Les

РЕШЕНИЕ

Вот так! Оказывается, вся интрига выборов лопнула как мыльный пузырь. Не было никакой интриги. Правда Светла была со мной не согласна.

— Жди от него беды! Зря думаешь, что Хомка настолько прост. Всё это игра. Сейчас бы его не избрали при любых обстоятельствах. Век тебя сыном назвал. А это много значит. К тому же, сын вождя — даже очень достойный! А людям другого и не нужно.

— Ну, так тоже нельзя. Всю жизнь жить с человеком и постоянно опасаться подвоха с его стороны. Может быть, и поумнел? К чему власть сама по себе? Живи, старайся, добивайся успехов и уважения. Это больше даёт удовлетворения, нежели власть.

— Ох, зря тебя выбрали вождём! — Неожиданно заявила жена. — Нет в тебе строгости. С мальчишками возишься и сам мальчишка. Солидности тебе не хватает.

Спорить не стал. Наверно потому, что она была права. Никому приказов я не давал. Всех просил. Меня слушались, но было видно, что моё поведение смущает многих. Что говорить, даже в моём мире считается, что начальник обязан подчинённых в строгости и в условиях постоянного и повсеместного запрета держать. Тогда, мол, и дисциплина, и ответственность, и уважение. Но я был свидетелем и другой манеры руководства. В моём институте одну из кафедр возглавлял профессор. Типичный Паганель! Добрейший человек. Когда однажды он забыл своё удостоверение (а забывчивый он был как известный персонаж с улицы Басейной), и вахтёрша, стараясь показать свою значимость, не пропустила его, профессор, стыдливо улыбаясь, помчался домой. Тогда как никто из преподавательского состава на эту вахтершу просто не обращал внимания. Однажды, лаборант его кафедры, после очередной вечеринки, разбил зеркало. Пустяк, да и зеркалу тому сто лет уже было. Но этот факт стал известен ректору. Тот вызвал профессора и устроил ему скандал. Когда красный от смущения профессор вернулся на кафедру и тихо попросил лаборанта зайти в его кабинет, бедный лаборант чуть ли не на колени упал, прося его простить. Вся кафедра заявила, что, даже встречая Новый год, спиртного будет только что "для запаха", что никаких инцидентов больше никогда не будет. И правда, с тех пор даже мужчины пили лишь сухое вино, да и то, не более двух бокалов, от чего становились даже трезвее. Чего было пугаться — не понятно. Профессор совершенно не умел никого отчитывать. Наверно, он и сам не знал, что сказать провинившемуся бедняге, но чувство собственной вины перед безобидным человеком было настолько велико, что это действовало эффективнее любой начальственной выволочки.

С другой стороны, такой способ руководства, даже в моём мире, скорее исключение из правил. А уж в этом, жестоком и не совершенном мире мягкость вождя и вовсе была вредной. Впрочем, хоть здешний мир и жестокий, но люди его — во многом умнее. Интриганов, наподобие Хомки почти не бывает. Все отчетливо ощущают свою зависимость от рода и у каждого есть чувство обязанности роду.

Не стал я спорить со Светлой ещё и потому, что меня ожидало первое общее собрание, в котором я был уже в качестве вождя. А разговор обещал быть трудным и весьма неприятным.

Я был свидетелем многих общих собраний и знал как их вести, но их всегда вёл Век. Теперь всё было иначе.

— Друзья! — Начал я. — Собрались мы совершенно в иной обстановке. Поэтому я не виню вас, что и детей привели. Пусть сидят, слушают, привыкают. Это даже хорошо!

Гордые дети сияли и радовались, а взрослые, наоборот, были недовольны таким поворотом. Сколько раз раньше взрослые отвергали предложения Века, опасаясь разных бед. Тогда как молодежь без сомнения поддержало бы. Но новое поколение ничего не знало ни о предложениях и ни о том, что их отцы предложений не приняли. Теперь старшим было куда сложнее. Но и девать детей было некуда. Оставлять их в хлипких хижинах было страшно и матерям и самим детям.

— Сегодня это первое собрание рода без Века. Но дух его витает где-то рядом с нами. И он нам всем будет помогать. А дела у нас весьма сложны. Нас ожидают очень трудные дни. Да что, дни. Годы! Все дело в наших пещерах. С незапамятных времён вы жили в этих пещерах. Сколько поколений в них родилось и умерло. Но всему когда-нибудь наступает конец. Землетрясение заставило нас покинуть их. Уже много времени мы живём под открытым небом. Я слышал ваше неудовольствие по этому поводу. Ведь всё тихо. Так чего же не возвращаемся?

Народ приободрился, очевидно, ожидая моего разрешения вернуться. При этом, напрочь забыв первую часть речи, о трудностях. И я продолжил, язвительно вспоминая слова Светлы. Твердости во мне нет? Ну, так получите!

— Да по одной простой причине: время существования нашего утёса с нашими пещерами истекло. Ждет его полное уничтожение. Силы подземные нам напомнили об этом и за то — спасибо им. Нам нужно быть мудрыми и не отвергать знаки, что подает нам сама земля.

Лица моих соплеменников были потрясёнными. Даже дети были в ужасе.

— Это что же, мы никогда не войдем в свой дом?

— Как же так? Столько наши предки в пещерах жили, а нам — так нет?

— А где мы теперь будем жить? Зима придёт, мы все в лёд превратимся!

— Не может такого быть!

— Это всё Николай! Это из-за того, что его, а не меня выбрали, мы теперь дома лишаемся!

— Что ты сказал, Хомка?

Враз наступила тишина!

— Я что-то не слышу? Может быть Хомка и не знает, ведь он не был тогда, но землетрясение произошло, когда Век был вождём. Уже тогда Земля дала нам знать об опасности. Впрочем, вам решать, возвращаться ли домой и ждать смерти под завалами взорвавшегося утёса, или думать, как всё-же дальше жить? Я не просто пугаю вас. Дела обстоят именно так. Я знаю точно, что этим летом утёс рухнет и его поглотит подземный огонь.

— А ты, заколдуй огонь подземный! У тебя же Сила есть!

Звонко перекричал общий гул Смышлёныш и тут же получил затрещину от тестя.

— Не стоит обрывать младших. — Грустно объявил я. — Дело настолько сложное, что все имеют нынче право высказаться. К тому же, дети зачастую задают те вопросы, какие взрослые просто стесняются задать. Сила, говоришь? Сколько той силы? Ну, скажем, силой своей смогу дерево, что на меня валится, в сторону отбросить. Вот и всё! А против Земли?.. Нет, да и не может быть такой силы у человека. Иначе и Земли бы не было. Но всё же сила у людей есть! Сила ума. А эта сила посильнее сил подземных. Вот только пользоваться своей силой нужно толково.

— А, может, пока лето не наступило, нам всё же пожить дома?

Это уже какая-то девчонка спросила. Вот так! Дай детям волю, так стариков за пояс заткнут.

— Нет! — Строго сказал я. — Конечно, сегодня ничего с утёсом не случится. Да и завтра, скорее всего, тоже. Но с каждым днём опасность будет только возрастать. А вторично уходить из насиженных мест куда сложнее. Мы ушли из дома! Теперь нам нужно всё мужество признаться себе в том. Да к тому же, живя в пещерах, мы не сможем с той решимостью своевременно решить главную задачу года!

— Какую задачу?

— Нам до зимы нужно построить новый дом! Чтобы мы все могли бы в нём жить. По крайней мере, пережить зиму.

Опять настала тишина.

— Как же мы построим? Где такой ещё утес найдем? Да и как мы в них пещеры выдолбим?

— Из дерева постоим! Но не такие жилища, что сейчас. Эти только от дождя спасают. Мы построим другой дом, крепкий, тёплый. Да и не один.

— Это что же, как в граде, где князь живёт? Так там они дома, почитай, уже сколько лет строили, а мы за одно всего лето? Никак не получится!

— Да! Не получится! Если бояться будем. А кто верил, что сможем дамбу возвести и нижние пещеры от затопления спасти? Кто верил, что первый валун вообще с места сдвинем? А ведь сдвинули, сделали! Правда и то, что сейчас работа предстоит куда сложнее и труднее той — первой!

И вновь собрание призадумалось.

— Не верьте ему! — Вновь расколол тишину Хомкин голос. — Он нас из дома выгнал и теперь пещеры дергачам отдать хочет!

— Каким таким дергачам? Кто они такие? — Сделал вид, будто не знаю.

— Обыкновенным! — Хомка не понимал, что упорно лезет в ту яму, что копал для меня. — Дергачи недалеко живут. Три дня ходу отсюда.

— И что же? Им, беднягам, жить негде? Вот только как в наших пещерах? А до сих пор, где же они жили?

— До сих пор у них дома как у князя в городе. Деревянные. Там у них тоже город.

— А ты, стало быть, был у них, всё это видел...

Хомка так и рухнул на место. Это хорошо. Понял, наконец-то, что проговорился. Теперь ни у кого не будет сомнений, где он все дни обретался. Однако, сказал три дня ходу, тогда как Лешек говорил, что до них пять дней! Что же это? Либо Лешек ошибся, либо дергачи с места снялись. И сюда направляются. А это плохо! Некогда ещё и воевать.

— Как видите, друзья мои! Все кругом в деревянных домах живут. Лишь только мы особенные были. Досталось нам от предков такое счастье, а оно несчастьем обернулось!

— Почему несчастьем?

— Ну, как же? Дома-то строить мы не умеем! Значит глупее соседей.

— Это ты зря, Николай! Мы же к тебе со всей душой, а ты нас оскорбил!

Похоже, это Клим сказал.

— Чем же я вас оскорбил? Тем, что правду сказал? Что вы и в самом деле не умеете дома делать? Аль, может, тот, кто чего не умеет умнее мастера? Ладно! Завтра начнём дом строить. А когда построим, то на общем собрании я поклонюсь вам. До земли поклонюсь и прощения попрошу, что глупыми вас назвал. А, пока, спать. Завтра наступит новый день.

ПЛЕННИКИ

Не соврал Хомка. Через три дня появились чужаки. Вели себя тихо. Присматривались. Их замечали повсюду. То в сосновом бору, где валили лес, то недалеко от стройки. Были очень осторожны и при первых намёках на их разоблачение, тут же скрывались. На конфликт не шли, но и уходить не собирались. Лешек со своими товарищами, в свою очередь исследовали место, где обосновались дергачи. Их место было даже удобнее для отражения внезапной атаки. За спиной стеной стоял лес. Уйти в него вовремя и раствориться не представляло труда. Зато, что для пришельцев было хуже, прибыли они вместе с семьями. Там и женщины, и дети. Это уже, совсем никуда! Выходит, они намериваются навсегда поселиться в этих местах? Что же их согнало с насиженных? Явно, что не россказни Хомки. Но, тогда, что? Требовалось раздобыть "языка". Ну, вот! Приходится армейские навыки вспоминать.

Языка взяли на живца. С Лешеком разработали хитрую операцию. Ведь дергачам самим нужно было понять, почему это мы покинули своё исконное жильё и занялись несвойственным делом. Без такого знания они не решались что-либо предпринять. Вот мы им подсунули одинокого человека, якобы, забредшего в удалённую часть леса, невдалеке от стана врага. А до того в то место отправился маленький, но боевой отряд. Затаились и только ухали совой между собой и кукушкой куковали.

Вскоре появилась троица из чужого племени. Они шли спокойно и не ожидали подвоха. Когда же им навстречу показался наш "недотёпа", троица тут же разделилась и попыталась окружить подставку. Это как раз и нужно было кукушкам и совам. Бедняги вмиг оказались оглушены и без лишнего шума доставлены к нам.

— Мы поймали их! — Обрадовано сообщил Лешек.

— Отлично! Давай их сюда. И ещё! Во время допроса пусть Хомка принесёт пленникам еду.

Лешек удивился.

— А зачем их кормить? Враги ведь?

— Ну, допустим, пока ещё не враги. Ведь никому плохого ещё не сделали. Но врагами станут, если мы их убьём. Пока у нас есть возможность не доводить дело до войны.

Лешек кивнул, понимая, и удалился. И только тогда я вспомнил свой сон, где я уже встречался с дергачами и ничего не понял из их речи. Вот почему, когда их привели, первое что сделал, так ляпнул:

— Как же мне с вами говорить?

— Так вы знаете наш язык? — Удивился один из троицы.

Удивился и я. Оказывается, я их понимаю! По-русски ведь говорят!

— Разумеется, знаю. Хотя я ни вас, ни ваш род никогда не видел. — Постарался выйти из положения. Даже использовать себе на пользу. — Я не только ваш язык знаю, а так же язык Чёрных людей!

Это я в точку попал. И то, что понимание языка чужого племени от Чёрных людей мне дано было, и то, что упоминание о них испугало пленных больше, чем сам плен.

— Пощадите нас, господин! Мы же не делали вам зла! Наш народ пришёл с миром.

— Это как же, с миром? В такой дальний путь вы отправились и взяли детей и жён! А где жить намерились? У вас же там, своё селение есть. Что же вас понесло? Да и не делается это так. Коль хотите тоже здесь жить, то нужно было с нами переговорить. А, договорившись, переезжать.

— Селение у нас есть. Большое селение. Еды на всех не хватает. Дичи кругом не стало, а земля плохая. А тут от вас человек пришёл. Сказал, что здесь и жильё хорошее есть и дичи полно, а уж как земля родит, то даже сеять не нужно. Он и предложил в его земли переселиться.

— Он только просил подсобить ему, вождём своего племени стать. Говорил, что племя его чужак захватил. Заколдовал племя и потешается.

— Так, стало быть, вы решили и доброму человеку помочь, и чужое племя от беды спасти, и себе выгоду приобрести?

— Выходит так...

— Что же? Дело хорошее задумали. Вот только нет видать у вас умных людей. Ну, а что ваш вождь? Как же он решился на такое опасное дело? Ведь под удар весь свой род поставил!

— Нет. Не весь! Здесь только половина рода. Большая часть осталась. Сказали, что лучше плохо жить дома, чем не жить на чужбине.

— О! Я о вас плохо подумал. Простите! Однако, всё равно, идти на чужбину, взяв с собой женщин и детей — не умная затея!

— Так наш вождь решил. Сам он дома остался, а сюда направил своего соперника, который всё пытался его место занять. И его сторонникам разрешил, с семьями идти.

— Однако, у вас нет лада. Это плохо. Сейчас вас покормят. Но только уговор! Сидеть тихо и моча. Чтобы вы не увидели.

Я кивнул Лешеку и к нам направился Хомка с мисками и едой. Лицо его заметно побелело, и лоб был усыпан капельками пота.

— Не этот ли человек предлагал вам кров и землю нашу? — Спросил я, когда Хомка исчез.

— Он самый! — Обрадовался один из троих.

— Так вы, стало быть, сами чужака убили и нам не нужно с вашим вождём воевать? — Обрадовался и другой.

— Вот только зачем же вы свои жилища нам решили отдать, а сами себе деревянные строите? — задумался третий.

— Ох, ну и каша у вас в головах. Придётся кое-что вам рассказать. Иначе ни вы, ни ваше племя ничего не поймёт. Прежде всего, с нашим вождём лучше не воевать. Вождь, собственно я.

— А-а... — Испуганно отшатнулись пленники.

— Ну, чего испугались? Или я действительно на злого колдуна похож?

— Нет, ты не вождь! Не может такого быть! — Взял в себя в руки старший из них.

— Вот как? Это почему же?

— Вожди, так как ты с простым людом не разговаривают.

— А многих вы вождей встречали?

Мужики посмотрели друг на друга и промолчали.

— Я действительно вождь этого племени. И я действительно чужак этому племени. Но избрали меня за мои дела. Мир, откуда я пришёл, достиг куда больше успехов. Вот мне и хочется, чтобы и здешние люди лучше жили. Все, понимаете? Не только вождь!