Мессир барон 1-11

Эльфийка проскользнула мимо него и уселась Кловису на колени. Тот приобнял ее, не отрывая взгляда от толстого тома. От его чашки на столе остался бурый ободок.

Завтра они уедут, напомнил себе Марвин. Выдавив улыбку, хотя никто на него не смотрел, он наугад вытащил книгу и примостился в свободном кресле рядом с Флорой.

Книжка оказалась тысячу раз читаным романом "О Гейдрихе Могучем, доблестном рыцаре, о крапчатом вепре и приключениях их дивных и ужасающих". Открыв ее наугад, Марвин погрузился в сложные отношения Гейдриха и пятерых прекрасных дамозелей, не желавших отпускать его из замка.

Флора с Орханом стали играть в ладошки. За столом девушки, хихикая, спорили об особенностях сиринийской стали. У камина Корд пытался поговорить с Ханубисом о пресветлом Вениусе. Тот отвечал односложно.

Гейдрих Могучий простился со своими дамозелями (обсуждали ли они сиринийскую сталь?) и продолжил странствия. У фонтана он встретил отрока, назвавшегося Зеленым Принцем и попросившего спасения от брата-бастарда, захватившего страну. Конечно же, Гейдрих с радостью пустился на помощь.

— ... уверяю вас, большинство геронтцев искренне считают, что пресветлый Вениус и Эрик Огненный жили примерно в одно и то же время, — с легчайшим оттенком раздражения в голосе сказал Ханубис, и Марвин поднял голову. Корд ходил взад и вперед, и лицо у него было огорченное. — И что делали они приблизительно то же самое. Более того, попытка переубедить обывателей пользы не принесет. Допущение о единстве времени и мотивов не только придает сюжету более совершенную форму, но и связывает его с событиями настоящего, а это куда важнее исторической истины.

— Но это же совершенно разные события, и смысл их...

— Совершенно одинаков. Герой света воплощает божественную волю среди орд нечисти. В первом случае — напрямую, во втором — через установление общественной иерархии. В роли нечисти — эльфы. Время несущественно. А сейчас тот же сюжет проигрывается в третий раз.

— Но...

— Мы с вами, разумеется, понимаем, что реальность никогда не образует единую фабулу, но является хитросплетением судеб, характеров и случайностей. Именно поэтому так важен исторический фон — он сообщает иллюзию цельности, на самом деле отсутствующей. Не так ли?

Корд начал заикаться. Марвин посочувствовал молодому вениту, которого, в других обстоятельствах, рад был бы видеть в друзьях, хотя и сомневался, что сумел бы завоевать его дружбу. Вернулся к книге. Гейдрих подъехал к черному замку, источающему ужас, и вызвал на поединок бастарда. Марвин помнил этот отрывок чуть ли не наизусть, но перечитывать его сейчас не хотел совершенно.

Орханчик уже слез с колен Флоры и сосредоточенно раскладывал на полу какой-то мусор, посапывая от напряжения и хмуря брови. Орхан ор-Мехтер, сын барона Густава ор-Мехтера и орчихи Гларги. Какой бред. Интересно, постелил бы для него отец тут ковер?..

Корд начал цитировать гимны, Ханубис кивал и щурился. Флора ушла к столу, где моментально начался разговор о платьях. Кловис сбежал к учителю и, перебив Корда, настойчиво потребовал дать ему почитать "что-нибудь о снятии проклятий с могил и памятников". Орханчик, бормоча себе под нос, возил взад и вперед дощечку.

Марвин понимал, что должен уходить, пока еще способен владеть собой, но вместо того сидел, наблюдая, но не осмысляя. Кловис нашел нужную книгу, но вместо того, чтобы уйти, остался перекидываться репликами с учителем. За столом дружно смеялись девушки.

— Что ты читаешь? — раздался голос с пола. Малыш сидел на коленях и очень серьезно его разглядывал темными, чуть раскосыми глазами.

— Роман о Гейдрихе Могучем, славном рыцаре, — сказал Марвин.

— Почитай мне, — велел Орханчик.

— Ты не маловат для чтения? — невольно спросил Марвин.

— Нет, — помотал головой ребенок и решительно залез к нему на руки. — И дядя Ханубис сказал, что мне надо учиться.

Орханчик был тяжелее, чем казался на вид, и весь, казалось, состоял из локтей и коленок. Что же, путей к отступлению не оставалось: Марвин начал читать описание боя, не отвлекаясь на досужие взгляды. Орханчик сопел, прижавшись к нему. Когда Марвин закончил главу о встрече Гейдериха с вепрем, ребенок уже почти спал. Закрыв книгу, Марвин покосился в сторону стола. Орчиха одобрительно оскалилась. Показала знаками, чтобы Марвин отнес ее отпрыска в спальню. Прочие девушки замолчали, глядя с умилением и улыбаясь очень похожими улыбками. Братья ор-Местоны продолжали диспутировать с Ханубисом, причем смысл беседы становился все туманнее.

Когда Марвин встал с Орханчиком на руках, Гларга открыла перед ним дверь и одобрительно хлопнула по плечу, так, что он чуть не потерял равновесие.

— Вот спасибо тебе, — шепнула она. — Вторая дверь направо, знаешь, да?

Марвин знал.

— У тебя тут хорошо, — пробормотал Орханчик, когда Марвин спустился с ним по лестнице. — Я смогу потом приехать к тебе и дяде Ханубису?

— Сможешь, — сказал Марвин. — Ты и в самом деле дракон?

— Угу... с чешуйками... только это секрет.

— Хорошо.

В комнате Гларги пахло как в зверином логове.

— Положи меня в постельку и укрой... — скомандовал Орханчик.

— Хорошо, — невольно улыбнулся Марвин. — Тут раньше жила моя няня. Под подоконником есть тайник... кажется, в нем должна лежать лошадка.

— Да ну? Покажи!..

Марвин зажег огарок свечи и показал ему, как открывать тайник. Внутри нашлись деревянная лошадка без хвоста, два камешка и окаменевший кусок хлеба. Лошадку Орхан мгновенно прибрал к рукам и только что не замурлыкал от счастья. Марвин уложил его в постель, укрыл одеялом и потушил свет.

В коридоре подобно бледному призраку маячила Флора. Марвин не стал выяснять, какие именно соображения привели ее сюда, — он слишком устал, чтобы ругаться. Просто наложил на дверь чары, отгоняющие нежить, повернулся к вампирше спиной и ушел к себе.

* * *

— Итак, теперь, когда мы собрались в тесном кругу, я хотел бы обсудить вашу миссию, — сообщил Ханубис. Пятеро сидящих с ним за столом кивнули почти одновременно. Слаженная команда: хорошо. — Дело, которое я поручу вам, предельно просто для любого некроманта.

Кловис нахмурился, но промолчал. Эльфийка накрыла его ладонь своей, Шинти подавила смешок. Гларга зевнула.

— Вот и ладушки, — сказала она. — Тогда излагайте и спать.

— Хорошо. Завтра вы воспользуетесь артефактным порталом и переместитесь в район озера Арсо, — все явно помрачнели, но молчания не нарушили. — Там вам предстоит связаться с личем, именуемым Ленерро ар-Диелне. Он даст вам все инструкции, необходимые для его освобождения.

Эльфийка негромко охнула. Ханубис помедлил, в последний раз обдумывая детали.

— Вы проведете ритуал освобождения, — сказал он, — одновременно активировав портал на выход в Абддаране. Центр города вполне подойдет. Когда лич воплотится в физическом теле, у вас будет несколько секунд, чтобы втолкнуть его в портал. На этом ваше задание будет завершено. Перемещаться за ним следом не рекомендую.

Некромант замолчал. Пятеро вдохнули и заговорили разом. Кловис полуистерически заржал. Эльфийка начала ругаться на орочьем — звучало это так, как если бы она вспоминала цитату. Шинти, повизгивая от восторга, громко выясняла, кто же такой Ленерро, Корд лепетал что-то о данной им клятве. Гларга прочистила горло.

— Нормально, — сказала она. — И не такое делали.

Ханубис благодарно склонил перед ней голову. Назвать орчиху хорошей матерью можно было лишь с большим трудом, но не подлежало сомнению и то, что она была наилучшей матерью для Возрожденного Дракона. Решительность и оптимизм — прекрасные качества для эпохи перемен.

— Если желаете, можете оставить ребенка со мной, — сказал он ей.

Орчиха взрыкнула.

— Вы этого не говорили, а я не слышала, — заявила она.

— Разумеется.

Другого ответа Ханубис не ожидал, но должен был хотя бы предложить. Ну что же, пусть судьба хранит дитя пророчества — если захочет и сможет.

— Мы должны сдержать...

— ... а он очень страшный?!

— Да помолчите вы! — рявкнул Кловис. Вытащив из-под стола бутылку вина, он откупорил ее ножом. Все молчали. Наконец Кловис сделал большой глоток. — Хорошо, учитель, — неохотно заключил он. — Я от всей души горжусь вашим доверием и все такое, и все такое. Мы отправимся на озеро, освободим лича и переместим в Абддаран. Так?

— Так, — согласился Ханубис. Кловис помедлил, напряженно размышляя. Поднял руку, оборвав очередной вопрос Шинти.

— Мы держим слово, — сказал он. — Но могу я, по крайней мере, спросить, каких результатов вы... ожидаете от этой встречи?

Ханубис улыбнулся ученику.

— Я вижу четыре равновероятных варианта, — ответил он мягко. — Три из них меня вполне устраивают.

Долю секунды Кловис молча смотрел на него, потом сглотнул.

— Да чтоб меня Бездна взяла, — сказал он с восторгом и ужасом разом. — Знаете, а ведь я действительно горжусь.

* * *

— Он спит, мастер.

Кловис с компанией разошлись, Ханубис же остался сидеть в библиотеке. Он знал, что не заснет сегодня, и не собирался тратить время, считая овечек. Флора вернулась, зашуршала юбками у стола, заставив его оторвать взгляд от листа, расписанного именами и стрелками. Неважно, эта схема все равно не имела смысла.

— Он спит.

— Отлично. Что он делал в комнате у ребенка?

— Ничего, — вампирша разочарованно надула губки. — Подарил ему лошадку.

— Лошадку?.. Хороший мальчик.

— И замкнул дверь от нежити.

Флора явно была оскорблена в лучших чувствах. Ханубис засмеялся.

— И хорошо замкнул?

— Да. Если он туда вернется...

— Там Гларга. И он не вернется.

— Я надеюсь, — вздохнула Флора. — Если я отвлекаю вас от дел, мастер, то я...

— Не отвлекаешь. Садись.

Она улыбнулась, на миг совершенно преобразившись. Вокруг было полно свободных сидений, но Флора только взяла с одного из кресел подушку и, расправив юбки, уселась на пол, у ног Ханубиса. Так ей больше нравилось. Некромант потрепал ее по волосам, и она задрожала, всем телом принимая ласку.

Несколько минут прошли в молчании. Ханубис нарисовал еще пару стрелочек, поражаясь нелепости собственного труда. Сейчас не время планировать. Время действовать, вернее же — время ждать. Еще двое суток, или около того, остается лишь ждать, без малейшей возможности повлиять на ход событий. Тоскливо, но что уж поделать?..

— Мастер, можно задать вам вопрос?.. — нерешительно сказала Флора.

— Конечно.

— Почему вы решили, что он может причинить вред малышу?

— Это тебе лучше выяснить самой.

— Да... вы знаете, что я только глупая деревенская девушка...

— Ты не просто "глупая деревенская девушка", Флора. Не смей недооценивать себя.

Вампирша вскинула голову. На лице ее смешались недоверие и восторг.

— У тебя большой потенциал. И в данном случае, ты вполне способна сама найти ответ.

— Поэтому вы и взяли меня к себе, мастер? — ее голосок задрожал от волнения.

— Да, — солгал Ханубис. — И еще — из-за твоей верности.

Она не ответила, но радость ее словно разлилась по комнате, не уместившись в тщедушном тельце. Как все-таки мало ей нужно для счастья, — и как тут не позавидовать?..

— Я не знаю, что он имеет против Орхана, — сказала вампирша, когда Ханубис уже и не ждал ее слов. — Но ведет он себя странно. И вы ему не доверяете. Он хотел казнить вашего ученика. Он творит ворожбу, которой вы его не учили. Он избегает людей, он безумен, он даже заснуть без моих чар не может!.. И он... он желает вам зла, мастер. Я думаю, что лучше бы от него избавиться.

— Ты не можешь причинить ему вред, — напомнил Ханубис.

— Я — нет, но вы — можете, — Флора смотрела на него, и в ее глазах были лишь забота и нежность. — Убейте его.

— Убить? Это избавило бы тебя от клятвы...

— Вы знаете, что я не о себе думаю!.. Гаденыш только и ждет, как бы вам напакостить! Мастер, прошу вас, убейте его! Тогда и вы освободитесь, и мы сможем уехать отсюда, куда-нибудь далеко, где никто вас не потревожит...

— Ты снова и снова удивляешь меня, Флора. И как я только жил до встречи с тобой?

Она поджала губы, но взгляда не отвела.

— Вы вольны смеяться надо мной, но умоляю, подумайте о моих словах.

— Я думаю о них. Ты помнишь еще, что он спас тебе жизнь?

— И получил надо мной власть!..

— Я не о венитах. Помнишь, как он заслонил тебя тогда, на конюшне? Я ведь был готов избавиться от тебя. Но Марвин за тебя заступился, причем совершенно бескорыстно. В первый раз он осмелился возразить мне... хотя нет, во второй. В первый он защищал хомяка.

— Я не понимаю, к чему вы клоните, — упрямо сказала Флора. — Он не должен был вам мешать. И если уж он просто так, по доброте душевной, за меня вступался, то почему потом стал смотреть, будто вошь на гребень? Да еще врать пытался, как будто я не чувствую...

— Он видит твою сущность, так же, как ты — его. А истинное понимание довольно часто мешает симпатии. Что до лжи — я думаю, что он просто пытался быть вежливым.

Флора все-таки опустила лицо.

— Вежливым... — пробормотала она, оборвав всхлип. — Ладно...

Ханубис снова погладил ее по голове, и вампирша уткнулась в его колени. В молчании некромант начал рисовать прямо поверх схемы. Свечи оплывали, скоро погаснут. Женское, неестественно красивое лицо, — каждая линия знакома на память. Эти ночи будут бесконечно долгими.

Спустя несколько минут Флора пошевельнулась.

— Мне кажется, мастер, — опять заговорила она, сдавленно, но настойчиво, — кажется, что вы не о том мне ответили. Ну или я не поняла... Да, я не люблю Марвина, но я говорила не о том. Я сказала, что он опасен для вас. Какое отношение тот случай имеет к теперешнему?

— А ты у меня умница, — сказал Ханубис. — Не даешь заморочить себе голову. В тот раз Марвин сказал, что ты еще пригодишься. Я ему не поверил — и ошибся. А теперь мне кажется, что и он может пригодиться в будущем. Логических доводов у меня нет, только иррациональное ощущение. Предчувствие, если хочешь. Да и кроме того, некрасиво убивать ученика лишь для того, чтобы избавиться от беспокойства.

— Вы имеете право поступить с ним, как сочтете нужным, — убежденно сказала Флора.

— Вот именно.

Он отвернулся, продолжил рисовать. Линия за линией. Чернила расползались на именах, написанных последними. Не важно.

— Простите меня, мастер, — шепнула Флора. — Я не хотела огорчать вас. Вы устали, я чувствую. Позвольте, я помогу вам заснуть?

— Спасибо, не нужно. — Ханубис закончил рисунок, скомкал его и бросил в камин. Заклятием превратил в горстку пепла. — Помнишь храм Духа, Флора? Верные говорят, что у Духа есть два дара для тех, кто снискал его благословение: абсолютное знание, или же абсолютное забвение, выводящее из круга перерождений. Но обычно нам не дано ни первого, ни второго... и сон тут помогает очень относительно.

* * *

Землю покрывали разбитые, гниющие яблоки. На деревьях тоже росли яблоки, свисали вперемешку с цветами, и в смердящем горячем тумане они казались противоестественными как раковая опухоль.