— Наруто, если будешь так трещать, ты никогда не добьешься успеха у девушек, это тебе говорит великий специалист по путям любви. — Ну хоть для чего-то уроки Ширануи сгодятся...
— Да ну тебя...
— Ладно, шучу. Расскажи-ка лучше про твоего извращенца.
— И вовсе он не мой! Просто Эро-Сеннин согласился меня поучить. С ним я сразу научислся ходить по воде. Я уже и призывной контракт заключил! С жабами, правда, — немного стих. — И получается призвать только головастика, — совсем уж себе под нос.
— Не расстраивайся. Как я в последнее время вижу, понимать ничего не нужно, надо лишь тренироваться... — Тяжело вздохнул, припоминая предыдущую неделю на полигоне. — Скажи, а меня можешь с собой взять? Извращенцев я не боюсь.
— Ну-у-у... Не знаю... Я через столько прошел, чтобы он согласился меня учить... Даже пришлось применить свою Технику Соблазнения... И то еле вышло... Очкарик-сан выбыл... Так что если ты сможешь его поймать...
— А давай попробуем! Интересно ведь посмотреть на твои успехи. Да и у меня, может быть, что то получится.
— Ладно, тогда сейчас и пойдем. Только давай поедим! — В кои-то веки я полностью с тобой согласен, дружище! Конечно же, поедим! Только сперва ты мне кое-что расскажешь... Раз уж учитель Наруто такой извращенец, как он говорит... Есть у меня план. Наруто, это твое тлетворное влияние разъедает тонкую пленку моих моральных качеств...
— Прошу прощения, Эро-Сеннин! — Хоть мне и кажется, что это не слишком удачное начало разговора, имя его учителя из Наруто я так и не выбил. Он его просто не запомнил... Мне иногда кажется, что и разнообразные 'старики', 'извращенцы', "очкарики" и прочие определения используются им только потому, что ему лень запоминать имена. Ну, надо сказать спасибо, что мое помнит...
Хотя, знаете... Кажется мне почему-то, что спина, спрятавшаяся в кустах около водопада, под которым купаются девушки, иного обращения и не заслуживает. Но только т-с-с...
— Отстань, не мешай! — Отмахнулся от меня седой дикобраз. — Сейчас они начнут играть друг с дружкой...
— Ну Извращенец-сан, ну пожа-а-алуйста! — Дернул за полу плаща.
— Вот опять... Все удовольствие испортили... — Поворачивается, на лице недовольная мина. Уставился на нас с рыжим. Наруто благоразумно держится чуть позади, выдвинув мена в авангард. — Ты еще кто такой? Кажется, я где-то раньше тебя видел...
— Меня зовут Комура Айдо. Наруто мне рассказал, каких огромных успехов он добился под вашим руководством, — сзади раздается звук, как будто кто-то поперхнулся. Молчи, лисенок, чувство мне подсказывает, что слишком тонкие приемы манипулирования в этом случае будут просто не замечены, — так что я тоже решил попросить вас показать мне пару приемов.
— Это верно! Я, Великий Жабий Отшельник Джирайя, прославлен по всему миру как сильнейший шиноби и мечта всех женщин! — Джирайя... ну слава Ками. Хотя мне уже кажется, что Эро-сеннином тебя при рождении назвали.
— Джирайя-сама, покажите мне, пожалуйста, технику призыва! — Согласись и все закончится хорошо. И мне не придется делать это...
— Извини, парень, но у меня совершенно нет для этого времени! Вдохновение зовет меня в места, где концентрируется красота этого мира! — Ну да. В бани, в женское отделение...
Дикобраз-сама... Вы сами напросились... Простите меня, мои принципы. Надеюсь, никто этого не увидит... Складываю печать 'овцы'.
— Ойроке Но Дзюцу! — Интересно, а ведь можно же повторить это перед зеркалом... или клона заставить... Не думай об этом, Айдо, не поддавайся ауре извращенца!
Глаза Джирайи расширились, он застыл на месте. Мне кажется или это нестандартная реакция? Что же он такое увидел?.. Не думай, Айдо, не смей!
— К-куши-чан?.. — и мгновенно прыгнул в самую глубь кустов. В недоумении провожаю его глазами и отменяю технику. Может, я что-то не так сделал? Смотрю на Наруто, он молча поднимает большой палец. Кто же ему привиделся?
Тем временем из кустов выбрался несколько смущенный Джирайя.
— Кхм... Не обращайте внимания... Показалось... — Встряхнулся. — Так что, парень, ты тоже хочешь заключить контракт с жабами? Это просто...
— Нет, спасибо, Джирайя-сама. — Меня передернуло от мысли, что снова придется общаться с этими... этими... этими существами, в общем. — А есть еще какие-нибудь призывы?
— Да. Слизни, например, ящерицы. Змеи... — С каждым словом меня все больше кривило. — Смотрю, тебе ничего не нравится? Экий ты привередливый! А ты знаешь, что получить призыв — это верх искусства шиноби и получается это далеко не у каждого? Призывные животные ведь тоже заключают контракт и могут просто отказаться это делать. Не боишься остаться ни с чем?
— Я ведь еще даже не пробовал. А не попробуешь — не узнаешь. В конце концов, останется еще вариант с ящерицами... — Джирайя дернулся, но промолчал.
— Ладно, парень, тогда смотри внимательно. Техника требует участия твоей крови, поэтому прокусываешь палец, например.... потом направляешь чакру и...
— Техника призыва! — Прямо под ним появилась жаба размером с него самого. Хм. Может, я зря от них отказался? Лягушонок такого вида может доставить немало хлопот... Ай, ладно, если не повезет — вернусь за контрактом.
Надкусываю палец.
— Техника призыва! — от руки кругом и лучами разбежались символы... и ничего не произошло.
— Не получится, я же предупреждал. Теперь только пробовать и надеяться, что кто-нибудь отзовется. Когда надоест — приходи, заключим контракт с жабами.
— Спасибо, Извращенец-сама! Пока, Наруто, тренируйся, до экзамена мало времени! — и убегаю на полигон, пока мне окончательно не разъело мозги.
— Айдо... Без фантазии, Цу, без фантазии... — Бормотание Джирайи я, конечно же, не расслышал.
Родной семнадцатый полигон... Может, мне стоит разбить здесь палатку и переехать в нее жить? А то каждую ночь до дома добираться долго, а утром опять обратно... А я уставший...
Так, тридцатая попытка призыва на сегодня и все без толку... Ладно, в конце концов меня предупредили... Надо бы чуть отвлечься. Клоны у меня занимаются Хирайшином, на призыв их не поставить за отсутствием крови... А попробую-ка я вернуться к барьеру, не занимался им с самого начала экзаменов. И ведь прошло времени всего-ничего, а столько событий, что, кажется, это было год назад. Делаем еще одного клона и на барьер.
Когда рассыпавшиеся и распадающиеся стенки техники разрезали очередного страдальца во имя науки, из-за моей спины раздался сиплый голос:
— Ну кто так делает? Неужели так трудно сообразить, что раз углов у барьера три, то и опорных точек должно быть три? Уж на такие элементарные вещи человеческих мозгов должно было хватить! После стольких попыток можно и сообразить!
На слове 'человеческих' я стремительно обернулся. Моему взору предстал полуметровый комок зелено-бурой шерсти, медленно ползущий по траве. Шерсть шевельнулась и на меня уставились два черных глаза на приплюснутой голове. Цвет и форма мордочки создавали впечатление, что зверь ехидно ухмыляется.
— Ты кто? — Это единственное, на что меня хватило
— Мда. Все еще хуже, чем казалось вначале. Оджи-сан на старости лет точно выжил из ума. Что, свой призыв не узнал? Контракт заключать будем? У меня все с собой. — Откуда-то из шерстяных глубин выдвинулась трехпалая лапа с тридцатисантиметровыми когтями. Я уважительно сглотнул. В лапе был зажат солидного размера свиток.
— А-а-а... с кем контракт?
— Парень, ты меня поражаешь. Сам призывал, а теперь пугаешься? Не бойся, мы не причиняем вреда контракторам.
— А почему ты появился не сразу? Я призывов сто уже сделал, наверное...
— Н-нуу... Пока Оджи-сан действительно поверил, что он чувствует призыв, а не маразм, пока нашел в своем личном измерении закиданный разным барахлом свиток контракта, пока искал добровольца из молодых и быстрых... Ну и я спешил как мог... В общем, ты понимаешь. — Ехидная ухмылка на ехидной морде — сарказм в квадрате...
— Личное измерение, говоришь?.. Давай сюда свой свиток, — передо мной развернулся макимоно. Он сверкал девственной чистотой.
— Что, у вас еще не было контракторов? — Я вновь с подозрением уставился на зверя. Кого-то он мне сильно напоминает.
— Ты первый с незапамятных времен, кто подошел нам по... Неинтересно это мне, подрастешь — сам разберешься, если захочешь. Давай, ставь пятерню. Кровью, разумеется.
— А чего кровью? — Меня охватили нехорошие подозрения. Знаем мы, кто у нас подписи кровью требует... И вызывается...
— Что такое генетика, знаешь? Или то, что ты творил с барьером, отражает общий уровень твоего интеллекта?
— Да знаю, знаю... Прекрати уже нудеть... Все ему не нравится, привередливый какой... Многих все утраивает, даже гением называют, — бурча себе под нос, надкусываю палец и ляпаю испачканной в крови ладонью в середину свитка. Рядом с отпечатком немедленно появились символы, сложившиеся в мое имя и свиток свернулся сам собой.
— Он теперь твой. Храни как зеницу ока, может быть, кого еще запишешь. Ну, я пошел. Вызывай, если что.
— Подожди! Что ты говорил про барьер?
— А ты, значит, несколько слов запомнить не смог... Стабилизируй барьер тремя точками опоры, а не одной, раз уж ты своим ограниченным человеческим сознанием не можешь включить в одну печать три непересекающихся закольцованных плоскости во взаимодействии.
— Так просто... Скажи, а ты много про барьеры знаешь?
— Глупый. Мы, намакэмоно, знаем про барьеры все!
Ленивец... Вот почему его вид мне знаком. Мне в призыв достались ленивцы... Вы что, издеваетесь?! Да, я люблю лениться, но хорошо сделанную работу тоже люблю! За что?!..
— Эй, отмерзни! Мое имя ты все равно не выговоришь правильно и медленно, как полагается, поэтому называй меня Нама. Чтобы вызвать меня, скажи мое имя, а чтобы других... впрочем, ты сначала на меня чакры накопи, в следующий раз я за свой счет призываться не стану!
Нудный зверь исчез, а я остался смотреть на место, где он только что стоял и проклинать свою судьбу, которой досталось воистину черное чувство юмора...
Глава 41
Ночь... это замечательное время суток, когда деревня погружается в спокойный сон... Обычные звуки смолкают, остается только почти незаметный фон, складывающийся в успокаивающий шепот мирной ночной жизни. Мерцают холодные звезды в ночном небе... Здесь их, хоть и меньше, чем в лесу, но ненамного, нет промышленных предприятий и бензинового смога. Свет луны окрашивает такую знакомую и родную деревню в серебряный цвет тайны. Иногда кажется, что здесь луна намного ближе к земле, чем в моем родном мире. А родной ли мне он на самом деле? Там долг и честь — мифические понятия, любовь и верность — предметы торга, дружба и забота — повод посмеяться. Здесь люди искренни в своих чувствах, если любят — то отдают всего себя, если ненавидят — то от души. На память сразу пришел Неджи... Если теряют действительно близкого — помнят всегда. А будет ли меня помнить Тен-тен и понимает ли, что меня потеряла?.. Здесь мне наконец есть к чему стремиться и есть за кого держаться. И пусть я не всегда веду себя как шиноби, те, кто не знают, что значит быть одному — не смогут понять, как замирает сердце при мысли о новом одиночестве. Да и шиноби — тоже люди, поэтому очень разные. Вспомнить хотя бы Гая и Генму — не ведут себя как бездушные машины уничтожения, каковыми на самом деле являются...
Что я вообще здесь делаю? Оглянулся на спящего Ли. Стоит рисковать ради, по сути дела, чужого мне человека? Стоят погубленная репутация, хорошие отношения с наставником, доверие людей в деревне здоровья этого парня, который даже сквозь ужасную боль, не умея отключать нервы, нашел в себе силы мне улыбнуться? Ведь я наконец доделал эту треклятую печать, поняв Бога Грома.
Хирайшин... Когда Генма рассказывал мне о его работе, он упирал на то, что эта техника очень сложная и в сути ее никто, кроме создателя, таинственного сенсея, не разобрался. Они с Намиаши смогли просто показать, подарить кунай с печатью, но объяснить не получилось. И целых две недели, первую неделю один, потом с Нама-куном, посчитав, что эта техника — какой-то хитрый барьер, я пытался пробиться сквозь стену непонимания... Просто печать, просто шиноби концентрируют чакру — и перенос... Я запитывал печать на кунае чакрой, пробовал перенести ее на себя, пробовал вырисовать ее с нуля... Толпа клонов сидела и медитировала вокруг куная, ленивец жевал листья на деревьях, периодически сетуя, что в его джунглях вкуснее. Когда он окончательно мне надоедал, я отменял призыв, но на следующий день вызывал его снова... И как же мне потом было обидно, что я просто так терпел бесконечные жалобы этого зануды...
Символы на кунае не значили ничего! Это был элементарный на-ко-пи-тель. Безвестный сенсей просто всех надул! Но, конечно, этот человек был с весьма нестандартным мышлением... Это же надо додуматься, запечатывать самого себя! И ведь получилось... в момент, как я понял это, мне показалось, что я стал даже дальше от использования этой техники, чем когда ничего не понимал. Как? Как вообще это возможно? Но потом, немного подумав, сообразил, что те непонятные движения при концентрации чакры Генмы и Райдо как раз и были аналогом запечатывания, только в энергетическом выражении. Опять без кандзи и ручных печатей! Как я посмотрю, все действительно сильные шиноби с обычными печатями не работают, это я один такой отсталый...
Клон запечатать сам себя не смог... Разрушился. И два не смогли, и три... Причем я даже не понял, почему, ни со стороны, ни в воспоминаниях самих клонов ответа не было заметно. Пришлось пробовать самому. После первых десяти попыток ничего не получалось, потоки чакры никак не хотели взаимодействовать нужным образом. Наконец, форма вроде бы выстроилась... Мир вокруг начал меркнуть... И всю мою концентрацию мгновенно сбила одна простая мысль — а как же я вернусь назад?! Хм. Вот и пригодился кунай, который так меня насторожил. Попробуем с ним... Заполнив своей чакрой накопители, снова создал энергоформу и мир погас...
Я оказался в абсолютной темноте. Было ли что-нибудь вокруг меня или нет — совершенно неясно. Пустота глубже, чем я когда-либо видел. Глубже... больще... пустее, наконец..., чем было даже... там. 'Надеюсь, это не станет последним глупым поступком в моей жизни'. Я пытался куда-то идти, бежать — без эффекта. Ничего не изменилось.
Спустя некоторое время (за невозможностью его отмерять, не могу сказать, какое точно) я обратил внимание на едва заметную светящуюся линию, отходящую от моей головы в сторону. На расстоянии, которое из-за отсутствия ориентиров невозможно было определить , линия упиралась в небольшое сине-зеленое облачко. Едва обратив на него внимание, я увидел... Как будто застывшая картинка, снятая с реальности. Вот оно, настоящее объемное изображение. В мире технологий не сподобился, а здесь, в непонятном пространстве после опыта с неизвестными последствиями на себе — пожалуйста. Трава, маленький земляной холмик. Отдельные травинки склонены, будто в этот миг в мире подул легкий ветерок. Диаметр картинки примерно метр. Это же мой кунай с накопителем! Он как маяк и одновременно навигатор работает! Ну да, я ведь и в реальности могу чувствовать свою чакру в печатях, а тут, в технике S-ранга, просто обязан был существовать способ выбирать место перемещения. Ну не воображать же конечный пункт, в самом деле! Чакра это не магия, хоть и очень похожа... А картинка застывшая потому, что, как я понял, в реальности для меня времени нет, перемещение-то мгновенное... Слава Ками, вот сейчас и выберусь. Попробовал пойти по направлению к картинке, но опять ничего не вышло. Даже не понял, сдвинулся ли я хоть на чуть-чуть или нет. Вот же... Таинственный сенсей, ты не мог способ покомфортнее придумать? Я уже чувствую, как схожу с ума в этом диком пространстве. Да и чакру оно из меня тянет, причем весьма ощутимо. Вывод — в следующий раз как можно меньше тут задерживаться... Но что же делать? А, может, если я не могу подойти к метке, то метка подойдет ко мне? Изо всех сил потянулся к кунаю, почувствовал, как резерв пустеет, будто прохудившаяся бочка и... с громким хлопком упал на траву.
