Дверь была открыта, но на зов никто не отозвался. Приемная фельдшера, представляющая собой полупустую комнату, подоконники которой были густо уставлены геранью всех оттенков и лохматым малиновым бальзамином, пахла привычным медицинским ароматом из смеси хлорки и чего-то трудноуловимого, но въедливого.
Андрей ненавидел этот запах, который в последнее время стал едва ли не привычным. Он у него ассоциировался с самыми тяжелыми днями в жизни, так что сейчас с трудом удержался, чтобы не поморщиться.
А вот Уля с любопытством оглядывалась.
— У них тут всегда так? Все настежь, но никого нет?
— Может, куда-то отошла, — Лебедев прошелся по комнате и выглянул в окно. — Кажется, уже вернулась.
По тропинке показалась дородная женщина лет пятидесяти, на удивление прытко для своего возраста бегущая, придерживая подол длинной темно-синей юбки. Она юрко метнулась в прореху шиповниковой ограды и уже через несколько секунд входила в двери пункта.
— Здравствуйте, — дама кивнула и с любопытством осмотрела незнакомых пациентов. Все-таки в деревушке, где все друг друга знают, любое новое лицо это не только повод подойти поближе и попытаться узнать родословную до пятого колена, но тема для сплетен на ближайшие несколько недель. — Вы что-то хотели?
— Добрый день, — Андрей ненавязчиво оттеснил Улю к кушетке, покрытой потемневшей бежевой клеенкой. — Вы же работаете здесь, не так ли?
— Да, — женщина бросила заинтересованный взгляд на Ульяну, ответила на её немного неуверенную улыбку и снова повернулась к Лебедеву. — Вам нужна помощь?
— Нужна, но немного не такая, какую вы обычно оказываете.
Фельдшер нахмурилась и теперь уже не так дружелюбно и приветливо посмотрела на Улю.
— Я оказываю только первую помощь, если вам нужно что-то другое, лучше ехать в районную больницу или областной центр.
Пока Андрей немного недоумевающе рассматривал даму, до Ульяны дошло, о какой именно процедуре подумала женщина. Вот так всегда, дашь мужчине право слова, и окажется, что в глазах общества ты от него беременна.
— Простите, как вас зовут? — девушка незаметно дернула Лебедева за руку, давая понять, что его сольный номер закончился провалом.
— Надежда Васильевна, — фельдшер уселась за стол и нацепила очки в роговой оправе, сразу став намного неприступнее и значительнее.
— Надежда Васильевна, мы приехали попросить не о той помощи, о которой вы могли подумать, — Уля, дождавшись кивка женщины, села на стул, мгновенно почувствовав себя пациенткой. В том смысле, что заболело все и сразу, а ещё очень захотелось домой. — Несколько дней назад к вам обращался молодой человек. Это было ночью...
— Да, я помню этот случай. А вы тут при чем?
— Это может быть мой брат, — Андрей не стал дожидаться, пока ему дадут право слова, и подошел ближе, зачем-то положив руки Ульяне на плечи. Девушка едва ощутимо передернулась, скорее от неожиданности, чем от недовольства, но сбрасывать их не стала. Не ко времени. Да и вообще, момент был какой-то волнительный, поэтому тепло, шедшее от его ладоней, лишним точно не было. — Последний раз его видели тридцать первого августа, после этого никаких новостей.
— Даже так... — женщина нахмурилась и, сняв очки, сосредоточенно потерла линзы носовым платком. — Фотография есть?
— Да, конечно, — Уля нашла в телефоне снимок Игоря, сделанный несколько дней назад, на фоне одного из дивов. Они ещё тогда спорили, лезть на верхушку ради лучшего кадра или нет...
Надежда Васильевна несколько секунд сосредоточенно рассматривала изображение на экране мобильника, ничего не говоря. Но сгустившееся молчание было таким абсолютным и многозначительным, что Ульяна, сама того не заметив, схватилась за ладонь Андрея, судорожно стискивая пальцы. Он тоже в ответ осторожно сжал её запястье.
— Приятный молодой человек, — несколько секунд посмотрев на фотографию, фельдшер протянула телефон Уле. — Это был не он.
Девушка сразу и не разобрала, облегчением это было или разочарованием. С одной стороны, хорошо — значит, ранен не Игорь, но с другой...
— Вы уверены? — Лебедев так и не отошел. И руки не убрал, только зачем-то пару раз погладил большими пальцами Улину шею.
— Да. Я же не в темноте работала, поэтому хорошо рассмотрела. Это точно не ваш брат.
— Спасибо, — Ульяна чуть откинулась назад, давая понять, что хочет встать. — Вы нам очень помогли.
— Можно вопрос? — Андрей отступил, чтобы девушка могла пройти мимо него. — Вы не знаете раненого или того, кто его забрал?
— Нет, я их первый раз видела.
Уля, которая отошла к двери, чтобы не мешать разговору, полезла в сумку.
— Простите, не подскажете, той ночью вы, случайно, не встречали этого человека? — она протянула свою тетрадь, с которой не расставалась всю дорогу. Портреты ей не очень удавались ещё в художественной школе, слишком уж резкие росчерки она делала, предпочитая графичность мягким незаметным мазкам, но определенное сходство все-таки угадывалось.
— Это ещё один ваш пропавший брат? — тем не менее, Надежда Васильевна лист взяла, внимательно рассматривая рисунок. — У него родинка не на правой щеке, а на левой.
— Значит, он здесь был... Спасибо большое, — Уля спрятала тетрадь и выжидающе посмотрела на Андрея, который в их беседу пока не вмешивался, что немного настораживало. Чтобы Лебедев и не высказал своё веское слово?!
— Уль, подожди меня на ступеньках, хорошо?
— Ладно...
О чем он там собирался шептаться с фельдшером, девушка не поняла, но если уж ему так приспичило, то пусть. Если бы это касалось того, что ей стоит знать, Андрей заговорил бы при ней. А все остальное не её дело, потому что и так слишком уж много интересного и незаконного она узнала.
Но вопроса о том, куда пропал Игорь, это не снимало. К сожалению, в этом смысле никаких зацепок не оказалось. Зато другое предположение крепло с каждой секундой...
Наблюдая за кажущейся хаотичной деятельностью муравьев, с успехом точившими фундамент дома, Уля присела на перила и задумалась.
До пещер отсюда не так далеко, времени, чтобы заехать и проверить одно предположение уйдет немного. Нужно только попросить Андрея завезти их туда. Кто бы знал, как ей этого не хотелось... Нет, не в заповедник, а о чем-то просить Лебедева. Конечно, она не переломится, но гордость все-таки пострадает. А он на ней и так сегодня сплясал в подбитых металлическими набойками каблуках.
— Идем, — пока она хмурилась и покачивала ногой, размышляя о невеселом, Андрей закончил свой интимный разговор с Надеждой Васильевной. — Что-нибудь надумала?
— Да как сказать... — тот факт, что он довольно бесцеремонно, хотя и осторожно сдернул её с шаткого насеста и поставил на ступеньки, Уля предпочла обойти вниманием, сосредоточившись на главном. — Вот смотри, если бы тебя ранили, куда бы отправился первым делом?
— Зависит от состояния, — Андрей отвел колючую ветку, пропуская Ульяну вперед. — Если ранение не критичное, перевязал бы и отправился к тому, кому доверяю. А если что-то серьезнее — куда ближе.
— Куда ранили того, кто приехал к ней? — о направлении их беседы она примерно представляла, поэтому смело задала вопрос.
— Поцарапало плечо. Так даже не навылет было, а, скорее содрало кожу и обожгло. Откуда ты знаешь, что я спрашивал об этом?
Уля пожала плечами.
— При мне ты не спросил, разумно предположить, что после моего ухода вы об этом и разговаривали. Что ещё она сказала?
Проехавший мимо них гремучий и тарахтящий "жигуленок" поднял такое облако пыли, что пришлось остановиться и переждать, пока она уляжется.
— Ни одного из них она раньше, действительно, не видела. И в списках разыскиваемых их тоже не было, участковый показывал фотороботы.
— Но привезли именно сюда, рискуя упустить время для оказания помощи...
— Вот именно. Значит, есть кто-то, хорошо знающий и эту деревню, и фельдшера. Он и посоветовал обратиться именно к ней. Ты по дороге лица тех "охотников" рисовала?
— Да.
— У тебя хорошо получается.
За разговором они дошли до машины. Пьяница уже куда-то исчез, а вот собачка честно охраняла оставленный автомобиль, усевшись возле переднего колеса. Гуси мирно дремали, рассевшись по краям лужи, а их вождя почему-то нигде не было видно, что Улю одновременно порадовало и насторожило, зато из-за забора на них смотрела та самая бабка. Благо, щели между досками были такие, что можно было рассмотреть не только завязанный на манер Солохи белый в синих незабудках платок, но и маки на фартуке. Не бабуська, а ходячая клумба.
— Как ты смотришь на то, чтобы навестить твоего знакомого? — Андрей шикнул на сунувшуюся под днище машины собачку, заставив их сторожа спасаться поспешным бегством.
— Хорошо смотрю. Я сама хотела попросить тебя отвезти меня к смотрителю, — она подождала, пока Лебедев снимет авто с сигнализации и сама, не дожидаясь торжественного усаживания, нырнула на пассажирское сиденье. — Не знаю точно, откуда он родом, но, вроде, местный. Многие его знают, многих знает он...
— Вот и спросим, кому он рекомендовал Надежду Васильевну, — сдавая назад, Андрей зорко следил, чтобы не задавить никого из местной живности. Это только с виду старушка немощная и дряхлая, а стоит неосторожно задеть домашнюю птицу, быстро догонит и вынесет порицание. Хорошо, если не клюкой по голове.
— Ты можешь узнать, кто, кроме самого Игоря, записан в страховке на его машину? — Уля повертела в руках сорванную ещё возле пункта оказания помощи ветку шиповника. Маленькие, немного пожелтевший листики скрывали мелкие зазубренные колючки, покрывавшие их снизу, а три крупные оранжево-красные ягодки были ещё слишком твердыми, но пахли приятно.
— Да, могу, документы остались в самой машине, а она сейчас стоит в гараже возле дома родителей, — Андрей отвлекся от дороги, чтобы посмотреть на Ульяну. — Зачем тебе?
— Если смотритель сейчас подтвердит, что Игорь был здесь днем, ведь не обязательно, что и по дороге в город это был тот же человек. Охранник на стоянке его почти не запомнил... Что, если он остался здесь?
— Зачем?
— Не знаю.
— Вот и я не знаю. Но документы посмотрю.
Проселочная дорога, наконец, закончилась выездом на шоссе, и "Туарег" сразу прибавил скорости.
— На записях с камер наблюдения на трассе видно, что за рулем кто-то, очень похожий на Игоря. Но мне не трудно, так что проверим.
— Просто, если это не он, а машину остановят, глупо вот так попасться, — девушка вынула мобильник, чтобы посмотреть на время. Ну, если не рассиживаться в заповеднике и не попасть в пробку на обратном пути, в городе они будут ещё засветло.
— Попадать в объектив камеры ещё глупее, есть же проселочные дороги, идущие параллельным курсом, — заметив нужный поворот, Андрей немного сбавил скорость, пропуская колонну, движущуюся по встречной.
— А теперь цепляешься ты.
— Я не цепляюсь, просто указываю на слабые места.
Уля не ответила, только едва слышно фыркнула, откинувшись назад, и прикрыла глаза.
— Хватит дрыхнуть, мы сейчас будем на месте.
— Да я и не собиралась, — раз уж его так бесит все, что она делает, девушка вообще затихла и старалась даже дышать через раз.
Да, его понять можно, но не нужно срывать зло и плохое настроение на ней, в чем виновата сама Уля? В том, что старается помочь? Или что терпит его заскоки и перепады настроения?
Даже захотелось высказаться на эту тему, но дорога вывела к уже знакомому шлагбауму, так что момент оказался упущен.
Судя по тому, как девчонка поджала губы и пару раз скосила на него глаза, у них в команде назревал кризис. Но говорить Ульяна ничего не стала, уставившись вперед, только обиженно засопела.
Ему даже стало стыдно. Ну, почти. Все-таки она старается, не вина девчонки, что все предположения оказываются ложными.
О продолжении разговора с фельдшером Андрей не стал рассказывать, предпочтя обдумать все в одиночестве. Может, и не совсем справедливо, но он и не обещал посвящать Ульяну во все подробности.
Когда он, сделав скромный взнос на нужды сотрудников медучреждения, поинтересовался, не ходят ли какие-нибудь интересные слухи по поводу происходящего, Надежда Васильевна, бросив настороженный взгляд в сторону окна, шепотом поделилась последними новостями. Оказывается, они не первые, кто интересуется тем случаем. И не только для полиции произошедшее представляло интерес, участковый, наоборот, едва облегченно не перекрестился, узнав, что чудом спасенный предпочел уйти в рассвет. Оно ему надо наживать лишние проблемы, узнавая, кто, в кого и где случайно попал? А если не случайно, так ещё хуже — в таком деле лишнее любопытство мало кому идет на пользу.
Помимо этого, женщина ещё поделилась вполне справедливыми сомнениями по поводу оружия. Её отец (земля ему пухом) был охотником, и пару раз по не совсем трезвому делу получал незначительные производственные повреждения, так что, как выглядят раны от снарядов охотничьего ружья, она видела. А тут было что-то другое, судя по ширине царапины, калибр побольше...
— Куда тебя понесло?! — пока он раздумывал над открывающимися перспективами, которые как-то совсем не радовали, Уля успела выйти из машины и бодрым шагом устремилась в заросли.
Отвечать девчонка не стала, может, не услышала, может, сделала вид, но лучше её из виду не выпускать. Не хватает только, чтобы и Ульяна пополнила список "потеряшек".
Пока он закрывал машину и почти бегом догонял девчонку, та остановилась на развилке, как былинный витязь на распутье.
— Я кому говорил, чтобы далеко не отходила? — пока она не успела ответить, Андрей крепко взял её за запястье. Теперь даже если захочет вырваться, не получится.
— Вообще-то ты на эту тему ничего не говорил, — Ульяна, повертев головой, выбрала ту дорожку, которая была более натоптана.
— Значит, сейчас говорю. Ведь понимаешь, что здесь происходит, куда одна побежала?
Вместо того, чтобы начать оправдываться или хотя бы изобразить раскаяние, девчонка непочтительно дернула плечом, как будто отгоняла овода, и потянула его за собой по дорожке.
— Ты расскажешь кому-нибудь о том, что узнали? — через несколько метров она все-таки остановилась и повернулась к Андрею. Если раньше она была серьезной и сосредоточенной, то теперь и вовсе стала хмурой. Уголки губ чуть опустились, а между тонкими бровями пролегла складочка. — Я не идеалистка, но это ведь неправильно, — она вздохнула и неопределенно махнула рукой. — Какая разница, сколько прошло лет, там ведь похоронены люди...
— Уль... — заметив рядом с дорожкой старое поваленное дерево, Андрей повел её в ту сторону. Девчонка не сопротивлялась, даже когда он, взяв её за талию, поставил на трухлявый ствол, чтобы нормально смотреть в глаза. — Ты, правда, думаешь, что об этом никто не знает? Ни местный начальник полиции, ни в областном центре?
Судя по тяжелому вздоху, все она понимала, но как-то по-детски надеялась на справедливость... Ничего, это то, что с годами проходит.
— Все об этом знают, и если ты попытаешься привлечь внимание, только наживешь проблем. Это бизнес, в прямом смысле слова, на костях.
