— Я не человек.
— Не суть. В общем, Хина, на тебя возлагается обязанность следить за наглазниками Лены и отслеживать попытки их взлома. Если сумеешь, конечно.
— Новые службы интегрированы в систему с приоритетом реального времени. Эвристика максимального уровня задействована. Алекс, а что с твоими наглазниками? Я в них работать не могу, ресурсов не хватит.
— Я принял свои меры. Не фонтан, но уж что возможно. Однако вам обоим хочу напомнить — теперь не обсуждайте секретные вопросы в присутствии любых устройств умнее шуроповерта. Никогда не знаешь, куда троян подсажен.
— В присутствии шуроповерта тоже остерегись, — я нахмурилась. — Некоторые из них в атмосфере умеют на голос реагировать. Следовательно, логика встроена неслабая и микрофон есть.
— Еще шикарнее. Ну ладно, девочки, вы как хотите, а я намерен почитать, что Бернардо прислал.
— Кстати! — вспомнила я. — А что он тебе дал перед нашим уходом?
— А, ничего особенного...
Алекс вытащил из сумки давешний пакет и аккуратно вскрыл его. Внутри оказался обычный аккумулятор — простенький универсальный для применения в гермоконтуре, длиной в ладонь, даже без фотоэлемента. Индикатор показывал разряд примерно на шестьдесят процентов.
— Всего то... — разочарованно протянула я.
— Ага, всего-то. Если не считать малости.
Алекс обхватил аккумулятор, что-то сделал — и воздух над торцом устройства чуть заметно замерцал. Я потянулась, чтобы потрогать, и он поспешно отдернул руку.
— Сдурела? — поинтересовался он. — Это мономолекулярный кристалл углерода. Он тебе пальцы отрежет так, что ты даже и не заметишь. На случай, если потребуется — вот две кнопки, нажать нужно одновременно. Следи за зарядом. Если он на нуле, лезвие не выйдет.
Он сдавил цилиндрик, и мерцание пропало.
— Зачем тебе такой нож? — с любопытством поинтересовалась я, не пытаясь, однако, потрогать снова.
— Не обнаруживается никакими сканерами, можно без опаски пронести через таможню. Последний козырь, если хочешь, если окажешься идиотом и доведешь до драки врукопашную.
— А если там маяк Стремительных? — поинтересовалась Хина.
— Вполне возможно, — Алекс дернул плечом. — Не имеет значения. На Терре мы все равно поначалу окажемся в месте, указанном Бернардо. А потом его и выбросить можно.
— Есть и другой вариант, — голос Хины приобрел холодный металлический оттенок. — На данный маяк могут навестись Стремительные, заинтересованные в нашем уничтожении.
— И зачем Бернардо такая провокация?
— Не обязательно провокация — дрожащие частицы видят они все. Но и для провокации мотивы есть. Например, чтобы изобразить перед учениками школы заботу о вас, одновременно подыграв своим товарищам. Политическая выгода на обоих направлениях без какого-либо риска.
Крыть было нечем. Я с надеждой взглянула на Алекса.
— Логика правильная, — признал тот. — Однако я не думаю, что Бернардо пошел бы на такую сложную схему.
— Почему? — сосредоточенно спросила Хина. — Ты только что объяснял, что не доверяешь ему.
— То же самое, что и с тобой в качестве агента-вредителя. Слишком сложно и хлопотно. Слишком много рисков и неопределенностей, включая то, что мы можем с тем же успехом избавиться и от этого маяка. В конце концов, скрытый нож — предмет далеко не первой необходимости, а наше положение просто предрасполагает к паранойе. Да и у него имелась масса возможностей встроить маяк куда угодно, включая наши комбезы. Хина, я во многом не верю Бернардо, однако же я не верю и в то, что он на самом деле желает нашей смерти. У пришельцев такие технические возможности, что Лена могла бы попросту исчезнуть во время одной из тренировок. Или внезапно умереть. Или Бернардо мог просто оповестить сотоварищей о том, когда и куда мы отправились из Кроватки. Куда проще и надежнее.
— Тогда каковы реальные мотивы, думаешь? Есть там маяк или нет?
— Спроси что полегче, — Алекс криво ухмыльнулся. — Для таких умозаключений нужно хоть что-то знать об их цивилизации. А что мы знаем? Кроме того, что они живут прайдами, а некогда прыгали на своих жертв со скал из засады?
— С веток прыгали, — поправила я. — Да уж, немного. Алекс, мне тоже хочется верить, что Бернардо хороший. Все-таки... ну, зачем злодеям гоночную школу содержать? Слишком сложно, сам говоришь.
— Поживем — увидим. Ну, милая моя, успокоилась немного?
— У нее давление повышенное, и пульс семьдесят два вместо пятидесяти-шестидесяти нормальных, — наябедничала Хина.
— Последствия старта. И вообще, не тебя спрашивали, — я щелкнула по оправе рядом с внешним микрофоном. — Алекс, поцелуй меня, и я успокоюсь окончательно.
Он с энтузиазмом последовал приглашению, и я даже подумала, не утащить ли его в душ на этти. Но потом решила, что хорошего помаленьку. Глаза вдруг начали отчаянно слипаться: в конце концов, меня выдернули из кроватки — и из Кроватки тоже — когда я только-только заснула. Требовалось поспать хотя бы четыре вчаса, а потом заняться чтением материалов, присланных Бернардо. В конце концов, вслепую тыкаться где-то там на Терре — не лучший вариант для беглецов вроде меня.
Составив такой нехитрый план, я вплелась в страховочную сетку рядом с Алексом, кожей чувствуя идущее от него тепло, и немедленно вырубилась.
316-330.038 / 05-21.04.2098. Разнообразные места. Алекс
Поскольку капитан явно торопился и рванул со старта так, словно за ним пришельцы гнались, до Утреннего Мира мы добрались чуть больше, чем за вдень. Его мы с Леной потратили на вдумчивое изучение материала, присланного Бернардо, а также на сбор тех крох информации о Терре, что каким-то чудом завалялись в наших наглазниках и доступных базах Хины. На круг выходило немного, а подключиться к Сети и поискать по тамошним каналам мы не рискнули. Во-первых, трафик не входил в цену билета и стоил довольно прилично — а кто знает, как у нас пойдут дела с ресурсами в будущем? Во-вторых, какой-нибудь канал при подключении мог затребовать наши данные. Хотя Лена и указала, что и где надо отключить, чтобы автоматически отклонять такие запросы, она не смогла уверенно ответить, нет ли еще каких-то опций на сей счет, глубоко зарытых в недрах системы. Да и сама по себе рассылка необычных запросов могла обратить на нас внимание шпионов Еретиков, в чем мы нуждались меньше всего. Такие исследования мы решили оставить до момента, когда раздобудем новые айди, а сами запросы войдут в категорию обычных — например, в лайнере, приближающемся к Терре.
Но даже того, что мы собрали, хватило для вдумчивого изучения до состояния "голова идет кругом".
Да, я уже упоминал, что интересовался Террой куда больше, чем средний внез. Я посмотрел не один десяток терранских фильмов разных эпох, изредка подключался к разнообразным развлекательным каналам, когда мог себе позволить выбросить лишние несколько тысяч крипов, нередко общался с терранскими туристами — и в качестве гида, и просто так. Некоторые осведомленные приятели даже считали, что я просто шизанулся на почве праматери человечества. Бред, разумеется, хотя я не разубеждал, поскольку репутация оригинала мне нравилась. И вот теперь оказалось, что весь мой интеллектуальный багаж не стоил и одного чиха. Как выяснилось, я ровным счетом ничего не знал ни о терранской внутренней политике, ни о терранской географии, ни даже просто о бытовых мелочах. Усваивать знания приходилось практически с нуля. Ну, может, и к лучшему, что так вышло. Известно же, что в полный стакан новую воду не впрыснешь.
Первым теоретическим шоком (позже перешедшим в практический) стал факт, что большая часть Терры для обитания непригодна. Слово "океан" слышали все, но мало кто представляет, что он представляет собой на самом деле. Мы знаем только, что он состоит из воды. Из охренительного количества воды, если точнее. Но если для внеза вода — практически синоним жизни, то для террика это в лучшем случае раздражитель, а в худшем — непригодная для жизни поверхность, водой "залитая" (суть термина я в то время не представлял). Глубоко в тему вдаваться не стану, терранские карты находятся свободно. Просто упомяну, что голубой цвет на тех картах — поверхность, покрытая водой, а белая — той же водой, только замороженной, в виде льда. Да, две трети, а то и больше. Причем постоянный гравитационный вектор на планете втягивает в воду все предметы, включая человека, и без комбеза там попросту задохнешься не хуже, чем в бездыхе. Пока люди не изобрели устройства для перемещения по водной поверхности (называются "корабли", хотя к настоящим кораблям никакого отношения не имеют) такие водные массы служили непреодолимым препятствием. Не забывайте, что в естественном виде жизнь на планетарной поверхности псевдо-двумерна, а трехмерные средства перемещения изобрели совсем недавно по историческим меркам. На современной Терре океаны служат естественными резервуарами биоресурсов. В них водятся рыбы и прочая живность, которую, при везении, вы видели в аквариумах, а при невезении — на картинках в Сети. Люди внутри водных масс обычно не живут, хотя уже много позже я прочитал о нескольких таких поселениях — исследовательских лабораториях, туристических аттракционах и так далее.
Для чего я так подробно рассказываю об океанах? Они играют ключевую роль в последующих событиях. Забегать вперед не стану, просто упомяну, что страна под названием Ниппон или Нихон (или Джапан, хотя название уже практически вышло из оборота) имеет относительно небольшую площадь поверхности (не объема, снова не забывайте о псевдо-двухмерности) и со всех сторон окружена водой. Такие территории называются "острова".
Вторым ключевым фактом оказались "границы" — условные линии на планетарной поверхности, нарезающие ее на государства. Вот идет такая простая линия, а по одну ее сторону — одно государство, а по другую — уже другое. И переместиться из одного государства в другое... ну, не то что совсем невозможно, но очень тяжко. Только читая объяснения, я понял, что Рини в свое время имела под "въездными визами", когда говорила об одобрении гостей координатором поселения. Представляет собой виза разрешение на попадание на территорию государства. У нас такое разрешение — по большей части способ заранее проверить, выдержит ли СЖО новую нагрузку, определить стоимость проживания и так далее. Ну, сами прекрасно знаете, если хоть раз за пределы дома нос высовывали. Но на Терре — о, "въездная виза" там просто нечто сакральное. Воздух там бесплатный, вода, в общем, тоже, еда в дикой природе растет, так что СЖО рассчитывать не нужно. Но все равно каждый человек, неважно, турист или по делам летит, обязан заранее сообщить государству прибытия, что он туда намылился. После чего его тщательно проверяют по самым разным признакам, включая проверку фото на симпатичность и искренность, и допускают — или не допускают. И если не допустили, то попытка все-таки явиться может закончиться разными интересными событиями в диапазоне от ареста и высылки до расстрела на месте. В некоторых странах есть также выездные визы — когда местная власть решает, разрешить тебе ехать за границу или нет (да не надо на мое фото смотреть в поисках свихнутости, я сам ошалел, когда впервые с концепцией ознакомился).
Визы и связанный с ним "визовый режим" на Терре — едва ли не предметы культа. Гражданам некоторых государств разрешен въезд в другие государства без визы, и чем больше таких "безвизовых" стран, тем больше ценится соответствующее гражданство. Еще в середине двадцать первого века, говорят, с визами дела обстояли куда свободнее. Но потом окончательно оформились государственные блоки, и границы резко потеряли прозрачность. Правда, для обхода ограничений придумали корпоративное гражданство, но его имеют не так много людей.
Наконец, третье ключевое явление — школа, но вовсе не та, к которой привычны внезы. У нас школа — место, где народ собирается только для интенсивного обучения у учителя, когда оно невозможно заочно. Ну, вот как школа Бернардо в Кроватке. Но на Терре до сих пор принята удивительная система воспитания детей. Начнем с того, что к детям относят людей не по физиологическим и интеллектуальным признакам, а по возрасту. Как правило, ребенком человек считается до двадцати лет. Напоминаю, терранский год — немногим меньше двух третей вгода, так что мои двадцать три, например, по их счету волшебно превращаются в тридцать шесть (да-да, в десять и даже в тринадцать влет террики все еще считаются "детьми"). Так вот, для начала "детей" разного возраста собирают в огромные толпы численностью в несколько сотен человек — такие толпы и называют "школами". А собрав, заставляют целый день сидеть в отсеках — "комнаты" в местной терминологии — группами от десяти до тридцати человек и слушать, как учитель им рассказывает и показывает одну тему на всех. Или заставляет какие-нибудь картинки рисовать. Или поет и танцует. Или как-то еще развлекает. Главное в таких системах не научить чему-то, а удержать детей в "комнате" и не позволять им, как там называется, "шляться по улице". То есть — находиться там, где они хотят, и заниматься, чем требуется. Во многих странах такая система уже умерла, но в других сохранилась в том же виде, что и в древности. Углубляться в тему не стану, материалы вы с легкостью найдете в Сети, но общую суть, думаю, ухватили. А если нет, поймете из дальнейшего изложения.
И вот тут мы подошли к самому интересному — а почему, собственно, Бернардо направил нас именно в Ниппон? А именно потому, что в нем в одном фокусе сошлись все три темы. Местность окружена океаном, что помогает ей отгораживаться от соседнего Чжунго, а заодно и других стран. Дополнительно она входит в Северо-Американский Договор, по большей части расположенный на совсем ином континенте на большом расстоянии, что еще сильнее отгораживает ее от ближайших соседей. Еще больше изоляцию усиливает очень строгий "визовый режим" САД. И, самое главное, в Ниппоне, выделяющемся на фоне всей Терры своей консервативностью, до сих пор сохранились школы.
Почему школы так важны в контексте наших приключений?
Все очень просто. Включите камеру и снимите себя. Поместите картинку на экран в масштабе 1:1. А рядом поместите картинку среднего террика в том же самом масштабе. Дошло? С учетом средней длины взрослого урожденного внеза в сто пятьдесят с хвостиком сантиметров мы среди терриков (сто семьдесят с чем-то сантиметров в среднем и вплоть до двух с лишним метров на максимуме) проходим по разряду в лучшем случае подростков. Дополнительно постоянный вектор на Терре, направленный вдоль позвоночника от головы к тазу, приводит к сжатию межпозвоночных хрящевых дисков, за счет чего теряется еще несколько сантиметров длины. Например, я по измерениям на Терре ужался со ста пятидесяти пяти до ста пятидесяти двух. И "гениальная" в кавычках идея Бернардо заключалась в том, что подобное лучше всего прятать среди подобного. То есть — среди детей. То есть — в школах.
Чтобы не утомлять вас прочими, менее важными сейчас подробностями, пока что закругляюсь с деталями терранской жизни и переключаюсь на развитие событий.
