Двое и старуха. Записки некроманта

Я написал так много и подробно об учебе, что у читающего невольно может сложиться впечатление, что я забыл с какой целью поступил в Университет Магии. Но нет, я этого не забыл. Напротив, почти каждый вечер, я думал о том, что это всего лишь временная передышка, и мысль о проклятии Белморской ведьмы не давала мне покоя...

* * *

Где-то за три месяца до окончания Университета я получил от отца письмо. Его я запомнил слово-в-слово — настолько оно отличалось от предыдущих. Казалось, его написал не тот Рэбма Оуэн, которого все знали, а человек, которого я видел лишь однажды:

Сын, если твое желание узаконить ваши отношения с девушкой, имя которой ты так и не удосужился мне сообщить, все еще в силе, то приезжайте к нам, как только у тебя появится такая возможность.

Твой отец Рэбма Оуэн.

Теплые ветра 11, год 1241

Муэри отреагировала на эту новость неожиданным образом — закрылась у себя и проплакала остаток дня и половину ночи. Ее эмоции были такими смешанными, что я после тщетных попыток разобраться, что к чему, бросил это занятие и решил поговорить с Наставником.

— А что ты хочешь? — удивился он. — Принцы женятся на крестьянках только в сказках, а она уже давно в них не верит.

— Но я же сказал ей, что отец... — начал было я, но Мастер взмахом руки остановил меня.

— Пойми же, наконец, что для нее ваши отношения, даже в теперешнем виде кажутся чудесным сном, и она каждое утро боится проснуться и убедиться, что так и было.

— И что мне делать?

— Ждать, — сказал Наставник, — Просто ждать.

Ждать пришлось недолго — через три дня я, проснувшись, обнаружил ее у себя. Девушка сидела на краешке моей кровати и смотрела на стену за мной.

— Кэвин, это правда? — тихо спросила она.

— Правда.

— Спасибо, — все так же негромко сказала Муэри, встала и вышла. А я почувствовал, что хаос из эмоций, что бушевал в ней все это время, наконец, улегся, сменился покоем и тихим счастьем.

XX

Свои последние экзамены мы сдали раньше обычного и еще целый месяц занимались подготовкой к "Большой Показухе" — так Мастер называл обязательные показательные выступления лучших выпускников, на которые по традиции мог прийти каждый желающий, а желали практически все совершеннолетние жители Столицы, да и не только одной Столицы. А так как мы были некромантами, да еще и парой, то само-собой попадали в список выступающих. Нам предстояло поднять два больших погоста, сохраняемых и пополняемых как раз для "Большой Показухи", показать свое умение в манипуляции Нежитью, устроив бой одной большой группы Восставших против другой и под конец упокоить "победителей" за 10 секунд. Ах да! Совсем забыл упомянуть об одной маленькой, пустячной, ерундовой такой мелочи — все это мы должны были сделать без защиты, то есть — никаких силовых клеток. Всё это представление разработал сам Архимаг. Видимо, Эйвену было интересно, сможет ли пара Сайреса повторить то, что когда-то сделала его пара. Так сказал нам Наставник, который гонял нас, как никогда — шутка ли упокоить погост за десять секунд! Мы старались изо всех сил, но никак не могли это сделать, пока Мастер не сказал нам:

— Хватит дергать мертвяков туда-сюда. По классической схеме это невозможно. Значит, пара Эйвена нашла иной способ. А то, что нашли одни — найдут и другие. Так что — ищите.

Мы принялись искать, используя весь возможный потенциал пары. И через неделю, когда на сон мы тратили не больше трех (а то и меньше) часов и уже мало чем отличались от своих "подопечных", Муэри вдруг ударила себя по лбу и закричала:

— Вот оно, Кэвин, вот оно! Какие же мы с тобой идиоты! — и ткнула пальцем в один из справочников, которыми был завален не только весь стол, но и пол вокруг него тоже.

Я быстро подошел к ней, и с первого взгляда на цифру, казалось бы, никаким образом не связанную с поставленной задачей, мне сразу стало ясно, как пара Эйвена смогла сделать казалось бы невозможное. Однако, так упокоить погост могла только пара, вот почему в учебниках о нем не было ни слова. Если вкратце, то вся суть сводилась к тому, чтобы запустить все процессы упокоения одновременно, а не один за другим. Но чем дольше я смотрел в справочник, тем больше одна назойливая мысль не давала мне покоя.

— Кэвин, и ты тоже о том же? — робким от такой смелой идеи голосом спросила девушка и посмотрела на меня.

— Угу, — медленно кивнув головой, сказал я...

Когда через четырнадцать часов, мы показали наше открытие Мастеру, его чуть не хватил удар.

— Старый осел! Пять лет изнывал от безделья и даже не удосужился узнать, как же пара Эйвена поставила свой рекорд, а эти двое за неделю... Правда, — тут он окинул нас взглядом, — если вас в таком виде выставить, то все подумают, что это я, не пойми как, управляю двумя Восставшими. Так что — вино, мясо и сон, сон, вино, мясо и окно не закрывать — не простудитесь. И чтобы никаких шалостей — вы мне нужны полные сил через пять дней. Вам ясно?

И видимо, для пущей ясности, он развел нас по комнатам.

"Большая Показуха" удалась на славу — наш выпуск дал целых шесть двоек, было на что посмотреть, но наше выступление стало кульминацией. Мастер не удержался и, как только мы подняли оба погоста, использовал хитрое мелкопакостное заклинание "Отмычка", в результате которого исчезли силовые клетки особо любопытных, поставивших их прямо на краю полигона за защитным барьером. Архимаг погрозил кулаком Наставнику, но ничего не сделал для нарушивших правила, так что особого удовольствия от просмотра нашего выступления они, думаю, не получили... А мы сорвали овации, упокоив уцелевших Восставших, не за десять, а за пять секунд! Нам аплодировали стоя все — и простые зрители, и Студенты, и Наставники, и даже сам Архимаг. Взглянув на него, мы обнаружили на его лице лишь искреннее восхищение. Да, Эйвен стал Архимагом не только за свой выдающийся ум и блестящие способности, но и за редкие душевные качества — полное отсутствие эгоизма и умение радоваться успехам других.

На следующий день после "Большой Показухи", Эйвен вызвал нас к себе.

— И кто же из вас первым нашел константу Ротера? — без предисловий спросил он.

— Она, — видя, как смутилась Муэри, ответил я.

— А каким образом вы смогли улучшить рекорд моей пары?

Мы объяснили.

— Молодцы, — сказал Архимаг, — Знаете, я, спустя уже много лет после того, как моя пара упокоила свой погост за десять секунд, искал, как улучшить их показатель, и нашел то, что вы открыли на днях, и все ждал, когда же это кто-нибудь сделает, чтобы назвать этот способ их именами. Ну и как вы хотите увековечить себя? — спросил нас Эйвен.

— Назовите это "Способ Муэри Оуэн", — предложил я, видя, что девушка молчит.

— Хорошо, — улыбнулся Архимаг, сделал пасс и перед нами возник небольшой свиток. — Мой последний труд — специальный набор учебников для пар всех Школ — в них лишь то, что может сделать только пара конкретной Школы. Ваше открытие было завершающим, и я ждал лишь тех, кто применит его первыми. Возьмите себе первый экземпляр для пар Школы Некромантии и этот небольшой подарок, — Эйвен материализовал на столе небольшой тщательно запечатанный пузатый сосуд из красного мрамора. — Путь некроманта сложен, опасен и непредсказуем. Здесь — пять лет жизни. Или, если выражаться академически, пятилетний объем жизненной энергии.

Затем Архимаг открыл портал, давая понять, что разговор окончен.

— Ну и зачем ты это сделал? — тихо спросила меня Муэри, когда мы вернулись к себе. Она прижимала к груди сосуд, я же держал в руках учебник Эйвена.

— Ты же действительно первая нашла константу, — сказал я, — А остальное сделали мы вместе. Так что все честно.

— Так же честно, как и ваша с Ютером придумка, — вздохнула девушка,— Пойми, Кэвин, люди будут читать и думать, что до этого додумалась какая-то "Муэри Оуэн" и ни слова о тебе и это нечестно, чтобы ты там не говорил.

— Не "какая-то", а жена Кэвина Оуэна, — строго сказал я, — Или ты опять за свое?

— Нет, Кэвин, я просто все время забываю, что попала в сказку, — улыбнулась девушка и потерлась носом о мое плечо...

Наутро после прощальной вечеринки, прошедшей, как всегда, отменно, но все же с ноткой грусти — мы понимали, что расстаемся надолго, если не навсегда — Подглядушник, извлеченный из-под матраса, и вернувшийся на свое законное место, окрасился в оранжевый цвет и язвительно проворчал:

— Кэвин, Муэри, если вы, конечно, в состоянии, зайдите ко мне, — м-да, четыре года назад, мы бы от такой реплики стали, как свежесваренные раки, сейчас же — лишь переглянулись и дружно пожали плечами.

На Мастере был роскошный домашний халат — этим он, видимо, хотел подчеркнуть, что мы уже не Студенты, а он больше не Наставник, а просто старший друг.

— Садитесь, — щелчок пальцами, и позади каждого из нас оказалось по креслу.

Мы сели и приготовились слушать.

— Кэвин, тебе не показалось странным, что за все эти пять лет, я так и не спросил тебя, что привело молодого состоятельного дворянина в Зал Распределения? Ведь профессия мага у дворян не в почете. Крайний случай — боевой маг — можно сделать военную карьеру. Да и то, от большой нужды. А тут некромантия! Всякий уважающий себя представитель Высшего сословия, ушел бы прочь на следующий же день после Распределения. А ты остался и прилежно учился все эти годы, — спросил меня Мастер.

— Я думал, что вы все поняли, когда еще при знакомстве с нами, сказали нечто вроде: "Припоминаю, какая-то история с проклятием".

— Вот именно! Я помнил, что ко мне когда-то обращался за помощью уже один Оуэн, но позабыл детали — это было так давно. Так что я, видя, что ты не бросаешь учебу, через полгода написал твоему отцу, но он в своем ответе сообщил мне только то, что у тебя есть вполне веская причина, и что ты расскажешь мне о ней, если сочтешь нужным. Если быть честным до конца, то приблизительно чего-то такого я и ожидал. Но вот ты окончил свое обучение, и я теперь уже не твой Наставник, который мог просто спросить тебя об этом, и ты, как Ученик, обязан был бы мне все рассказать. Теперь мы практически на равных — всего лишь два некроманта, и сейчас ты имеешь полное право не отвечать на мои вопросы. Так что решать тебе.

Я знал, что этот разговор когда-нибудь да состоится и был готов к нему. И вот Наставник завел его теперь, а не раньше, когда он имел полное право знать все о своих Студентах. Я оценил его тактичность и начал свою повесть:

— Когда мне исполнился двадцать один год, отец подарил мне на совершеннолетие замок и земли своего покойного брата Кейна Оуэна...

— Белморская кампания... — задумчиво сказал Мастер, когда я окончил, — Если мне не изменяет память была тридцать лет назад, как раз в тот год мне исполнилось сорок пять... Именно тогда я стал деканом Факультета Некромантии... Тогда-то твой дядя и пришел ко мне за помощью... Нет, так долго не живут, даже некроманты... Значит... Кэвин, сынок, эта твоя старуха — уже лет пятнадцать, а то и больше — лич.

— Лич? — подала голос Муэри.

— Да, девочка моя, лич. А ну-ка, давай проверим твои знания, — улыбнулся Наставник. — Расскажи мне все, что ты об этом знаешь.

— Лич — это очень сильный некромант, совершивший над собой особый обряд, завершающийся самоубийством, как правило, отравлением, после которого его душа не отправляется в Серые Пределы, а заключается в особый сосуд — филактерий, и поэтому он практически бессмертен. Лич способен контролировать процесс распада своего тела и большинстве случаев выглядит, как мумифицировавшийся труп. Лич — уже не человек, но он и не Нежить. Ему чужды чувства и эмоции, он поступает, руководствуясь только холодным рассудком. В отличие от Нежити, лич не стремится убивать живых, только в случае, если решит, что они ему угрожают. Лич является очень сильным и опасным противником. Единственный способ уничтожить лича — уничтожить его филактерий, который, в свою очередь, очень сложно отыскать. Если этого не сделать, он будет возрождаться до бесконечности. Это все, что вы нам рассказывали, — уверенно и спокойно, как на экзамене, ответила девушка.

— Молодец! — похвалил ее Мастер.

Муэри склонила голову и чуть порозовела от удовольствия.

— "Да будет дом твой пуст" — несколько раз вполголоса произнес Мастер и помрачнел. — Вот что, Кэвин, у тебя есть один способ избежать проклятия. Первый, всю жизнь скитаться, не имея своего угла ибо проклятие завязано на том месте, которое ты почувствуешь своим домом. Ведь ты же не сразу освоился в замке своего дяди и ощутил, что это твой дом? Хотя, юридически он принадлежал тебе с первого дня твоего пребывания в нем. Так что, смена жилища тебе не поможет. Если же кочевая жизнь тебе не по душе, — тут Мастер перевел взгляд на Муэри и поправился, — вам не по душе, то не остается ничего иного, как разобраться с личем, и я очень не советую вам первым делом направляться на поиски в Белморию. Попрактикуйтесь хотя бы год-полтора упокаивая погосты. А когда вы-таки отыщете его, не атакуйте и, вообще, постарайтесь всеми силами избежать боя. Помните, что боль и ненависть, что когда-то толкнули, человека, которым он был, на проклятие, теперь вне его понимания.

* * *

Никаких особых торжеств по случаю очередного выпуска не было, была лишь краткая прощальная речь Эйвена в Зале Распределения перед толпой Выпускников стоящих, как и пять лет назад, перед узорной деревянной решеткой, но на этот раз на каждом была мантия цвета его Школы. И как тогда, стоило часам в Главной Башне Института пробить полдень, появились шесть порталов, из которых вышли Наставники. Единственным отличием от картины пятилетней давности был новый Главный Инквизитор. И еще — теперь они не садились в свои кресла, а приветствовали нас как равных — стоя. Последний портал открылся в центре Зала, из него появился Архимаг все в той же лазурной с золотом мантии.

Как и тогда, с появлением Архимага воцарилась тишина. Эйвен обвел всех взглядом, сделал пасс — теперь мы знали, что это заклинание называется "Глашатай" — и заговорил:

— Не буду лгать, что запомнил вас пять тому лет назад. Вы были точно такими же Поступающими, которых я встречаю здесь десятого Златолиста каждый год — толпой взволнованных и неуверенных людей. Теперь я вижу перед собой совсем другие лица: спокойные и уверенные в завтрашнем дне. Поступая сюда, большинство из вас считало, что быть магом — хорошо оплачиваемая непыльная работенка. Теперь вы понимаете, что это тяжелый, порой неблагодарный и ответственный труд. Прошу вас не забывать об этом, если ваша практика вдруг пойдет в гору. Помните об этом всегда, особенно, об ответственности. Можно сколотить состояние как бы, и не нарушая Устава Гильдии Магов, но занимаясь безответственными делами, пойдя на сделку со своей совестью. Прошу, заклинаю, умоляю вас — никогда не делайте этого. Запомните раз и навсегда: главное богатство — это не куча златов, а чистая совесть. Это все, что я хотел вам сказать на прощание. И как пять лет назад я говорю вам, Выпускникам Института Магии, то же, что сказал Поступающим: "В добрый путь!". В добрый путь, друзья! В добрый путь!