Софист, часть 3. Вершина

Дашная сама обратилась к выдающемуся выпускнику, подтверждая, что не за просто так ест хлеба караванной гадалки на картах. В качестве любезности за взаимовыгодный обмен, она за свой счёт создала пару мобильных платформ, на которых грузчики поочерёдно потом спускали материалы для каждого следующего этажа. К слову, все блоки, кирпичи, доски, балки для казармы были ранее выгружены у фермы Пайпера прямо на ухоженных грядках, приготовленных к зимовке.

С Казарменным замком, вопреки ожиданиям толпы, Софист не создавал иллюзий, до последнего момента держа всех в "блаженном" неведении относительно своих планов по застройке. По четырём котлам и выложенному периметру самые догадливые заключили о четырёх этажах и смотровой башне, начав поздравлять капитана с наконец-то исполняющейся мечтой заведовать целым замком, пусть и маленьким. Пока Софист доваривал месиво в колдовских котлах, среди народа активно шло обсуждение того, что гнездо грифонов окажется на уровне плато с центральной частью деревни — и там же будет единственный вход. Весь интерес витал относительно того, что будет размещено на трёх других этажах — какому взводу какой положен. Гавину, которого по старой привычке кликали черномазым, прочили самый низ, где не было дверей и не будет окон — где царила темень. Топер ссылался на приказы капитана, а сам Ганман повторял мудрые слова мастера Дрогана — дождёмся завершения постройки и тогда решим. Софист только ухмылялся, самолично всех уже распределив: Гавин и новобранцы будут выше всех остальных, исключая грифонов. Собственно, у самого новоявленного лейтенанта трещала голова от капитанского приказа самому выбрать себе одного из двух сержантов, повысив в звании кого-то из стареньких — пока никаких капралов под ними. В общем, галдёж стоял тот ещё.

Все уже видели, как без прикрытия иллюзией моментально происходит создание частных домов. Однако с замиранием сердца и громкими возгласами встретили появление среза нижнего этажа с обычной, не винтовой лестницей вниз у одной из граней — кто-то даже выиграл пари на золотую монету. Софист, остававшийся под прикрытием потолка, пока никто не видит и ещё светится остаточная магическое напряжение после того, как ослепительно исчез кристалл концентрации, мог бы выдать по-боевому короткую ключевую фразу, высвобождая единственное оставшееся в памяти заклинание крова Леомунда, чтобы на виду у всех скрыть создание девятого этажа. Однако вместо этого маг-архитектор выровнял ров.

— Б**, ну я так и знал! — В сердцах воскликнул кто-то из зевак, когда напряжённый и не слышавший его Софист прочитал свиток с облаком тумана, благополучно скрывшего внутреннюю планировку возводимого оборонительного сооружения. Всем натерпелось увидеть результат, а тут такой эпический облом — целый столб клубящегося марева!

Вот сразу после завесы Софист и наколдовал секретный этаж. А потом ещё и размягчение земли и камня, чтобы громадный монолит, державший весь скалистый угол от обрушения, начал медленно течь, отдавая часть каменной породы на стройку и заполняя в пустоты простенках, образовавшиеся от неровности скалистого отвеса.

Задержавшись на создании холодного покрытия пола для тюрьмы, Софист поднялся на минус второго этажа, где крикнул в деревянный рупор подавать ему мобильную платформу с грузом стройматериалов, которых для окружающих показалось слишком мало, хотя потом молва списала это распределение на последующее создание внутренних перегородок и что железные двери нужны только наверху для защиты входов. Вместе с материалами спускали пустые сундуки и ящики из пещеры гноллов, а также рядом плыл толстый магический свиток, как и договаривались, извлечённый мастером Дроганом из тайного кармана в полах его мантии.

— Как это обратно, бригадир? — Удивился бугай из грузчиков,

— Не перечь, работник, — мягко произнесла Дашная, управлявшая "лифтами".

Пока лишь до неё дошло, а Дроган знал с утра, что замок будет в два раза выше! Настоящая прорва места для казармы, приличествующей не захолустной деревеньке, а целому городу-тысячнику с гарнизоном в роту из десяти десятков. А вот остальные справедливо заподозрили ваяние секретных комнат. Однако вот вместе с кристаллом концентрации осыпался второй, потом третий "дрогановский" свиток. Некоторые глазастые после создания этажа капитанских покоев заметили необычное сгущение темноты в центре клубящегося облака, а уж после этажа для Топера — гомон толпы стал многократно громче.

Софист не дождался корунда от Тризира, а потому светлая серо-коричневатая древесная фактура стала доминирующей. Это случилось неожиданно для самого строителя, даже не думавшего, что объединение всех этажей заклинанием особняка даст подобный эффект. Всё из-за влияния мощной магии треанта, напитывавшей растопленные в котлах резные панели из дуба. Замок яснее ясного указывал на самого себя перемудрившего мастера древесно-каменных изделий, пользующихся популярностью в Эверлунде, Уотердипе, Калимпорте... Засада!

О смекалке слагают легенды! Она всегда выручала героев. И Софист не был обделён ею. Без сожалений он переоделся в кожаные штаны, хлопковую тельняшку с шерстяной туникой и овечью дублёнку нараспашку, а лиственный комплект внедрил в башни на уровне перекрытия между четвёртым и пятым этажами. Как раз северная башня в штаны из дуба, восточная в клён рубахи, а смешенный из многих листьев плащ будет спускаться с юга до самой земли — капюшон прикроет пятый этаж. Софист взялся за медальон и:

— Вершок, прошу тебя, подари листву, пожалуйста, на одеяние замка, — взмолился друид, безмерно жалея, что не будет чудесного листопада на самую длинную ночь в году. А одежда? Что одежда? Позже себе новый комплект сварганит — лучше прежнего! Главное — Софист будет избавлен от громадных трат и ночного перенапряжения по продлению времени жизни волшебного замка в целях выгадать время для труда над перманентным закреплением сотворённого колдовства...

Плотное облако тумана развеялось в считанные секунды. Ожидавшая чуда толпа готовилась к бурным овациям, однако все просто онемели и поразевали рты от представшего им сюрреализма. Никакого камня! Все стены были без единого просвета закрыты наслаивающимися друг на друга листьями всех цветов осенней палитры. Да и высота была головокружительной для деревни — от входа до крыши восемьдесят футов, по пятнадцать на этаж плюс толщина перекрытия. Так сказать, по футу за каждый год жизни Софиста, называвшего датой рождения Макушку Зимы Года Арфы. Если быть ещё точным, то суммарно сто десять футов — площадка на западной башне с лестницей на крышу была самой высокой из-за шпиля-громоотвода и колоколов, на которые ушла львиная доля металла с забора и в слитках для кузни из запасов Фионы. Но коли совсем педантично считать, то сто шестьдесят футов от реального основания на площади у главных врат Хиллтопа, что тоже укладывалось в шестнадцать полных лет Софиста. Кстати говоря, так прекрасно зримые от главных ворот восемь этажей плюс девятым колокольня совершенно терялись на более дальнем расстоянии, сливаясь с листвой благодаря магии маскирующей расцветки — стоило только взглянуть на Хиллтоп с полей всего на расстоянии в милю от главных ворот.

— Аха-ха-ха! — Первым нарушая тишину, Фарган душевно расхохотался, увидев Софиста в обычной одежде, совсем не выделяющей его среди толпы.

Что там подумал второй друид Хиллтопа, так и осталось при нём, но заразительный смех подхватили все, кроме военных, которым предстояло жить в данном строении:

— Буага-га! Ну и шалаш слепил! — Басовито загромыхал один из бровастых шахтёров, отлично смыслящий лишь в камне.

— Шалаш? Ихи-хи!

— Точно, это Шалаш!

И вскоре уже все подхватили, начав скандировать два слога:

— Ша-лаш!

Так величественный Казарменный замок прошёл "народный обряд" наречения — Шалаш! Когда архитектор выходил из главного входа, учитель и почётный гражданин Хиллтопа организовал церемониальную линейку.

— Готово, мастер Дроган, — в пояс поклонился Софист, в полной тишине передавая медальон коменданта на широкой синей ленте и связку ключей, выкованных сегодня Фионой и купленных в караване — облагорожены магией до стального блеска.

— Ученик Софист, я принимаю твой экзамен — досрочно сдан на превосходно, — торжественно проговорил дварф, ещё слишком слабый после ранения и державшийся на одних зельях — Аяла бы побила кое-кого за такое измывательство над стариком.

— Браво! — Молодец! — Герой!

Народ ликовал. Дав время на овации, Софист призвал к тишине, и Дроган торжественно продолжил важным тоном:

— Барон Вераунт, сие здание возведено на благо и в защиту Хиллтопа — это подарок, — произнёс Дрогансон. Он сделал это с полным на то правом. Среди всех присутствующих лишь Дроган и Дашная понимали всю нестандартность решения экзаменуемого строителя, благодаря которому только что созданное им при помощи магии сооружение не развалится ни завтра, ни через месяц, ни через год, ни через век. Хиллтоп обрёл настоящую достопримечательность.

— Благодарю, мастер Дроган, — величественно кивнул богато разодетый аристократ.

По случаю он был трезв, как стёклышко — чтобы уже через час вдрызг упиться самогоном и свалить к себе. Вераунт дико возжелал вселиться в собственный замок, но для него это здание стало даже большим сюрпризом, чем для жителей деревни, а потому барон был вынужден постфактум дать разрешение и согласиться с изначально объявленным назначением — казарма. Барон секунд пять уделил помещающейся на ладони пластинке мифрила, повторяющей по форме сечение шестиугольного замка с тремя башнями, одна из которых была сделана кольцом для подвешивания на ленте. Монетная окантовка, на лицевой части был выгравирован сноп из пяти колосьев и круглый щит перед ними, а на реверсе витиеватая магическая символика на основе глифа опеки. Долгую четверть минуты барон всматривался в ключи с бирками-листьями, подписи на которых читались только в комплекте с медальоном, игравшим роль магического ключа. Подвернув длинный ус рукой со звякнувшей ключницей, стареющий человек нехотя изрёк свою часть торжественных слов:

— Мэр Адам... Замок возведён... На благо и в защиту Хиллтопа... Распоряжайтесь толково и с умом, — закончил он тянуть тавтологией, с задержкой вручая атрибуты.

— Спасибо, барон Вераунт, — мэр поклонился в пояс, тогда как совсем безродный отдал бы земной. Молодой человек, одетый скромнее, но тоже очень прилично и празднично, не мешкал со своей частью церемонии. — Капитан Битн, от имени жителей Хиллтопа вручаю вам ключи и медальон коменданта замка казармы стражей Хиллтопа! — Воодушевлённо вещал Блейк, передав ключи и надев на склонённую шею синюю ленту. — Пестуйте в бойцах бдительность, тренируйте силу и стойкость, являйте пример воинской чести и достоинства. Да смилуются над нами Боги!

— Есть! — Гаркнул Ганман во всю лужёную глотку, правую руку держа на рукояти меча, прицепленного к поясу, а левой прикрыв медальон, словно прижимая к сердцу. — Лейтенанты, за мной в Шалаш Софиста! — Приказал капитан в пику дерзкому юнцу, и так уже, и эдак склонявшего Ганмана остепениться именно в Хиллтопе. Но теперь некуда деваться, в лучших традициях Софиста исполнена мечта Битна, стеснявшегося своего имени, бывшего сокращением и в переводе означавшего "избитый".

Дальнейшее потонуло в рёве толпы, где радостных лиц было куда больше кислых мин. Весь такой праздничный красный молодец-богатырь о трёх башнях получил вместо казённого наименования "Казарменный замок" шутливое имя — "Шалаш Софиста". Именно так в итоге и внесли в официальные документы на гербовом бланке Союза Лордов, на котором подписался капитан гарнизона стражи Хиллтопа Битн Ганман, мэр Хиллтопа Адам Блейк, землевладелец Хиллтопа барон Вераунт Шаттлкомб и мастер школы своего имени Дроган Дрогансон, поставивший роспись и за ученика, формально ещё не получавшего корочки об образовании и совершеннолетии.

Ганман с замиранием сердца смотрел, как по его велению опускается железный мостик, открывая арку двустворчатых дверей с массивными железными стержнями-запорами изнутри. Взору трёх человек, прошествовавших в приоткрытую левую створку, предстал большой зал, дохнувший приятной свежестью осеннего леса. В самом центре сразу бросалась в глаза массивная монолитная колонна из гранита в фут радиусом и широким раструбом венца, державшего восемь балок, на целый фут выдающихся вниз: три от углов донжона и по одной от каждого стыка с башнями. Между ними в ложбинках ровно светились изжелта-белые орбы с кулак размером, чего вполне хватало на три сектора, а в центре получался даже некий сакральный ореол — тут сами собой напрашивались рыцарские латы.

Под восхищённое сопение сослуживцев, капитан глянул на бирки ключей, соответствовавших холлу: арсенал, кабинет, лестница. Поэтому первой стала четвёртая дверь, обычная деревянная, а не из железных трофеев от гноллов, где-то ими разжившихся.

— Хех, ну малец уважил! — Хмыкнул Топер, заглянув через плечо капитана в комнатку, оказавшуюся — смотровым туалетом!

Именно смотровым — из-за оконной призмы, где виднелась вся площадь с не спешащей расходиться толпой. Именно туалетом, о чём свидетельствовали три писсуара, "дырявые сиденья", рукомойники и даже понятная душевая лейка в дальнем углу.

Люди не преминули воспользоваться вешалками, чтобы снять плащи в тёплом замке, по которому даже лютой зимой не будет холодно ходить в домашних портках и тунике. От вида вложенной лестницы с обратной спиралью Гавин даже присвистнул, не заметив ошарашенного онемения старших, быстро совладавших с собой. Терв, усиленно махающий хвостом аки порядочная собака, которую распирало счастье, с тявканьем бросился наверх, но хозяин его не поддержал, вовремя одёрнув себя и обернувшись к Ганману и Топеру, выбравших подъём по широкой внешней лестнице, завинчивающейся вверх посолонь.

Поднимаясь, Ганман оценил бойницы с софистовским "деревянным стеклом" отъезжающей вверх рамы и простой решёткой за ней — с широкой ступени удобно будет отстреливаться. А когда он открыл массивную деревянную дверь ключом с биркой "капитан-комендантские покои", то обронил-таки скупую мужскую слезу. Такая же "осветительная" колонна по центру, хотя апартаментам даже в пасмурную погоду вполне хватало естественного света, льющегося из дюжины арочных окон — по паре с каждой стены, плюс три угловых окна-призмы, одно из которых закрывалось перегородкой, как в холле. Открывающимися окнами здесь были только пары круглых проёмов над прозрачным камнем стен — на высоте двух человеческих ростов и по размеру, что голова взрослого человека едва пройдёт — вентиляционные отверстия с мелкоячеистой железной решёткой снаружи. Внимательный и опытный боец также заприметил систему вентиляции, встроенную в толстые стены на стыках донжона и башни. В комнате стояла пара вещевых сундуков, после обработки магией крова Леомунда ставших новее и с блестящей железной окантовкой. Ганман первым делом заглянул в светлую спальню, обнаружив словно бы натуральную отделку из дерева тёплых окрасов и три каменных окна с двумя отдушинами. Посреди лежала простецкая соломенная игрушка, означавшая — это детская комната. В восточной башне размещался рабочий кабинет с одинокой оружейной стойкой, копией той, что этажом ниже в общем арсенале. А вот Топер не постеснялся сразу заглянуть в сортир, обнаружив там целую ванную комнату с зеркалом и полочками под всякие женские штучки — мужская бритва всегда с собой. Гавин же замялся у входа, вместе со своим питомцем Тервом уважая чужую "конуру".