Белый Клык

В профилактических целях оглянувшись по сторонам, он убедился, что никому нет до них дела — все посетители, включая хозяев, не отрывали взгляда от экранов, где транслировался первый матч Турнира Витал: RWBY против ABRN.

— Давай перейдем к делу, Курай, — наконец вздохнул он, вновь сосредотачиваясь на проклятой чашке. — Адам.

— Жив, насколько я знаю.

— Ну разумеется... — вздохнул медведь.

— Ты крепко его приложил, командир. Нас иногда навещают из других лагерей, по слухам он встал на ноги только дня два-три назад и потерял глаз.

— Отлично, — проворчал он. — Как будто в Адаме раньше было мало ненависти. ... Где ты с точки зрения остальных?

— Нигде. Нас вместе с некоторыми другими неблагонадежными под охраной кучи отморозков отослали сторожить одну из наших брошенных стоянок, где ничего нет. Все знают, где мы, но мы не знаем, где они.

— Сколько понимают, что происходит, но молчат из страха и отсутствия альтернатив, скольких убили, кто смог сбежать? Перед тем, как вас отослали.

— Хватает. Много. Почти никто.

Браун кивнул. Что-то в этом роде он и представлял. Он не мог быть одним единственным, кто понимал, чем обернется план Адама... зато был одним из немногих, у кого были шансы пережить схватку с сильнейшим бойцом Белого Клыка, армии головорезов, что он привез с собой или толп мальчишек с горящими глазами, лозунгами вместо своего ума и желанием изменить мир — прямо здесь, прямо сейчас, по молодости просто не понимающих, чем обернется для них и всех фавнов даже не просто объявление открытой войны Королевствам, но использование в военных целях Гримм.

— Мне нужно, чтобы ты попытался установить контакт с теми, кто боится — не со всеми, естественно. Найди главный лагерь, выбирай лидеров команд, в которых уверен, их подчиненные пусть остаются в неведении. Я не думаю, что Адам скажет кому-нибудь точную дату или, тем более, полный план, но будет достаточно и того, что они будут готовы выступить в нужный момент, когда все начнется. Все, кто согласятся выступить против Адама, не будут арестованы, когда пыль осядет. Гримм будут признаны только те, кто останется с Торусом.

-...Если вы со мной, конечно, — добавил он после секундного молчания.

— Оглянись вокруг, командир.

Браун вздохнул. Ему не требовалось выполнять просьбу Курай, чтобы понять, то, о чем тот говорил. Кафешка "Мама Моппи" была... девчачьей. Розовые с белыми цветочками скатерти, изящные столики и стулья, все те же светло-розовые обои, занавески, картины и фотографии с котиками... Он знал только одного фавна, который мог ТАКИМ образом выразить свою поддержку.

— Это место — идея Хонга. Он сказал, что его мама велела ему держаться тебя, мол, только тогда он не загремит в тюрьму или на электрический стул и что он знает, что это ты слал ей открытки с пометкой "со мной все в порядке, мам". Он на пару со Скарлет заставили меня пообещать, что я сделаю твое фото на фоне всего этого безобразия. ...Мы с тобой, командир.

— Два года... два гребанных года, а я только узнаю, что Хонг — чертов маменькин сынок? — покачал головой Браун, не сдержав улыбку.

Курай промолчал.

— Попытайся узнать их планы, но будь осторожен — твое Проявление не панацея. Если тебя заметят, мы лишимся даже тех, на кого можем рассчитывать сейчас — остальные не потянут, — задумавшись на секунду, он продолжил: — Назначаю тебя лидером команды, пока вы там. Знаю, за пределами Королевства связь не ловит, но если вновь сможешь выбраться — пиши на тот же номер. Мне теперь не от кого прятаться.

Бросив быстрый взгляд на экран, он улыбнулся, увидев как Блейк, перехитрив свою противницу, выбрасывает ее за пределы арены.

— Ступай, — сказал он. — Матч скоро закончится, да и у тебя, я думаю, мало времени.

Кивнув, фавн-паук активировал свое Проявление, что превращало его в "трудно замечаемый объект". Его особенность работала даже на роботов. Даже в записи. Даже спустя месяцы.

— И спасибо, друг... — пробормотал он себе под нос, слыша сухой щелчок фотокамеры Свитка — Курай выполнял обещание, данное остальной команде.

В следующий миг кафешка взорвалась восторженными криками — RWBY одержала первую победу на этом турнире.

Он хлопал вместе со всеми, радуясь про себя, что Курай выбрал такое удобное время для встречи, пока команда Блейк занята на турнире. Они останутся в стороне.

Сегодня, впервые с того дня, как он потерял руку, кроме одной лишь решимости предотвратить катастрофу у него появилась еще и надежда. У него есть шанс остановить это, предотвратить войну. Двум смешным, наивным и добрым девчонкам, Блейк и одной неправильной Шни не придется убивать ради спасения собственной жизни, пытаться отмыть кровь с ладоней и одежды, смотреть, как умирают друзья и близкие... а потом, на следующей день, вставать и проходить через это снова, и снова, и снова — до тех пор, пока старуха с косой не достанет их самих. Они были Охотницами — теми, кто защищает человечество от его настоящего врага, Гримм. Пусть так и останется.

Браун едва успел допить свой кофе, прежде чем его Свиток разорвался беспокойной мелодией.

— Ты видел это, Плюшевый?! — закричала Янг в трубку, все еще тяжело дыша после боя. — Троих одним ударом! Троих! Одним!! Ударом!!! Видел?! А, неважно! Я все равно заставлю тебя посмотреть повтор! Кто теперь лучший рукопашник Вейл, а? А?!

— Конечно ты, Фонарик, — легко согласился фавн. — Конечно ты...

Глава 23. Яблоко от яблони

— Иди ты к чертовой матери, Озпин, — процедил высокий черноволосый мужчина, неосознанно опуская ладонь на рукоять широкого двуручного меча, прислоненного к столу.

— И почему я не удивлен такому ответу... — вздохнул директор.

— А что еще я мог тебе сказать? — фыркнул Кроу Бренвен. — Ты хочешь запихнуть мою племянницу в адскую машину атласких умников, которые сами ни черта не понимают, как она работает, а возможный результат варьируется от "все получится" до смерти или сумасшествия! И это не говоря уже о том, на что ты хочешь обречь ее, если (если, Озпин!), операция по пересадке пройдет успешно. Ты сам говорил — Девы умирают своей смертью разве что в качестве исключения. Их силы боятся или хотят заполучить люди, за ними охотится Салем, они сами, зная свою мощь, постоянно лезут в пекло.

— Ты ведь еще не встречался с семьей, не так ли? — тихо спросил Озпин.

— Нет, — напрягся Кроу. — Я сразу к тебе.

— Под "сразу ко мне" ты подразумеваешь "сначала в бар, потом подраться с Винтер, понаделав кратеров в моем внутреннем дворе"?

Бренвен на это только довольно усмехнулся. Бесить Винтер — одно из его самых любимых занятий в этой поганой жизни. Жаль, они редко пересекались — видеть холеную, всегда морозно-вежливую Шни с перекошенным от бешенства лицом стоило любой головомойки, которую ему устроит Озпин. Древний занудный хрен просто ничего не понимает в развлечениях!

— Должен же был кто-то поставить на место эту зазнайку.

— Знаешь, что меня веселит в этом больше всего? — улыбнулся директор, заставив Кроу насторожиться. — То, что твоя племянница говорит о младшей сестре Винтер то же самое и при этом называет своим другом.

— Эй, мы с Ледяной Королевой не друзья!

— Но могли бы быть, если бы ты попытался.

— Ты прекрасно знаешь, почему я работаю один, Озпин, — тихо ответил Бренвен, вновь, почти рефлекторным, глубоко въевшимся за годы, движением сжимая рукоять верного клинка. — И почему у меня всего один друг, не считая племянниц.

— Да, твое Проявление.

— Я приношу неудачу всем вокруг. Это полезно в бою, но превращается в огромную проблему, когда дело касается личной жизни.

— И поэтому ты заливаешь свое одиночество литрами виски и работой, видясь с родными едва месяц в году?

— О, это опять одна из тех душеспасительных бесед от мудрого директора? — закатил глаза Охотник, доставая фляжку и демонстративно делая большой глоток. — Избавь меня от этого. Мы говорили о Янг.

— Просто встреться с ней. Поговори.

— Что ты сделал с ней? — прорычал Кроу, наклоняясь вперед.

Он знал, что Озпин хороший человек. Он знал, что его мотивы чисты, он верил в него и его цель, доверял суждению и опыту... но персонификация одной из четырех Реликвий вертел людьми как хотел и зачастую требовались годы, чтобы понять, как и зачем он это делал. По личным наблюдениям Бренвена, вмешательство директора почти всегда оборачивалось к лучшему для "счастливца", но Озпин был в первую очередь защитником человечества и только потом — каждого отдельного человека.

— Абсолютно ничего, — покачал головой Знание.

— Тогда к чему это все?

— Я не хочу давать тебе подсказок, Кроу. Самые убедительные доказательства — те, которые человек отыскал сам. Так что просто сходи и повидайся с семьей.

Мгновение черноволосый Охотник пристально смотрел в глаза директору, а потом, со вздохом поднявшись, подхватил клинок, закинул на плечо и направился к выходу.

Он знал этот взгляд. Он уже видел это сочувствие в глазах, наблюдал это выражение на лице: "Мне жаль, но когда мы встретимся в следующий раз, ты скажешь, что я был прав".

— Черт бы тебя побрал, древний ты хитрый хрен, — пробормотал он себе под нос, так, чтобы Озпин услышал. — Черт бы тебя побрал...

Ниндзя в темно-синем костюме пригнулся, театрально взмахнул руками, оставляя огненные дорожки в воздухе...

— Тебе никогда не победить меня, старпер! — закричала Руби, торжествующе вскидывая над головой джойстик.

Ниндзя в темно-красном пригнулся, пропуская над собой огненный шар, сбил противника подсечкой, а затем взмыл в воздух, чтобы приземлиться на грудь темно-синему, залив экран изнутри ярко-красным.

— Не задавайся, мелкая. Это я научил тебя играть в эту игру, — довольно хмыкнул Кроу и тут же отвесил племяннице легкий подзатыльник. — И не называй меня старпером, я не настолько стар.

— Моя очередь! — заявила Янг, оттаскивая сестру с подушки у монитора за капюшон ее любимого плаща.

Руби, впрочем, не расстроилась. Размазавшись алым в воздухе, она приземлилась на кровать, даже не озаботившись стряхнуть с нее лепестки роз, что оставались от ее Проявления.

— А расскажи о своем последнем задании! — потребовала она.

Бренвен улыбнулся. Тейянг и его семья были теми, кого он действительно любил... на них, собственно, список и заканчивался. Он навещал их раз в несколько месяцев, после очередного тяжелого и, временами, грязного задания от Озпина — маленький загородный дом на острове Патч, одном из самых тихих и мирных мест в мире, был его обителью, самым настоящим "Священным местом", причиной, по которой он занимался всем этим. Он еще мог вспомнить, как усаживал обеих девочек себе на колени и, в сотый раз, читал им одни и те же любимые сказки, воспринимаемые с тем же восторгом, что и впервые.

А потом они всегда требовали с него историй из жизни Охотников. Он никогда не отказывал... и, порой, рассказывал правдивые. Очень редко.

— Хорошо, мелкая, — согласился он и в этот раз. — Последняя миссия была в Мистрале...

— И что ты там делал? — подпрыгнула на кровати нетерпеливая Руби. — Охотился на древнего Гримм? Сражался с бандитами?

— Искал сокровища? — предположила Янг.

— Я разыскивал волшебницу.

Мгновение в комнате царила тишина... а затем в лицо Охотнику прилетела подушка, от которой он не стал уворачиваться.

— Фу, Кроу! — скривилась Янг. — Раньше у тебя лучше получалось врать. Стареешь!

Он только рассмеялся. Одна из прелестей работы на Озпина — можно говорить людям чистую правду. Все равно никто не поверит.

— Ладно, Солнечный Дракончик, — хмыкнул он, использовав старое прозвище, данное маленькой Янг ее отцом. — Настало время доказать тебе, что я еще достаточно молод, чтобы надрать тебе зад в видеоигре.

— Три из трех! — потребовала Янг.

— Хоть сто и из ста!

И ровно через три минуты его любимый персонаж, Парящий Ниндзя, в третий раз отрубил девочке с хвостиками в белом платье, которую обожала его племянница, голову.

— Вот так-то, мелочь пузатая, — довольно хмыкнул Бренвен. — Рано вам еще играть со взрослыми.

Торжествующая ухмылка замерзла на его губах, когда он бросил взгляд на Янг. Сверкая алыми глазами, дочь его сестры уставилась пристальным взглядом на обезглавленный труп своего персонажа, крепко сжимая в руках джойстик с такой силой, что пластик еле слышно похрустывал в ее хватке. У нее даже кончики волос начали светиться, что для хорошо знавшего ее Кроу было однозначным свидетельством того, насколько она зла.

Переведя на своего дядю взгляд чуть светящихся алым глаз, она потребовала:

— Еще раз!

— Руби, — тихо сказал Кроу. — Я слышал, что у вас в столовой сегодня подают землянику. Сходи, пожалуйста, порадуй своего дядю — принеси тарелочку.

— Хорошо, Кроу, — тихо ответила Руби, переводя расстроенный взгляд серебряных глаз со своей сестры на дядю.

— Что случилось, маленькая? — спросил Бренвен, едва за ней закрылась дверь.

Янг умела проигрывать. Она стряхивала с себя неудачи, бодро вскакивала на ноги после поражений, не зацикливалась на ошибках — она просто шла дальше. Ее отец совсем не просто так называл ее "Солнечным Дракончиком" — первая часть прозвища была дана за ее веселый, непосредственный характер, а вторая — за огненную ярость, что превращала ее в неукротимую силу природы: в тех случаях, когда чему-то или кому-то все-таки удавалось разозлить ее, зацепив за живое.

— Неважно, Кроу, — нахмурилась Янг, пряча вновь ставшие нежно-сиреневыми глаза и как-то сдуваясь. — Просто давай сделаем это еще раз.

— Я ничего не имею против того, чтобы вновь показать тебе, что Парящий Ниндзя круче твоей Минь Ю, но даже если тебе каким-то чудом удастся меня победить, это ничего не изменит. Потому что дело не в глупой игре, — сказал Бренвен, откладывая джойстик в сторону и разворачиваясь лицом к племяннице. — Рассказывай, Янг. В чем дело?

Несколько секунд она молчала, мрачно сверля глазами невезучий джойстик... а после расстроено отбросила его к экрану.

— Наверно, я просто слишком много проигрываю в последнее время, — призналась она со вздохом. — Не на тренировках, не по мелочам... в действительно серьезных вещах. Плюшевому под автострадой — это было так глупо... Той разноцветной коротышке на поезде, Неополитен — я ее даже ударить ни разу не смогла!

— Тебе семнадцать, Янг, — покачал головой Кроу. — Ты сама знаешь, что сильна, что из тебя получится очень сильная Охотница, но прямо сейчас ты просто не готова к серьезным делам. Ты чуть не погибла дважды — в первый раз в бою с Фавном-из-стали...

— Не называй его так! Его зовут Моррон Браун, — категорично потребовала Янг. Немного подумав, она добавила: — И Плюшевым тоже не называй, это моя фишка. И мне в любом случае ничего не грозило — я не его враг, и никогда им не была.

— Хорошо, — после короткого молчания согласился Бренвен.

Его посетило очень неприятное чувство, то самое, что возникает, когда за твое отсутствие произошло много важных вещей, которые прошли мимо.

— В любом случае, — продолжил он. — То, что я хочу сказать — не спеши, Дракончик. Противники, которых ты выбираешь, пока просто не в твоей лиге. Это пройдет, со временем. А пока со всем этим разберется твой совсем-не-старый, но опытный дядя. Выше нос!