— Ладно, голубки, — встрепенулся оный, поправив лацканы пиджака, — вы тут без меня поворкуйте — папочке надо по делам. Вернусь через десять минут, никуда не уходите!
И без каких-либо спецэффектов исчез.
— Вот козёл... — пробубнил метаморф, глядя на место, где только что стоял бог.
А у меня уже лапки чесались опробовать серп в действии. Я достал из рюкзака кобуру с револьвером и протянул её метаморфу.
— Помню, помню. Держи игрушку. И вот ещё полезная нагрузка, — следом за оружием я передал подсумок и спидлодер, получив в обмен магуйский серп.
— Самое время мне поиграть в ковбоя, — довольно зловеще оскаблился сэр Клеймор, пристёгивая кобуру к поясу.
Я же, слушая вполуха, наслаждался оружием. Лёгкий, идеально лежащий в руке, серп создавал впечатление, схожее с онои-то шинно; хотя нет, скорее — тень схожести. Но весьма ощущаемая тень, тем не менее.
— От это вещь! — Резюмировал я, глядя на метаморфа.
— Что? Я его честно из своей тушки вытащил. Судя по тому, как мне поплохело, штуковина явно не из простых — может, благословлённая, может, магическая, а может, и то, и другое сразу.
— Это хорошо, это даже замечательно... А про ковбойские игры чего говорил?
— Да есть одна идейка... Но боюсь сглазить. Больно уж дело ответственное. Может, в следующий раз расскажу.
Метаморф достал револьвер и с довольным видом отщёлкнул барабан. Кажется, попаданец по достоинству оценил и калибр, и вес аргумента. Он повернулся в мою сторону, явно что-то собираясь сказать, и исчез с тихим хлопком.
Блин... А про отдачу-то я забыл предупредить... Но мужик вроде крепкий, и с головой наверняка дружит, так что, будем надеяться, не отстрелит её себе отдачей.
Осмотрев простенький пейзаж с водопадом в центре и вполне закономерно никого рядом не обнаружив, я уселся на песок и, разложив швейный пенал, стянул с себя останки майки. Если делать стежки поаккуратнее и оттяпать к чёртовой бабушке рваные края, может получиться вполне себе сносный топик.
И всё-таки, а зачем в этом наборе хирургические иглы и зажим?..
Глава 8
Каюк-компания
Закончив с экспресс-курсом кройки и шитья в экстремальных условиях и удостоверившись, что получившийся топ не собирается расползаться на отдельные лоскуты сию же минуту, я откровенно заскучал. Артас слинял, так и не пояснив ничего насчёт следующего артефакта, Клеймор геройствовать отправился, а на огонёк, в смысле, к водопаду, никто не торопился.
Ну что ж, раз дома нет никто, можно немного помедитировать. Провести, так сказать, самодиагностику на предмет увеличения ай-кью с приобретением нового хвоста. Насколько я в курсе, в земных легендах кицунэ становились с каждым новым хвостом мудрее. И вот тут-то и кроется засада: я — не кицунэ, я кицурэ, из Старших, то бишь. И тайники памяти отказываются выдавать сведения насчёт усиления умственных способностей за счёт хвостов. Единственное, что смог найти в захламлённых закоулках разума — хвост кицурэ есть аналог энергонакопителя, а так же опознавательный знак, свидетельствующий о количестве пройденных Ступеней Пирамиды.
И, как и следовало ожидать, стоило мне только начать погружение в транс, как рядом образовался бог Хаоса. Что характерно, в багровом широком халате и смешных, восточного типа тапочках с загнутыми вверх носами. Встретив мой недопетривающий взгляд, Артас развёл руками, типа: "Ну а фигли?", и его одежда, подёрнувшись рябью, плавно перетекла в скромный смокинг.
— Салют, хвостатый, — выдавил вымученную улыбку Артас, усаживаясь в материализующееся прямо под его опускающимся задом кресло. — Давай сразу к делу. Вопросы есть?
Я задумался. Второе кресло попросить, что ли?
— Есть один. Довольно важный и тобою, к тому же, проигнорированный в прошлый раз.
— И?
— Вот тебе и "И!", — передразнил я бога, чувствуя нездоровое подёргивание в мышцах спины и шеи. — Наводка на следующий Стабилизатор будет?
Артас задумчиво почесал подбородок.
— Знаешь, Лекс, а забей ты пока на артефакты. Один из строя вывел, отсрочку приличную дал. Так что пока можешь расслабиться.
Ну-ну...
— А вообще, я бы на твоём месте наведался в Эри-Тау, — продолжил хаосит, — поверь, там много чего интересного можно найти.
— Например?
— Например, пару недель тишины, добротные бани, вполне себе приличную кухню и чистую, уютную кровать.
Подозрительно это, однако... С чего бы так беспокоиться обо мне?
— Сдаётся мне, что-то ты не договариваешь, Артас.
Бог Хаоса развёл руками:
— А ты сам подумай. Часть задания выполнил? Выполнил. Тяжело оно далось? Не сомневаюсь, по твоим шмоткам видно. Теперь по существу: вымотанный, ты многого не сделаешь, загнёшься где-нибудь в дороге, а замену искать мне, откровенно говоря, лень. Хоть и не проблема. Но, опять же, оно мне надо? Инструктировать, подыскивать новое тело, снова договариваться с хвостатыми, ну и ещё всякой бюрократии по мелочи. Да, ты артефакт разобрал не так, как было бы проще, быстрее и безопаснее, но — всё же сделал. А кадрами разбрасываться — не наш метод, Шурик, — ну вот не паразит, а? — Так что отдохни, освойся, поднаберись сил.
Артас поднялся, подошёл к водопаду, вглядываясь в его мерцающую тьму. Кресло, дрогнув, растворилось в воздухе.
— Таки всё же сдаётся мне, что не просто так в Эри-Тау посылаешь...
Бог повернул голову, загадочно улыбнувшись:
— Всё возможно, Лекс, всё возможно.
— Ладно, а с телом моим что стало?
Бог Хаоса улыбнулся. Широко и хищно.
— Нет его больше. Как и было указано в завещании, кремировали. Правда, над Уралом твой прах распылять не стали, так, с горки высыпали над рекой.
Ну и фиг с ним. Всё равно в старое тело возвращаться не было ни малейшего желания. Да и у кого оно возникнет? Здравомыслящий человек не обменяет обратно силу и магию на больную, изъеденную миазмами цивилизации оболочку, — слишком неравноценный обмен, как ни крути.
— Верно, — хмыкнул Артас. — Дай угадаю: ещё хочешь узнать, как умер? Не боись, не на ролёвке. Умер ты как герой, да. После игры, почти рядом с домом, вступился за пенсионера, раскидал двух гопников, о третьего сломал трость, от него же и получил заточкой в печень. Смерть довольно быстрая, хоть и немного болезненная.
Вопрос, вертевшийся на языке, так и не прозвучал, ибо из тумана, аки гордый крейсер, раздвигая широкой грудью плотные белые клубы, вышел метаморф.
Сэр Клеймор махнул приветственно рукой и, не размениваясь на прочие вежливости, без малейшего трепета насел на Артаса:
— Признавайся, где опять налажал?
— Я?
— Ну не я же! Какого чёрта меня всё время мотает то в туман, то обратно?
— Эээ... — ненадолго завис хаоситский бог, а затем разразился длиннющей пространной лекцией. Поначалу развесив уши, и в прямом, и в переносном смысле, спустя пару минут я начал ощущать себя пятиклассником, попавшим на защиту докторской по матану или квантовой механике. Куча умных слов, изредка перемежаемая знакомыми междометиями и союзами. И нифига не понятно. Ну а раз непонятно, то и нафиг оно не надо.
Я встал и подошёл к водопаду.
— Стоп-стоп, хватит, наслушался, — прервал словесный понос Артаса Клеймор. — Исправить ты это можешь?
Зря он это... В ответ последовала такая же длинная и настолько же непонятная отповедь.
— Ладно, всё с тобой понятно, — отмахнулся от потока нудятины метаморф. — Вот шмякнусь опять в обморок, а там моё основное тело быстренько и прихлопнут. Сделай хотя бы, чтоб я чувствовал, что выпаду скоро! Или ты и этого не можешь?
— Могу. Но не сейчас. Всё потом. Я и так тут чересчур заболтался. Слушайте вводную: есть задание для четырёх человек. Ещё двое чуть позже появятся, объясните им что к чему.
А вот это уже интереснее.
— Чего за задание-то? — встрял я в диалог.
— Да всё стандартно: надо кое-куда пойти, кое-что сломать и кое-кого прикончить, — прям святая простота, а не бог.
— Отказываюсь, — процедил сквозь зубы Клеймор. — Можешь думать что хочешь, но я не убийца на побегушках. Я не стану убивать кого-то по твоей прихоти.
— Мои прихоти здесь ни при чём. Слаат представляют угрозу для всего веера, так что чем раньше с ними разберутся, тем меньше миров в итоге пострадает.
Слаат?.. Хм... Веганское какое-то название... С другой стороны, не слаанеш, и ладно.
— Что ещё за слаат? — с хмурой мордой лица поинтересовался метаморф, коему явно не светила перспектива поработать убивашкой. Впрочем, мне тоже.
— Если бы кое-кто имел побольше терпения, я бы как раз сейчас к этому подошёл, — огрызнулся Артас. — В двух словах: у нас с Арагорном есть соглашение относительно кое-каких особых миров. То есть, строго говоря, мы с ним договорились, что ни Порядок, ни Хаос не станут намеренно пытаться прибрать эти миры к рукам. Совсем недавно в одном из таких миров началась какая-то непонятная катавасия. Я отправил Лаганара проверить, так он едва ноги унёс. Оказалось, что одна шибко умная раса — эти самые слаат — пытаются тот мирок колонизировать.
Метаморф пожал плечами:
— Всем нужно где-то жить.
— У слаат есть, где жить. Они туда не за жизненным пространством притащились.
— Тогда за чем?
— Когда-то в том мире была развитая техногенная цивилизация. А потом эта цивилизация сама с собой передралась и спалила мир к демонам. Остался только голый шарик.
— Эм... Ну и какое нам дело до какого-то голого шарика? — серьёзно, лично я вот не понимаю, что может заинтересовать и бога, и этих слаат в выжженом мире.
— На этом шарике оружия больше чем... да больше, чем везде! Если дать слаат наложить на него лапу, жизнь по всему вееру может стать ощутимо труднее.
— То есть мы в этот раз хорошие парни, — сарказма в словах и взгляде метаморфа было, пожалуй, едва ли не больше, чем железа на нём же.
— Мы никогда и не были плохими.
— Ну конечно. Мы белые и пушистые... Только наши враги об этом не знают.
— Наши враги вообще о нас много чего не знают. Ладно, хватит уже болтать. Слушай мою команду, сладкая парочка: сидите здесь, ждёте Лаганара и двух напарников. Как дождётесь, старый хрен вас переправит на место, вооружит и диспозицию выдаст, — мрачно изрёк Артас и исчез.
— Э-эй! — не понял я юмора. — Это что, и всё?
— Мда, какой-то кислый вышел инструктажик, — озвучил мои мысли метаморф.
Сдаётся мне, таки из-за напористого недовольства паладина бог обломал нас с подробными инструкциями.
— Блин... Клеймор, это ты виноват. Чего ты на него насел, как Тесак на педофила?
— Да козёл он, вот и насел. Не удивлюсь, если он нам наврал с три короба.
— Пф..., — фыркнул я. Когда это боги выкладывали всё и сразу за просто так?
Клеймор посмотрел на меня и страдальчески закатил глаза. Затем вздохнул, видимо, успокаиваясь и считая в уме до десяти, и примирительно произнёс:
— Ладно, не злись. Держи вот, презент...
Клеймор жестом заправского фокусника выудил откуда-то из недр сумки аккуратный свёрток и протянул его мне. Развязав тесёмки, я принялся изучать презент. Подарочек оказался чертовски хорош — две рубашки, подозрительно похожие покроем на традиционные китайские. Чёрная с вышитыми узорными драконами и какой-то растительностью, и серая, с серебряной вышивкой.
Я глянул вниз, на кривовато сшитый топик — в прорехи одежды действительно выглядывало всё моё пролетарско-гендерное происхождение. Ну, хотя бы аккуратных и милых форм, что уже радует. Это я погорячился, значит, когда Тоффа убеждал, что ещё и крестиком вышивать умею. С такими умениями максимум — трупы зашивать после аутопсии.
А Клеймор, однако, молодец, хоть и угрюмый вечно. Вон как идеально подобрал — должна сидеть как влитая. Я сбросил рюкзак, Скол самостоятельно сполз на него и свернулся клубочком, как настоящая змея. А вот начав стягивать многострадальные останки майки, я резко притормозил. Глянул на метаморфа: рожа хитрая-хитрая, а глаза честные, как у Кота-в-Сапогах из того самого мульта. Хмыкнув что-то не очень внятное, паладин Львиноголового развернулся — ко мне, значит, задом, а к лесу, то есть туману, соотвественно, передом. Культурный джентльмен, однако, хоть и в броне по самую маковку, и порой зыркает так, что хочется самостоятельно добраться до кладбища и закопаться поглубже, — во избежание, значитца.
Впрочем, кто его знает, может, ему такие тощие не нравятся, а нравится, когда есть что увидеть и пожамкать? Ох, Матер Дэи, бенедиктум текум туи иезус и как-то-там-ещё. Чего-то мысли мои куда-то не туда бегут...
Стянув-таки дырявый топик, я надел серую, немаркого тона рубашку. Рукава свободные, ткань чертовски приятно прикасается к коже, ощущение, будто шелковистый ручеёк бежит по телу. Захотелось свернуться клубочком и замурчать от удовольствия.
Застегнул все узелки, выполняющие роль пуговиц. Етить, я теперь то ли гусар, то ли мастер кунг-фу, ушу или ещё каких-нибудь страшных слов.
На радостях, реально сдерживаясь чтобы не замурчать, подошёл к метаморфу, обнял. Хрип, потрескивание костей и скрежет сминаемой стали доспехов намекнули, что с силой опять перестарался. А хотел ведь по-сестрячьи обнять, с благодарностью... Спешно выпустил сэра Клеймора, с виноватым видом парой ударов кулаком выправил пластину нагрудника.
— Извини, перестарался...
Выпученые глаза метаморфа были самым лучшим ответом.
Потом Клеймор снова научился дышать. Почёсывая пятернёй затылок, задумчиво произнёс:
— Однако... Про избы и коней, кажется, не врут.
Преодолев желание похлопать метаморфа по плечу, вспомнил его обещание:
— А гребешок?
Контуженный обнимашками паладин второй раз пошкрябал в затылке:
— Э... Будет тебе гребешок.
Метаморф уставился на свою ладонь. Из неё проклюнулся светлый бугорок, потихоньку стал расти, оформляясь в вытянутую полосу металла. Несколько раз Клеймор втягивал железку обратно в ладонь, после чего рисунок менялся, менялась глубина узора, его компоненты, сложность. На лбу от усердия выступило несколько капель пота, но Клеймор упорно продолжал выращивать стальную расчёску.
Наконец, он протянул мне готовое изделие:
— Фух... Однако, с мечами как-то проще...
А гребешок тяжеловат... В принципе, заточить верхнюю кромку — и можно будет резать без проблем. Впрочем, если метнуть — мало тоже не покажется.
— Гхым... А ведь им можно и убить.
Метаморф широченно зевнул:
— Зато надёжно, зубчики не обломаются. Считай, что это средневековая разновидность старенькой "Нокии".
Поборов почти непреодолимое желание воспользоваться гребешком по назначению, я уложил подарок в поясной чехол. Будет поспокойнее, и ему применение найду.
Тут моих ушей коснулись весьма извилистые ругательства. Спустя несколько минут источник звука приблизился настолько, что конструкции стали максимально различимы.
Полный скорби и еле сдерживаемой ярости голос проникновенно произнёс из-за стены тумана:
— Да когда ж ты закончишься-то, а, кисель накрахмаленный?
Расплывчатый голос обрёл плоть, тон, характерный для женщины. Размахивая руками, отгоняя ими плотные сгустки тумана, из белесой стены вышла... Настоящая эльфийка! Невысокая, худенькая, полностью упрятанная под доспех странной конструкции. Не знаю, в чём дело, но футуристичный доспех этот, сделанный словно бы из дымчатого стекла, почти не скрывал идеальной фигуры новичка. Похожая на снег кожа, тонкий рисунок вен под ней, бьющиеся жилки... Прикрытые практически прозрачной дымкой стекла холмики груди, малость округлый животик — без осточертевших ещё на земле кубиков некоторых мадам, решивших стать женской версией старичка Арни. Судя по толщине, эта скорлупа весит килограмм под тридцать, если не больше. А эльфа двигается легко, будто нет на ней этой тяжести.
