Мыколка

Через час он подбегал к невысокой квадратной башне, выделявшейся своим теплом на фоне звездного неба. Как и во всех таких башнях построенных еще в незапамятные времена, дверей на уровне земли не было, а проем на высоте двух саженей был закрыт деревянным щитом. В узкие бойницы расположенные еще выше, не пролез бы и ребенок.

-Да, подумал Шеховской, — когда не было артиллерии, в этой башне мог быть хороший шанс отсидеться. Он обошел вокруг башни, осмотрелся, в полуразрушенном глинобитном хлеву стоял десяток лошадей. Абреки, видимо не хотели утруждать себя сегодня пастьбой, и закрыли на всякий случай их в этом сарае, Увидев человека, лошади заволновались, зафыркали,

-Ну, и как я попаду в эту башню? — подумал он,— все же семь человек, там должно быть. Он размахнулся и кинул камень в бойницу.

В башне было все также тихо, он кинул второй камень, сразу слышно, как внутри тревожно начали переговариваться проснувшиеся абреки, зазвенела сталь. В бойнице появилась голова одного из разбойников.

-Камбот, это ты вернулся, мы тебя не ждали так быстро? — крикнул он,— шайтан тебя носит в темноте.

-Шайтан унес вашего Камбота к себе в Джаханнам, и он уже вкушает плоды дерева Заккум, — крикнул Николка, и голова черкеса моментально исчезла и бойницы, в башне вновь воцарила тишина.

-Эй, джигиты, как вы смотрите, если я заберу себе ваших коней, так и будете сидеть, как женщины, за стеной?— продолжал провоцировать Николка своих противников.

-Ты кто? — с недоумением вновь крикнули из окна.

-Я тот, кто сейчас уведет всех ваших лошадей!— крикнул Шеховской и резко отпрыгнул в сторону, и вовремя в то место, где он только что стоял, ударила пуля.

Из окна донесся другой голос,

— брат, ты там живой ещё, ты разве не знаешь, у кого хочешь увести лошадей? Именем Аллаха клянусь, мы разыщем тебя везде, где бы ты не прятался. А если ты убил Камбота, то стал нашим кровником навек, как и весь твой род.

-Хм, да они думают, что я черкес, такой же абрек, как они,— дошло до Шеховского.

-Эй, воины,— крикнул он,— я не думал, что среди черкесов есть трусы, которые прячутся при виде одного русского офицера.

-Ты врешь предатель!— раздались крики ярости в башне,— гяуры не говорят на нашем языке!

И тогда Шеховской медленно и ясно рассказал по-русски, что он думает о сидевших внутри абреках и куда их посылает. С его тонким слухом можно было разобрать, что двое или трое бандитов рвутся наружу, чтобы разобраться с дерзким одиночкой, взявшимся неизвестно откуда. Но остальные уговаривают их не спешить, подождать утра, может в темноте их ожидает ловушка.

-Ну, ладно, оставайтесь под защитой стен, а я поведу свою добычу, — крикнул он и пошел к хлеву.

Когда он начал выводить лошадей, в башне опять раздались крики, послышался шум , возня, и щит, закрывавший дверной проем исчез.

Две темные фигуры с замотанными лицами спрыгнули из него на землю, и крадучись пошли в его сторону. Шеховской видел их почти также ясно, как днем, и это собственно мешало ему сейчас, потому что было непонятно, видят ли его противники. В это время из проема на землю опустилась деревянная лестница. Князь, забыв о спрыгнувших абреках, помчался туда. В долю секунды он взлетел по лестнице наверх. Под его весом одна из ступенек сломалась, но он уже был внутри башни и с разворота полоснул кинжалом по шее, стоявшего с краю бандита, и столкнул второго вниз с крутой каменной лестницы идущей вкруговую по внутренней стене башни. Тот камнем упал, прямо на очаг с тлевшими углями и дико закричал от боли. Еще несколько секунд понадобилось Шеховскому, чтобы убить оставшихся трех абреков. Они просто не успевали за его рваными резкими движениями и упали на землю как темные кули.

Когда он взбежал по лестнице и спрыгнул на землю, над его головой вновь прогремел выстрел.

Краешком сознания он отметил:

— А черкес быстрый, успел среагировать.

Около хлева, оба абрека пытались оседлать лошадей, один кричал, что-то про горных шайтанов, рядом валялось брошенное за ненадобностью ружье. Второй что-то ему отвечал, пытаясь вскочить в седло. Но тут какая-то неправильность в поведении этого второго заставила Шеховского ускорить свои действия, он рванулся вперед, его кулак ударил в горло не успевшему приготовиться к обороне противнику. И тот, схватившись руками за разбитый кадык, упал лицом вперед.

Последний оставшийся в живых успел в это время выхватить шашку. Князь неуловимо быстрым движением развернулся, пытаясь пропустить ее за собой и ударил кулаком в лицо черкеса вгоняя носовые кости в мозг.. Но шашка уже впилась ему в правое плечо перерубая ключицу, ребра.. Из перерезанной подключичной артерии фонтаном брызнула кровь. И настала темнота.

К Искину АР-345 от развернутого модуля ХХ02, срочное сообщение. Реципиент получил тяжелую травму вследствие отсутствия боевых навыков. Полное восстановление исходного состояния займет около 12 часов местного времени. Повторно прошу разрешения на усвоение кандидатом начального курса десантника Содружества, для исключения подобных ситуаций в будущем

Модулю ХХ02, установку и усвоение начального курса десантника Содружества разрешаю при условии полного модифицирования костно-мышечного скелета и нервных синапсов. Представьте отчет о втором кандидате, с внедренной матрицей увеличения количества нейронов головного мозга.

Искину АР-345 отчет о развитии нервной системы второго кандидата представить не представляется возможным. Ее мозг еще не готов к приему и передаче телепатической информации.

Князю снилось, что он едет на коне по зеленому полю, у него ноет правое плечо, он старается не шевелить рукой, чтобы боль не усиливалась, но она все нарастает, плечо становиться ледяным, и тут он очнулся.

Он лежал, уткнувшись носом в каменистую почву, правое плечо холодил ветерок.

Прокашлявшись, с трудом встал на ноги, качаясь от слабости.

-Что случилось, — подумал он, последнее, что оставалось в памяти, была шашка черкеса с хрустом безболезненно входящая в его тело.

Шеховской скосил глаза на плечо, его доломан и нижнее белье было разрезано, и в огромную прореху задувал утренний ветерок. Но на самом плече не было не малейшего следа от раны.

От нахлынувших переживаний внезапно стало жарко, но почти сразу он успокоился. Уже давно он заметил, что мелкие порезы, травмы заживают на нем очень быстро. Но сегодня ночью у него случился не мелкий порез, а смертельное ранение, но тем не менее, на нем вновь все зажило, как на собаке. Только сейчас он понял, что жутко голоден, а живот чуть не прилип к позвоночнику. Он осмотрелся, рядом с ним лежали два трупа абреков. Лошади, выпущенные ими из хлева, никуда не убежали, а продолжали пастись среди зарослей, пытаясь отыскать совсем недавно освободившуюся от снега траву.

Князь нетвердыми шагами пошел к лестнице и полез в башню. Там, не обращая пока внимания на окружающее, прошел к тюку лежащему у очага. Вытащил оттуда все съестное и, не разбирая, начал есть все то, что попадало под руку.

Насытившись, он напился воды из бурдюка, лежавшего рядом с очагом и принялся за работу. Он быстро собрал оружие, амуницию черкесов, во вьюки и пошел ловить лошадей. Это оказалось нетрудно. Они сами сразу подошли к нему, видимо, ожидая, что получат от него более лучшего корма, чем хилая полусухая трава ущелья. Скептически осмотрев разрезанный доломан, он выбрал себе белую бурку и надел ее сверху, чтобы дыры в мундире не было видно. Надо было поторапливаться. Из допроса Камбота он знал, что завтра вечером в ауле должны начаться боевые действия, Однако, сегодня тот должен был вновь посетить аул, чтобы окончательно согласовать все вопросы, почти вся его бойцы же находились в домах местных жителей и родственников и ожидали только сигнала для выступления. Но если сегодня Камбот не придет, то резня начнется все равно. Шеховской, хотя и надеялся, что в отсутствие командира и его ближайших помощников черкесы не смогут действовать согласованно, но предупредить товарищей было необходимо. И вскоре караван из десятка лошадей, пошел в сторону горного селения. И только сейчас, качаясь на лошади, Николка начал раздумывать о странностях своего организма. Он уже неоднократно возвращался к этому, и всегда при попытках вспомнить, что с ним было до дня, когда он внезапно полностью осознал себя, у него перед глазами вставал небольшой округлый камушек, со светящимися в нем огоньками. Обдумывая этот вопрос со всех сторон, он пришел к окончательному выводу, что этот камушек, или предмет, который похож на камушек и есть виновник его волшебного преображения. Для себя он решил, что должен обязательно попасть к месту, где он его когда-то нашел. А сейчас он просчитывал, к чему могут привести изменения, которые происходят в его организме. И эти мысли ему совсем не нравились. Караван медленно продвигался среди камней. Обратная дорога казалась бесконечной,

-Неужели я так много пробежал?— подумал он, когда уже под вечер лошади вошли в узкую расщелину, на другом конце которой был выход к аулу, в котором квартировал его эскадрон. А там его уже заметили "бдительные" часовые, которые совсем недавно прохлопали проезд почти пятидесяти черкесов в поселок.

А сейчас он рассказывал Невструеву кое-что из пережитого накануне, конечно не вдаваясь в подробности своего чудесного исцеления и схватки с черкесами.

Ротмистр слушал своего молодого собеседника так, как будто тот рассказывал ему сказки Шахерезады.

-Ну, князь и сочиняет, прямо Пушкин, или Лермонтов, один положил десять черкесов, да быть этого не может, они лучшие воины Кавказа!

Но сомневайся или нет, а караван вот он — налицо, оружие, амуниция. Может там они друг дружку поубивали, а Шеховской к шапочному разбору подоспел,— с надеждой подумал Невструев,— но как спросишь, ведь обидится князь.

-Ну, что же Николай Андреевич, мы все ваши должники,— сказал он, вставая с места,— жизни наши спасли. До завтрашнего утра придется оставаться на своих позициях. С той стороны аул блокирован нашими основными силами. Сюда, я так полагаю, противник отступать не будет, если я вас правильно понял, из того ущелья уже точно нет второго выхода. Но, тем не менее будем ожидать нападения и на нас. Пойдемте, я распоряжусь о организации обороны.

А завтра, благословясь, начнем разбираться с этим осиным гнездом.

В Петербурге тоже была весна, улицы конец марта выдался теплым и по улицам текли грязные ручьи, дворники целый день бродили у домов, вытаскивая освободившийся из-под снега навоз, и вывозили его на тачках в места, куда за ним приезжали мусорщики.

Сегодня вновь ярко светило солнце. В доме Вершининых было оживленно. Сам хозяин, наскучив столичной жизнью, изволил отбыть со своей любовницей к себе в имении, потому, как не мог пропустить такое важное событие, как весенне-полевые работы. Нельзя сказать, что он не доверял своему управляющему, но свой глаз есть свой.

Катенька осталась одна на хозяйстве. Вернее она осталась, но не без пригляда. Тот же купец с женой, чуть ли не ежедневно заходил с визитом посмотреть, как справляется новая хозяйка с домом и дворней, старый князь Шеховской частенько заезжал на правах почти, что родственника. Неловко гладил её по голове, как ребенка, привозил подарки и потом они часами сидели, разговаривали о том, как там служится их сыну и жениху.

Катенька последние три месяца чувствовала себя крайне необычно. И началось это все сразу после обручения. В тот, такой для неё волнительный день, он почти летала на крыльях от счастья. Когда они, наконец, спровадили занудливую княгиню, то долго разговаривали, клялись в бесконечной любви и преданности, а в Катином будуаре после поцелуев и жарких объятий, чуть не произошло событие, которого Катя втайне ожидала, но, у её жениха оказалось намного больше выдержки, чем у невесты — и ничего не случилось...

Катенька в расстройстве даже обвинила Николку в том, что он ее не любит, и поэтому так нехорошо поступил. Но потом, заплакала и попросила прощения за своё нескромное поведение, которое тут же получила в виде множества поцелуев.

Через несколько дней Николка уехал, обещав писать при любой оказии, и взяв с неё обещание, также писать ему на Кавказ.

Она заметила изменения в себе уже на следующий день после обручения, и никак не могла понять, что с ней творится.

Во-первых, она стала регулярно просыпаться рано утром и всегда вставала бодрая и полная сил, настроение, несмотря на отъезд Николки было ровным, хотелось жить и радоваться жизни.

Во-вторых, она вдруг обнаружила, что запоминает все, что происходит вокруг и может без труда вспомнить, что и кто сказал несколько часов назад.

Катенька была достаточно сообразительная, чтобы понять, что это, каким -то образом связано с Николкой.

-Он меня заразил своей болезнью, когда мы с ним целовались, — решила она, в конце концов.

Отцу она, конечно, ничего не сказала, боясь, что он решит, что у нее что-то в не порядке с головой. Во время визита к Голицыной, она решила рассказать той об своих подозрениях, но по размышлению решила ничего не говорить и той.

Эти подозрения еще более усилились, когда она увидела, что без труда понимает математические задачи, которые ей дает княгиня, и что это её способность улучшается с каждым днем.

А последние несколько дней у нее начались странные сны. Ей снилось, что она на Кавказе, хотя она никогда там не бывала и видела одну или две картины изображающие горы, иногда ей снился бурный поток в диком ущелье, высокие снежные вершины. Казалось, что она стоит за стеклянной дверью, которая сейчас откроется и она увидит и услышит все, что там происходит, наяву.

Но эта дверь пока открываться не хотела.

Ночью она проснулась в поту, и с чувством внезапного одиночества, ужасно болело правое плечо, она даже разбудила горничную и та ей делала растирание.

Она плакала почти до утра, не понимая, ничего, что происходит. Но неожиданно боль прошла, и тяжелое неприятное чувство ушло. Утром она была бодра и весела, как всегда и на предложение вызвать доктора ответила категорическим отказом.

От хорошей погоды настроение еще больше улучшилось, и она велела заложить лошадей, чтобы отправиться на прогулку. Горничная, засуетившаяся вокруг нее, вдруг с удивлением сказала:

-Катерина Ильинична, а мне кажется, что вы почти на вершок подросли, как же так, еще несколько дней назад, все вам впору было, а сейчас коротковато?

Катеньку от волнения опять обдало волной жара.

-Ёще этого не хватало, может, я теперь буду расти неизвестно сколько,— подумала она.

Прислуга, между тем продолжала суетиться вокруг нее, пытаясь подобрать ей наряд, соответствующий росту.

-Придется вам барышня туалеты менять,— с сочувствием произнесла одна из горничных, не дай Господь, если еще подрастёте.

Но все же наряд был подобран, и вскоре Катенька садилась в экипаж, намереваясь прокатиться по городу в такой хороший солнечный денек. Она заехала в книжную лавку, где уже привыкли к её визитам и не пытались всучить всякое барахло. Посмотрела свежие поступления книг и европейских журналов и затем решила почтить визитом старого князя, который в последнее время чувствовал себя совсем плохо и почти не выходил из дома.