Песочный трон

Исгар сглотнул, покосился на кружку, но тут же одёрнул себя.

— Эрвианна? Что будет с ней?

— Она будет ждать тебя в Кильнии. Я так думаю. Надеюсь, Эрри поможет подготовить наследника.

Исгар вздохнул. Наконец подошёл к концу этот фарс. Но его волновало одно — что на это всё скажет Эрри?

— Не волнуйся, она умная девочка, — словно прочла его мысли Безликая. — Кому как не мне это знать... — с несвойственной ей теплотой в голосе сказала она. — Эрри всё поймет...

Может, и поймёт — но простит ли?

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

* * *

Пахло кровью. Приторный, сладкий до тошноты запах, отдающий металлом и отчаяньем.

Или это просто разыгралось воображение Адера сен Риелс. А может быть, всему виной полумрак и спёртый воздух в этом помещении. А может, это огромное зеркало, отражающее бледного, испуганного, но отчаянно храбрящегося мужчину.

Граф Атори заслужил себе не самую добрую славу. О нём говорили разное, но общим было одно — скрыть от этого человека не удастся ничего. А королевскому казначею было что скрывать. Было что и рассказать, но того, чего рассказывать нельзя — было больше.

Атори не спешил поинтересоваться, что стало причиной столь неожиданного визита. Он спокойно перебирал документы на столе. И Адеру казалось, что там, среди кип этих бумаг, есть и те, которые размашистой подписью короля выносят ему смертный приговор. Об этом знали ровные ряды книг, обрастающие пылью на стеллажах. Знали стопки бумаг на столе. Знал дождь, барабанящий по карнизу и оконному стеклу. И даже танцующее пламя на фитиле свечи.

Адер откашлялся, привлекая внимание Роберта сен Атори, и постарался взять себя в руки.

— Ваша светлость, мне нужно с вами кое-что обсудить, — выдавил он, радуясь, что голос его не предал. — Относительно герцогини Байе.

Роберт сен Атори отложил один из пожелтевших, явно древних рукописных листов и, наконец, обратил внимание на графа Риелс. Тяжёлый холодный взгляд серых глаз сам по себе был подобен острой стали. И Адер невольно вздрогнул, едва не попятился. Захотелось выругаться, но сдержался.

— Что именно вы хотели рассказать о герцогине? — ровным, лишённым эмоций тоном спросил сен Атори.

Сам тон был таким, что хотелось сбежать, а вместе с его репутацией... Но отступать было некуда.

— Ходят слухи, герцогиня сведуща в колдовстве, — охрипшим голосом начал сен Риелс. И, заметив удивление на лице сен Атори, продолжил. — Её служанки всё время рыскают по дворцу и собирают ингредиенты для колдовских зелий. Странно, что до вас ещё не дошли слухи...

— Слухи это не то, что мне интересно, — подперев голову кулаком, с самым скучающим видом заметил глава тайной канцелярии.

— Но ведь и дыма без огня не бывает, — осмелел граф Риелс. — Вам стоит обратить на это внимание.

Роберт сен Атори улыбнулся. Но от этой улыбки стало ещё хуже.

— Очень забавно слышать подобное от вас, дорогой Адер сен Риелс. Ведь слухи вам совершенно не на руку. К примеру, слухи о том, каким честным образом вы заняли нынешний пост. Стены дворца шепчутся о том, что король одурманен приворотным зельем, и ваша дражайшая сестра всё ещё фаворитка только благодаря колдовству. Это преступление гораздо тяжелее того, что на совести герцогини Байе, которая просто сохраняет красоту всеми доступными, но совершенно законными, методами. Если бы вы были немного осведомлены на сей счет, то знали бы, что все ингредиенты колдовского зелья — всего лишь женские хитрости...

Но сен Риелс уже не слушал. С уст графа Атори слетали такие обвинения, от которых голова шла кругом. Но хуже всего, что, в отличие от обвинений насчёт герцогини Байе, они были правдивы. Зелье, пусть и не приворотное, сестра подмешивала королю регулярно. И если пошёл слух...

Холодный пот прошиб Адера.

— Я прошу прощения, ваша светлость. Мне действительно следовало бы сначала разобраться, что к чему, а уже потом выдвигать обвинения, дабы они не были голословными.

— Да. Не стоит бросаться подобными словами, — кивнул граф, теряя всякий интерес к визитёру и снова возвращаясь к бумагам. — Не смею вас задерживать, — и, словно невзначай, добавил: — Пока.

Это 'пока' преследовало Адера по тесным коридорам первого этажа королевского дворца, до половины утонувшего в земле и оттого душного, тёмного и сырого. Многие удивлялись, почему королевский поверенный облюбовал именно это место. Но многие и догадывались — всё потому, что само это место нагоняло жути.

И только вылетев на балкончик на втором этаже, под порывы холодного ветра и крупного дождя с мелким градом, Адер смог вздохнуть полной грудью.

Нужно было срочно поговорить с сестрой. Но для начала — выпить. Чтобы немного унять дрожь в руках. А уж потом и поговорить...

* * *

Граф Атори откинулся на спинку стула, задумчиво барабаня по крышке стола.

Шарам! Вот почему всё так не вовремя и не к месту? Не мог этот выскочка сен Риелс посидеть со своими домыслами ещё месяц-два? Теперь придётся следить, чтобы он, не дай Великие, не додумался поделиться своими домыслами с королём устами Медвены. А этого сейчас совсем никак нельзя допускать.

Сколько всего, за чем просто необходимо следить... Слишком много. Порой неподъёмно...

Зашуршал стеллаж справа, впустив запахи плесени и пыли, и в кабинете появилась она. Женщина, пленившая его разум, сердце и волю много лет тому. Его единственная, с чьей красотой не сравнится ни одна женщина в мире — Валения де Саменти. Всё так же прекрасна, как и в тот день, когда он увидел её впервые. И пусть это было так давно, что порой казалось всего лишь придуманной историей о них двоих — одно её присутствие, запах, блеск в глазах цвета тёмного янтаря снова возвращали его в то время. Она не сильно изменилась, оставаясь всё такой же изящной, и всё так же вызывала восхищение. Самим своим появлением она развеивала тяжёлые мысли, вдыхала в него силы подняться и идти к их цели. Сколько лет прошло... Сколько всего изменилось — а эта её особенность всё так же неизменна и нерушима, как Северные Скалы.

Он не мог отвести взгляд от её фигуры, лица, тонкой хитрой улыбки, коснувшейся губ. Кажется, даже дышать не мог, пока она не подошла и не запустила пальцы в его волосы.

— Мне надоело видеть тебя таким, — сказала Валения, присев на край стола. И не дождавшись ответных слов, спросила: — Что он хотел?

— Эрри привлекает излишнее внимание королевской фаворитки, — ответил он, скользнув пальцами по холодному хостийскому шёлку цвета горького кайвэ. — Думаю, дело времени, когда её выследят, если она будет себя столь неосторожно вести. Ты должна поговорить с ней.

— Она всё так же мне не доверяет, — пожаловалась Валения. — Я надеялась, она поймёт... Всё это было для неё и Дениэла...

— Эрри поймёт. Я уверен, что поймёт, когда всё закончится, но вот простит ли нас всех... Я иногда думаю, что следовало ей всё рассказать. Уверен, она бы и сама решила поступить точно так же. Вот только, если бы ничего не вышло, было бы жестоко давать ей надежду. Это и заставляет молчать.

Валения вздохнула, убрав руки от волос графа Атори, и обняла себя за плечи.

— Цель оправдывает средства? Так? — спросила она у сквозняка, шуршащего бумагой на стеллажах, но ответил Атори.

— Мы все пожертвовали многим. Но случилось, как случилось, и осталось всего ничего. Несколько шагов до цели. Не время сомневаться, Ния.

Валения закусила губу.

Ния... Как давно он её так не называл. Слишком приметная нежность. Два года они, словно воры, прячутся по углам, интригуя, изворачиваясь, вынюхивая. Настраивая знать против короля. Два года бессилия. Котёл с кипящей смолой, в котором варилась Эрвианна, а они не могли ничего сделать, пока Дэнни был у сен Фольи. А теперь герцогиня Саменти, сколько ни уговаривала саму себя, чувствовала, что мир между ней и дочерью треснул надвое. И дотянуться до неё она больше не сможет никогда.

— Ты бы знал, во что она превратилась... Я, когда увидела её впервые, едва сдержалась, чтобы не накормить её супруга слезами квархи, — процедила она сквозь зубы.

— Хорошо, что сдержалась, — сказал Роберт. — Я бы хотел его казнить более жестоким методом.

Напольное зеркало пошло рябью и отразило девушку в сером, склонившую голову настолько, что даже подбородка видно не было, как обычно.

— Говори, — скомандовал Атори, не оборачиваясь, словно почувствовал её присутствие.

Безликая выдохнула и распрямилась.

— Всё выполнено в точности с вашими указаниями. Осталось только переговорить с Ягвой Олом, чтобы подготовить солдат Байе.

— И чего ты ждешь?

Девушка замялась. Но всё же сказала:

— Кильн арестовал Фольи, — взволновано выдохнула она, и её волнение передалось вспотевшему вмиг зеркальному стеклу. — Думаю, он собирался его доставить во дворец на суд короля. Но я велела от него избавиться. И отправляться в Кильнию.

Атори нервно постучал по столешнице пальцами, раздумывая, что хуже: суд и как следствие — новость о Дэнни или казнь и объяснение с королём...

Хотя... зачем что-то объяснять?

— Отлично! Заканчивай свои дела и возвращайся к Эрвианне. Не стоит её сейчас оставлять одну.

Девушка кивнула. Зеркало снова пошло рябью и через миг отразило кабинет графа Роберта сен Атори.

Повисло долгое молчание, в котором смешались мысли, воспоминания, надежды и страхи. В этот раз не удастся улизнуть от секиры палача в случае ошибки. Да он и не станет. Теперь, когда на карту поставлены жизни всех, знают они об этом или даже не догадываются, хотят или нет. Главное, чтобы в случае неудачи остались живы Эрри и Дэнни.

— Зелье, которое ты подсунула брату Медвены сен Риелс — сколько нужно времени, чтобы оно подействовало? — спросил мужчина, устало потерев переносицу.

Валения пожала плечами.

— Неделя. Может, меньше, учитывая её головные боли, Меди будет принимать его гораздо больше, чем велел аптекарь, а значит, и действие его будет сильнее. Но это уже неважно. Вистер почти тронулся умом. А если и нет, то все уверены в этом. Знать уже готова развернуться к нему спиной. Боюсь, к нам она тоже вряд ли примкнёт. Но уже то, что он останется, по сути, один — меня радует.

— Медвена может доставить некоторые неудобства ввиду последних фактов, слишком вжилась в роль фаворитки и не видит жизни вне королевской постели. Сама понимаешь, что это значит. Не спускай с неё глаз, Ния. А я пока сделаю себе подарок — избавлюсь от Гиуре. Давно хотел, — улыбнулся Атори и, поднявшись, поцеловал Валению в щёку. — Я дам тебе знать, когда освобожусь.

Валения соскользнула со стола, коснулась его небритой щеки и, не сказав ни слова, удалилась так же, как пришла, через тайный ход.

Роберт сен Атори какое-то время ещё смотрел ей вслед, вспоминая то время, когда им не приходилось прятаться, чтобы быть вместе. А ему — скрываться под личиной представителя низшей знати. Осталось совсем немного. Несколько ходов — и партия выиграна или с треском проиграна. Не стоит тянуть, иначе люди устанут ждать.

* * *

В камине плясали огненные языки. Порывы сырого ветра гудели в трубе, пригибали пламя и нагоняли дыма в покои принцессы Хостийской. Это доводило её до бешенства. Вообще всё в этом королевстве доводило её до бешенства. Начиная с погоды, что, подобно беременной женщине, не может определиться, чего хочет, заканчивая придворными интриганами.

— Ваше высочество, — попыталась отвлечь Колливэ от тяжёлых размышлений служанка, но ей это не удалось.

Колливэ даже не обратила внимания на её слова. Задумчиво смотрела на дым, стелившийся по полу. Пошевелила пальцами — и он поднялся, стал плотным, чуть не осязаемым, и в то же время остался просто дымом.

— Ваше высочество, магия в этом королевстве... — испуганно прошептала служанка.

— Я не принадлежу этому королевству. Даже формально. И я устала играть вслепую, — зло бросила она.

Но злилась она не на служанку — на свою неспособность влиться в водоворот интриг и управлять им. Вот так просто. Без магии.

Арнгвирийская знать сильно отличалась от хостийской.

Дома Колливэ легко могла играть на чувствах своих подданных, вынуждая их по собственной воле делать то, что нужно ей. Хостийцы вспыльчивы. Порой настолько, что перестают думать или сомневаться, прежде чем что-то сделать. Если бы на жизнь хостийской женщины покушались, то она бы уже если мстила сама, то требовала бы суда Правителя.

А здесь...

План был блестящий.

Так удачно попался торговец артефактами, изделия которого стоили на рынке в три раза дороже просто потому, что были представлены, как освящённые в Храме Великих. На деле — это были простенькие, но довольно качественные амулеты и артефакты. В основном для женщин, которые всегда найдут, что скрыть от мужчины. Усталый вид или неровный загар. Если не имеешь денег на Источники, так и это сойдёт. Но были и весьма достойные вещички. Как кольцо, при помощи которого можно заставить человека с тобой соглашаться, будто он сам этого хотел. Или тот браслет, который торговец подарил Эрвианне по просьбе Колливэ. Как же удачно старик оказался членом Палаты Артефакторов, на которую в Хостии принцесса жертвовала такие непристойные суммы денег, что отец грозился посадить её на черствый хлеб и воду. Знал бы он, как ей пригодились связи в Золотой Палате. Всё уповал на Зелёную Палату Стихийников, зная, как нелюбезен край, которым придётся править Колливэ.

Но, как оказалось, в этой стране правят не те, кто печётся о народе Арнгвирии, а те, кто умеет лгать и притворяться.

Что ж...

Пара колец, наводящих видения, и служанка уверена, что яд ей дала королева. Просто, как зажечь огонь на фитиле свечи. И дальше всё как по писаному. Жаль, служанка предпочла покончить с собой, а не свидетельствовать на суде. Но и этого хватило бы, ведь она же успела сказать, кто велел отравить Эрри. Вот только герцогиня повела себя странно. Имея все основания обвинить королеву — она испугалась. Промолчала.

А ведь Колливэ уже всё рассчитала. Даже если бы это был не суд, а просто скандал, королева бы стала презираема всей высшей знатью. Что-что, а это хостийка уяснила. Высшая знать практически равна королю. Именно потому удалось сбросить с трона династию Халедингов. И играя в высшего над высшими, Вистер рискует когда-нибудь оказаться втоптанным в грязь. А уж королева бы совершенно точно была отлучена от управления двором. И тогда эта почётная обязанность Ивсталии легла бы на плечи будущей невестки.

Именно этого добивалась Колливэ, затевая всю эту игру с отравлением Эрри. Но...

Шарам...

Хостийка пошевелила пальцами снова, и дым разделился на четыре равных клочка, обретя форму мелких крыс. Полыхнули тлеющими углями глаза.

— Покои короля, королевы, Эрвианны де Байе... — Колливэ задумалась, но через миг добавила: — И герцога Гиуре.

Крысы потеряли форму и, просочившись в щели, исчезли, оставив по себе только запах гари.

— Ваше высочество, — несмело подала голос маленькая служанка.

Но принцесса, резко подняв руку, велела ей замолчать. Ещё не хватало, чтобы слуги указывали, что ей делать.