Остальных пленников допросив покидали связанными в телеги и мы ускоренным маршем двинулись к месту дневной стоянки. Там ручей хороший, там встанем и подождем наш арьергард, а там уже и до Витебска один дневной переход останется.
Но дойти до места дневного отдыха на тракте мы не успели. Нас догнал посыльный из арьергарда и сообщил, что почти две сотни конных воинов Радко летит по нашим следам. Ну ладно, тут уже земля витебская, тут мои люди как дома, часто на охоту выезжали и сторожевую службу несли, а вот воины Радко уже ушли от Смолянки далековато и здешних мест не знают. Есть тут недалече овражек хороший, там можно резерв спрятать и пропустить врага вперед. Так и поступим, просека тут хоть и есть, но конную сотню в ряд не развернешь и придется людям Радко в ряд по 15-20 воинов наступать, а я этим воспользуюсь и перегорожу телегами тракт.
— Асаф, ты останешься тут в овраге, пропустишь вперед преследователей и как услышишь шум боя ударишь им в спину. А я пройду вперед на пару стрелищ и перегорожу тракт, там и встречу ворога.
Асаф усмехнулся — место плохое, конным не развернутся.
— Так и есть, я коней своих уведу и за телеги с самострелами встану. Нас атаковать в коном строю не удобно и ворог вынужден будет спешится, прикрыться щитами и лезть на штурм. Коней же своих они отведут в укрытие. Вот ты сначала коней отбери, а потом уже пешим в спину бей.
— Не жалко тебе людей своих?
— Не мои то люди Асаф, кто против своего царя меч поднял, тот должен умереть лютой смертью. Если тех простить, то другие следующий раз мою доброту за слабость примут и опять попробуют в спину ударить.
Мы отъехали почти с километр и встали растянув повозки буквой "П", перегораживая тракт (дорогу). Хотя дорогой это лесную тропинку можно назвать с большой натяжкой. Маленькая тропка петляла между вековых деревьев, и эта тропка была рассчитана на движение всадников в колонну по два, ну или можно ехать на телеге. Ширина дороги не позволяла организовать большой конной сечи, однако пешая рать в таких лесах чувствует себя хорошо, ведь враг не может использовать дольнебойное оружие, и приходится биться по взрослому лицом к лицу, на это я и рассчитывал. Я загнал десяток стрелков на деревья и наказал им выцеливать самых активных врагов.
Воины Радко увидев мои телеги, обязательно должны спешиться и атаковать неприятеля прикрывшись щитами.
Мои воины встали за телегами, мы распределили сектора обстрела, коней отвели в глубь леса. А самое главное, что пришлось оставить десяток воинов на охрану коней. Да тут конечно можно оборонятся, но у меня всего 60 воинов осталось, правда все в броне и с настоящими арбалетами со стальными дугами. Приходилось надеятся, что мой арьергард сможет оторваться от преследователей и придет в лагерь раньше, чем враг выйдет на нас. Если только смогут уйти мои воины, ведь люди Радко имеют более свежих и легких конях, а я притащил с собой в лес кованную сотню. Вот и встает теперь вопрос маневренности. Мои ратники крепче, но они спешились, а у Радко люди более маневренные, особенно это ценно вот в такой местности, когда я не могу ударить сомкнутым кованным строем, а Радко сможет окружать и наваливаться по три человека на одного моего всадника, или забросать нас стрелами. Вот и получается, что у меня единственная надежда это удар засадной сотни в спину воинам Радко.
Они появились ближе к обеду. Вначале мой арьергард на уставших и охрипших конях, пена валилась с морд лошадей, но люди были почти все целы. Однако многих коней придется списать. Загнали лошадок воины сотника Кожемяки. Многие кони имели торчавшие из крупов стрелы, то есть противник явно не чурался в лесу пострелять из луков.
А чуть позже появились и передовые дозоры преследователей.
— Подними личину воин, хочу узнать что за тать против своего царя пошла — крикнул я предводителю отряда преследователей, что стояли в сотне шагов от наших телег.
— А что на меня смотреть — крикнул воин — я воевода Смоленский Тазгут, а вот ты на князя нашего не похож, говорят что отравил пес Атли нашего князя и княжича Ждана сгубил, и княжну Цветану. А ты самозванец, и хочешь обманом землю нашу забрать.
— Так подойди сюда и убедись что пред тобой твой царь.
— Не знаю я никаких царей. Знал я князя Чеслава, что народ мирным вождем над всеми родами избрал, знаю я князя Радко, что старейшины военным вождем избрали. Вот и спрашиваю я воевода князя Радко, кто ты? Мирный князь Чеслав, тогда зачем ты на нашу землю ворогов привел, или ты самозванец, называющий себя царем кривичским.
— Ты ведомо забыл Тазгут, что воеводой Смоленским я тебя назначил, а князь Радко лишь над землей и родом своим князь, хоть и выбрали его вожди руководить дальним походом с царем царей Атли. Однако не о том речь, вижу я нет тут Радко, значит пред тобой выбор сейчас, преклонить колени пред своим царем или сгинуть вместе со своими людьми в этом лесу, ибо предателям нет прощения, им смерть лютая в наказание.
— Никого я не предавал, я лишь исполняю волю своего князя.
— Не думаешь ли ты Тазгут, что теперь тебя не подержит тот кто подстрекал тебя предать своего царя. На большом совете все, кто говорил тебе велеречивые слова в уши, все те люди от своих слов откажутся и тебя сделают предателем. Я представлю совету живую княжну цветану и сына своего Ждана, а вы предателями будете и никакие слова вас от дыбы не спасут. Решай же Тазгут, мои люди к бою готовы и стальные болты наших арбалетов жаждут крови предателей.
— Покажи княжича Ждана и княжну Цветану, а то может ты самозванец мальца другого за княжича выдаешь.
— А от кудова ты собака узнаешь моего сына, ты разве был бабкой повитухой при родах?
— Не горячись князь, нам бабка повитуха указала как настоящего княжича опознать, вот мы и хотим проверить, нет ли подмены.
— Ну что же иди проверяй, только меч и кинжал оставь там, нет мне веры к тебе.
К воеводе Тазгуту подъехали несколько всадников и начали о чем то совещаться. Через какое то время сам Тазгут, а за ним и его воины начали слезать с коней. Пока не понятно, что же происходит. То ли противник готовится к бою, что ли задница у них устала сутки сидеть в седле, то ли действительно решил проверить княжича.
Воевода Тазгут снял шлем, вытащил меч и воткнув его в землю пошел к нашим телегам. Подошел, обернулся и посмотрел на своих людей, видно боялся, что я действительно предъявлю ему подмену. И если выявится, что ребенок не княжич, то я его должен буду убить. Так видно думал Тазгут и уже прощался с жизнью. Но потом решился и перепрыгнув телегу подошел к нам. Я провел рукой за ухом Ждана и поднял волосы вверх, обнажая шею и родимое пятно.
Тазгут аж выдохнул, видно реально испугался воевода Смоленский, и не хотел сегодня умирать, это у него было на роже написано.
— Прости меня царь Чеслав — поверил языкам поганым — Тазгут склонил голову.
А Смоленские воины увидев происходящее начали снимать шлемы и пройдя к нашим телегам пятьдесят шагов под пристальными взглядами защитников начали склонять головы.
Через какое-то время позади людей Радко появились люди Асафа. Увидев, что происходит, гуннский отряд приподнял копья и просачиваясь между людьми Тазгута подъехали к телегам.
А я воспользовавшись ситуацией вскочил на коня и выехал на своем новом коне вперед и громогласно провозгласил — возрадуйтесь люди, не изгои вы больше. Вы пришли в землю князя Чеслава ища спасения от готских вождей, и вот теперь ваш вождь породнился кровью с великим царем Атли. Нет теперь князя Чеслава, но есть конунг Чеслав, есть царь Чеслав, царь земли кривичской, дряговичской, чудской и вендской. Теперь вся земля принадлежит нам и за малый выход мы хозяева в этих лесах. Вы склонили головы пред своим царем, но этого мало, я требую выдать предателей, тех кто причастен к отравлению княжны Цветаны, тех кто затеял этот бунт. Судить татей буду не я, а совет. Сейчас же ты воевода Тазгут возвращайся в Смоленск и сиди там дальше воеводою. Соберите семьи свои в Смоленск. Отныне вы не люди Радко, вы мои люди и я жалую вас землей. А приказы княжича Радко повелеваю не исполнять!
Уже на второй день мы были в Витебске.
Остановка в Витебске продолжалась почти семь дней.
Я ждал, ждал информации о дальнейших действиях Радко.
Почему Витебск, да тут все просто, никто и ни как не сможет пройти к Полоцку с юга и юго-востока, если я буду удерживать Витебск. Кроме того Витебск это перекресток всех дорог, в том числе дороги на Новый город, бывший острожек Цветаны, что стоит на Ильмень озере. Там сейчас приличное городище почти в 2000 человек.
Особое внимание я уделил подготовке ополчения и контролю за действиями одного "Мистера — Х" по имени Радомир.
Этот свейский конунг уже давно перенацелил свои силы и средства на западное направление, но заговорщики его могут привлечь на свою сторону, и братец может попробовать поборотся на Полоцкий стол. Мои разъезды из городища Псков должны организовать надзор за морским побережьем.
В Витебск были вызваны бабки лекарши, и они сейчас корпели над больной. Состояние Цветаны уже не было критическим, но княжна была плоха.
Через пять дней пока я вел расследование, прилетел мой человек с Орши и доложил, что сотня бронных ратников идет на Витебск мстить за отравление царя Чеслава и бить поганных собак Атли и его змеюку дочь.
Воевать с Оршей мне не хотелось, он самый доверенный мой воевода из тех, кто начинал строить все это княжество. Поэтому за стенами Витебска я оставил охрану царевны Сердолик под руководством сотника Асафа, а сам выехал со своими людьми в поле и встал в две шеренги.
Вскоре появились вооруженные люди, слишком много их пришло, почти две сотни пеших воинов и десяток конных. Среди конных я сразу узнал Оршу. Медлить было нельзя, поэтому тронув коня я поехал на встречу приближающимся воинам, а те увидев меня растерялись и встали.
Из их строя выехал Орша и поехал мне на встречу.
— Чеслав, ты живой? Правда ли то, о чем гутарят люди? — спросил Орша.
— Правда Орша. Измена, измена ждала меня в моей земле. Подлая старуха пыталась отравить меня, но отравила Цветану, однако княжна выжила — я подъехал еще ближе — ты верно видел ведьму?
— Приходила бабка повитуха, что принимала роды у Цветаны и сказала, что отравила её подлая гуннская змея, а княжича Ждана будто подменил подлый пес Атли.
— Так и есть змея то была, только очень старая и очень хитрая. Изловили мы посланцев, что сразу в Полоцк со Смолянки побежали, и спросил я их: "куда мол соколы летите?". А те ответили, что спешили уведомить честной народ Полоцка о подлом отравлении князя хуннской девкой. В Смолянке нас отравить хотели, однако я ушел трактом на Витьбу, так меня на тракте заговорщики догнали и воевать хотели. Однако убоялись воины Тазгута на каленные болты лезть и покаялись, указав на заговорщика Радко. Как думаешь куда ведьма старая побежала?
— Она в Орше оставалась как мы ушли, однако мыслю я ты прав князь, нет выгоды в том новой княжне старую травить. Да и охрана у нее маленькая, мы тех гуннских собак одной сотней передавим. Так, что глупо все это, слишком похоже на хитрый сговор, и сам Радко о том сговоре может и не ведает вовсе, а его ведут как слепца.
— Скажи своим людям пусть одна сотня быстрым маршем к Орше идет, и готовится к встрече Радко, а ну как возмутит его подлая старуха. А ты возьми самых доверенных людей и пошли со мной, посмотришь на живую княжну и моего сына Ждана.
На 12 день после нашей возни с заговорщиками в Оковском лесу, что опоясывает истоки рек Днепр, Северная Двина, Ловать и Ока. Этот лес есть перекресток миров, я тут появился и чуть не был отравлен в этих землях.
Но я смог провести кое-какое расследование на предмет, кто собственно закупал товары, кто охранял чайки, кто выступал переводчиком в торговле с греками, и тому подобное. И выяснил, что среди тех людишек, что не пришли сейчас со мной в Витебск, но встречались с греческими купцами в Херсонесе была и подлая бабка повитуха. Она несколько дней вообще пропадала, типа травки покупала, да больных лечила, а потом еще и серебро показала, так сказать плату за лечение. Вот и есть заказчики, но чем я не угодил Херсонесцам, или они приказ получили из Константинополя?
Совет города Полоцка заседал уже целый день. Все ругались, кричали, угрожали друг другу. Иногда самые воинственные хватались за рукояти мечей, но до драки так и не дошло, хотя воевода Полоцка успел потаскать за бороду губернатора города. Однако все так и не смогли решить вопрос что же делать дальше.
Большая половина мастеровых, и все опоясанные мечами мужчины требовали повязать крикунов, что ранее призывали народ пойти бить подлых собак Атли и сдать заговорщиков Чеславу.
Остальные же предлагали отправить к царю посланцев с заверениями вечной преданности и прошения помилования тем, кто возгорелся страстью покарать отравителей княжны Цветаны.
Вот уже две седьмицы как пришли известия о том, что Чеславу возложили на голову царский венец и новый царь осел в городе Витебск. А в Смолянке вороги хотели отравить нашего царя, но поскольку царь возлег ночью с новой женой и не пошел к старой, то отравители прогадали. В результате чего тяжелое положение сейчас у княжны Цветаны, что последние десять дней не поднимается с постели, а состояние её все ухудшается. А если бы в ту ночь, как отравители подсыпали яду в квас, царь Чеслав возлег с Цветаной, то и не было бы сейчас царя.
Присутствующие долго спорили о том могла ли быть отравительницей новая жена Чеслава дочь царя царей Атли, но все же пришли к тому, что молодой жене это не выгодно, как не выгодно и самому Атли. А тот факт, что сразу после отравления все греки пропали, то было решено, что отравителей нанял кесарь греческий Феодосий 2, убоявшись союза великого царя и любимца самого Сварога князя Чеслава. Такой союз сильно не понравился подлым грекам, вот и удумали они отравление.
Порешали всё, однако многие жители Полоцка как узнали о том, что Чеслав засел в Витебске и к нему сейчас стекаются воины со всей земли то тут же убоялись, а ну как царь потребует казни тех горожан, кто подстрекал убить царевну и её гуннов, вот и спорили о том как бы уберечься от гева нового царя.
Некоторые уже успели убежать в Ригу, но были и те, кто призывал отправить послов к Радомиру брату Чеслава и пойти под его руку. Однако тех злодеев уже схватили, так как даже слушать такое было преступлением. Все знали кто такой Радомир, это как не крути а все таки бывший душегуб и речной бандит, что грабил прибрежные городки на Славутиче. Позвать такого на царство, это обречь себя на вечное рабство.
Чеслав же был хоть и крут с врагами, но своих людей не обижал, да и был слишком хитер. Чеслав сумел договорится с самим царем царей и потрячсателем вселенной непобедимым Атли, и даже смог породнится с Атли кровью оженившись на дочери Атли. А это выводило земли Чеслава из разряда болотного княжества в ранг лесного царства и сулило много выгод от торговли в землях Атли. Да и соседи поостерегутся теперь воевать Чеслава, ведь он сродственник самого Атли.
