Иан К.Эсслемонт Пристань Мертвого Дома

Отряд ее лучников дружно выпустил хаотически усеявшие палубу стрелы; галера начала отставать.

— Порт! — закричали с "вороньего гнезда". Она обернулась. Матросы стонали, плавая среди обломков и горящего масла, но времени спасать не было. Высокий окованный мелью таран архаичной триремы резво вылетел из дыма, из-за отошедших судов.

Она тяжело дышала, смотрела на лучников; прежде весело приветствовавшие ее, теперь они были полны какого-то ужаса. Да, воды гавани... Ужасно, но это война — лишь так она может приложить свою мощь, исследовать все ее глубины...

Воздев над головой Садок, словно ручной шторм, она отвела очередную попытку пробить борт "Невыносимого". Смела в полную мусора воду рой арбалетных болтов. Потом пошла, перескакивая обломки, на кормовую надстройку.

Мок и его сигнальщики яростно посылали приказы кораблям.

— "Капризу" и "Гончему Псу" разойтись, — говорил Обманщик матросу. — Опасно сблизились. — Он широко расставил ноги, заложив руки за спиной. Сейчас, в разгар битвы, он пришел в себя. Пропали нерешительность и привычка скучать — мужчина улыбался спокойно и до ужаса приветливо, шевеля усами.

— Впереди чисто! — крикнула она. — Нужно уходить!

Он наверняка услышал ее — но не ответил. Лишь повернулся к палубе, крича: — Не наскочим ли на "Сапфир" еще раз, Марш? Он впереди и слишком близко!

— Слушаюсь, — отвечал старпом.

"Сапфир" был флагманом Тарела. Два корабля кружили рядом всю битву, не решаясь нанести последний удар.

Она злилась, хотя и помнила: именно этот мужчина два года назад очаровал ее, в том долгом рейде к востоку, где они выследили купцов, торгующих с дикими виканами, и избавили от перегруза.

— Нужно отходить! — настаивала она.

Пират подмигнул. — Еще разок, милая...

Она схватила его руку. — Нет! Мы потеряли "Нетерпеливый", а "Неудержимый" почти затонул. Только мы можем охранять малые суда. — Адмирал нахмурился. Она гадала: яростно уничтожая корабли напанов, помнил ли он о своих? Последняя попытка. — Подумай об остатках нашего флота.

Тут он кивнул, проводя рукой по усам. — Хорошо, Парус. Да, ты права. Марш! Сигнал к отходу! Мы оканчиваем битву.

Марш застыл на середине шага, смущенно моргая; наконец пожал плечами и, задрав подбородок к топселю, заорал: — Сигнал к отходу!

— Слушаюсь, — слабо донеслось сверху.

Мок сжал плечи Порван-Парус. — Сможешь тащить "Неудержимый" сзади?

Она невольно оглянулась на гору пламени, в которую превращался "Неудержимый". — Там пожар....

— Именно.

— А, ясно. Попробую.

Он сжал плечи сильнее. — Отлично, — и снова обернулся к палубе. — Марш! Я приказал отходить. Паруса! Где они?

— Всё что осталось, капитан.

Мок резко обернулся к Порван-Парус. — Не заткнешь их при помощи "Неудержимого", милая?

— У них лучшие маги Рюза в этих морях.

— Ага. Но ведь ты не атакуешь их корабли?

Она лишь потрясла головой, почти улыбнувшись. — Хитрый ты ублюдок. Ладно. — Колдунья мысленно приготовилась, отметая внешнее; люди уже знали ее привычки и не мешали болтовней. Потянулась к "Неудержимому", схватилась как можно крепче, так что палуба "Невыносимого", казалось, начала уходить из-под ног. Масса большого корабля доставила затруднения лишь вначале; когда он развернулся и начал двигаться вслед, стало легче. Боевой корабль словно помогал ей. Вначале Парус послала его в сторону напанского галеона, что шел наперехват. "Сапфир" в это время демонстративно начал чертить долгую дугу; сигналы на мачте лихорадочно менялись — капитан старался восстановить порядок напанского строя.

Едва осознав, что на него движется угроза в виде горящего корабля размером в доходный дом, капитан преследователя поторопился отвернуть. Те малазанские корабли, что еще имели возможность, также начали отворачивать, ставя полные паруса и стремясь выйти из боя.

Напряжение заставило ее тяжело дышать, сознание грозило ускользнуть. Порван-Парус заставляла "Неудержимый" вилять позади, отпугивая возможных преследователей.

К счастью, маги Рюза на бортах напанских кораблей не решились прямо направить садки против нее: похоже, были слишком заняты, отвращая брандер.

Уцелевшие малазане встраивались между все еще грозным "Невыносимым" и плавучим пожаром, в который превратился "Неудержимый". Все спешили вырваться из почти сомкнувшихся челюстей Напов и Кауна.

* * *

Лига за лигой пустые моря проносились под недавно проконопаченным корпусом "Закрученного". Отрыв от "Правого Дела" увеличивался. Чосс подошел к Картерону. Озабоченная гримаса покрыла широкий лоб морщинами. Он нерешительно кашлянул. — Ты понимаешь, что мы ведем их прямо на Малаз?

Картерон закрыл глаза, кивнул. — Да-да. Я надеялся, мы оторвемся быстрее.

Солдат, прежде бывший полковником, воздел брови. — И..?

Картерон вздохнул, повернул голову к Брендену. — Юго-восток.

Мастер парусов осторожно фыркнул, не разжимая зубов. — Потеряем скорость.

Картерон метнул Чоссу взгляд, как бы говоря: "Ну что тут поделаешь!". Солдат фаталистически пожал плечами.

Юго-юго-восток, раздумывал Картерон. Это должно намекнуть на далекий Картул. Пусть задумаются. Если мы сможем уйти...

"Закрученный" заскрипел сильнее, прыгая на высоких волнах. Путь на Картул — это не безопасная дорожка к Малазу. Впереди глубокий океан, где валы могут вздыбиться выше мачт.

Картерон осторожно глянул за корму. "Правое Дело" преследовал их, голубые паруса ясно виднелись над пенными гребнями. Если отойти так далеко, что их перестанут видеть, и положить чуть южнее...

Оглушительный треск дерева заставил взгляд метнуться к носу. Кливера падали грудой парусины, загромождая палубу. Раздался крик. Он побежал к морпехам, которые уже копались в обломках.

Наружу вытянули Клену. Она лежала, держась за руку и стеная от боли. Хаул осторожно осмотрела ее. — Перелом.

— Что это было? — спросил Картерон. Хаул покачала головой.

— Вернуть паруса! — рявкнул Бренден с кормы.

Картерон поглядел туда. Они быстро теряли драгоценный отрыв. Есть лишь одно средство... Он поглядел на Хаул.

Женщина, ощутив его внимание, подняла глаза. Сжала челюсти, глядя на корму. — Если у них есть морской маг...

Картерон разделял ее беспокойство. На "Правом Деле" мог быть напанский маг, и если он узнает Хаул или хотя бы аспект ее Садка... — Давай, — коротко кивнул капитан.

Она встала над Кленой. — Хорошо. Пусть никто не вмешивается. Будет нелегко. — Она пошла в середину, на ходу закатывая рукава.

Картерон огляделся. Даджек и Джек организовали моряков в две команды. Все налегли на тросы, чтобы поднять два уцелевших кливера.

Торбал подошел к нему, в руках был старый блок. — Что за дрянь? — бросил Картерон. Матрос отдал ему блок, распавшийся в руках на две части.

— Гнилой? — сказал матрос, не отрывавший взгляда от бесчувственной Клены.

Картерон осмотрел обломки и качнул головой: — Нет. Просто старый, изношенный. Нужно было заменить до выхода. Мне так жаль...

Моряк пожал плечами.

— Несите ее в трюм. — Он обернулся к Хаул. Колдунья уселась у подножия мачты, глядя вперед, расправив рубаху на скрещенных ногах. Картерон хотел кивнуть ей, ободряя, но женщина уже поднимала Рюз — открытые глаза видели лишь нечто, расположенное за тысячу саженей.

Палуба просела под ногами, будто корабль сел на мель; Хаул выругалась, закусив окрашенные кровью губы. — На борту пребывает могущественный дух, — простонала она.

— Та тварь, нахт? Служка мага?

Хаул не разжимала зубов. — Или наоборот. Чертовски сильный ублюдок.

— То есть... — Хаул взмахнула рукой, и Картерон проглотил вопросы. Рука сжалась в кулак, побелела — и расслабилась, бессильно упав.

Хаул громко вздохнула. — Сделано. Он сопротивлялся... но пришлось отойти. И к лучшему — мне страшно думать, что он мог бы натворить.

— Но что треклятая тварь делает здесь? — возмутился Картерон.

— Думаю, ему приказано убедиться, что мы не угоним корабль.

— Да ладно! — хихикнул Картерон.

Хаул бесцеремонно прогнала его. — Я занята.

Картерон насмешливо отдал честь и вернулся к Брендену. Сказал: — Что видно?

— Близятся, — лаконично ответил моряк.

— Починка?

Бренден поднял лицо к мачте и безнадежно покачал головой: — Больше похоже на пожар в борделе.

— Слишком много морпехов, мало моряков.

— Они дело знают, — возразил мастер, — просто не сработались.

Картерон понял его. Требуются месяцы и месяцы муштры, чтобы люди стали командой, работающей в одно ритме.

Главный кливер затрещал, расправившись на ненадежных снастях. Поймал ветер, надулся. Матросы старались закрепить его прочнее.

"Закрученный" двинулся быстрее, так что Картерона шатнуло назад; он понял — дело не в парусе, а в Хаул. Морская ведьма подалась вперед, будто сопротивляясь шторму. Руки были вытянуты, пальцы вцепились в нечто незримое, притягивая к себе. Он даже догадался, что это было.

"Закрученный" снова скакнул, поднимаясь над набежавшей волной. Пока судно было на вершине, Картерон оглянулся... и выбранился. Позади были голубые паруса.

— Как можно дольше! — прокричал он Хаул, надеясь, что она услышит даже в таком сосредоточении.

— На юг, — сказал он Брендену.

— Слушаюсь!

Подошел Джек; молодой человек скреб подбородок, еще не привыкший к щетине. — Что такое? — буркнул Картерон.

— Перевозчик не для океанских вод... сидит глубоко...

Картерон кивнул. — Точно.

— Может зачерпнуть бортами в открытом море.

Картерон фыркнул. — Как и мы.

— Ну, раз уж нам суждено идти впереди... — Матрос послал стеснительную улыбку. — Может, пора прогуляться до Генабакиса?

Картерон засмеялся и хлопнул его по плечу: — Напомни, чтобы я не садился играть с тобой, Джек. Я подумаю. Но сначала попробуем оторваться.

Юнец коснулся лба в небрежном приветствии и отполз. Картерон смотрел вслед. Джек — слишком простое имя для столь хитрого парня. Нужно придумать что-то получше.

Он стоял с Бренденом, готовый помочь с румпелем, а "Закрученный" пробивался сквозь чудовищные волны, скакал и падал в пропасти, словно со склона холма. Вода была темна как ночь, брызги резали лица кинжалами льда.

— Впереди Пролив Бурь, — предостерегающе пробурчал Бренден.

— Знаю, — ответил он тихо.

— Нашему напанскому другу не повредит прогулка туда.

Картерон кивнул. Позади, на всем просторе пенных волн, не было и знака "Правого Дела". Они бросили охоту?

Поглядев вперед, он похолодел, видя затянувшую горизонт темноту. Молнии озаряли ее снизу, будто походные костры великой армии. Пролив Бурь — дом демонов-Бурегонов, проклятые ледяные воды.

— На восток, мастер парусов, — пробормотал он Брендену.

— Слушаюсь, — ответил старый моряк с нескрываемым облегчением.

Он глядел на Хаул. Возможно, стоило пойти к ней, взять за руку и предложить любую доступную помощь, но он не хотел ее отвлекать. Да и сама она была еще в сознании, спина пряма, руки хватают воздух.

Чосс, закончив починку снастей, подошел к Картерону. Прошептал прямо на ухо: — На бушприте ледяная глазурь.

— Еще восточнее, Бренден.

— Ну, он теперь довольно медленный на поворотах, — буркнул матрос.

Картерон старался понять ветер. Будь он проклят, если ветер не помешает им на пути к востоку. Придется драться за каждую лигу.

Уж не купил ли он путь в Бездну для всех, прямо из костлявых рук Худа?

— Поглядывай, — велел он Чоссу. — Пусть команда сбивает лед, если станет толще.

Грузный служака мрачно кивнул. — Уже давно не бросали мы вызов Бурегонам.

— Просто крадемся мимо, дружище. Тихо как мыши.

Друг кисло ухмыльнулся и провел рукой по коротким волосам. — Гмм. Надеяться, что они видят именно так...

Картерон повторил: — Тихо как мыши. — Годы назад он участвовал в экспедиции к северным Фаларам, отвозя товары, освобожденные от жадных владельцев и слишком приметные для продажи на Квон Тали. Путь пролегал мемо побережья Феннских гор. Чудовищные языки ледников ползли по склонам, словно змеи вторгаясь в глубокие бухты. Ледянее ветра секли их, но... "Но здесь лето! Могучий мороз сковал пролив, и вызван он исключительно зловредными Бурегонами".

Он коснулся поручня, тоже покрывшегося мелкой наледью. "Не уделяйте нам внимания, ледяные друзья..."

Глава 12

Крыша сидела в общей зале "Золотого Кречета". Ее до упора заполнили громилы Геффена с добавкой новых наемников, отчего чувствовала она себя неуверенно. Конечно, Геффен обсудил с ней план, но не избавил от недоверия к столь обширному пополнению. Похоже, в зал сошлись сегодня все уличные воришки и даже бездомные из доков.

Она представляла масштаб бунта, если сборище осознает: в настоящее время им не хватит денег даже на половину сошедшихся наймитов.

Сам Геффен нетерпеливо мерил шагами камни перед большим камином.

— Все здесь? — спросил он.

Она оглядела толпу. — Почти. Я призвала всех.

Он вежливо кивнул. — Хорошо.

Крыша не обрадовалась. Взгляд скользнул к изящной фигуре в темных одеждах, сидевшей одиноко — несмотря на толпу — руки сложены, пальцы спрятались под мышками, на устах дерзкая улыбочка. Похоже, знает, что сейчас произойдет — и что венцом всего будет несчастье.

Она с усилием оторвала взгляд.

Геффен вскинул руки, призывая к тишине. — Ладно. Народ! Вы знаете, что утром флот ушел с острова. Обманщик и капитаны ушли — и с ними почти все напанские уроды.

— И ты наконец спалишь их бар, Геф? — крикнул кто-то.

— Обманщик не любит уничтожения собственности, — бросила Крыша. — Это плохо для дел.

Геффен снова взмахнул руками. — Шлюха заслужила сполна. Но это лишь на закуску. — Рука указала в потолок. — Зачем тратиться на мелкоту, когда опустел сам Замок?

Крыша, хотя была извещена о планах Геффена, восхищенно вздохнула. "Проклятие богам... он действительно решил идти до конца".

В потрясенном молчании толпа делала выводы из слов Геффена.

— Почему бы капитанам слушать тебя? — сказал кто-то, разрывая долгое безмолвие.

"Отличный вопрос".

Геффен кивнул, признавая серьезность вопроса, и широко простер руки. — Потому что мы тут, а они там! Владение есть девять десятых собственности, друзья мои!

"Отличный ответ".

— А напаны? — спросил кто-то другой.

— Ночью сведем счеты. Потом на Замок.

Крыша хмуро задумалась. К чему вообще связываться с напанами? Но если они не в силах сладить даже с такой сварой, не им владеть Замком. И она кивнула, открыто одобряя Геффена.

Он кивнул в ответ, подмигнул. Вновь развел руки. — Ночью. Крыша, бери всех, кого сочтешь нужным.

Толпа расходилась по углам, люди готовились в к предстоящим дракам. Двери заперли, дабы ни одно слово не просочилось; люки в полу открыли, обеспечив доступ в тайный арсенал. Геффен пересек зал, сурово скривив губы. Некоторые наемники подходили к нему, клялись в верности; он принимал их и двигался дальше. Крыша, поняв, куда он идет, присоединилась.

Они вдвоем смотрели сверху вниз на иноземного мастера ножей, Кова. Юнец тихо хлопал в ладоши, иронически улыбаясь. — Всевозможные приветствия возможному новому правителю, — сказал он. — Но, кажется, вы забыли одну мелочь — как насчет его ручной колдуньи?