Почему в тот вечер ему пришла идея податься на Вернон он не мог точно сказать, наверно виной этому был рекламный проспект на стене одного дома. Когда Дориан ночь бродивший по темным улицам наткнулся на него идея пришла сама собой, он знал что в нем скрыто большое количество злобы и жестокости и конечно лучшего применения своим качествам было сложно найти ведь война это и есть та самая жестокость умноженная на кровь и оружие. И уже утром он был у дверей военкома набиравшего добровольцев. Война на Верноне длилась уже много лет, ни кто толком не помнил из-за чего и почему она началась, но по привычке Конфедерация выделяла огромные средства на ее поддержание. А средства действительно нужны были колоссальные, сама планета была живым организмом, растительность, если ее можно так назвать была разумной, но не высокоразвитой, питавшейся млекопитающими, животные, в основном так же были хищниками, ночь на Верноне длилась около 3 суток, к тому же ночью температура падала до минус ста градусов, а днем иногда поднималась до 50-60. Так что назвать планету курортом не поворачивается язык, скорее это был ад в классическом понимании этого слова, так же как и в церковном аду, на планете были серные озера, и кроме того самая крупная река на планете была кислотной. Конечно же довольно мало желающих было идти добровольцем на такую войну, по этому Конфедерация платила очень приличные деньги всем солдатам, и срок службы в отличие от службы в простых войсках Конфедерации там был сокращен до полу года. Ко всему остальному проживание военного состава было очень затруднено для чего военными конфедерации было создано некое подобие силового купола который не давал внешним факторам проникнуть в середину.
И именно на эту войну Дориан записался добровольцем, назвав чужое имя, конечно, военные чиновники почти сразу обнаружили подмену, но за небольшую сумму денег все как один согласились молчать, да и к тому же нехватка кадров была просто колоссальной, так что на такую формальность как проверка имени глаза были просто закрыты, а сам поступок Дориана, был расценен как причуда богача.
В роте, в которую по распределению был отправлен Дориан, он прослыл нелюдимым безумцем, который казалось не просто не боялся смерти, а именно жаждал ее, хотя она постоянно обходила его стороной. Он никогда и не с кем не общался, а на все попытки кого либо из сослуживцев завести разговор, просто уходил в сторону, и, в конце концов, его оставили в покое, единственная странность которая не давала покоя всему личном составу, было то, что этот нелюдимый Джон Смит каждый вечер рассматривал одну и ту же фотографию, причем никому не удавалось подглядеть кто же на ней изображен, просто в свободное время он доставал ее из нагрудного кармана и мог часами смотреть на нее, или шептать что-то поглаживая изображение. Но солдатом он был хорошим, по этому на такие странности командиры просто не обращал внимания.
А теперь он, не боявшийся ни смерти ни жизни, просто стоял и не мог решится войти в свой собственный дом, конечно он не думал возвращаться, он вообще не думал что будет после... после войны. Но он пробыл там пять сроков, и командир просто насильно выслал его оттуда, Дориан вообще был первым и единственный за все эти долгие годы осмелившийся служить более 2 сроков, обычно и второй раз затянуть туда солдата было просто невозможно, так происходило только с командным составом или уж очень рискованными сорвиголовами. Но на третий, четвертый, а уж тем более пятый срок не осмеливался никто и ни за какие деньги. Дориан же не просил повышения, не требовал денег, похоже он ими просто не интересовался, ему хватало тех суточных, что выдавало ему командование. Его, в отличие от других, всегда устраивала пища, которая была далеко не изысканная, так как на планете, не существовало ни сельского хозяйства ни животноводства, так же на планете не было питьевой воды, по этому все запасы провизии доставлялись с других планет, а так как поддержание силового поля требовало довольно больших энергетических затрат, то энергии вырабатываемой местной электростанцией едва хватало на то, что бы разогревать консервы и полуфабрикаты, которые далеко не всегда были первой свежести. Дориана так же вполне устраивала его койка, условия проживания, окружающая местность. Конечно возможно в глубине души он был и не доволен, во всяком случае так считали его сослуживцы, но внешне он этого никак не проявлял, и ни разу не заявил о своих претензиях никому, включая простых сослуживцев.
Ко всему прочему, этот странный боец никогда не ездил в отпуск, когда же руководство настаивало на отдыхе своего солдата, он просто спал в части. Ходили слухи, что ему просто не куда было идти, но окружающие в это не очень то верили. Многие, так же как он не летали домой в отпуск, но практически все, а может быть и все без исключения летали в Туманность Селлера на один из спутников планеты Корер, который находился всего в 5 часах лёту от Вернона. Планета славилась на всю галактику своим знаменитым коктейлем Прорва и свободными нравами местных жительниц. По этому истосковавшиеся по развлечениям и женской ласке солдаты старались не пропустить ни единой возможности отправиться на эту замечательную планету.
Правда однажды Дориан все же поддался на уговоры своего сослуживца, единственного человека с которым у него существовали приятельские отношения, история которых для многих была загадкой, но Дориан и Захари, так звали этого человека, знали ее причины. Если быть точнее, их отношения были не то что бы приятельскими, просто Дориан иногда перекидывался с ним парой слов. И так однажды поддавшись на уговоры Захари о жизненной необходимости для него самого и его приятеля в посещении Корера, Дориан все же сдался и уже через пять часов лету они спустились на поверхность довольно хаотично застроенной невообразимо высокими и красочными зданиями поверхность планеты.
— Дориан, это отличнейшее место, — продолжая размахивать руками вещал Захари, — сейчас выпьем, закусим, может еще и девочки... — но тут он запнулся и неуверенно добавил, — ну в смысле официантки ту очень услужливые.
Дориан шел молча, Захари его порядком утомил в дороге своей бесконечной болтовней о прелестях этой планеты, нет, он не сердился на него, ему даже было забавно слушать этого темнокожего землянина, случайно попавшего к нему в роту и спасшего, совершенно бескорыстно жизнь совершенно незнакомого на тот момент парня, которого этот наивный житель Земли и видел то всего два раза в жизни. Захари был забавным парнем, невысокого роста но довольно коренастым темнокожим жителем Северной Америки, он же называл себя то афроамериканцем, то нигером, при этом не позволяя ни одному сослуживцу называть себя так ни в шутку ни в серьез. Такие нюансы были абсолютно не понятны Дориану, но чужая душа потемки, а малый он действительно был славный.
— Так-так, ну чего ты копаешься, быстрее, ужасно хочется выпить, — продолжал тарахтеть Захари, пробиваясь сквозь толпу таких же военных прибывших поразвлечься на Корер. — Я знаю здесь один барчик, там просто потрясная кухня, и лучшая выпивка во всей округе.
Дориан молча пробивался сквозь толпу вслед за приятелем, он и сам толком не мог понять почему через два года пребывания в части он все поддался на уговоры землянина и полетел с ним в эту дыру, как он сам для себя окрестил это место. Возможно он и вправду соскучился по веселому и беззаботному образу жизни, а может это слова его приятеля, все же убедили его, но Дориан предпочитал не думать об этом. Он просто был здесь. Запахи города пьянили, после практически стерильной атмосферы его военной части и зловония окружающей среды Вернона, от них кружилась голова, ему казалось что он вновь оказался дома, нет не у себя в особняке, там воздух был чистый, он как будто вновь оказался там далеко в детстве, он вспомнил как они с братом приходили в здание космопорта и смотрели на туристов и корабли, которые прилетали со всей Вселенной, на их родной Альгест. Вдвоем они мечтали когда-нибудь вот так же путешествовать как все эти люди и гуманоиды. Мак пытался придумывать новые способы путешествий, просил проходящих мимо механиков рассказать о строении двигателей различных кораблей из разных галактик, он же просто смотрел на всю эту суету и был полностью счастлив. Как же давно это было он уже почти забыл эти ощущения, ощущения спокойствия и полного удовлетворения, что с ним случилось, почему он стал таким какой он есть, таким бездушным и жестоким? Ведь в детстве он не был таким, да он никогда не был излишне сентиментальным, был довольно спокойным и хладнокровным, но не таким... Конечно же дело было в деньгах, в огромных деньгах, когда они неожиданно падают на подростка, а вокруг как хищники на добычу слетаются стервятники, пытающиеся оторвать кусок побольше, тогда, именно тогда он незаметно для себя превратился в то чем он являлся сейчас, он превратился в робота, бездушное расчетливое создание стремящееся любыми способами добиться своей цели. И именно теперь, он понимал это отчетливее всего.
2 Глава
В эту непривычно теплую весеннюю ночь Флоре не спалось, она бесцельно бродила по полупустому дому, некогда принадлежащему ее пропавшему хозяину. Прошло так много времени с того момента как ее господин ушел и не вернулся, сначала они все, все жители его дома с ужасом ждали его возвращения, но время шло а никто так и не появился, а потом отменили рабство и многие подались из дома на вольные хлеба, но некоторые, как и сама Флора, остались. Если бы хозяин был на месте наверняка сбежали бы все, возможно кроме Флоры и Ольги до сих пор находившейся в доме у Дориана, и до сих пор боявшейся покинуть комнату в которой ей велел оставаться ее господин. Но так как дом был пуст, и фактически теперь принадлежал Маку Крейцу, брату их господина, то оставаться там многим было очень на руку, во первых минимальная загрузка, во вторых бесплатное жилье, в третьих отличное жалование, ведь с отменой рабства многие рабы просто перешли в разряд обслуги и стали получать заработную плату и социальные гарантии.
Но у Флоры были свои причины остаться. Не смотря ни на что она относилась к Дориану как к сыну, ведь она фактически сама вырастила его. Со временем плохое всегда забывается и остается только хорошее, конечно сложно было забыть всю ту моральную и физическую боль, которую ее дитя принесло ей, но перед глазами Флоры все чаще и чаще стоял не взрослый изверг, а маленький мальчик, забытый матерью. Она часто думала о нем, но гораздо чаще она думала о девушке жившей в его комнате. Когда хозяин исчез она пыталась уговорить ее выйти из комнаты, но та отказывалась, мотивируя это тем что хозяин может в любой момент вернуться и наказать ее за непослушание, Флора и сама побаивалась этого, но шло время а хозяин не появлялся. Когда было объявлено об отмене рабства она сразу же побежала к Ольге.
— Оленька, ты теперь свободна, — задыхавшись от быстрого бега почти прокричала Флора, — и я свободна, мы все свободны! Они сделали это!
— Что? — не поняла Ольга
— Только что объявили, — она продолжала вещать размахивая от возбуждения руками, — Больше нет рабов, мы теперь все свободны!
— Это хорошо?
— Что значит хорошо, — от неожиданности Флора запнулась, — конечно хорошо, теперь мы можем делать все что захотим, мы можем уйти отсюда
— Я не могу, — тихим голосом сказала Ольга, — хозяин вернется и будет рассержен.
— У тебя теперь нет хозяина, — немного успокоившись продолжила Флора, — теперь ты можешь уйти, и плевать будет ли кто то сердится или нет
— Ты не понимаешь Фло, — невозмутимо продолжала девушка, — меня купили на нелегальном рынке, а значит на меня не распространяется эта отмена, иначе хозяин не покупал бы меня
Флора не знала как возразить, с одной стороны действительно, нелегальный рынок было практически невозможно отследить, и именно по этому Дориан пользовался его услугами. С другой стороны внезапное возвращение господина врядли сулило что либо хорошее этой девушке, даже после отмены рабства. Он был как минимум в несколько раз сильнее ее, но хозяина не было, да и рабство все же отменили.
Несколько часов, а затем несколько дней, а после несколько месяцев Флора пыталась уговорить ее хотя бы выйти из комнаты, но девушка была на столько запугана этим жестоким существом, что все чего она смогла добиться, это то что девушка наконец согласилась иногда покидать комнату, при условии что кто либо из оставшихся рабов будет выглядывать не едет ли господин, а так же она согласилась одеться, теперь она была одета в странного вида шмотки принадлежавшие когда либо некоторым из рабов. Но и это получилось у Флоры совсем не сразу.
Неужели прошло уже два с половиной года, думала она сидя в гостиной, все было как будто вчера. Как будто только вчера Дориан принес перепуганную Ольгу из больницы, пошел с ней в ресторан, что же заставило его так изменится, продолжала размышлять Флора. Она часто думала об этом но в голову ей так ничего и не приходило. Обычно столь хладнокровный и жестокий, поведение Дориана перед уходом совсем не вязалось у нее с тем неуравновешенным и в какой то мере даже затравленным хозяином каким он стал. Внезапно в дверь постучали. 'Кто бы это мог быть?' — оторвалась от своих мыслей Флора, инстинктивно она посмотрела на часы, было почти четыре утра, 'Странно, может показалось' — подумала она, но стук повторился, на этот раз отчетливей. Дворецкий давно спал, дверь открыть было некому, и Флора поплелась в прихожую, удивительно, но охрана пропустила входящего, а может это был охранник, раздумывала по дороге к двери Флора, просто забыл ключ, и сама тут же осеклась, стук был в парадную дверь, а охранник зашел бы через всегда открытую дверь черного хода. Так глубоко в своих мыслях Флора распахнула дверь. Она не поверила своим глазам, этого просто не могло случится, перед ней стоял Дориан, он почти не изменился, разве что стал немного шире в плечах, на нем была военная форма и грубые армейские ботинки, а за плечами у него был рюкзак. От неожиданности Флора потеряла дар речи и просто застыла в дверях.
— Не ждали? — с усмешкой произнес Дориан, глядя свысока на свою невысокую рабыню, — Эй!, — добавил он все тем же добродушным тоном, — так и будешь стоять или впустишь меня во внутрь?
Дар речи все не возвращался к Флоре, мысли с бешеной скоростью проносились в ее голове, не может быть, думала она, это просто невозможно.
— Эй Фло! Очнись! — Дориан прикоснулся к плечу оцепеневшей женщины
Вмиг оцепенение спало и Флора вернулась к реальности, только спустя эти несколько минут она осознала что на самом деле произошло. Ее хозяин, вернулся! Не помня себя от внезапно охватившего ее ужаса пожилая женщина плюхнулась на колени перед ним и начала дико извинятся боясь поднять глаза на своего хозяина. Дориан так же опешил, он почему-то совсем забыл об отношении его рабов к нему, но быстро взяв себя в руки присел на корточки чтобы сравнятся в росте со стоявшей на коленях рабыней.
— Фло, перестань. Я не злюсь на тебя, — Дориан попытался говорить как можно мягче, — все нормально, ты извини, я не предупредил, я и сам не знал что вернусь сюда, — Дориан запнулся, — знаешь я и сам не понимаю почему пришел, просто... мне очень хотелось домой.
