Кхан неслышно выскользнул из номера. Азелон успел краем глаза заметить, как закрывается за вором дверь. Вот ведь шустрый малый.
-... мигает только зеленая лампочка...
Азелон откинул одеяло и сел на кровати. Он все еще размышлял, стоит идти, если понадобится, или нет. С одной стороны ничего делать не хотелось, но с другой стороны передать дело Кхану тоже не улыбалось. Хозяин нынче торопится, занят по уши, все время в раздумьях, по ночам не спит. На отдых и развлечения в этом мире рассчитывать не стоит. Значит, все может закончиться уже сегодня вечером. А там — переход в другой мир, снова обустройство, знание, новые поиски.
Всего три дня назад Азелон закончил выуживать вещи из портала, который опустил их еще на одно звено ниже по Цепочке Мироздания. Портал почти закрылся, от него осталось небольшое пятнышко, из которого веяло вселенским холодом и смертью. Сегодня, наверное, уже исчезло и оно. Неужели опять все придется таскать заново? Нет уж, в следующем мире багажом займется Кхан. Я вам что, нанимался?
В это время в комнату вошел Шайтан, закутываясь в темный плащ, а следом за ним юркнул молчаливый Кхан. Хозяин как раз положил трубку и довольно потер руки:
-Господа, спешу сообщить, что мы с вами нашли Паразита.
-Жиел? — от волнения спросил Азелон по-игкийски.
-Он, родимый. — Улыбнулся Аслан Анатольевич, — нам повезло, что период воздействия жиела на человека слишком короткий. Он еще не совсем контролирует тело, и не успел закрыть Антону Айше рот. Но я его все равно почувствовал, даже на таком расстоянии. Злой, зараза. Наверное, готовился окуклиться.
-Будем брать сейчас? — выдохнул Азелон, — я с вами, хозяин!
Хозяин не обратил на него внимания, сказал:
-Паразит, судя по всему, меня тоже учуял. Давайте-ка поторопимся, пока не случилось чего.
-Паразит не может покидать душу смертного, пока не уничтожит его плоть и не найдет себе достойную замену, — сказал из темного угла Кхан, — а еще пока не окуклиться.
-Вот именно, — заметил хозяин, — но мы же не знаем, на что способен данный Паразит. Так что за работу, да поживее.
Шайтан распахнул полы плаща. С внутренней стороны блестели короткие кинжалы, закрепленные так, чтобы их легко можно было выхватить. Азелон знал, что это кинжалы не обычные, а заговоренные. Сам хозяин над ними трудился. Лезвие легко распарывает не только плоть, но и душу человека, цепляет засевшего в нем паразита — жиела. Убить его, не убьет, но парализует. А это Аслану Анатольевичу и надо.
-Кхан, держи, — Аслан Анатольевич, кинул воришке узкий пенал черного цвета с отъезжающей крышкой на пружине. Из воздуха он его достал, что ли? Сам хозяин нагнулся, достал из-под стола черную коробочку, похожую на переносной виромат.
-А я? — вырвалось у Азелона.
-Вы же болеете, уважаемый. Силы восстанавливаете.
-Я здоров, как бык, — воскликнул Азелон и, для верности, показал окружающим свой огромный кулак. Краем глаза заметил, как едва заметно ухмыльнулся Кхан, и в душе вновь все закипело. Чтобы этот недоносок, землежор, вперед полез? Ни за что!
-С вами пойду, — он откинул одеяло и вскочил, торопливо натягивая брюки.
-Пригодишься, — кивнул Аслан Анатольевич, — мы будем ждать в интермобиле.
Когда Азелон выскочил на улицу, под палящее послеобеденное солнце (ближе к вечеру воздух сделался особенно вязким, а ветер куда-то пропал), остальные уже ждали его в такси, припаркованном у крыльца отеля. Пузатый лакей в кепке, из-под которой стекали по вискам градины пота, нелепо козырнул пробегающему мимо человеку, потом, видимо, сообразил, что тот не из начальства, махнул рукой и скрылся в фойе.
Шофер, видимо, уже знал, куда ехать, потому что завел мотор, едва Азелон успел захлопнуть дверь. Хозяин сидел спереди, остальные кое-как влезли на задние сиденья.
Миновали оживленный центр, свернули в какие-то спальные районы; вдоль дороги потянулись детские площадки, многоэтажки, ощетинившиеся антеннами на крышах и рекзаторами воздуха над окнами. Потом проехали и их. Интермобиль свернул в сторону редких многоэтажных домиков, которые, видно, строили довольно давно — они резко отличались от предыдущих дизайном и выглядели старыми, обветшалыми и потрепанными. Детские площадки исчезли, зато появились поросшие травой пустыри, низенькие магазинчики с грязными окнами и широкие трещины в асфальте на дороге.
Когда интермобиль остановился, Азелон выскочил первым. Просто, чтобы показать, как он здоров и полон сил. Справа и слева высились одинаковые многоэтажки. К одной сбоку прилепился небольшой продуктовый магазин. На левом доме имелась табличка с цифрой "19", на правом "21".
-Итак, господа, нам туда, — ткнул пальцем в левый дом Аслан Анатольевич, — действуем как всегда. Первым заходит Шайтан, следом я. Ты, Азелон, стоишь в дверях квартиры, а ты, Кхан, останешься сторожить у подъезда. Вдруг он надумает выпрыгнуть из окна — подхватишь.
Азелон внутренне улыбнулся, но внешне и виду не подал, только усердно кивал головой. Напряжение в груди нарастало. Он снова с особенной яркостью вспомнил, как лежал на настиле из сухих веток и сжимал в руках ружье, прильнув к холодному окуляру прицела. В груди зародился стальной холодок. Именно за это он любил охоту на жиелов, поэтому не ушел от Аслана Анатольевича, хотя тот предоставил возможность выбора. Чувство охотника было близко Азелону. Особенно он любил загонять жертв в угол и смотреть в их глаза, читать в них мольбу и надежду. Да-да, именно надежду. Любое существо надеется на что-то в последнюю минуту. Паразиты не исключение. Все они просят отпустить их. Азелон не раз слышал мольбы, доносящиеся из черного чемоданчика хозяина. И эти мольбы, порой, звучали для него чудесной музыкой. Особенно, когда он узнавал голоса тех, кого поймал лично.
-Держи крепче, — Аслан Анатольевич кивнул на пенал в руках Кхана и быстро пошел к первому подъезду дома девятнадцать.
Шайтан оказался справа от него, Азелон шел чуть позади.
В подъезде пахло хлоркой, на полу блестели лужи, подсыхали белые разводы. В углу суетился примитивный кастрюлеобразный робот-уборщик, наполненный до отказа водой и с щеткой вместо одной руки. Кажется, он заканчивал мыть первый этаж. Зато, здесь было не так жарко.
Аслан Анатольевич на секунду остановился, указал пальцем наверх. Шайтан бесшумно взлетел по лестнице наверх. Лестничные площадки были пусты.
Азелон чукть задержался, свесившись через перила. Внизу тоже никого не было. Как хорошо. В этот самый момент над его головой раздался страшный треск и скрежет.
"Началось! — мелькнуло в голове, — без меня!"
Перепрыгивая через три ступеньки, он добрался до пятого этажа и успел застать тот момент, когда Шайтан заканчивал ломать дверь. Верхняя петля болталась на одном шурупе, нижняя еще держалась, но очередной удар выбил и ее. Дверь шумно рухнула внутрь, но не успела упасть, а Шайтан уже исчез внутри. Аслан Анатольевич тоже последовал внутрь. Азелон остался, поглядывая на три закрытых двери. Глазок в противоположной двери коротко мигнул. Подглядывали, но показаться боялись.
"Правильно. Меня надо бояться, — подумал Азелон и скорчил страшную гримасу. Если бы он захотел, то вломился бы в квартиру и расшиб бы подглядывающего в лепешку, чтоб тот знал. Но дело превыше всего.
Из нужной квартиры, между тем, доносились приглушенные голоса. Что-то со звоном разбилось. Мелькнула тень из комнаты в кухню. Затем громкое:
-Ах, незадача!
И следом:
-Азелон, отбой. Зайдите-ка сюда.
Сбежал, — решил Азелон, наступив на дверь, — или сейчас, пока ломали дверь, или сразу после того, как звонил хозяин.
Хотя Кхан говорил, что паразит еще не в состоянии владеть телом своего хозяина (срок вроде как слишком маленький), но чем черт не шутит. В конце концов каждый паразит по-своему уникален. Бывали случаи, между прочим.
Азелон мельком заглянул в кухню — она располагалась ближе всего к двери — но там никого не было. В единственной комнате царил полный кавардак: ивизор опрокинут на бок, шипит, карниз сорван, и занавеска расстелилась по полу, дверцы шкафа сорваны с петель — одна дверца валяется на полу, вторая болтается из стороны в сторону, будто от корабельной качки. Ничего себе. Вот вам и слабый паразит...
В центре комнаты стояли Аслан Анатольевич и Шайтан. Оба склонились над виновником всей этой катавасии. Хозяин квартиры, судя по всему, был окончательно и бесповоротно мертв.
-Такая вот заковырка, — пробормотал Аслан Анатольевич. Он стоял, согнувшись, уперев руки в колени, — не многие жиелы решаются убить и себя и тело. Жаль, был бы интересный экземпляр... А ведь ничего не предвещало...
В руке мертвец сжимал кухонный нож. Шея была перерезана от уха до уха.
-Неужели так быстро? — буркнул Азелон.
Аслан Анатольевич не ответил, а встал на колено и провел ладонью по открытым глазам жертвы.
-Мне кажется... — прошептал хозяин удивленно, — мне кажется, или... давненько такого не было... ловко.
-Что — ловко? — спросил Азелон.
Шайтан, видимо что-то сообразив, направился в коридор, аккуратно взяв Азелона под локоть. Тут и сам Азелон понял — чай, не дурак.
-Он не убил себя, — уверенно заявил Азелон Шайтану, но тот промолчал.
Оба вышли в коридор и дальше — на лестничный пролет между этажами.
-Он сделал что-то другое. Такое уже было, помнишь? — Азелон взволнованно облизнул верхнюю губу, — некоторые паразиты умеют прыгать по мирам не хуже нас. Я так думаю, жиел сбежал.
Шайтан посмотрел на Азелона недобрым взглядом и впервые за день открыл рот:
-Наверное, — сказал он.
5.
Есть достижения, которыми следует гордиться.
Шиджилл поймал сотни богов.
Наверное, будет лучше выражаться по-игкийски, как Азелон, — "жиел". Так правильнее, потому что те, кто селился в душах людей и кого ловил Шаджилл, не были богами. Лишь маскирующиеся под них паразиты.
Как червь в желудке человека.
Жиелы селятся в душах людей и вытесняют из нее настоящую веру, заменяя ее своей, извращенной религией. Да и какая религия? О чем вы? Жиелы кормятся за счет души человека, живут ею. Религия и вера — это же совсем другое. Пусть религию выдумали люди, пусть написанное на бумаге — это по большей части всего лишь плод воображения религиозных фанатиков. Но религия хотя бы направлена на то, чтобы помочь людям. В любой форме, пусть даже самой жестокой — но помочь.
А жиел просто жрал душу. А потом убивал свою жертву, перебирался в другое тело и продолжал жрать.
Некоторые называли это психической формой болезни — пока жиел не приходил и по их душу тоже.
Игкийцы были первыми, кто узнал о жиелах. Игкийцы вообще отличались сообразительностью, хотя никогда не могли распоряжаться своим временем по-настоящему толково. В свое время они сделали все возможное, чтобы избавиться от паразитов. О первой эпидемии не принято много рассказывать. Многие говорят, что никто никого не победил. Другие считают сражение игкийцев с паразитами — позором. Псевдовера одержала вверх. И немудрено, ведь с древних времен известно, что принять ложь, поверить в мечты намного легче, чем увидеть настоящее. Трудно верить в того Бога, который существует на самом деле. Ведь он не стремится кому-то что-то доказывать. И жиелы стремились. Гораздо проще закрыть глаза и пуститься следом за голосом, сулящим неземные блага и вечное счастье, верно?
Затем появились Ловцы, исследующие Цепочку Мироздания. Каждый из них занял свою нишу в общем существовании Миров. Шиджиллы. Они спускались по Цепочке, отлавливали псевдобогов, оставались жить в одних мирах и погибали в других — навеки оставляя о себе воспоминания среди народов...
Вообще, Шиджиллу было все равно, спускается ли кто-то следом за ним, или он сам подпирает кого-то сверху. Одно Шиджилл знал наверняка — он отличается от других Ловцов.
Для других ловля паразитов — нечто вроде зачистки местности. Они отлавливали жиелов и уничтожали их, очищая миры от заразы. Шиджилл же никого не уничтожал.
Он занимался коллекционированием.
В его коллекции уже сейчас насчитывалось несколько тысяч псевдобогов. Огромный урожай он собрал в самом начале путешествия, в тех мирах, которые назывались Трущобами. Ниже по Цепочке паразитов будет меньше (уже сейчас в каждом мире можно найти одного-двух, против десятков в Трущобах), но Шиджилл рассчитывал пополнить коллекцию сотнями тысяч, миллионами. До дна Бесконечности, которой заканчивается Цепочка, еще очень далеко. Так далеко, что не хватает воображения, чтобы осознать...
Из кухни вился легкий аромат свежего кофе. Проникнув в комнату, он смешался со сладким запахом крови.
Антон Айша лежал на полу, подогнув ноги. В одной руке зажат кухонный нож. Глаза закрыты. Широкая рана на шее похожа на растянутый в ухмылке рот. Мертвец словно насмехался над склонившимся Ловцом, говорил — как я удачно тебя провел, а?
В первую секунду на Шиджилла накатило отчаяние.
Поторопился! Выдал себя!
-Не может быть, — прошептал он, уперев руки в колени и вдыхая носом сладковатый аромат смерти.
Неужели столько усилий зря?
-Такая вот заковыка...
В комнату заглянул Азелон, что-то спросил, но Шиджилл его не услышал. Мир сузился до размеров распростертого на полу тела.
Ковер, совсем недавно зеленый, сейчас приобрел бурый болотный оттенок.
Глупая оплошность — попробовать прощупать Антона через телефон. Ловец был уверен, что паразит в душе молодого человека еще не слишком силен. Энергетический поток, который Шиджилл уловил через телефон, давал понять, что Антон вполне контролирует псевдобога, да и тот не проявлял сильной активности и не спешил сожрать своего хозяина. По всему выходило, что паразит находился в кукольной стадии.
Тогда как? Как он умудрился подчинить себе Антона, заставить его взять нож? Для чего он вообще покончил с собой? Любой паразит, будь то кишечный червь, засевший в печени жучок-эхинококк, да и наш псевдобог, больше всего ценят жизнь своего хозяина (до определенного момента, конечно). А он взял и умертвил.
Шиджилл задержал дыхание, склонился еще ближе, разглядывая тело. Мысли роились в голове с удвоенной силой. Информация вливалась через зрачки. Сознание работало, работало, работало...
Что-то в лице Антона Айши настораживало.
Лоб. Несколько морщин в центре пока еще малозаметны, но лет через пять проявятся в полную силу.
Глаза. Открыты. Взгляд мертвеца. Если долго смотреть в глаза мертвого человека, начинает казаться, что проваливаешься в пустоту.
Губы...
-Мне кажется... — Шиджилл глубоко вздохнул; вцепился пальцами в собственные колени.
Губы растянуты в улыбке. Паразит улыбался, когда резал ножом горло своего хозяина. Он улыбался, но в первую очередь Шиджилл обратил внимание на другую "улыбку", ту, что зияла рваными артериями на шее. А эту не заметил.
-Давненько такого не было... ловко...
Откуда-то из глубин памяти, из-под пластов многовековой давности послышался голос Ловца-наставника. То был наполовину глухой, постоянно отхаркивающий зеленые сопли старик, который и по Цепочке-то, наверное, никогда не спускался. Но теорию он знал отлично. Все, что касалось теоретической части Ловли Богов мог рассказать только он.
