Часть седьмая Дневник Тринадцатого Императора

От сотрясения воздуха и породы, лежавшие спокойно много сотен лет два огромных фрагмента скалы шевельнулись, закачались и все, ускоряя своё движение, ринулись вниз. За этими двумя гигантами падали их сателлиты. Грохот обвала уже давно затмил жалкий хлопок взрыва от человеческих припасов. Обломки вдоль берега на дистанции не менее ста метров почти перегородили Кунар. Ничего, эта река сумеет с ними справиться. Пришлось ждать ещё около получаса пока пылевое облако, вызванное обвалом, слегка поредеет и только потом пластуны получили добро на начало переправы.

— Ну и сила предчувствия у нашего командира, а я то уже перебираться туда, обратно собрался.

— Ты присказку помнишь, насчёт батьки и пекла? Так и не лезь туда поперед его!

После переправы на другой берег головной отряд разведчиков обнаружил какую-то шевелящуюся массу из людей животных и тюков перед началом каменного завала, это всё что осталось от последнего следовавшего каравана, атакованного красными мундирами. Стоны и глухие ругательства красноречиво говорили о плачевном состоянии караванщиков.

— Кречет, осмотреть пострадавших, оказать помощь и постараться выяснить точно, кто на них напал.

— Слушаюсь ваше благородие!

От группы отделились три человека и направились в сторону завала. Не прошло и десяти минут, как Михаил заметил чуть вдалеке группу верховых казаков из боевого охранения своего каравана, спешащих к ним на помощь. Ещё через несколько минут, со стороны вновь прибывших прозвучали слова, которые свидетельствовали о грандиозности зрелища обширного обвала.

— Хлопцы, а шо это вы здесь натворили?

Услышали разведчики безадресный вопрос. Рассмотреть, кто есть, кто в насквозь пропылённых и запорошённых пылью людях в камуфляже было проблематично.

— Нетребко, доложить обстановку по охране каравана!

Спокойный голос командира, выпускника Николаевской академии генерального штаба Михаила Дмитриевича Скобелева сразу расставил всё по своим местам.

— Ваше благородие, в караване происшествий не случилось. Есаул Игнатов приказал выдвинуться вперед, выяснить и доложить, что тут у вас произошло.

— Доложи Игнатову ситуация "Н", пусть усилит наблюдение за тылами, а сюда пошлёт взвод людей и обоих врачей. Надо оказать помощь пострадавшим, разыскать и допросить нападавших красномундирников. -Возможно, кто-то из них жив остался. Своих людей здесь оставь. Исполнять!

— Есть ваше благородие!

С этими словами Нетребко на месте развернул своего коня и поскакал выполнять поручение.

Подошедший Кречет доложил, что со слов оставшегося в живых помощника караван-баши они раньше не встречали в этих местах людей в красных мундирах, изъяснявшихся на непонятном языке и вооружённых странными кривыми ножами-кинжалами. Сам он участник Англо-Афганской войны 1842 года, а потому знал, как выглядят британцы, и понимал несколько десятков их слов.

— Постарайтесь, поискать что-то, что могло бы нам помочь определить что это за люди. Желательно хотя бы фрагменты их оружия или что-то из снаряжения.

— Есть ваше благородие!

Прибывшие врачи с помощью казаков организовали перевязку пострадавших афганцев, а позже с опаской поглядывая на покачивающиеся, на верху глыбы стали собирать погибших. Таковых нашлось не очень много, большую часть скрыл под собой обширный обвал.

Посовещавшись, Скобелев приказал искать переправу выше по течению, чтобы миновать непроходимую зону по другому берегу реки. Группе разведчиков было поручено найти подходящий участок реки для обратной переправы, что бы обойти Пешавар и Мардан севернее. Не хотелось рисковать людьми в бесполезных стычках. Их цель — Сринагар ещё очень далека, и какие возможны в пути сюрпризы, не могло подсказать Михаилу, даже его чутьё.

Прошли почти сутки, пока организованная группа людей с верблюдами и лошадьми перебралась сначала на правый берег, а затем, обойдя завал, снова переправилась на левый. Хорошо, что "большая вода" в реке Кунар наблюдается только с конца июля.

— Иван, а шо там блестит у самого уреза воды?

— А Чёрт его знает, глянь только осторожно, там шибко склизко не сверзись в реку, водица уж больно холодна.

— Ты глянь, кинжал. Какой-то странный, совсем кривой, чем-то диковинный серп напоминает.

— Снеси-ка его командиру, я чуял, Нетребко искал в завале, остатки инглизов, возможно они "потеряли".

Ещё через полчаса кинжал странной формы был в руках у командира экспедиции. Внимательно осмотрев находку, Скобелев тихо, почти про себя произнёс:

— А ведь прав был Государь-Император, значит, уже появились на Афганском кордоне гуркхи. Кто-то из них и выронил свой "Кукри".

— Ваше благородие, прикажете тщательнее обыскать берег?

— Думаю, не стоит. Эти воины расстаются со своим оружием только мёртвыми!

— Предайте по команде, как пройдём вон ту скалу, поворачиваем на Северо-восток.

— Есть ваше благородие!

*

Сутками позже, на расстоянии почти пятисот километров от группы Скобелева, вторая группа, в составе которой находился Ранбир Сингх, благополучно преодолела перевал Килик и ступила на земли Кашмира. Казаки головного дозора, в котором было несколько телохранителей раджи, переоделись в очередной раз уже в одежды сикхов. Посмотрели друг на друга, по улыбались непривычному виду и двинулись дальше, почти строго на Юг, там в той стороне находилась цель их непростого путешествия, столица этих земель — город Сринагар!

Историческая справка

Скрыдлов Николай Илларионович (1 апреля 1844 — 4 октября 1918, Петроград) — военно-морской деятель, адмирал. Окончил Морской кадетский корпус в 1862 году. Плавал на кораблях Балтийского флота: фрегат "Олег" (1863-1865), яхта "Королева Виктория" (1865-1866), фрегат флота "Дмитрий Донской"(1866), пароходо-фрегат "Олаф" (1868-1872). В 1869 г. был наблюдающим за погрузкой и отправкой на судах артиллерийских грузов Военного министерства в Выборг, Ревель и Гельсингфорс. В 1875-1876 гг. командовал яхтой "Никса". Вместе с Гвардейским экипажем принял участие в русско-турецкой войне 1877-1878 гг., командовал на Дунае минным катером (с шестовой миной) "Шутка".8 июня 1877 г. катер Н.И. Скрыдлова атаковал на Дунае корабли противника, подошел к пароходу "Эрекли", но не смог применить мину из-за того, что проводники оказались перебитыми пулями. Сам командир получил ранения обеих ног, но смог осуществить еще и демонстративную атаку турецкого корабля.

Противник не решился далее противодействовать русским кораблям и отступил. В этот день впервые в мировой истории произведена дневная минная атака, за что лейтенант Н.И. Скрыдлов удостоился ордена Св. Георгия 4-й степени.

Двести одиннадцатая запись в дневнике ЕИВ Николая второго

На набережной Вильфранш-сюр-Мер было оживлённо. Нарядные пассажиры и степенные купцы, завершив, кто отдых, а кто свои торговые дела степенно поднимались по трапу парохода "Эльбрус" следовавшего в Ростов на Дону. Неожиданное оживление в ряды пассажиров внесла группа людей облачённых в тюрбаны, и диковинные одежды которые, поднявшись на борт, буквально мгновенно исчезли из глаз, тут же запершись в своих каютах. Несколько необычное поведение этой группы, было моментально забыто остальными, в предвкушении чудесного плавания по Средиземному морю, заходу в Пирей и долгожданному возвращению на родину. В девятнадцатом веке путешествие в соседнюю губернию было значительным событием, а уж перемещение на несколько тысяч километров от дома, да ещё за границу, это было событие эпохальное.

Прогуливавшийся по набережной месье убедившись, что группа пассажиров в одеждах явно не европейского образца поднялась на борт парохода и исчезла в его чреве, прекратил свою прогулку, взял фиакр и, назвав вознице, адрес направился в Ниццу. Расстояние между этими двумя географическими пунктами достаточно мало, но в телеграмме, которая была им отправлена, уже значился другой город. Текст сообщения, адресованный в Пирей — был тривиальным: "Дедушка отбыл пароходом "Эльбрус" встречайте (тчк) Жан (тчк)".

Неизвестный месье поступил строго по инструкции, хотя задержись он ещё на десяток минут, мог бы увидеть интересную картину. Почти к самому трапу подлетели несколько фиакров, из которых, буквально вывалилась целая группа весёлых и навеселе молодых людей, которые шумно обсуждали предстоящую конную ярмарку в Ростове на Дону. Ярмарку, о которой они должны будут написать статьи, с нетерпением ожидаемые их редакторами.

В планах человека отправившего телеграмму это событие ничего не меняло, но без сомнения добавило "перцу" в грядущие события.

Французская почта сработала чётко и через несколько часов сообщение из Ниццы, пересланное через Пирей, легло на стол одномго из организаторов интересной компании — Secret Service Corps сэру Генри Роулинсона (Henry Rawlinson), а уже вечером член Парламента и Министр по делам Индии должны были встретиься, в доверительной обстановке в имении последнего.

(Чэдлингтон, Оксфордшир — имение сэра Роулинсона, 1870 год)

Участники этой встречи в большинстве справочников значатся, как археологи, лингвисты, ассирологи и прочие.... дипломаты. В специальных британских источниках, где люди более откровенны, Генри Роулинсона величают просто — "ястреб Большой игры", и только самые посвящённые знают, сэра Роулинсона как одного из организаторов Сикрет Сервис Корпорэйшн (SSC — Secret Service Corps). Его ближайший помощник, тоже "ассиролог" Джордж Смит, примостившийся в самом тёмном углу помещения, воспользовавшись отсутствием приглашённых, поинтересовался у своего шефа:

— Сэр Генри, не пора ли, сворачивать деятельность SSC, как тайной организации. Мне кажется, что как самостоятельная государственная структура или как специальное подразделение Скотланд-Ярда она будет более эффективна?

— Возможно, вы правы Смит, но её время ещё не пришло. Наши друзья из Вэст-Энда, попросту испугаются такой структуры на службе государственных интересов. Их интересы и интересы других людей часто входят в противоречие. Власть предержащим не понравиться, то что кому-то будут известны их тайные проделки, вы ведь хорошо знаете, что "тот, кто владеет информацией, владеет и всем остальным".

Вошедший дворецкий сообщил, что прибыли: Джордж Уильям Фредерик Вильерс, четвёртый граф Кларендон, глава Форин Офиса и Джордж Дуглас Кэмпбелл 8-й герцог Аргайл, министр по делам Индии.

— Оставайтесь на месте Смит, я встречу их сам.

— Рад вас видеть господа, проходите, пожалуйста, располагайтесь. Чувствуйте себя, как дома.

— Благодарим вас сэр Генри, вы как всегда, очень любезны.

Небольшая заминка необходимая чтобы занять предложенные места и вот уже все знакомые друг другу лица начали обсуждать, клочок телеграфного текста, полученный из Греции. Разговор, при сохранении всех правил приличия очень скоро превратился в перепалку "базарных торговок", но с использованием литературных фраз и оборотов. Практически незаметный поворот головы и послушный воле своего хозяина, Смит незаметно нажал маленькую кнопку электрического звонка.

— Ваш кофе — господа!

Эта фраза дворецкого и появление посторонних, мгновенно сервировавших стол, прервала бурные дебаты собравшихся в комнате. Сделав глоток ароматного напитка, сэр Роулинсон, как ни в чём не бывало, произнёс:

— Таким образом, нам остаётся только признать, что нас либо переиграли, либо раджа Кашмира, как в древне— индийских сказаниях развоплотился на три части. В чепуху индийских сказок я не верю, да и вы думаю тоже! Посему предлагаю устранить все проявления этого человека.

— Но, его судно вышедшее из Марселя ещё не прибыло на место.

— Вот и хорошо. Это ведь только одно из проявлений. Остаётся ещё два.

— Полученная депеша вице-короля Бёрка, сообщает о закрытии афганского маршрута.

— Отлично, значит остаётся всего один вариант — это пароход, следующей в Пирей, а после в Россию.

— Сэр Джордж, Генри Эллиот уже вернулся в Стамбул?

— Да, конечно, это одна из наших ключевых фигур в Турции у трона султана Мурада V.

— Вот и отлично. Наши бравые морские специалисты уже определили, какой из броненосцев наиболее боеспособен в составе флота султана?

— Все четыре больших батарейных броненосца, классифицируемые как "броненосные корветы", построенные на наших верфях, находятся примерно в одинаковом состоянии. Конструкция кораблей оказалась вполне удачной, обводы корпуса, спроектированные самим Ридом, безупречны — и все четыре корабля показали себя весьма хорошими "ходоками" под парусом. "Османие", "Махмудие", "Азизие", "Оркание" практически близнецы — братья, как и должны, быть суда одной серии.

— Такого количества кораблей для этой операции нам не надо. Да и чем меньше участников будет в этом деле, тем лучше. "Оркание", кажется самый последний из этой серии?

— Да сэр! Спущен на воду в 1866 году, введён в состав флота в 68 году, он же и самый быстроходный — развивает ход 12,5 узлов.

— Очень хорошо. Значит, на нём и остановимся. Надо подготовить шифровку Генри Элиоту. Считаю, что в ней стоит отразить два момента. — Офицеров броненосца, должны контролировать наши наставники, это раз, а второе это то, что русский пароход не должен дойти до порта назначения.

Граф Кларендон, негромко, но чтобы все присутствующие слышали, произнёс слово: "РАЗ"!

— Думаю, что французский пакетбот можно избавить от участи русского парохода. Путь в джунглях из Калькутты до Сринагара весьма не близок. На несчастного владетеля Кашмира могут напасть тигры или кто-то, кто потом спишет это на тигров. Несколько суток на Индийском солнцепёке и никто уже не сможет ничего распознать.

Граф Кларендон, негромко, произнёс слово: "ДВА"!

— Уверен, что активные действия вице-короля Бёрка приведут к аналогичному результату.

Граф Кларендон, в полный голос, произнёс слово: "ТРИ" и после небольшой паузы добавил: "ВСЁ"!

— Таким образом, даже если боги Кашмира и всей Индии в придачу будут на стороне Ранбир Сингха, то вице-королю Британской Индии, придётся заняться поиском и воспитанием достойного приемника многоуважаемому несчастному радже.

Этими словами Генри Роулинсона и завершилась описываемая встреча. "На войне, как на войне", хотя это и не объявленные боевые действия, но на них точно также убивают, только для газет, обычно находят всевозможные причины, чтобы скрыть истинные мотивы убийств.

*

Дневники П.П.Крузенштерна

(фрагмент третий, правленый и дополненный моей рукой)

....Интересно, что аналогичный приказ к походу на полную автономность получил и каперанг Старицкий. Его "Новик", тоже принимает боезапас и продукты. Интересная особенность в обоих приказах: в носовые торпедные аппараты велено зарядить учебные торпеды, а на эсминце такие же, но только в третью группу ТА. Тут не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что поход будет хоть и длительный, но пока учебный. Я, не смотря на тесноту, беру ещё двух акустиков с других бортов. Им послушать, как кто шумит весьма важно, можно сказать крайне необходимо.