"Наше будущее — на востоке,— писал Франц Иосиф матери,— и мы загоним мощь и влияние России в те пределы, за которые она вышла только по причине слабости и разброда в нашем лагере. Медленно, желательно незаметно для царя Николая, но верно мы доведем русскую политику до краха. Конечно, нехорошо выступать против старых друзей, но в политике нельзя иначе, а наш естественный противник на востоке — Россия"
Таковы причины, по которым "имперцы" выступили на турецко-англо-французской стороне. Под "миротворческим" предлогом австрийские войска, перешли границу Валахии которые, по соглашению союзников с турецким правительством, сменили турок и заняли княжества. Этим шагом они, перекрыли путь движения армии Горчакова через Дунайские княжества на Болгарию. Данные действия не только блокировали все находящиеся там русские войска, но и угрозой вступления Австрии в войну против России, не позволяли перебросить их в другое место. В то же время, благодаря действиям Вены, турки, часть своих "высвободившихся" войск, перебросили в Крым. С поражением англо-французской эскадры в Одессе, осознание ошибочности действий в Австрийской столице не наступило. Они продолжали и дальше, под оглушающий и притупляющий разум, звон и блеск английских монет "гнуть", надиктованную "спонсорами" политику. Сначала слухи о поражении под Евпаторией, а так же необычайно успешные действия черногорцев, средь аристократии Вены, породили вопрос — "а не ошиблись ли мы". В Варну, куда после Евпатории была эвакуирована часть неудачного десанта, под видом коммерсантов, были направлены австрийские шпионы. Их доклад стал "холодным душем" для "горячих голов". Официально английское и французское командование заявило, что на реке Альма было столкновение, после которого войска отступили и ввиду приближающихся холодов, на кораблях, отведены в Варну "на зимние квартиры". Реальность же была гораздо кошмарней.
В Болгарской Варне действительно находилось около 25 тысяч англо-французов, но на этом "английская правда" заканчивалась.
Сокрушительное поражение с почти полной потерей всего десанта. В Варну все же успели эвакуировать до 15 тысяч англо-французов, которые совместно с гарнизоном в 10 тысяч позволяли делать вид, что "ничего страшного". Фактически же англичане "оставили" все ударные индийские и шотландские подразделения. Французы пожертвовали всеми своими алжирскими зуавами и большей частью боевых подразделений, из турецкого войска в Варне никого не оказалось. Как выяснили "австрийские коммерсанты" все "эвакуанты" это по большей части подвергшиеся бомбёжке и сбежавшие с поля боя в самом начале сражения, а так же слуги-повара и прочие интенданты, находившиеся в обозе, которые в боевом столкновении, в подавляющей своей массе, не участвовали. Из пушечного и конного вооружения — ничего и никого. В то же время шпионы отмечали, что неспешно, из Константинополя и Мальты прибывает войсковое пополнение для продолжения компании. Называлось и время — весна 1855 года.
В Вене, от таких новостей у англо-французских сторонников случилась необычайно скорбная рожа и не проходящая обширная мигрень на всю голову. Они прекрасно понимали, что фактически на тот момент нормальной, боеспособной армии Австрия не имела и вряд ли сможет на равных, в одиночку, противостоять войскам Горчакова. В такой ситуации они полагались на министра иностранных дел Российской Империи, графа Нессельроде, Карла Васильевича, австрийского происхождения, большого сторонника сближения России с Австрией и Пруссией. Кстати будучи "русским министром" он так и не научился "правильно говорить по-русски", но в эту зиму, старику 74 года, он заболел простудой и скоропостижно скончался. Заменивший его на этом посту Горчаков, Александр Михайлович имел другие взгляды, особенно после того, как Австрия "удивила мир своей неблагодарностью" и стала действовать совместно с Францией и Англией против России.
* * *
92
Лондон, зима 1854-го.
Премьер-министр Англии Генри Пальмерстон задумчиво смотрел на камин, где пламя исполняло свой причудливый танец. Слуга вышел, оставив его наедине со своими мыслями. Для него наступил период, когда время оказалось плохим целителем, ему не удалось успокоить боль и горечь от "событий под Одессой и особенно Евпаторией". К тому же после первых же значительных боевых потерь в Англии, где и так большая часть общества не совсем понимала смысла данного военного противостояния, а так же в парламенте, возникла сильная антивоенная оппозиция. Боль оскорблений нанесённых ранимой душе не утихла, наоборот. Смерть группы наиболее поддерживающих его депутатов, с первого взгляда казавшаяся естественной, на самом деле таковой не является. Он лучше других понимал это, но доказательств — никаких. Старик подтянул плед до подбородка. В полутёмной комнате его утешало лишь тепло и слабый свет идущее от очага, но и это, на фоне свалившихся проблем и несчастий, уже приносило мало утешения. Коварный ум противника наносил всё новые и новые удары, на которые ответить он был не в силе, по причине невидимости последнего. Враг был везде, наносил удары с изысканной изобретательностью и одновременно, его нигде не было.
Из южных штатов САСШ, Китая и Юго-Восточной Азии, традиционно бывшими основными поставщиками хлопка, шерсти и шёлка для текстильной промышленности, в Англию было доставлено лишь 30% сырья. Остальное — в САСШ выкупили "калифорнийцы", в Голландской Ост-Индии, откуда так же шло сырьё, какой то ушлый, местный султанчик, возомнив себя новым Александром Македонским, наголову разбил голландские войска и поддерживающих его князей. Он не только захватил всю Суматру и прилегающие к ней малые острова, но и создав антиголландский союз, активно стал их вытеснять. Но на этом неприятности не закончилось, китайцы взяли под контроль основную перевалочную базу в Юго-Восточной Азии — Сингапур, чем нанесли существенный удар по Английской Ост-Индийской компании, а ведь она была одним из основных спонсоров Восточной (Крымской) войны.
Потом, потом начались пожары. Огню были преданы не только верфи со строящимися и ремонтирующимися судами, но и порты с их складами, доками и прочей инфраструктурой. Поскольку огонь "приходил" ночью, тушить его вначале было просто некому и начав с верфи или порта он перекидывался на рабочие лачуги и дальше "гулял" по "морским" городам.
Чины в Адмиралтействе, всего два из семи были моряками, остальные получили свои посты как члены правящей партии, докладывают о больших потерях, нанесённых пожарами в имуществе, хранившемся на складах и арсеналах, в надежде получить дополнительное финансирование, но неудачно начатая Восточная война уже и так болезненно ударила по казне. В это же время — падение производства, на предприятиях начались увольнения "лишних рук", а для восстановления сожжённого и всего пропавшего в огне, компаниям и промышленникам так же нужны деньги и те пошли в банки. Там нынче со "свободными деньгами" туго — идёт подсчёт убытков после ограблений. Не то, чтобы денег совсем нет, немного есть, но далеко не в "нужном объеме" и под приличные проценты.
Сидящий у камина, укутавшись в плед, старик понимал, что нужно уменьшить расходы, для этого от чего-то следует отказываться и у него, премьер-министра Англии Генри Пальмерстона другого выхода, кроме приостановить, а в идеале закончить Восточную войну — нет, но как это сделать "не потеряв лицо" — совершенно не ясно. Но пока, пока он изо всех сил изыскивает финансирование на компанию 1855 года, которая, по замыслу, должна начаться весной.
* * *
93
Испания, конец февраля 1855-го.
Диктатура, или как называли по-другому "режим генералов", или "долгое правительство", генерала Нарваеса длившаяся с 1843 закончилась после революционного лета 1854, когда для его свержения, с требованием дешевого хлеба и отмены системы "несправедливого рекрутского набора", объединились "умеренные", "прогрессисты" и народные массы. Началась так называемая "Четвертая революция" 1854-1856 годов. Движение одержало победу лишь благодаря управляемым, успешным "народным" восстаниям в ключевых провинциях и баррикадному противостоянию в Мадриде. Там, "народные демократы" и "народные прогрессисты" направляли революционные массы, каждый в сторону своих, не редко личных интересов. Трон, королева Изабелла, с помощью интриг, коварства и большой неразборчивости в любовных связях, сумела спасти. Так же ей пришлось призвать из отставки генерала Бальдомеро Эспартероса, который и положил конец революционным беспорядкам, безжалостно уничтожив левых радикалов.
Гибралтар, вход в Средиземное море, с 1713 года под властью Великобритании, в прочем Испания никогда не оставляла попыток его вернуть, но ни дипломатические, ни блокада с суши, ни военные действия положительных результатов не дали.
В испанский город Альхесирас, находящийся в чуть более чем шести километрах к западу от Гибралтара, прибыла группа прилично одетых синьоров, один из которых идентифицировал себя как голландец, представитель Голландской Ост-Индийской компании. Встретились с революционными руководителями Альхесираса.
— Сейчас Англия и Франция совместно с Сардинией и Турцией ведут войну против России.— Говорил один из прибывших, представившийся как голландец Ханс ван ден Валк.— Нынче же русская эскадра будет входить в Средиземное море и,— при этом хищно улыбнулся,— не сможет пройти мимо такого уютного и гостеприимного места, как Гибралтар.— Внимательный взгляд на оппонента, понял ли намёк.
— Скалу (испанцы так часто называют английскую часть Гибралтара) неоднократно пытались взять штурмом,— скептически ответил один из главных руководителей революционеров со странным многоликим именем Энрике Махомед Чиполи Диего по фамилии Гарсия Фриас,— и каждый раз безуспешно.— Неспешно, совершенно без испанского темперамента, говорил, скорее поучал, он.— У нас,— при этом взглядом обвёл собравшихся революционных командиров-испанцев,— всего чуть более 2000 бойцов, у англичан более девяти тысяч. То, что Вы нам предлагаете — выполнить невозможно.
— Девять тысяч, это со всеми жителями Гибралтара.— Не менее спокойно ответил ему второй из прибывших, ранее назвавшийся Эрнесто Гевара де ла Серна, но спутники называли его проще — Че Гевара или товарищ Че.— Гарнизон около 3000 человек.— Пауза, слегка улыбнувшись.— Один из Гибралтарских полков сейчас на Русском Дальнем Востоке. По нашим подсчётам на скале сейчас до 2000.— Вторая пауза, внимательно посмотрел на собравшихся.— К тому же условия службы — ужасные.— Товарищ Че говорил медленно, как бы смакуя каждое слово, при этом, в очередной раз обвёл взглядом испанцев. Об условиях службы "на Скале" они были хорошо осведомлены от дезертиров и прочих перебежчиков.— Мы уполномочены передать Вам небольшую сумму французских денег, которой должно хватить на наём и вооружение дополнительных революционных отрядов, численность которых должна быть достаточной для успешного решения Гибралтарского вопроса.
— Сколько?
— Мы полагаем, что ещё две с половиной тысячи революционно настроенных бойцов, будет достаточно, что бы вернуть Испании "украденное",— так же неспешно продолжал говорить товарищ Че.
— Русская эскадра начнет бомбардировку, англичане будут заняты ответными действиями,— поддерживал его "голландец" Ханс ван ден Валк.— К тому же к Вам в помощь будут направлены специально обученные люди-корректировщики для координации действий, а в порту будет высажен десант.
Испанцы удивлённо-радостно переглядывались и восхищённо перешептывались, скорее деньгам, чем участием на благо Испании, при этом явно выражая своё согласие.
Вскорости английский губернатор Гибралтара, генерал-майор Джейкоб Кеннингем, был извещён о "тайном собрании", русской эскадре, подлых голландцах и французских деньгах.
— Никаких русских эскадр здесь нет и быть не может,— авторитетно заявил он,— а если таковые и будут, в чём лично я сильно сомневаюсь, мы встретим их пушками. О голландцах, французских деньгах и испанцах, я доложу в Лондон.
В прочем наём добровольцев в революционеры шёл семимильными шагами, сказывалось хороший финансовый стимул и это английского коменданта беспокоило, потому были сделаны приготовления. Выставлены дополнительные посты наблюдения, на вершине, с северо-западной стороны скалы, в Мавританском замке, возле орудий, увеличили запас пороха, картечи и ядер. Так же установили дополнительные ёмкости с охлаждающей жидкостью.
Началось с того, что вечером, со стороны моря слышалось какое-то неясное урчание, а утром выяснилось, что на рейде нет ни одного судна. Потом оказалось, что верхняя батарея захвачена. Неясное творилось в башнях Иннер-Кип и Аутер-Кип. Точно было известно, что западная башня Касба с Домом воротами контролируется английским гарнизоном. В южной части Скалы, где бухта Росиа-Бей — находился штаб крепости — так называемый Парсонс-Лодж и батарея, прикрывавшая естественную гавань Гибралтара, подвергалась бомбардировке. Маяк, между Блик-Бич и Уайндхилл-Бич был захвачен неприятелем.
Гавань, из которой так же пропала большая часть кораблей, блокирована эскадрой под Андреевским флагом, а в небе летают невероятные летательные аппараты. Основные силы, подлых испанцев, незаметно преодолев заслоны-секреты, уже в городе и идут на штурм укреплений. Бой идут в Вилла-Вьеха (Старый город, бывший торговый квартал) и Ла-Барсина (мавританская верфь). Хотя какие бои — так эпизодические стычки по большей части совершенно не упорные. В прочем, в отдельных местах отчаянные английские артиллеристы успели произвести по одному-два выстрела, после чего к ним прилетал летательный аппарат, атакующие, специальными ракетами указывали куда и тот поливал место "жидким огнём", сбрасывал бомбы или расстреливал из скорострельных ружей, после чего оставшиеся в живых защитники, в ужасе разбегались на все стороны.
Вечером над Скалой был поднят Испанский флаг, а губернатором Гибралтара назначен команданте Энрике Махомед Чиполи Диего Гарсия Фриас.
* * *
94
Александр Николаевич Говоров бегло просматривал предоставленные Иваном Ивановичем Баумановым бумаги о проделанной работе, периодически подымая взгляд на совершенно обрусевшего немца, ставшего главным специалистом по "особым поручениям":
— После битвы на Альме, средь попавших в плен была произведена агитационно-разъяснительная работа. По результатам набрали английскую и французскую курсантскую команду. Подготовительная учёба в разведывательно диверсионной школе...
— Чему их учили?
— В основном как правильно следить за объектом. Так же стрельба из американского револьвера, гангстерское дело...
— Ну да, ну да,— глядя в предоставленные бумаги произнёс Говоров старший.
— Когда подготовка была сочтена как достаточной, начали осуществлять комплекс мероприятий под общим названием "Битва за Британию". Для этого в пригороде Лондона был арендован особняк. Вечером "выпускников", предварительно прокатив на самолёте, провели через "дверь".
— Как думаешь, они что-то заподозрили?
— Вряд-ли. На наших аэродромах они никогда не были. Взлетали вечером с одной его части, приземлились — в другой. Их сразу же, не дав осмотреться, провели в "дверь" и к особняку.
