— Ну, идем, — вздохнула девушка, радуясь, что сумела провести вокруг пальца Видарта, и одновременно все же чувствуя слабенькие уколы совести. Вдруг она ему — ну, это конечно, маловероятно, но все же — нравится? Правда, она вовремя вспомнила о Юле Шкоде, подумав, что именно Максу, как и всем парням его возраста, должно нравиться только одно. А такого он от нее точно не получит.
Максим распрощался с родителями Кристины, получив приглашение приходить в их дом, когда вздумается и повел девушку на улицу, к припаркованной на стоянке комплекса, где жили Архиповы, черной машине.
Молодой человек открыл автомобиль и достал с переднего сидения матовый темно-бордовый подарочный пакет из плайка — бумаги, поразительно похожей на пластик, и вручил его Кристине. Только сейчас она заметила, что вид у парня слегка усталый, и ей захотелось вдруг улыбнуться в кулак. Девушка без слов заглянула в чудный пакет и вытащила на свет изящную бутылочку с кривым горлышком, в которой были запечатаны три переплетающихся цветка: белый, розовый и черный.
— Не стоило, — только и сказала Крис вместо того, чтобы закричать: "Ух ты, какая прелесть!", хотя от увиденного у нее захватило дух — подарок действительно был чудесным.
— Раз дарю, значит стоило. Розовая камелия, белая маргаритка и черный тюльпан. — Медленно перечислил Максим названия цветов. — Но, думаю, тебе надо было подарить герань.
— И что значит эти цветы? Почему герань?
— Есть такая штука, моя Кристин, как язык цветов. Информации по этой теме — море. И скажи мне спасибо, что после твоего милого обмана я не сообщил твоему уважаемому отцу, что мы никакая не пара. — Сказал Макс и сел в машину. Кристина почувствовала укол совести. Она резко наклонилась к окну автомобиля и сказала скороговоркой:
— Спасибо за подарок и за твою помощь, Максим.
— Ты изменилась. — Отвечал тот.
— В смысле?
Молодой человек коснулся кончиками пальцев ее черной пряди, заставив девушку чуть-чуть отпрянуть от машины, а после завел мотор и уехал.
У человека-проблемы глаза стали большими-большими, а левый по форме стал напоминать кособокое сердце.
"Ну и зачем я на мосту его только увидела?", — простонала про себя Кристина и, крепко сжимая стеклянный хрупкий подарок, поспешила к ожидающей ее Даше, не уехавшей вместе с Видартом.
* * *
*
Чтобы добраться до дома, Дарье пришлось вызывать такси: за окнами уже вовсю царили сумерки, и девушке не хотелось в одиночку топать до дома от остановки. Хотя Видарт и предложил подвезти, он она, подумав, вежливо отказалась. Тем более что Кристина испуганно округлила за его спиной глаза и покрутила пальцем у виска, призывая Дарью не глупить. Та и сама не слишком хотела оставаться наедине с загадочным готом, который все еще находился у них на подозрении.
В машине тихо играла музыка, водитель попался пожилой и неразговорчивый. Дашка рассеянно смотрела на проплывающий за окнами проспект, освещенный яркими фонарями и рекламной иллюминацией. По нему ходило множество влюбленных парочек, и один раз Даша не выдержала и набрала номер телефона Артема. Ей вдруг захотелось с ним увидеться и, может быть, прогуляться с ним за руку по улице, как и все эти ребята за окном. Интересно, а они считаются парой или нет? Артем вроде говорил о своей нехилой симпатии к ней, Дарье, но парни любят говорить много слов. А слова, как известно, могут ничего не стоить.
Девушка звонила Артему в надежде услышать его голос, но телефон парня равнодушно сообщил, что абонент недоступен.
Такси остановилось на очередном светофоре, рядом с тротуаром, и Дашкин взгляд вдруг случайно выхватил знакомый мотоцикл. Конечно, девушка подозревала, что таких вот байков в городе могло быть и несколько, только маловероятно, что у Артема внезапно появился брат-близнец. Ведь, насколько Дарья помнила, братец у него должен быть постарше. Да и вряд ли он будет, как две капли воды походить на ее наглого и шумного поклонника.
Порадовавшись, что у такси тонированные стекла, Дарья буквально прилипла к окошку, чувствуя, как в сердце разгорается едко-зеленая и ядовитая ревность.
Артем был не один. За его спиной сидела весьма фигуристая и длинноногая девица в шлеме, из-под которого торчали белые волосы. Она очень плотно прижималась к парню, обнимая за пояс, и явно что-то ему говорила. Артем слушал и кивал ей. С покрасневшими от ярости глазами Дашка продолжала наблюдать за парочкой.
Но вот для пешеходов загорелся красный свет, машины гуськом тронулись вперед, а Артем с девицей свернули направо, в менее освещённый переулок.
"Вот значит как? Абонент недоступен для меня, но слишком доступен для других?! Ах-ах, Дашенька, поедемте в номера, там кофе и страсть до утра! Тьфу ты, аж стих получился. Но ты у меня получишь, гад! Хрен тебе, а не Дашенька!"
— Свинья тупорылая, — в гневе сжала сумочку Дарья и заметила удивленный взгляд водителя и пояснила. — Это не вам, простите.
Она с трудом удержалась от того, чтобы не накатать изменнику длинное сообщение с оскорблениями и пожеланиями отправляться подальше и поглубже в некий древний, как мир, интимный маршрут, но вместо этого отключила телефон и затолкала его в сумку. Чтобы не соблазнится и не начать звонить гаду, двуличному козлу и бабнику в одном флаконе.
Мамы дома еще не было. Позвонив по-домашнему ей на сотовый и узнав, что она все еще в ресторане, Дашка поплелась в ванную, смывать с лица красоту. Обида и злость на коварного Артема все не отпускали ее и требовали выхода.
— Вот же урод! — девушка с силой треснула кулаком по новенькому кафелю цвета зеленого чая, тут же поморщилась от боли и разозлилась еще сильнее. Это что ж теперь выходит? Она промолчит, проглотит обиду и просто добровольно уйдет в игнор? А, может, Артем не слишком и озаботится? Может, он легко ее забудет, переключившись на кого-нибудь, вроде той красотки, что сидела у него за спиной?
И Дарья не выдержала. Ее буйная натура требовала мести, пусть даже она пока могла вылиться только лишь в словесно-текстовой поток. И Дашка кинулась в прихожую, за сумкой. Кошка, почуяв злобные флюиды, исходящие от хозяйки, поспешила залезть в уже проверенное укрытие — под диван.
Вытряхнув содержимое сумки на ковер в зале, девушка отыскала телефон, включила его и тут же увидела, что от Артема есть три непринятых вызова. Ему что, одной мало?! Или он решил ей позвонить и сказать, что нашел другую? Так она его опередит!
Дрожащими от злости пальцами, Дашка принялась набирать ему смс-ку..
* * *
*
Телефон проорал о новом сообщении, когда Артем выходил из подъезда. Парень устал, ему хотелось есть и спать, да еще и Дашка куда-то пропала. Он несколько раз звонил ей, пока ждал кое-кого, но телефон у девушки оказался отключенным. Где ее носит, Артем не знал и поэтому слегка злился. Он как-то не привык, чтобы девушки не считались с его мнением. Все-таки в молодом человеке явно было что-то тираническое.
Сообщение продолжало светиться желтым конвертиком на экране телефона, и парень все же решил прочесть его на свою голову. Прочел и обалдел — от написанного он даже остановился и закурил. Писала Дашка, но Артем даже не подозревал, что его нежная, упрямая и по-детски дерзкая Барби способна на такое неприкрытое ехидство и злость. Парень запустил руку в волосы на затылке, выдыхая сигаретный дым, на мгновение испугавшись, что девушка каким-то образом смогла все узнать. Только этого ему не хватало. Но затем, еще раз перечитав кусачие строки, Артем заподозрил, что Дарья видела его, причем совсем недавно. И наверняка придумала что-то крайне нехорошее. Парень принялся ей звонить, чтобы объясниться, но абонент был уже недоступен.
* * *
*
Наконец, вечер и сопутствующий ему фарс были закончены. Тяжесть, заботливо уложенная человеком-невидимкой в грудь Кристины, растворилась, оставив место усталости и одновременно, удовлетворению. Девушка думала, что она мгновенно провалится в мир сновидений, однако, несмотря на утомление, заснуть она так и не могла.
Кристина лежала на кровати в своем обычном обличие — без элегантной косметики, с распущенными волосами, пирсингами на лице и в ушах, в черной длинной майке с символикой одной из любимых тяжелых команды и с неизменными наушниками. В них звучал мрачно-торжественный трек симфо-блэк-метал группы "Kataxu", только что сменивший ярую музыку норвежцев "Emperor". На сердце у девушки было тревожно, а музыка опять — уже в который раз! — не помогала успокоиться. Ей вспоминался то Слава, то Максим. Их лица резко сменяла улыбка Дарьи, а следом за ней на Кристину смотрели мёртвые глаза убитой на набережной девушки. Той самой, которую Кристина видела рядом с Максом на мостике. Кристину передернуло от отвращения, и она поспешила отделаться от плохих мыслей и даже переключила мрачную музыку на куда более позитивный рок-панк, случайно оказавшийся в списке воспроизведений.
Теперь брюнетке вспомнился подарок Видарта, забытый ею в гостиной. Что он там сказал на прощание: "розовая камелия, белая маргаритка и черный тюльпан"? И что это значит на языке цветов? Наверняка что-нибудь гадкое. Или... может быть, что-то хорошее?
Крис встала и, не снимая наушников, уселась за компьютер. Включив Интернет, она почти без проблем отыскала значения цветов. Сначала это ее обескуражило, ибо один из сайтов предлагал следующие расшифровки: "розовая камелия — страстно хочу тебя", "белая маргаритка — не испытывай мое терпение", "черный тюльпан — хочу умереть вместе с тобой".
— Вот же... сумасшедший, — тихо проговорила девушка, чувствуя, что у нее сейчас начнет дергать левый глаз. У невидимого человека-проблемы он уже слегка подрагивал. — С кем-кем, а с тобой вместе я кони отбрасывать не буду. Дебил.
— Тааак, а что у нас герань означает? — вспомнился ей еще один цветок, названный Видартом перед тем, как парень ушел. Крис думала, что на языке цветов герань обозначит что-нибудь крайней необычное, например, "хочу вместе с тобой сойти в небытие", или даже зловещее, типа: "давай устроим турне по аду". Но, как оказалось, герань обозначала тупость. Это Кристину еще больше вывело из себя. Она закрыла глаза, чтобы успокоиться, и тут же вспомнила, как поцеловала придурка в щеку.
— Блин, у него все-таки хорошая кожа, — сказала она себе и внезапно улыбнулась. Ей вдруг показалось, что Максим — вполне нормальный парень. Вернее, ненормальный, конечно, со своими затяжками в мозгу, но явно никакой не убийца. Выполнил ее просьбу, изображал клоуна на вечере, терпел ее родственников, подарил цветы, как-то вполне по-человечески постебался над ней за столом. И зачем она только его боялась так? Наверное, это было смешно... А та мертвая девушка, жертва маньяка — скорее всего, она просто знакомая Видарта, которой просто не повезло после их встречи на мосту. Нет, наверное, он не маньяк.
А за тупость он, конечно, ответит. Девушка мстительно хихикнула. Если в ответ она подарит ему, скажем, салат, оранжевую лилию или цветок лайма, гот явно обозлиться. Потому как первое обозначает "ледяное сердце", второе — "ненависть и отвращение", а третье — "блуд".
Погруженная в уже не слишком плохие думы, Кристина решила забрать подарок Макса в свою комнату, и пошла вниз, неслышно ступая по полу и ступеням лестницы. Около арки, ведущей в коридор, девушка совершенно неожиданно для себя углядела на полу светло-голубой бумажный прямоугольник. Лист из твердой бумаги, на котором было напечатаны отрывки из стихотворений. Чем больше читала Кристина, тем сильнее стенал над ее головой испуганный прозрачный человек.
Лишь Смерть утешит нас и к жизни вновь пробудит,
Лишь Смерть — надежда тем, кто наг и нищи сир,
Лишь Смерть до вечера руководить нас будет
И в нашу грудь вольет свой сладкий эликсир!
"Что за больной бред?", — подумала девушка, читая это. Она перевернула листок и прочла еще одну партию прекраснейших стихов:
И вас, красавица, и вас коснется тленье,
И вы сгниете до костей,
Одетая в цветы под скорбные моленья,
Добыча гробовых гостей.
Скажите же червям, когда начнут, целуя,
Вас пожирать во тьме сырой,
Что тленной красоты — навеки сберегу я
И форму, и бессмертный строй.
Строки произвели на Кристину неизгладимое впечатление. Она так и застыла посредине коридора.
"Это же Бодлер", — подумала она, вспоминая пристрастия знакомых готов. Шарля Бодлера — французского поэта-символиста девятнадцатого столетия, называемого некоторыми одним из первых готических поэтов, эти товарищи зачастую любили наравне с Блэквудом, Стокером или Лавкрафтом.
Девушка подхватила подарок Максима и поспешила обратно в комнату. Находка ей не очень понравилась. Вроде бы ничего необычного в ней не было — да стихи странные, это все же классика, однако кто их потерял? Без сомнения, не Дашка, родители, сестры или Аглая Михайловна. Игорь поэзию вообще не любит, впрочем, как и прозу. Родственники не способны читать такое — ни тетя с дядей, ни брат с серой, не их стиль. Вадим Андреевич -вообще смешно. А вот Видарт? Скорее всего, это его листок. Но зачем он его с собой притащил? Ей зачитать, что ли хотел? Бред какой-то...
Дарить ему что-либо Кристине тут же перехотелось, зато она быстро уснула. Бутылочка с цветами осталась стоять на ее подоконнике, и через пару часов на ней заиграли блики подплывшей к этому краю небес луны.
Этой же ночью было совершено еще одно нападение на девушку, и ее обезображенное тело, возлежащее под детским турником, нашли следующим утром около одно из местных школ в районе, где жила Кристина.
Глава тринадцатая.
Всю ночь Дашке снилась какая-то гадость. Проснувшись, она не смогла вспомнить подробностей сновидений, но противный осадок внутри говорил, что сны были не слишком приятными. Тут же вспомнился вчерашний вечер, начавшийся так весело. Надо же было Артему все испортить!
— Где ты, дождь? — Дашка подошла к окну, словно надеялась, что внезапно набегут черные тучи и польет ливень. Но за окном возмутительно ярко светило солнце, дисгармонирующее с мрачным настроем девушки.
— Даша, пора вставать. — в спальню заглянула Виктория Константиновна. — Что с тобой?
— Что со мной?
— Вид очень недовольный.
— Не хочу идти на пары, — сообщила Дарья, вновь плюхаясь на постель. — Всего две пары. Две идиотские физкультуры. Ма-а-ам, можно я прогуляю?
— Что значит "прогуляю"? Даш, ты физкультуру никогда не пропускаешь, — Виктория Константиновна даже испугалась немного. — Что случилось?
— Ничего.
Но женщина слишком хорошо знала свою непоседливую дочь.
— Ясно. Поругалась с Артемом?
— Дался мне этот козлина образная.
— Дарья, ты еще столько раз успеешь поругаться и помириться, что потом со счета собьешься. Встала, оделась и пошла в университет, ясно?
— Ясно, — со вздохом произнесла девушка.
— И телефон включи!
— Уже включила.
Дашка дождалась, пока мама уйдет на работу. Она даже оделась, словно и правда собиралась пойти в университет, и даже форму положила в сумку. Но едва она убедилась, что Виктория Константиновна уехала, как тут же кинулась переодеваться. Никакого университета, у нее сегодня нет настроения и желания видеться хоть с кем-то.
