Я иду домой

— Ишь, как молотит, — развешивая над печкой жилет и курточку, восхитилась Механика, — ешь, ешь! За каждый скормленный тебе витамин я потребую вернуть сторицей!

— Спасибо, — благодушно улыбнулся Джонни, глядя на Механику. — Ты ведь хорошая, Механика. Хотя изо всех сил хочешь казаться плохой. Но все равно видно — ты хорошая. Очень.

— Точно псих, — решила девушка, присаживаясь рядом. — Ты часом от голода умом не тронулся ли, святоша?

— Джонни.

— Хреджонни, — огрызнулась Механика. — На вот, слопай мою белку. Чота нет у меня желания жрать шашлыки из зверей сёдня. Да ешь ты, — недовольно прикрикнула она, — тебе больше надо.

Еще какое-то время в хижине царила недолгая тишина, нарушаемая скрипом кресла Сэмми, бряцанием вывески на фасаде, и дробью дождя в стены. Судя по завыванию ветра и грохоту в набухшем тучами небе, непогода сегодня решила взять реванш за все сухие дни.

— Куда выбрасываешь? — встрепенулась Механика, отбирая у Хесса пустой пакетик, едва тот вытряхнул в рот последнюю крошку подмокших лепешек с мясом. — Сразу видно, нихрена в походной жизни не шаришь!

Еще некоторое время Джонни наслаждался покоем и теплом. После еды и думалось, и виделось все иначе. Даже отсутствующий Рик больше не раздражал, а взъерошенная Механика выглядела почти по-домашнему в своей клетчатой рубашке. Приглядевшись, Джонни заметил, что девушка осторожно разглаживает на колене какой-то кусочек целлофана, бережно сдувая с него капли.

— Механика? — позвал Хесс. Та вздрогнула, быстро прикрывая свое сокровище ладонью. — Я спросить хотел. Ты... очень много провела времени на пустошах. Какова она — здешняя жизнь? Что я должен знать, чтобы... чтобы жить, как все вы?

Девушка задумалась.

— Скверная жратва, работа до кровавых мозолей, а мягкую туалетную бумагу ваще не сыскать, — наконец ответила она. — Ничего хорошего, белявый.

— Но ведь это теперь. А как ты думаешь — может, в будущем...

Механика подняла голову, глядя на Хесса почти с изумлением.

— Чо? — подозрительно переспросила она. — Какое-какое будущее? Не, Джонни, не слыхала. Вся наша жизня умещается в три слова: стреляй, жри, беги.

— Тяжело вам, — пробормотал Джонни, стаскивая с плеч мокрую футболку. — Ммм... можно еще вопрос?

— Валяй.

— А у тебя есть мечта?

— Эй, — насторожилась Механика, — шо за нахрен, святоша? Что-то не припомню, чтобы мы с тобой одеяло на двоих делили.

— Ладно, — отступился Джонни, глядя в спину отвернувшейся Механики, — извини. Мне просто стало любопытно... Ты такая... самостоятельная. В общем, я подумал, если о чем-то уверенно говоришь, значит, знаешь, что это такое. Для тебя это не просто пустой звук. Извини, если обидел.

Просидев некоторое время молча, девушка с шумом втянула в себя воздух.

— Ну-у, в общем, — она оглянулась на задремавшего Сэмми, поманила Джонни к себе. — Есть у меня мечта. Вот.

В целлофане оказалась карточка. Старая, помятая на углах, со светлыми полосками там, где её когда-то сгибали, но еще вполне различимая. Под ревнивым взглядом Механики Джонни повернул её к свету, чтобы лучше рассмотреть.

— Авианосец? — удивился он. — Здоровенный какой.

— Авианосец, малыш, — улыбнулась Механика. — Штат Вашингтон, река Потомак, восточное побережье, если быть совсем точной.

— Зачем тебе авианосец? — спросил беглец, разглядывая мутные изображения зданий на набережной, руины домов и кровавый закат, от времени заметно потускневший.

— Ты не шаришь, — склоняясь над плечом Джонни, вздохнула Механика. — Грят, в этом самом авианосце — целый город. Не простой, а исследовательский! И тамошний хмырь из белохалатников начал мутить клевую штуку с генераторами и машинками. Типа, собирает преобразователь, чтобы энергию получать из всякой зараженной радиацией хрени. Слухи, чо пялишься, слухи! Ну вот. Думала, как выучусь, попутешествую маленько по пустошам, опыта наберусь, людей посмотрю, помогу чем смогу. А потом найду тихое местечко, чтобы можно было осесть, дом завести, семью... Осяду, остепенюсь. Эх, — махнула рукой Механика, — хорош пялиться, Джонни. Мечты они мечты и есть. Но когда-нибудь, — глядя на авианосец на снимке, намного тише прибавила она, — когда-нибудь я туда доберусь. Обязательно.

Хесс включил свой КПК и открыл кату континента.

— Ого, — только и смог выдавить он, поднимая руку и показывая изображение Механике. — Идти придется очень далеко. Тебе понадобится не один день... И надежные спутники. Конечно, мой опыт в пустошах не идет ни в какое сравнение с твоим, но... туда не добраться в одиночку. Я прав?

— Прав, прав, — помрачнела Механика. — Но было бы желание, куда угодно дойдешь. Щас-то я без припасов и нормального транспорта фиг куда пойду, а вот подкоплю деньжат, подготовлюсь и — алилуйя, святоша!

— Одна? — повторил Джонни. — Самоубийство. Слабая женщина, через весь континент, кругом опасности подстерегают на каждом шагу.

— Слышь, — Механика выхватила у него снимок, — про опасности я поболе твоего знаю, снежок, не первый год на пустошах. Короче, завязывай трындеть, Джонни-бой, поболтали и будя. Дождь утихнет, вдвойне пахать придется, так что ты силы экономь, экономь, они тебе, сахарный мой, еще ох как понадобятся.

— Не торопи события, — беглец улыбнулся, кидая взгляд на окно. — Дождь, похоже, зарядил надолго. Может, до завтра. Не думаю, что мы так уж много сил потратим, работая языками, хотя у тебя, конечно, в этом больший опыт.

Словно в подтверждение его слов, на улице громыхнуло. Сэмми завозился, поглубже устраиваясь в сломанном кресле. Механика дернула щекой, передумав отвечать, и носком ноги пододвинула ведро под капавшую с потолка воду. В комнате воцарилось в какой-то степени уютное молчание, эффект которого усиливали неослабевающий ливень за окном, тепло от печки внутри и почти забытое ощущение сытости.

— Если позволишь, я бы мог сопровождать тебя, — неожиданно проговорил Джонни, глядя на вздрогнувшую Механику. — Мне все равно, куда идти. Ты... не слушай, что болтает Рик Райвен. На второй день после моего выхода на поверхность я убил четверых... просто так, от испуга. Я... до сих пор молюсь за их души... и за свою. Но... то, что я скажу, заранее наполняет мое сердце ужасом, но если будет нужно... очень нужно... я знаю, что сделаю это еще раз. Столько раз, сколько это потребуется. От моих знаний и навыков есть толк даже при отсутствии у меня опыта в наземье. Так что... если позволишь — один спутник у тебя уже есть. И... если ты... я все равно туда пойду. Туда, или в Сан-Франциско — для меня нет разницы, меня одинаково нигде не ждут. В любом случае, терять мне нечего.

Ответить Механика не успела. Снаружи сквозь шум дождя послышался звук шлепающих шагов и, спустя несколько мгновений, дверь в хижину резко отворилась.

— Воркуете, голубки? — порноактер просунул вовнутрь комнаты мокрую голову. — А что за прелесть с парусом стоит во дворе?

— Ты просил тележку, — Механика бросила ружье, вытирая руки. — Так вот это, если ты мог заметить, намного лучше!

— Здорово, — восхитился Рик, — мне нравится! Всегда мечтал ходить под парусом. Я читал, что раньше под парусом даже по воде плавали... А я корову купил для нашей повозки. Парус — это хорошо, но кто-то должен тащить эту бандуру и в безветрие.

Рик дернул веревку, которую он держал в руке, и рядом с дверным проемом возникла огромная голова понурой коровы. Корова понюхала воздух, фыркнула, и отошла обратно во двор.

— Во какой! — с довольной миной похвастался Райвен. — Правда, я в этих тварях ничего не понимаю, выбрал самого понравившегося. Смотрите, какой здоровый мужик!

— Ты идиот! — Механика, покачала головой, призывая небо в свидетели своего утверждения. — Это не мужик! Это она! Корова!

— Да? — искренне удивился Райвен. — То-то я смотрю, она мне глазки всю дорогу строила.

Джонни переменил положение на стуле, подперев голову рукой.

— Извращенец, — тем временем припечатывала Механика. — Во-первых, для безветрия есть педали и цепь, будем крутить по очереди. А во-вторых, мы обеспечены мясом по самое не хочу. Давай, скотопромышленник, привяжи рогатую тварь снаружи и вали к печке, греться. Не хватало еще, чтобы вы мне тут заболели в самый ответственный момент.

— Я здоров как бык! — гордо выпятил грудь Рикки. — Ко мне никакая зараза не липнет!

— Чота сомневаюсь, — ворчливо заметила Механика, гремя чайником над керосинкой.

— Обижаешь, — Райвен обеими руками вцепился в натянутую веревку, пытаясь остаться на месте. "Мужик" на другом конце веревки негодующе мыкнула, почти оттащив парня от двери. — Тпрру, животное! Я чист как стеклышко!

— Ага, — подозрительно покладисто согласилась Механика. — Предметное такое, из лаборатории.

Сэмми всколыхнулся в своем кресле, но, судя по тому, что он никак не отреагировал на очередного визитера, уже глубоко пребывал либо в полусне, либо в маразме. Либо он действительно так устал от своего одиночества, что был по умолчанию рад любой компании. Джонни неприязненно покосился на Рика, из-за появления которого Механика так и не ответила на его вопрос, и придвинулся ближе к огню. Дождевые сумерки за окном плавно перетекали в вечерние.

Джонни устало выпрямился, протирая пальцы промасленной тряпкой. Несмотря на то, что было раннее утро, он уже успел порядочно утомиться и в который раз пропахнуть застарелым мазутом. В двух шагах от него Механика, перегнувшись через борт "лодки", еще раз подкручивала болты. Беглец снова, как и час назад, и два часа, и весь вчерашний и позавчерашние дни, оглядывал плоды их трудов. Конструкция "лодки" оказалась куда сложнее, чем он представлял себе вначале, однако куда более приспособленной к езде по бездорожью, что не могло не радовать. Фактически, маневренная, насколько это было возможно, и разумно грузоподъемная "лодка" уже была готова к дороге, оставались только завершающие штрихи.

— Эй, святоша, чего встал? Лебедка сама себя не приварит!

Джонни покосился на обращенный к нему тощий зад Механики, и не ответил. Однако браться за лебедку тоже не спешил.

— Я не закончил с осями, — спустя минуту или две нехотя бросил он, щурясь на восходящее солнце. — Они готовы, но лучше еще раз проверить все сейчас. А с лебедкой мне нужна помощь. Нужно, чтобы кто-то ее держал, пока я буду варить, я не могу одновременно делать и то, и то.

... Свободные граждане демократической страны собрались на сходку. Во всяком случае двое, которые были способны стоять на ногах и держать в руке жестянку с пивом. Кряхтя и покачиваясь, граждане уселись на перевернутые бочонки от солярки, подставляя заросшие лица теплу. Утреннее солнце еще только вставало, и от одежды, пригретой первыми нежаркими лучами, начал подниматься пар.

— Срань погодка, а Тед? — почесывая под мышкой, пробурчал один, прихлебывая из жестянки. — То льет, словно у неба недержание началось, то парит аж до костей.

— Чиво?

— Я грю, ВРЕМЕНА НЫНЧЕ НЕ ТЕ! ПРЕЖДЕ И НЕБО БЫЛО ГОЛУБЕЙ, А ПИВО РАЗБАВЛЯЛИ ВОДОЙ ТОЛЬКО НАПОЛОВИНУ!

— Чиво-чиво?

— Старый глухой козел, — вздохнул бродяга, запрокидывая голову, чтобы пиву, которое еще не успело тесно перемешаться с водой, было легче проскользнуть в глотку. — Вот раньше, помню, всё было...

Каким именно всё было прежде, Тед так и не узнал. Мимо бродяг, раскачиваясь и скрипя, проползло нечто приземистое и четырехугольное.

Бродяга перевел взгляд на все еще зажатую в руке жестянку. Моргнул. Потряс головой для убедительности. Посмотрел на землю. Две длинные, глубокие колеи никуда не делись.

— Тед, ты часом в пиво ничего из своих микстур не добавлял?

— Чиво?

— МИКСТУРЫ!

— Не, — замахал головой приятель. — С прошлой недели не варил. А чиво, опять в башке ломит?

— Допился, — дрожащими пальцами ощупывая лоб, пробормотал бродяга. — Глюки начались!

— Люки? Откель здесь люкам взяться? — удивился второй, осматривая землю под ногами.

Бродяга повернул голову в сторону, глядя как нечто, высоко задрав зад, наконец перевалило через небольшой пригорок, ведущий на старую дорогу из города, и быстро покатило прочь.

Бродяга разжал пальцы.

— Э-э! Чиво тарой разбрасываешься? Еще на пару раз сгодится!

Почти протрезвевший, и крайне взволнованный демократ взял приятеля за грудки.

— Значит, ты это не видел? — заорал он в ухо товарищу. — Здоровенную хреновину, паруса, уродину на носу, колеса, ведёр... — он всхлипнул, половчее ухватывая сальный отворот рубашки, — и ведёрко, прицепленное сзади? Ты ничего этого не видел?

Испуганный взгляд и молчание, заставило его разжать руки и отпустить приятеля.

— Не, — помотал головой Тед. — Не видел. Чиво на тебя нашло?

Издав придушенный стон, бродяга осел на бочку, закрыв лицо руками. Тед какое-то время смотрел на него, на глубокие колеи, оставленные в грязи, и совсем немного — на мелькнувший вдалеке силуэт от чего-то, напоминавшего гигантский кий. Покачиваясь из стороны в сторону, тот плыл прямиком к поднимающемуся солнцу.

— Не, — поскреб бороду Тед, — ничиво таковского я не видел. Зато, — не услышав очередной горестный стон приятеля, прищурился он, — я видел красивую лодку под парусом, плывущую над землей. Хотя, — простодушно глядя в багровеющее лицо приятеля, прибавил Тед, — уродина на носу и вправду страшная.

Вопреки потаенным ожиданиям Джонни и Механики, ветра не было. Корова, мерно покачивая набрякшим задом, натужно волокла "лодку" по разбитой дороге, ведущей, по уверением Рика, в некий У-док, большой пункт, населенный исключительно фермерами. Что такое фермер, Джонни знал из учебников и довоенных фильмов. Механика же недоверчиво фыркала. Впрочем, фыркала она всегда, и оба по-прежнему не помирившихся спутника, к этому успели привыкнуть.

— Фигня какая-то, — в который раз за сегодня простонал измученный жарой Райвен, обмахиваясь куском картона. — Я сейчас расплавлюсь! Где этот дождь, когда он нужен?

— Тупой леденец не расплавился на солнышке и решил раскиснуть под дождиком? — состоятельность ее идеи с лодкой настраивала Механику на снисходительный лад. Рик дернул щекой и не ответил — отсутствие смысла в спорах с Механикой давно уже достучалось и до его мозга.

Джонни шел впереди, держа наготове купленный Риком пистолет. К разговорам позади он особо не прислушивался, и тем более, не вступал в них сам. Из трех его спутников в этом новом походе оставалось только двое — "двигатель коммерции" Меллори еще не все дела закончил в Розберге. Что, впрочем, было неудивительно, учитывая, что идти торговец собирался тоже только до него. С Меллори расставались с легким сердцем — никто, даже Джонни, торговцу до конца не доверял. Хесс с удовольствием расстался бы и с Риком Райвеном, но после памятного дождя, ветер так и не поднимался, а у Рика была корова. Крутить педали все время Джонни не улыбалась — он знал, что Механика вменит это исключительно в его обязанность. Корова заставила Джонни без единого слова примириться с дальнейшим присутствием порноактера в его жизни.