правды ты платишь — прямое отражение того, во сколько ты оцениваешь это право.
Тарики наградил его недоверчивым взглядом:
— Я не могу понять, то ли у тебя совсем нет яиц, то ли болтаются огромные стальные. Ты убиваешь моего брата и берёшь меня в плен, чтобы пытать и убить. Потом ноешь как ребёнок, когда я рассказываю тебе основы того, как работает жизнь на самом деле. Потом бахвалишься так, словно ты второе пришествие Отшельника Шести Путей. Потом ты торгуешься со мной и тратишь услуги на то, что мог бы получить пытками. И затем шантажируешь меня последней вещью, которая меня ещё заботит в этом мире.
— Итак, последний вопрос. Почему я должен поверить, что как только ты получишь то, что тебе нужно, ты не выйдешь в эту дверь и не забудешь, что я когда-либо существовал?
— Кто, я? "
* * *
*й трагический герой, пытающийся делать добро в
* * *
* * *
*м мире? — широко улыбнулся Наруто. — Наивный маленький придурок, который не знает ничего о реальной жизни"? Да ни почему, наверное. Но если ты ещё не понял, какой я человек...
Тарики вздохнул:
— Я мог бы умереть вместо Джирики, и тогда тут был бы он, разгребая всё это дерьмо. Но нет, он всегда знал, как смотаться до начала звиздеца, хоть из женских бань, хоть из самого Скрытого Тумана. Итак... что ты хочешь знать?
* * *
Некоторое время спустя, Наруто вернулся в приёмную, и увидел трёх ниндзя в незнакомой, преимущественно тёмно-серой униформе, спорящих с весёлой Юкари.
— Эти документы заполнены соблюдая каждое уточнение, что вы нам дали! Теперь, в последний раз говорю, вы выдадите нам заключённого Онигахару Тарики немедленно, для срочного перевода в отделение Корня! Мы не будем переделывать эти формы еще раз!
Юкари дружелюбно улыбнулась:
— Конечно, сэр. Дайте взглянуть. Так, вижу, вы подали их в трех экземплярах, с датой в правом верхнем углу в правильном порядке, подписано и контрподписано у нужных вышестоящих лиц с именами в нужном формате...
Она продолжала мягко говорить себе под нос, внимательно проверяя каждый элемент каждой из трёх форм, внимательно соблюдая скорость работы спящего ленивца.
— Спасибо. Итак, буду счастлива проводить вас через главное здание для исполнения вашего запроса... как только вы исправите эту ошибку вот тут.
— Чего?!
— Секция 71, параграф 4, поправка 9 Правил и Предписаний Специального Отряда Убийств и Боевых Тактик ясно оговаривает, что форма для заключённых из Деревни Скрытого Тумана должна содержать их имена, написанные стандартным письмом и Традиционными Символами тумана, для улучшения совместимости с другими документными базами.
— Но Традиционные Символы Тумана не использовались поколениями! Наверняка нет никого, кто бы их знал, вне самого Тумана!
— Приношу извинения за неудобства, сэр, — ответила Юкари самым дружелюбным и невинным тоном, которого смогла достичь. — Пока вы не ушли, считаю своим долгом напомнить вам, что любое действие, могущее привести к уведомлению Тумана о нахождении ниндзя-отступника из Тумана Онигахары Тарики в Листе, включая запрос на Традиционные Символы, которыми пишется его имя, будет расценено как акт измены, если будет выполнено без разрешения из офиса Хокаге.
— Это ещё не конец, чёрт тебя дери!
— Приятного дня!
Глава 12.
* * *
Какаши, серьезно (но, по правде, бесполезно) скованный, сидел в кресле обвиняемого и взвешивал свои варианты. Время выходило. Защита Хокаге была энергична, он метал тучи нюансов законов со скоростью и точностью своей легендарной Техники Теневых Сюрикенов. Но на самом деле, все их усилия были безнадёжны с самого начала. С пределами, установленными Данзо, в которых они могли предоставлять какие-то свидетельства и улики (читай: буквально никакие), всё, что они могли — попытаться показать, что сам суд был незаконен изначально. Конечно, раз уж Данзо потратил столько времени на подготовку всего этого, даже подменил записи, чтобы убедиться, что Хокаге упустил старые законы, которые собирался упразднить, никаких подступов к нему не было.
Какаши взвесил идею побега и становления ниндзя-отступником как альтернативу казни, но он не то чтобы был доволен ею. У него было не так много вещей в жизни, которые его волновали, и он терял их все, если покидал деревню (кроме разве что новелл Джирайи-сенсея, которые он мог купить хоть где на континенте). Не получал он удовольствия и от мысли о том, что ему придется когда-нибудь вступить в смертельный бой со своими бывшими соратниками. Какаши видел себя находящимся между двух "безопасных" категорий: отступники, чья поимка не была в приоритете, потому что они не сильно угрожали деревне (например, редкие отступники-генины), и отступники, чья поимка не была в приоритете из-за количества жизней, которых оная будет стоить (например, Учиха Итачи). Другими словами, в его случае погоня не замедлит себя ждать. И даже если он умудрится выжить, зачем ему жить? Какаши никогда не думал о себе как о хардкорном лоялисте деревни, таком как Асума, но когда пришлось всё переоценивать, он обнаружил, как мало у него целей в жизни, которые не связаны тем или иным способом с Листом.
Смерть жертвой. Жизнь предателем. У него было не слишком много времени на принятие решения.
* * *
Дротик пролетел по коридору, пролетев ровно вне зоны блокировочного рефлекса первого стража. У второго было время увидеть это, осмотреть его на предмет взрывающихся печатей, и приготовиться к блоку. Но прежде чем он успел что-то сделать, дротик взорвался облаком тумана. Страж отпрыгнул, сфокусировав внимание на защите от возможной атаки из-за пелены тумана.
Но его защитное движение, подходящее в нормальных условиях, подвело его. В момент, когда туман начал таять, показывая парнишку в невозможном оранжево-голубом костюме, тот уже кинул второй дротик. Даже когда первый страж обезвредил его, было уже поздно. Дротик уже был в воздухе, и летел не во второго стража, а за него, и к тому времени, когда тот сделал ментальное заключение о том, что надо не уворачиваться, а ловить, он уже унёсся в сторону лестницы в помещение суда.
