Эпизод 1. Странник и Судьба

— Я что-то не помню, чтоб я им звонил или письма писал. Про Америку в том числе, — я был явно удивлен, — и вообще, если ты помнишь, меня "спецура" замочила.

— Не забывай, с кем имеешь дело, — ох уж эти всемогущие инопланетяне! Хотя с головой они точно дружат, что мне и доказал в очередной раз Андрей: — Первое. Дело твое закрыто и сдано в архив под грифом "секретно". Им интересоваться в ближайшее время никто не будет. Значит, и искать тебя никто не будет. А пресса по поводу твоей смерти совсем не в курсе. Второе. Смоделировать твой голос не проблема. Ты позвонил своим родителям и радостно сообщил, что уезжаешь в Америку работать на год. Может, и на больший срок — как пойдут дела. Письма можешь писать, сколько хочешь, только, сам понимаешь, письма должны быть оттуда, из Америки. Фотографии ландшафтов этой самой Америки вкупе с твоей физиономией мы сделаем.

— Если жив буду, если будет, кому эти фотографии подписывать и письма писать мелким почерком, — это я себя жалею, вернее, изо всех сил давлю на жалость Андрея.

Тот вздохнул глубоко и выдал свой комментарий:

— Всё случившееся стечение обстоятельств. Ошибки будут учтены. В будущем такого никогда не должно повторится. Хотя... В будущее и прошлое попасть невозможно, но его можно узнать: обо всём, что происходит в мире, есть информация, которая аккумулируется во вселенском знании. Некоторые экстрасенсы могут увидеть или узнать эту информацию. Правда, только ближайшую. Дальняя слишком размыта, и любое самое незначительное изменение сейчас, запускает инвариантность событийности в будущем. Наши приборы могут только распознавать и накапливать большинство вариантов развития событий, определенным образом компилировать полученные результаты и выдавать аппроксимированный, наиболее вероятностный результат. Причем только общей картины, без частностей. В ближайшем будущем ты существуешь. А что будет с тобой через сто лет, мы не знаем. Хотя если бы на твоем месте был бы какой-нибудь другой ученик, его бы уже не было.

— Спасибо, утешил. Можно спать спокойно? — ответил я. Но всё равно как-то тревожно у меня было на душе: давили, очень давили нехорошие предчувствия.

Глава 27. ТЯЖЕЛО В УЧЕНЬЕ, ЛЕГКО В БОЮ

Учеба длилась уже почти три месяца. Активизатор умножал мои и без того выдающиеся способности не по дням, а по часам. Говорят, мозг простого нормального человека использует не более пяти процентов своего серого вещества, мозг гения чуть больше семи. А если он будет использовать процентов, пусть и не сто, но где-то рядом? Что будет с человеком?.... С помощью активизатора мой процент непрерывно рос и рос.... Благодаря лунной методике обучения, я узнал столько нового и интересного, научился такому, о чем раньше и предположить не мог. Эх, если бы всё это мне пораньше! Я бы им всем показал! Не знаю кому, но всем. Теперь я ощущал себя как минимум суперменом в кубе.

— А зачем из меня делают супермена, — однажды спросил я у Андрея. — Зачем мне всё это?

— Причин много, — начал объяснять он и неожиданно спросил, — ты жить хочешь?

— Я точно не хочу умереть по чьей-то чужой воле, — ответил я, — вот когда Мать-Природа к себе призовёт, то, тогда конечно, пожалуйста. Но не раньше, — сказал, как отрезал я и уточнил, на всякий случай. — А что мне здесь на базе могут сделать плохого? И кто? Свихнувшегося робота я уже победил,.... победим и остальных.

— И долго ты здесь на базе собираешься отсиживаться? — съехидничал Андрей. — А кто будет Родину-мать защищать? Кто людей в атаку поведет на её бесчисленных врагов? "Ротшильды, Рокфеллеры" и их разномастные подмастерья, как например "всеми любимый" Чубайс до сих пор живы. Цели и задачи относительно Руси у них так не изменились. А уже новые "чубайсята" и "подберезовики" подрастают.....

— Ну, этих я и сейчас могу.... Этим я и сейчас смогу всё объяснить, про что такое хорошо и что такое плохо, — смутно чувствуя какой-то подвох в его словах, отозвался я.

— Всевозможные масоны, мировые жиды и прочая шушера это только верхушка айсберга, — сказал Андрей, — а вот кто ими управляет мы не знаем. Однажды один пастух поговорил с кустом терновника, а потом возникла целая религия. Причем очень ортодоксальная религия, непримиримая. Какому Богу это надо? Чтобы ты понял, речь идет о будущем планеты Земля. Хотя наверно уже можно говорить, о будущем всей нашей галактики. Кто будет всю нашу галактику, Млечный путь, защищать? У неё врагов ещё больше. Тут Чубайсы пострашнее будут. И гораздо могущественнее. Надо быть готовым ко всему, даже к тому, что и предположить нельзя. Сейчас ты проходишь только первичную подготовку внешника. Это даже не первый курс. Так вводная часть. Если ты есть, и есть такой, какой ты есть, то уж будь добр, будь человеком могущим постоять за себя и за всех. Может быть, ты именно тот, кто действительно спасет всех нас.

— Ну, ты скажешь, — с удивлением растеряно возразил я, — как-то не хочется так сразу взваливать на свои плечи ответственность за всю галактику.

— В какой-то особенный в их жизни момент, у всех возникает вопрос: почему я? Это неправильный вопрос. Правильный вопрос: кто, если не я? Ты и только ты! Тебя выбрали, и не важно кто: судьба или бог.... Или ты сам. Это твой урок. Вот и выучи его. А что касается тебя, Гриша.... Конечно, ты отличаешься от остальных, как небо и земля. Поэтому и судьба у тебя особенная.... Почему, зачем, и кто тебя таким сделал, мы не знаем.... Но вдруг ты спаситель галактики и всего рода человеческого. Уж больно наезд на тебя идет по-взрослому...

— Но здесь-то, на базе со мной ничего случиться не должно? — с безграничной надеждой спросил я.

— Мы думали, что не должно. Да и сейчас столько сил задействовано в поиске незнамо чего..... но спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Так что учись и не жужжи. Уж лучше сегодня будет больше всего, нужного и ненужного, чем завтра чуть-чуть меньше самого необходимого. Того, из-за чего ты не сможешь спасти себя в очередной "особенный" момент.

— В Советском Союзе, — продолжил Андрей, — в школах и ВУЗ-ах всегда давали повышенную избыточность знаний. Далеко не всё это пригождалось на практике, но зато обучение новому и неизвестному проходило на раз. Легко и непринужденно. Советское образование было лучшим в мире. У нас тоже....

Так что мне пока учиться, учиться и учиться.

Сегодня должны были быть первые практические занятия на выживание, то есть пребывание во враждебной, можно сказать, просто убийственной для землянина среде. Мои наставники считали, что я к этому уже готов. Виртуальные занятия я уже проходил, и не раз. По сути, они очень на игру похожи, вот только с реализмом перебор. Засовывают тебя в специальный уютный скафандр с кучей датчиков, одевают полупрозрачный, похоже, кварцевый шлем на голову. Сначала, пока твой организм адаптируется к новым ощущениям, хочется уснуть в этом уюте, но это легкое приятное состояние мимолетно. Зато потом, когда сон уходит окончательно, ты оказываешься в некой фантастической игре, в другом пространстве и времени. Как в стереокино, только ощущение реальности полное. Работа скафандра сказывается. Сценарии игры всегда бывают очень разные, но принцип, заложенный в основу сценария, всегда один и тот же: кто-то или что-то желает моей смерти. Нет, чтобы сценаристам о вечном, о мужском вспомнить, хоть немного романтики или эротики добавить!

Когда виртуальные динозавры в игре за мной бегают, летают или плавают, выжить легко: они же тупые, челюстями "клац-клац", а скушать-то не могут. С "чужими" частенько приходилось сражаться, тут, конечно, потрудней будет, поскольку эти серые твари гораздо умнее динозавров и всегда командой воюют, а в одиночку почти никогда. Самое трудное и совсем непредсказуемое, когда какие-то суперумные, миловидные и не очень монстры, предвидящие все мои действия наперёд, пытаются меня убить. Иногда это им даже удавалось. Одно суперменство не помогало, а опыта борьбы неизвестно с кем было маловато. В виртуальной реальности и погибаешь, конечно, виртуально, только уж как-то очень жизненно, и больно. В такой момент адреналин в крови сразу зашкаливал. Поэтому погибать с каждым занятием хотелось всё меньше и меньше. Но ведь и убить меня со временем становилось все трудней и трудней, хотя полностью такая возможность не исключалась. С течением времени нагрузка сопротивления на мои действия у скафандра незаметно возрастала, все мои физические усилия давались мне всё труднее и труднее. По такому принципу тренируется человеческая мышечная память. Зато потом, без скафандра, всё так легко дается и делается, что только летать не получается. Что же, значит практические занятия? Немного волнительно, как на экзамене. Человек ведь только один раз может умереть. Да и робот-"чужой" ещё не забылся. Возможности местной медицины поражали, конечно, только инопланетяне не боги, так что возможны варианты.

-Что нужно делать?— спросил я у Артема.

-Все, что хочешь или сможешь, главное — надо быть готовым ко всему, — услышал я простой ответ, — тренировочная площадка занимает пять этажей, каждый этаж площадью более километра — есть, где разгуляться. Каждую секунду видеокамеры следят за происходящим. Медчасть постоянно наготове. У тебя сейчас будут тренировочные программы первого уровня. Они легкие, для начинающих, не рассчитанные на твою гибель — так, нервы пощекотать. Что тебя ждет, не знает никто. Но всегда все и всё против тебя. Твоя задача — успеть среагировать, иначе.... Так что расслабляться лучше потом снаружи, а не там внутри. Вот программы второго уровня сложнее в разы. Там мало успеть среагировать. Там кто-то или что-то будет не против тебя, а за тебя. Они будут твоими помощниками, друзьями. Нужно научиться, не ошибаться. Тебе всегда придется выбирать, убить или оставить жить. От тебя будет зависеть, кто будет жить, а кто нет. ТРУДНЫЙ ВЫБОР. А между жизнью и смертью только один миг. И сделанного не воротишь. Так что иди и учись здесь.

-А сколько времени там нужно пробыть? — задавать вопросы это стало моим любимым занятием.

-Вопрос не во времени. Тебе нужно подняться с первого этажа на пятый. И всё. Двери откроются, ты зайдешь на площадку. Дальше неизвестно ничего. Ландшафт может быть любым. Флора и фауна — тоже, но почти всегда они враждебны человеку. И для полного дискомфорта тебя ждут разнообразнейшие ловушки: потайные ямы, скрытые самострелы и прочее, прочее. Чтобы не расслаблялся и не забывал, где находишься. Если вдруг твои датчики покажут, что ты не подаешь признаков жизни, двери площадки откроются, и в дело вступит медчасть. Обычно она успевает спасти жизнь ученика. Почти всегда успевает, хотя прецеденты были... Компьютер постоянно следит за всем происходящим и принимает решение, когда твоей жизни угрожает опасность и когда нужно предпринимать какие-то действия. Как только дойдешь до последнего этажа, пройдешь всю площадку, двери откроются, ты свободен. Как видишь, всё просто. Если ты не сможешь совершить свою прогулку по этажам, компьютер опять же решает, когда тебя оттуда выпускать.

— То есть надо сходить прогуляться по этажам, — что нам, суперменам, прогулки на свежем воздухе по пяти этажам.

— Можно и так сказать, — усмехнулся Артем. — Вот тебе брелок с кнопкой: нажмешь, если захочешь остановить программу. Твой поход — дело добровольное.

Глава 28. КУРС МОЛОДОГО БОЙЦА — ПАРК АТТРАКЦИОНОВ

Первый этаж.

Как только двери закрылись, молодой мужчина замер на месте, прислушиваясь. И непонятно к чему: ко всем звукам в мире или к своему неспокойному сердцу. Любой экзамен всегда немного будоражит тебя, беспокоит твое сердце, а здесь всё по-настоящему. Вплоть до.... Из одежды на мужчине надеты только короткие шорты, из обуви спортивные тапки на босу ногу, на голове непонятного вида прозрачный шлем, а в руках — ничего. Мужчина медленно и внимательно огляделся вокруг. Окраина бывшего поселка. Везде полное забвение. Прямо перед ним убегала в мрачный тёмный лес ровная дорога с проплешинами желто-зелёной травы на разбитом сером асфальте.

Выждав ещё немного, мужчина сделал свой первый шаг. Ничего не произошло. Дорога, по которой ему предстояло пройти, пролегала мимо двухэтажных разрушенных зданий. Теперь уже не определить, жилых или нет. Природа и время сделали своё дело: здания стали очень похожи друг на друга своей пустотой и заброшенностью. Когда-то много лет назад здесь бурлила и шумела разумная, и не очень разумная, человеческая жизнь, но потом по каким-то причинам взяла и закончилась, оставив только разруху и забвение, уныние и тоску. Дикая первозданная природа, хоть и не сразу, но достаточно быстро, пришла на её место. Любое, незанятое по разным причинам жизненное пространство обязательно заполняется новой жизнью. Природа не терпит пустоты.

Мужчина очень осторожно пошёл по разбитой, местами уже заросшей травой дороге. Легкий ветер доносил пение невидимых птиц в вышине и какие-то непонятные скрипы, шорохи со всех сторон. Вроде пока ничего непредвиденного не ожидается, хотя вся атмосфера этого места была насквозь пропитана ощущением близкой и скрытой опасности, опасности для самой жизни. Смерть и страх поселились в этом месте, и разумной жизни здесь делать больше нечего. А у мужчины была сейчас одна задача — выжить. Особенно когда знаешь, что сейчас весь мир против тебя. И ты сейчас один.

Пока никаких действий не происходило, мысли мужчины потекли по своему, философскому пути. А как иначе? Мы, люди, устроены так, что как только на карту ставится наша жизнь, начинаем к самой этой жизни относиться, весьма философски. Что такое интеллект, по Дарвину? — Способность особи ВЫЖИВАТЬ в одиночку вне своей среды обитания, вне своего социума. То есть когда ты один против всего мира, когда всё зависит только от тебя самого. Это там, "в миру", можно было надеяться на старшего брата, на всемогущего "папу", на друзей-"ментов", а здесь всего этого нет. Двери закрылись, и ты один на один со своими мыслями. И ты сразу начинаешь понимать, как никчемна суетность мира вещей: ни золото, этот презренный металл, ни деньги, эти разноцветные бумажки, не помогут тебе ничем и не прикроют твою задницу в случае опасности. Только ты сам, твои знания и умения. И всё, что происходит, происходит прямо сейчас, а через мгновение этого может и не быть. Отсюда простой вывод: самое дорогое в жизни — сама жизнь. Недаром давным-давно до нас было написано: "Самое главное в жизни человека это сама Жизнь, превыше жизни человеческой может быть только долг перед Родом". То есть перед Родиной.

Впереди сто метров пустынной дороги. А вот дальше... лес, темный, страшный, неизвестный. Шаг за шагом мужчина шел по этой дороге. Надо идти и идти только вперед. Быть готовым ко всему и только вперед.

Секунды складывались в минуты, мужчина шел и шёл по дороге, и ни с ним, ни вокруг него, ничего не происходило. Со стороны смотреть, почти идиллическая картина: идет одинокий путник по дороге в лес. За грибами, ягодами собрался. И пока он шел по пустынной дороге, ему стало понятно одно: сто метров, минута спокойствия, одна минута жизни, — оказывается, это так много.